Лёгкий осенний ветерок шевелил верхушки деревьев, наполняя воздух смесью запахов увядающей травы и прелых листьев. На дачном участке Михайловых было тихо, казалось, все замерли в ожидании — и природа, и люди. Но это затишье не продлилось долго.
— Ну, и где твой сосед опять пропал? — сердито бросила Людмила Павловна, резко поставив корзину с яблоками на стол. — Я ему вчера ещё сказала, что если его курицы в мою грядку залезут, не посмотрю, что мы по соседству живём!
— Мам, да ладно тебе... — тихо проговорила Светлана, дочь Людмилы. Она попыталась смягчить тон матери, чувствуя, как назревает буря.
— Не ладно! — продолжила свекровь, голос её нарастал, как гроза на горизонте. — Ты только посмотри на мою клубнику! Они, эти курицы его, всё вытоптали! И что он делает? Ничего! Ни извинений, ни извиняющего взгляда! Ну не наглость ли?
Светлана вздохнула и посмотрела на мужа. Алексей, который всё это время пытался починить старый забор, встал, выпрямился и, отложив инструменты, слабо улыбнулся.
— Мама, давай я поговорю с ним... — начал Алексей, пытаясь взять ситуацию под контроль.
— Говорить? С ним говорить? — Людмила Павловна вскинула брови. — Ох, Алексей, он тебя как младенца вокруг пальца обведёт! Ты ж его не знаешь, этот человек — хитрее всех на нашей улице! Я тебе говорю, если он ещё раз свою живность ко мне отправит, я сама разберусь, и разберусь так, что его заборы на части разлетятся!
Тишина повисла на мгновение. Алексей, чувствуя, что спорить бесполезно, махнул рукой.
— Ну что ж, разберёмся. Но давай без конфликтов, а?
Не успел он закончить фразу, как с другой стороны забора донёсся знакомый голос Петра Ивановича — того самого, о ком шла речь.
— Людмила Павловна, что-то случилось?
— Случилось! — тут же откликнулась Людмила, подойдя к забору. — Ваши куры в моей клубнике — это как по-вашему называется?
Пётр Иванович, невысокий, плотный мужчина с характерной ухмылкой, только развёл руками.
— Да что ж такое... Опять эти куры... Ну извините, не доглядел!
— Не доглядел? — возмущение Людмилы Павловны нарастало. — Вы в который раз уже "не доглядываете"! Сколько раз можно просить? Или вы нарочно?
— Да ладно вам, Людмила Павловна, — отмахнулся Пётр, — это же куры, они не понимают, где грядки, а где нет...
— Вот и держите их за забором, а не на моих грядках! Или я вам помогу этот вопрос решить, да так, что сами будете жевать свою клубнику! — с нажимом добавила она.
Наступила тишина. Пётр Иванович всё ещё стоял с тем же спокойным выражением лица, но его глаза сузились. Он уже привык к стычкам с Людмилой Павловной, но сегодня что-то было по-другому. Слишком много накопилось негодования.
— Ну знаете, Людмила Павловна, — голос его стал прохладным, — если так, то может быть, вам лучше вообще не садить клубнику, раз вы такая нервная? Да и вашим цветам тоже что-то не везёт... Сами-то вы не в состоянии огород защитить?
Людмила Павловна побледнела.
— Ты что сказал? — прошипела она, подойдя вплотную к забору. — Да ты... да я...
— Люда, хватит! — резко перебила её Светлана, подбежав к матери. — Всё, хватит, давай пойдём в дом...
Но Людмила не слушала, её глаза метали молнии, а руки уже хватались за доски забора, как будто она собиралась перелезть и разобраться с Петром Ивановичем лично.
— Алексей! — позвала Светлана, оглядываясь на мужа, но он уже шагнул вперёд.
— Пётр Иванович, может, просто решим это мирно? — предложил он, попытавшись улыбнуться.
— Да мне не нужен этот цирк, — махнул рукой Пётр. — Но если Людмила Павловна и дальше будет орать на всю округу, я полицию вызову, вот и всё!
Это было последней каплей. Людмила Павловна сорвалась с места и бросилась к калитке, но Алексей успел её перехватить.
— Да как ты смеешь! — кричала она. — Это ты полицию вызовешь? Да я сама её вызову, за порчу имущества!
Тишина вновь накрыла участок, но теперь эта тишина казалась звенящей, как струна, натянутая до предела. Алексей, тяжело дыша, всё ещё держал Людмилу Павловну за плечи, а Пётр Иванович, ничего не сказав, развернулся и ушёл вглубь своего двора.
— Вот же человек, — пробормотала Людмила, когда её немного отпустило. — Свет, ты видела? Он издевается надо мной! Нарочно делает!
Светлана лишь тихо кивнула. Алексей вздохнул.
— Ладно, пойдёмте в дом, — предложил он, наконец.
Тишина, казавшаяся угрожающей, снова заполнила дачный участок, но в этот раз она была другой — с примесью ожидания того, что ещё не закончено.
Финал: Через несколько недель конфликты постепенно сошли на нет, но на даче Михайловых и Петра Ивановича по-прежнему витал дух напряжённости. Жизнь на даче продолжалась, но что-то в воздухе подсказывало, что это далеко не конец их разборок.
