Официальный сайт издательского фонда Генри Т. Лоренси
Книги, опубликованные на канале.
✔ Книга Генри Т. Лоренси Знание реальности.
✔ Книга Генри Т. Лоренси Философский камень, часть 1: Экзотерическое миро- и жизневоззрение.
Книга Генри Т. Лоренси Философский камень, часть 2: Эзотерическое мировоззрение.
✔ Продолжение книги Генри Т. Лоренси Философский камень, часть 3: Эзотерическое жизневоззрение 1/34
Продолжение Закон свободы. Неотъемлемая божественная свобода. Свобода и закон Свобода через осознание и понимание 2/34 (ссылки на предыдущие части эссе находятся в конце статьи)
Продолжение Индивид и коллектив. Индивид и законы. Индивид и общественная свобода 5/34
3.11 Индивид и законы
1 Понятие закона – это самое важное из всех понятий. Закон – это условие всей жизни. Закон необходим для свободы, единства, развития, для общества, для культуры. Государство строится на законах.
На современной стадии развития человечества законы настолько необходимы, что – если бы государство не существовало – оно должно было бы быть образовано только ради законов. Образование, которое не внушает неизбежности закона, не оправдывает своего названия. Только закон предотвращает произвол и хаос.
2 Законы указывают на стадию развития нации в цивилизационном, культурном, гуманитарном отношении. Условием международного правового представления является понимание того, что сверхдержава выше государства.
3 Народ имеет те законы, которых он заслуживает. Законы, принятые существами, столь несведущими в жизни, отнюдь не являются священными. Можно сказать, что условия действительно целесообразного законодательства до сих пор отсутствуют. Пытаться вложить в продукты бренности какую-то святость – это богохульство.
Тот, кто хочет поддерживать уважение к закону, не должен способствовать произвольному законодательству и произвольному толкованию закона. Слишком часто законы нарушаются диктаторской тенденцией. Кроме того, они отражают особенности склада законодателей и догмы незнания жизни. Если законы бесчеловечны и невозможно изменить их, то индивид может пренебречь ими, добровольно принимая на себя последствия.
Отказ от использования всех возможностей для облагораживания законов означает упущение возможностей для укрепления добра и ослабления зла (то есть для посева хорошего) и влечет за собой коллективную ответственность за плохие законы.
4 Слишком много законов могут ослабить чувство солидарности и усилить нежелание соблюдать закон. Запретительный менталитет оказывает разрушительное воздействие на правовые понятия, порождает презрение к закону, неповиновение, злорадство и подрывает чувство социальной ответственности.
Неповиновение проявляется в склонности действовать против закона, когда уголовные последствия считаются маловероятными. Кроме того, психологической ошибкой является попытка проверить с помощью законов все возможные злодеяния, совершаемые варварскими индивидами (о каких законах такие индивиды никогда не заботятся), и по этой причине приставать к лояльным гражданам с ненужными и раздражающими правилами.
Надежнее противодействовать «беззаконию» просвещением и воспитанием. Государство имеет в своих различных органах пропаганды, и особенно в своей запущенной системе образования, средства для возбуждения и развития лояльного общественного духа. Кажется, никто не понимает, что этот дух разрушается, когда политических инакомыслящих злобно ставят под сомнение.
Во всяком случае, простейшие правила совместной жизни без трений и уважение к равным правам всех могут быть привиты более эффективными способами, чем это делалось до сих пор.
5 Законы могут быть значительно упрощены, особенно уголовное законодательство. Те, кто нарушает права других, нуждаются в специальном социальном воспитании, которое должно продолжаться до тех пор, пока оно не приведет к конкретным результатам.
Налицо явная неспособность принимать во внимание индивидуально различные виды асоциальности и перспективы реформации. Неуклюжая казнь часто усиливает ненависть теми бессмысленными психологическими пытками, которые она подразумевает.
Пытаться обойти абсурдное наказание, объявляя как можно больше преступников психически ненормальными, – значит пропагандировать психиатрическое суеверие, что все люди безумны. То, что никто не считается полностью вменяемым, является ясным доказательством того, насколько глубоко невежество жизни не может понять своеобразие.
6 Истинно разумные законы будут возможны только на стадии культуры. Тогда законы будут в гармонии с законами жизни. До тех пор всегда будет необходимо постоянное принципиальное исследование того, что можно сделать для облагораживания законов.
7 Обязательными законами являются такие законы, которые необходимы для защиты индивида и сохранения государства, а также для содействия уважению закона и права.
Ненужные законы – это такие законы, которые лучше было бы заменить информацией, общими указаниями и инструкциями полиции.
8 Справедливые законы гарантируют индивиду его свободу от посягательств со стороны государства (в том числе и законных). Такие посягательства никогда не могут быть оправданы утверждением какого-то высшего права коллектива.
9 Хорошие законы в общем совпадают с необходимыми законами. Их как можно меньше и как можно проще. Они максимально согласуются с идеальным правом. Они целесообразны, принципиальны, всеобщи, а также выражают дух и цель закона. Это противодействует формализму и упрощает толкование законов. Конечно, это требует очень многого от способностей судов и предполагает, что обучение в юридической школе будет совершенно отличным от нынешнего и, в частности, нацеленным на здравый смысл.
10 Плохие законы – это: слишком много законов, опрометчивые, плохо подготовленные, произвольные, постоянно изменяющиеся законы; такие, которые противоречат общему представлению о справедливости; способствуют жестокости и противодействуют воспитанию гуманности; напрасно посягают на индивидуальную свободу; тормозят личную инициативу и частное предпринимательство; добавляют изменения, не делая ничего действительно лучше; упраздняют правомерные различия; предоставляют права без обязанностей и власть без ответственности; удовлетворяют общественную зависть, нетерпимость, фанатизм, негодование; становятся оружием для большинства, чтобы угнетать меньшинство; такие законы, которые дают авторитет невежеству и власть некомпетентности; препятствуют развитию; противодействуют единству.
Лояльность предполагает взаимность. Плохие законы или произвольно истолкованные законы разрушают лояльность, вызывают негодование и презрение к закону. «Плохой закон хуже, чем никакого закона вообще» – вот девиз, который каждый законодатель должен принять.
3.12 Индивид и общественная свобода
1 Права, гарантируемые законом, иллюзорны, если они не поддерживаются общественным духом, защищающим закон. Об этом свидетельствуют различные свободы либерализма.
Свобода мысли ограничена догмами, господствующими во всех сферах жизни.
Свобода слова часто опасна из-за высокомерия и агрессивности нетерпимости и фанатизма, и рекомендуется только в том случае, если у вас есть сильная партия за спиной, или вы готовы быть мучеником своих мнений.
Свобода печати не существует для того, у которого нет издателя или частного капитала. Более того, он беззащитен против преследования со стороны «печатников», если он оказался жертвой их злобы.
Без общей справедливости и свобода, и справедливость – лишь пустая видимость. Если бы существовала свобода, то весь общественный культ видимости и его ложь жизни не были бы так радикально осуществлены.
2 В законодательных собраниях преобладают запретители и пaтерналисты. Они предпочли бы, чтобы все было запрещено. С каждым новым запретом тенденция запрещать усиливается. Поскольку есть безумцы на стадии варварства, которые наслаждаются злоупотреблением свободой, все остальные граждане должны быть докучаемы всевозможными нелепыми запретами.
Они издают законы для законопослушных, не нуждающихся в указаниях, нисколько не влияя на тех беззаконных элементов, которые делают все, что им заблагорассудится, с явным пренебрежением ко всем законам. Довольно часто недостатки запрета превышают его преимущества.
Психологическая извращенность мании запрета лучше всего видна, если учесть, что бесчисленные запреты только еще больше возбуждают беззаконных, но парализуют инициативу и радость предприимчивости в законопослушных, если не питают в них – в их отчаянии – презрения как к законам, так и к законодателям.
3 В нарастающем общем беззаконии виноваты главным образом педагоги, воспитатели, школы, писатели-бандиты и политики.
Современная нянчащаяся педагогика с своим идиотским приставанием о комплексах и прочих нелепых тонкостях настолько парализовала рассудительность родителей, что они уже не осмеливаются воспитывать своих детей, а позволяют им расти дикарями. Примитивные типы, о которых идет речь в большинстве случаев, не так легко поражаются какими-либо опасными комплексами торможения, но тем легче – комплексами своеволия.
Педагогическая зоркость, лишенная рассудительности, может обнаружить симптомы, которых не существует, и так же часто слепа перед самыми очевидными.
Спекуляции воображения некоторых психоаналитиков выдаются за окончательно установленные научные результаты. Эти непрошенные педагогические болтуны, соревнующиеся в распространении всевозможных фикций, не знают самых существенных вещей. Они не имеют ни малейшего представления о развитии человеческого сознания, о стадиях его развития и о тех огромных различиях, которые существуют в психологическом отношении.
Одурманенные болтовней о всеобщем равенстве, они полагают, что с людьми, находящимися на стадии варварства, нужно обращаться с той тонкостью, которая редко встречается у самих педагогов и которая требуется исключительным людям на стадии культуры.
Что касается школы, то она совершенно пренебрегла всем, что относится к воспитанию характера, и не донесла до молодежи даже простейшего правового представления, но, прославляя жестокости и интриги прошлых времен, она, напротив, сделала все возможное, чтобы запутать правовые понятия.
Соблазнительная литература с своими преступными безумцами, всевозможными беззакониями и садизмом должна нести большую долю вины. Политики и пресса способствовали варварству своей ядовитой пропагандой ненависти к людям иных взглядов и социальных классов, чем их собственные.
4 На стадии варварства нет даже простейших понятий свободы. Такие индивиды, рожденные в цивилизационных нациях, представляют себе свободу, о которой так много говорят другие, как право на своеволие и беззаконие. Они никогда бы даже не почувствовали потребности в «свободе», если бы демократическая пропаганда равенства им не внушила ненависть ко всему высшему.
Вся религиозная, психологопедагогическая и юридическая система образования в достаточной мере раскрыла свою абсурдность и бесполезность. Асоциальные элементы, лишенные самого простого правового представления, нуждаются в специальном лечении и эффективном обучении со стороны медико-социальных педагогов. Им следует соответствующим образом внушить необходимость уважения равного права других, пока они ясно не осознают неизбежность и разумность этого правового представления.
Эти педагоги должны иметь достаточно здравого суждения, чтобы увидеть иллюзорность господствующих психологических фикций, и обладать тем обширным жизненным опытом, который освобождает от идиотизации, создаваемой комплексными фанатиками сегодняшнего дня.
5 Свобода необходима для развития. Без свободы люди не научатся понимать, что такое свобода, осознавать ее огромную важность и никогда не научатся правильно пользоваться свободой.
Так же без свободы не может быть никакого разумного правового представления. Границы свободы и права находятся там, где заканчивается понимание и уважение равного права всех.
Согласно Шопенгауэру, понятие правильного получает свое истинное содержание в противопоставлении понятию неправильного. Неправильность просто состоит в том, чтобы каким-то образом причинить кому-то вред; а права человека – в праве каждого делать все, что не может никому повредить.
6 Обязанность государства – защищать граждан от посягательств государственных служащих. У них больше возможностей, чем у других, причинять вред индивидам. Их мотив часто состоит в том, чтобы попытаться угнести нежелательные, неприятные мнения. Поэтому важно, чтобы государство твердыми конституционными законами гарантировало свободу мнений, само было нейтральным во всех вопросах мнений и не выступало за какое-либо конкретное мнение. Из этого следует, помимо прочего, отсутствие приверженности какому-либо вероисповеданию.
7 Всей властью злоупотребляют. Поэтому власть имущие должны подчиняться закону, который возлагает на них реальную ответственность; чем больше их власть, тем эффективнее это должно быть сделано. Если это не наблюдается, то произвол неизбежен даже в тех обществах, которые считают себя высокоцивилизованными. Только тот созрел для власти, кто владеет ею, чтобы защищать свободу.
8 Власть и свобода – враги друг друга. Врагами свободы всегда были религия, мораль, государство, каста и богатство. Они всегда будут показывать это заново, всякий раз, когда им снова будет позволено оказывать неоправданное влияние, которое разумные конституционные законы должны предотвратить.
9 Государство должно быть защитой индивидов и от внутренних врагов. Только в отношении преступных элементов можно сказать, что государство выполняет свою задачу.
Но оно не делает ничего, чтобы защитить индивида от ненависти других индивидов. Оно мало или совсем ничего не делает, чтобы противостоять ужасному явлению приношения в жертву невиновных. Оно часто поддерживает факторы власти в обществе, которые угнетают или разоряют индивидов.
10 Свобода – величайший дар жизни людям. Ею злоупотребляют, чтобы лишать других свободы. Видя, как легко и охотно они жертвуют своей свободой ради всевозможных химер, вы понимаете, что они предпочли бы рабство, если бы только им гарантировали материальное благополучие. Это также часть непоправимых иллюзий жизни. Потеряв свободу, они постепенно потеряют все остальное. Продолжение Закон единства. Индивидуализм и коллективизм 6/34
✔ Официальный сайт издательского фонда Генри Т. Лоренси
Книги, опубликованные на канале
✔ Продолжение книги Генри Т. Лоренси Философский камень, часть 3: Эзотерическое жизневоззрение 1/34
Продолжение Индивид и коллектив. Идеальный закон и идеальное право. Индивид и государство 4/34