Время: Дни Шестидневной Войны 1967 года.
Звание : Младший Лейтенант мальчик молодой
Должность : Командир Отделения Логистики (резервистов) № 587
Имя: Итамар Вайсбин
И вот его рассказ.
Наша отделение тогда использовало американскую машину Ford повышенной проходимости, которую в Цахале называли Драгун (Переш), и который достался нам из остатков запасов НАТО... Как и всех остальных резервистов, нас мобилизовали перед началом войны.
“Период ожидания" мы провели в Маханэ Матан (База возле Бершевы).Изначальный план на наше отделение был таков: заход на Синай вместе с пехотой, там уже за счет проходимости нашей машины двигаемся по пустыне. Но как всегда "каждый план - это только основа для изменений ", и Бригада Цанханим (Парашютисты) которая должна была высадиться на Синае, была переброшена на Иерусалимское направление для захвата города 3х Религий.
Каждая машина, бывшая в нашем распоряжении, была передана Бригаде Цанханим, и мы внезапно оказались полноценным отделением логистики без транспорта и какой либо работы в Махане Матан.
Через считанные дни после окончания боёв возле Джебель - Ливни (Центральный логистический и дорожный узел на Синае), Израиль создал там отделение "добычи трофеев" (Шаляль,по-сути трофейная команда, которая занималась сбором, оценкой и классификацией остатков египетской техники). И тогда моё полное “отделение без машин” было переведено в "Шаляль", с одной простой целью - починить и запустить русские машины, которые нам в огромных количествах любезно оставили египтяне (это вроде бы были зилы).
Я же сам присоединился к командирскому составу подразделения Шаляль,в котором офицеры были из всех подразделений Цахала.Каждый день я патрулировал бескрайние просторы Синая в поисках больших скоплений потенциальных трофеев, чтобы потом эвакуировать их руками Шаляля. В гражданской жизни я был тогда членом "Дана", туристическим гидом и пилотом-любителем... У меня была лицензия частного пилота и около 60-70 часов налета на самолетах Piper Stearman и Cessna.
Посему моей большой надеждой было найти целый, рабочий и пригодный к полетам самолет. Понятно, что первым делом я проехался по всем аэродромам захваченного Синая, близко к нам как раз и находился один такой в Джибель Ливни.
Там я нашёл парочку уничтоженных самолётов египтян, в большинстве своем легкие грузовые самолеты из СССР. Так же я побывал в Сде Бир Тамада ,ещё был один аэропорт в 60 километрах южнее Джибе Ливни. Там я нашёл останки вертолётов Ми 8 из СССР (прим. ред. - не понятно, были это брошенные борта или последствия неудачной высадки египетского вертолётного десанта в самом начале войны). Как-то раз я даже нашёл самолёт Ил 14, советский аналог “Дакоты”, он сел в 20км западнее базы Рафидим и понятно, что после такой посадки он был полностью непригоден для полетов.
В один из дней ко мне подошёл мой подчиненный и сказал, что он видел жёлтый египетский самолёт, укрытый маскировочной сетью недалеко от бывшего расположения египтян (прим. авт. - видимо, речь о командном пункте не входящим в состав территории аэродрома). Все это было буквально в 10 километрах южнее от аэропорта Бир Тамад и конечно, я сразу собрался и поехал туда.
Я легко нашёл этот заброшенный командный пункт, он расстилался на большой ровной поверхности с мелкими гравийными камнями - хамада. Оглядываясь назад, я считаю, что это был штаб четвертой египетской армии с примерно 200 танками под командованием египетского генерала Саада А. Шазли, который позднее, во время Войны Судного дня, был начальником штаба Египетской армии. Эта армия была переброшена из района Рафах после ложных “учений”, проведенных нашим южным командованием по переброске макетов размером с танковую дивизию и сделанных из картона, в район Кунтила на нашей стороне границы с проливами.
Там я нашел желтый самолет, обтянутый камуфляжной сеткой и с пробитым левым колесом. Вероятно, поэтому они не использовали его для побега, а оставили на месте... Самолет был легкий, двухместный “side by side”, внешне очень похожий на знакомый мне Фоккер. Изготовлен он был компанией Hilwan в Египте с американским двигателем Continental, такие же ставили и на Cessna. Все надписи были на арабском, в том числе и на устройствах. Один из моих подчиненных знал арабский язык и перевел мне надписи и название самолета, “Гомория”.
Как уже упоминалось, я тогда был пилотом-любителем и имел лицензию частного пилота. Я сел в кресло, открыл зажигание и попытался завести мотор. Раздался стук - батарея была мертва. Я по своему опыту знал про старые Пайперы у которых было 90 лошадиных сил - они не были оборудованы стартером и заводились руками (тот самый способ когда техник раскручивает пропеллер), так что и решил попробовать.
Я посадил своего солдата в кабину, показал ему на ручку управления оборотами двигателя и сказал, что я попытаюсь запустить его, повернув винт снаружи и все, что он должен сделать, если двигатель запустится - это поднять и потом снизить обороты двигателя, не трогая другие органы управления. Я подошёл к винту, и ухватившись обеими рукам за него и дернул вниз. После первой попытки самолёт просто немного "побухтел и всё", на вторую попытку он уже был готов завестись но мой солдат не успел поднять обороты, чтобы он завёлся окончательно. Зато на третий раз он замурчал.
На улице уже зашло солнце и начало темнеть, так что я решил вернуться на базу, км 70-80 от того места, чтобы вернуться в другой раз.
На следующий день я вернулся к "своему" самолету и привез с собой трофейный Зил, у которого был компрессор, предназначенный для того, чтобы откачивать воздух из колес для движения по дюнам и наполнять колеса воздухом для движения по дорогам. Я пробовал накачать пробитое колесо самолета воздухом, но не получилось... видимо египетский пилот, приземлившийся на "Хамду", при посадке получил "пробитие камеры" и затем продолжил двигаться на спущенном колесе. Вероятно, по этой причине генералу Шазли пришлось бросить его и бежать по суше.
Так как у меня не было возможности накачать колесо, я разобрал его и взял с собой на базу, надеясь там его починить. При разборке шины выяснилось, что камера настолько повреждена (в результате посадки), что восстановить ее было невозможно. В течение нескольких дней я безуспешно пытался найти подходящую камеру . Потом я вспомнил, что в аэропорту Джебель-Ливни стоит несколько египетских самолетов, уничтоженных нашими ВВС.
Действительно, я нашел там поврежденный легкий самолет с целым носовым колесом, тип самолета определить не смог. Внутренняя часть этого колеса была немного больше, чем размер колеса “Гомории”, но я смог установить его внутрь шины моего самолёта.
Я тогда подумал, что я уже «большой» пилот и достаточно опытен, чтобы долететь на самолете до Израиля и подарить его нашим ВВС. Я даже подготовил банку краски, чтобы нарисовать звезду Давида на фюзеляже. Когда всё было уже готово, рассудок все же взял верх, и я позвонил своему другу детства, подполковнику Давиду Яхлуму, который тогда был командиром 100-й эскадрильи.
Я рассказал ему о самолете и сказал, что собираюсь лететь на нем в Израиль, так что прошу его доложить куда нужно. Яхолум успокоил мой энтузиазм и сказал: "Подожди, подожди, я приеду завтра, и мы посмотрим". На следующий день в назначенное время мы встретились в аэропорту Бир-Тамада. Яхолом прилетел на самолете Дрор (Немецкий Доренье 27) с другим пилотом, механиком и бочкой горючего. Мы сложили всё в мой "русский" Зил и всей группой направились к расположению “Гомории”.
Там механик тщательно проверил самолет, слил топливо, которое было в самолете, залил привезенное с собой, Яхолум сел за штурвал и я завёл его тем же способом, что и парой дней ранее, и мы взлетели. Он долетел до Израиля и сел в Рафидим для дозоправки и дополнительных проверок моей "Гомории". Мы же пока с пилотом и механиком вернулись к их Дрору и так же направились в Рафедим.
Еще один Дрор присоединился к нам в Рафидиме, и мы полетели строем в Тель-Авив, желтая «Гомория» впереди, и наши легкие самолеты с каждой стороны. Позже наш трофей, который был полностью пригоден к полётам, использовался в 100-й эскадрильи для увеселительных и акробатических полетов в течение нескольких месяцев.А потом у него нашли трещину в винте,и самолёт был “приземлён” и позже списан.
Как-то раз я тоже приехал полетать на своей “Гомории”, тот полёт длился всего около часа.Ну, а после я его больше не видел, я не знал что с ним произошло,он исчез будто бы под землю провалился,никто не знал куда он пропал и не мог мне ответить на мои вопросы. В 2018 году меня пригласили на церемонию смены командования ( Базы) на Хацерим, там был один из моих родственников. Бригадный генерал Авшалом Амоси вступил в должность, а во время церемонии я встретил там подполковника (Якова) Тернера и спросил его, знает ли он, куда исчезла “Гамория."О"- сказал он, "Мы обменяли его у британского коллекционера на Гарвард, который сегодня находится в летном состоянии в Музее ВВС".
После стольких лет проблема наконец решилась. Как говорится, "легко пришло - легко ушло".
Автор: Дмитрий Вайсман
