Студенческая подруга уговорила Светлану приехать к ней на пару дней. Время провели отлично. Единственное, что омрачало настроение, – отношение подруги к гражданскому мужу. Она то и дело фыркала, демонстрируя недовольство.
- Совсем ты, милая, зарвалась, – не выдержала Светлана, – мужик из кожи вон лезет, чтобы угодить, а тебе всё не так.
Надя только передернула плечами и хотела что-то сказать в ответ, но в комнату вошел Николай, сожитель, и она сдержалась.
В университете Надю жалели. Она была мелкая, худенькая, с трудной судьбой. Мама рано умерла, а женщина, которую вскоре привел в дом отец, оказалась настоящей мачехой. Как из сказки – злой. Неудивительно, что девушка, как только окончила школу, бежала из отчего дома без оглядки, а дальше всего добивалась сама. Внешность для тех, кто ее не знал близко, была обманчивой – девушка оказалась с характером. И целеустремленной, знала, чего в этой жизни хочет.
Как ни удивительно, особенно для однокурсниц, кавалеров во время учебы у нее было хоть отбавляй. И замуж, в отличие от признанных красавиц, ее звали не раз. Отвечала отказом. А разглядела будущего мужа в ровеснике с другого факультета, который, как все считали, подавал большие надежды.
К сожалению, ошиблись все. Надя в том числе. Хозяйкой она была хорошей – старалась, чтобы у семьи был Дом. Наводила уют, отлично готовила, заботилась о муже и дочке, которая родилась на радость маме и папе. А еще была гостеприимной, и в квартире часто собирались гости. Это были и ее друзья, и друзья Николая.
С посиделок все и началось – муж пристрастился к выпивке, хотя, как потом, анализируя, поняла, предпосылки к этому у него были еще в студенчестве. Самое неприятное, что в отличие от многих остановиться не мог и пил до невменяемости. Ни о каком блестящем будущем речи уже не было, но она, жалея, продолжала за него бороться. Подала на развод тогда, когда стал выносить из дома вещи и поднял на нее руку...
Поддерживала его, будучи в разводе, – ох, уж эта женская жалость. А потом пьяный Николай заночевал зимой на улице и умер. Горевала, вызывая недоумение у коллег и друзей.
- Наконец, ты освободилась, – говорили ей, а она продолжала плакать.
Никто этого не понимал, и только Светлана чувствовала: страдает подруга не только по бывшему мужу - из-за своих несбывшихся надежд, из-за того, что счастья, которое казалось так близко, не получилось. Надю поддерживала и она, и другие студенческие подруги – курс у них был дружный.
Потом всё у Надежды получилось. Сумела взять себя в руки, а на работе ее всегда ценили и продвигали. Благодаря этому смогла улучшить жилищные условия (тогда, в советское время, это было возможным), получив прекрасную квартиру. Зарплату получала неплохую, хотя, конечно, с дочерью не шиковали, особенно, когда та подросла, но на все необходимое денег хватало.
Мужчины на Надю по-прежнему заглядывались – был в ней какой-то магнетизм, привлекавший их, что вызывало недоумение уже у женщин-коллег: «Что в ней нашли?! Ни кожи ни рожи». Звали замуж.
- Не хочу, – отвечала Надя, – наелась по самое не могу.
Зато любовниками не брезговала. Причем всегда удивлялась Светлане, для которой главным в отношениях были чувства.
- Ты как подросток, – говорила насмешливо, – любовью сыта не будешь, а мне и ребенку надо есть и одеваться.
И ели, и одевались обе с иголочки, даже несмотря на тогдашние дефициты. А все благодаря любовникам, которыми пользовалась так, что они этого не замечали, – это были, как правило, мужчины при солидных должностях и, естественно, с возможностями. По подаркам, которые дарили, можно было проследить, чем занимаются, – с одним не знала, что такое доставать вещи, с другим в доме не переводились вкусности...
Они не существовали в Надиной жизни параллельно – до такого не опускалась. Просто наступал период в одних отношениях, когда понимала, что дальше нет смысла их продолжать, расставалась без сожаления и спустя короткое время вступала в другие. Самое любопытное, сама от мужчин ничего не требовала – просто пользовалась своим обаянием, и те ради благосклонности любимой готовы были на всё.
Одни из любовников были свободны, другие были женаты.
- У человека семья, дети. Как ты можешь?!. – возмущенно выговаривала ей правильная Светлана насчет женатых.
- Не я первая начинала, – отвечала та, пожимая плечами, – мужчины сами липнут.
Но, к чести Надежды, ни одну семью она не разрушила. Как только понимала, что любовник ради нее готов бросить всё, она, как бы сказали сейчас, – сливалась. Понимала, что на чужом несчастье счастья не построишь.
С Николаем встретилась на вечере, организованном одноклассниками по случаю окончания школы, – дата была круглая и солидная. По деревенскому детству помнила, что мальчиком он был добрым, спокойным, покладистым. Не виделись, как потом в шутку говорила подруге, сто лет.
При встрече обнялись и расцеловались как старые добрые друзья. По крайней мере, так казалось со стороны. Но Надя признавалась Светлане, что ее как будто током пронзило, хотя мужчина был не в ее вкусе – невысокого роста, не видный, одним словом. Взглянула на бывшего одноклассника и поняла, что он испытывает те же эмоции.
Сидели на вечере рядом и не могли наговориться. Оказалось, живут все время в одном городе. О себе Николай рассказывал коротко – прораб в строительной компании, женат, двое взрослых детей. Почему не распространялся, Надя поняла позже – когда признался, что жена из-за перенесенного инсульта давно прикована к кровати.
- Устал? – спросила сочувственно.
- Не то слово, – вдруг вырвалось у него. – Вроде есть человек в доме, и его нет. Жена не разговаривает, не встает, даже, как мне кажется, не понимает, на каком она свете. Как растение, прости меня. Стараюсь больше времени проводить на работе, оплачиваю сиделок, которые сменяют друг друга в течение дня, детям помогаю. И так почти десять лет, чувствую, что силы на пределе.
С жалости к Николаю все и началось. Вернулись в свой город и стали встречаться. Поначалу ни о каком уходе его из семьи речи не было, но наступил момент, когда мужчина, собрав детей, сказал:
- У меня есть женщина, и я хочу быть с ней. Маму не оставлю, все сделаю, чтобы ее существование было комфортным.
Дети встали на дыбы. Оно и понятно, у них были свои семьи, а его уход означал, что уход за матерью теперь ляжет на их плечи.
- Если ты уйдешь, – услышал Николай, – значит, отца у нас больше нет.
И он дрогнул.
- Прости, – сказал Надежде покаянно, – я не могу оставить жену. Пусть будет все, как есть.
- Ты знаешь, – говорила она потом Светлане, – так даже лучше, хотя Николаю приходится разрываться между двумя семьями. Несколько дней живет у меня, несколько – дома.
Мужчина оказался из разряда золотых. Отремонтировал Надежде квартиру – игрушка, как после оценили все. Построил дачу – не коттедж, конечно, но очень и очень приличную. Недавно поменял машину, и она теперь разъезжает с ним по городу как королева, – сама еще работает, хотя уже давно на пенсии.
Светлана, приехав в гости, тоже с ними ездила. Наблюдая за тем, как себя ведет подруга, была неприятно удивлена – та постоянно дергала Николая, командовала в дороге, даже не имея водительских прав. А он был спокоен, как удав, и послушно выполнял все, что она говорила. На даче Надя оставалась верна себе.
- Коля, подай кофту, – кричала, сидя на улице в кресле-качалке, – а то что-то холодно.
Он отрывался от мангала, нес кофту, чтобы услышать капризное:
- Да не эту! Другую.
Шел в дом, приносил другую. А Надя через минуту опять его дергала...
- Совсем ты обнаглела, – не выдержала Светлана, видя все это. – Сама не можешь подняться, что ли?
- Ай, – отмахнулась подруга.
- Вот тебе и ай, – Светлане искренне было жалко мужчину, который, было видно, изо всех сил старался угодить Наде. – Так и не научилась ты ценить заботу.
- Свет, кончай, – поморщилась та. – Мы с Колей уже десять лет, и он, если честно, мне надоел. Пусть заботится о своей жене, которая, кстати, жива. По-прежнему оплачивает сиделок, обеспечивает ее продуктами, нанимает людей, которые делают уборку и готовят...
«А еще и ты живешь за ним как за каменной стеной», – так и подмывало Светлану сказать, но сдержалась и только заметила:
- Жалко мне твоего Колю, живет на разрыв. А посмотрела на тебя и вспомнила давнее выражение, которое правильней перефразировать, – чем больше женщину мы любим, тем меньше нравимся мы ей.
Думала, Надежда станет возражать, но та только взглянула искоса и промолчала. А что тут говорить?..
Спасибо, что были со мной и моими героями. Благодарю за реакцию на статью и подписку – для развития канала это важно.
