В конце 19 века, когда появились первые пулемёты, военные их считали не просто абсолютно бесполезными изобретениями. Но даже вредными. Они считали, что из-за своей высокой скорострельности они очень быстро армию, которая их использует оставит без боеприпасов и ей не чем будет воевать. Например, русский генерал Михаил Драгомиров писал, что считает пулемёты «нелепостью в полевой армии нормального состава». Как военные не увидели гигантский потенциал этого оружия и почему они потом изменили свою точку зрения мы рассмотрим в статье ниже.
Появление пулемётов
«Дедушкой» нынешних пулемётов считают Гатлинга, а «бабушкой» — митральезу. Пулемёты Гатлинга использовались уже во время Гражданской войны в США с 1861 по 1865 год. Франция хранила в тайне свои митральезы до 1870 года, когда началась Франко-прусская война. В России это оружие назвали «картечницами». Само название указывает на то, что прототипы пулемётов тогда рассматривали как артиллерийские установки. И действительно, по своим размерам, весу и способу эксплуатации, они напоминали артиллерию. Стволы монтировались на тяжёлые лафеты, сгруппированные в батареи, устанавливались на определённом расстоянии от передовой и перемещались лошадьми. Большие батареи митральез, размещённые позади пехоты, оказались малоэффективными в ходе Франко-прусской войны 1870–1871 годов. Это неудачное первое применение «изрыгателей пуль» надолго пошатнуло доверие военных к ним.
Следует отметить ещё одну проблему. Ранние модели пулемётов не могли обстреливать широкий фронт. Говоря проще, невозможно было вести ствол вправо и влево, обрушивая град свинцовых пуль на противника. В результате первых боёв с использованием митральез в телах жертв находили до двадцати пуль, тогда как их сослуживцы оставались невредимыми. Это вызвало самые саркастические отзывы о новом оружии. Сам Драгомиров писал об этом так:
"А что насчёт картечниц? Если бы нужно было убивать одного и того же человека по нескольку раз, то это было бы великолепное оружие, ведь при 600 выстрелах в минуту это означает по 10 за одну секунду. К несчастью для любителей такого скорострельного оружия, достаточно подстрелить человека один раз, и нет необходимости продолжать стрелять в него, пока он падает. Насколько мне известно, такие музыканты, которые могли бы менять направление ствола десять раз в секунду, ещё не появились."
Однако энтузиасты не прекращали работы по улучшению конструкции, и в 1884 году американец Хайрам Максим создал первый пулемет в современном понимании этого термина. Механизм использовал энергию отдачи и позволял через один ствол непрерывно стрелять пулями по врагу, пока палец оставался на спусковом крючке. После множества модификаций это оружие приняло свою классическую форму, знакомую каждому жителю нашей страны по фильмам о Гражданской войне. Так возник легендарный «Максим».
В 1880-е годы Максим столкнулся с серьёзной конкуренцией со стороны 10-ствольного пулемёта Норденфельдта. Несмотря на то, что пулемёт Норденфельдта значительно уступал новому оружию, компания все же обладала важным козырем — умелым агентом Бэзилом Захароффом. Захарофф, используя интриги, саботаж, взятки и методы, которые мы сегодня бы назвали «чёрным пиаром», успешно препятствовал выходу Максимова пулемёта на рынок вооружений. Лишь в 1888 году компании Максим и Норденфельдт объединились, и Захарофф начал активно продвигать пулемёт, который ранее так яростно критиковал.
Пулемёты против экспертов
Казалось бы, путь свободен: выявлен способ использования энергии отдачи, а коммерческие препятствия ликвидированы. Однако до полного признания оставалась еще долгая дорога, и причина заключалась не в чьем-то упрямстве. Пулемёт по-прежнему монтировали на лафет или треногу, что делало его недостаточно мобильным и с высоким профилем, превращая его в лёгкую мишень для артиллерии. К тому же, механизм был всё ещё слишком сложен и подвержен частым поломкам.
Проблемы с рассеиванием огня никуда не исчезли. В 1900 году европейские страны организовали экспедицию в Китай для подавления Боксёрского восстания. Один из русских участников данного похода описывал своего боевого товарища в восторженных тонах: «Командир пулемётной роты, капитан Муравский, человек с замечательной хладнокровностью и смелостью, в первом же бою продемонстрировал мощь нового оружия. Спокойно сидя на лафете своего детища, с папиросой в зубах, он выдавал методичную и убедительную дробь пулемёта». Тем не менее, не всё было так просто. Сперва нужно было отрегулировать угол возвышения: «Непрерывный дождь пулемётных пуль лился в одном направлении при постоянно увеличивающейся дистанции, достигая позиции противника». Затем начиналось горизонтальное рассеивание пуль, что подрывало моральный дух врага: «Моральное воздействие было так велико, что китайцы редко выдерживали и начинали покидать позиции, неся значительные потери».
Возникли также новые возражения. Темп стрельбы 600 выстрелов в минуту казался чрезвычайно высоким. Как снабжать оружие, которое «исполински извергает пули»? Низкая мобильность и сложность снабжения прикрепляли пулемёт к позиции, делая его малопригодным для наступательных операций. Все великие державы готовились к гипотетической европейской войне с ориентиром на наступление, поэтому пулемёт не подходил и по стратегическим соображениям.
Аргумент экономии патронов стал одним из ключевых доводов противников пулемётов. Историк Тим Траверс отметил у британских военных наряду с рациональными соображениями также нечто вроде «подсознательной неприязни к оружию, которое ведет «неупорядоченный» огонь и кажется «неконтролируемым»». Военным больше импонировала точная стрельба из винтовок, ведь дисциплина всегда была приоритетом в армии.
В конце XIX века считалось, что 60 стрелков, которые без усилий могли обеспечить такую же огневую мощь, как и пулемёт, но при этом экономнее расходовали патроны, умели копать траншеи, укладывать рельсы, передвигаться и носить снаряжение, атаковать укрепления и так далее, были более выгодным вариантом. Иначе говоря, не имело смысла заменять стрелков пулемётами для экономии. Однако смысл появлялся в двух специфических случаях, на которые указал Драгомиров:
Причины, по которым я считаю пулемёты нелепыми в полевой армии стандартного состава, прямо указывают на случаи, когда они не только полезны, но и, возможно, даже необходимы <…> там, где ограничено пространство или нехватка личного состава, пулемёты абсолютно уместны, то есть в следующих ситуациях:
1) на флангах в крепостях,
2) в степных экспедициях, где небольшой отряд может столкнуться с большой, но плохо вооруженной толпой, которая может подавить численным превосходством. Но в полевой европейской войне, похоже, нехватки ни в пространстве, ни в людях быть не должно.
Пулемёты против туземцев
В условиях колониальных и степных экспедиций конца XIX века, где требовалась предельная экономия человеческих ресурсов, пулемёт впервые обрел необходимую значимость. В среднеазиатских степях, африканских пустынях и тропических джунглях, где все продовольствие необходимо было перевозить с собой, эффективнее было взять один пулемёт вместо шестидесяти дополнительных человек.
Гатлинги впервые использовали в колониальной экспедиции в 1874 году, когда британские войска вторглись в Ашанти, африканское государство на территории современной Ганы. Генерал Гарнет Уолсли решил взять их для устрашения, но у гатлингов возникли проблемы с заклиниванием, что сделало их бесполезными. Впоследствии подобные ситуации повторялись в самых неожиданных и неподходящих моментах. Это обеспечивало противников пулемётов дополнительными доводами, но участники колониальных походов упорно продолжали брать их с собой. Когда к концу XIX века пулемёты стали более надёжными, их эффективность стала очевидной.
Звездный час пулемёта настал в 1898 году в битве при Омдурмане, где англичане сошлись с суданцами. Потери убитыми говорят сами за себя: у англичан — 48 человек, у суданцев — 11 000. Поле боя, когда всё кончилось, представляло жуткое зрелище. Всё было усеяно телами суданцев. Один из участников битвы вспоминал:
Они не могли подойти близко, но они отказывались отступать — Это была не битва, а расстрел. <…> Тела были не в кучах — это вообще трудно было назвать телами. Они равномерно лежали на акры и акры [вокруг]. Некоторые лежали очень аккуратно, со своими тапочками под головами в качестве последней подушки, некоторые были на коленях, скошенные [огнём] посреди последней молитвы. Другие были разорваны в клочья… [8].
Омдурманская битва, безусловно, добавила «очков» пулеметам, но возник вопрос, будут ли они столь же действенны против более дисциплинированного и хорошо оснащенного противника. Англо-бурская война 1899–1902 годов уже породила сомнения в этом. Незащищенные британские пулеметные батареи были обнаружены бурами и уничтожены их артиллерией. То, что было прекрасно против туземцев, нападавших крупными, слабо вооруженными и плохо организованными массами (идеальная мишень для автоматического оружия!), оказалось менее убедительным против буров. Стоило ли рассчитывать на высокую эффективность пулеметов при столкновении с регулярной европейской армией? Как защитить пулеметные батареи от артиллерийского огня? Какова будет роль пулемета, когда обе стороны будут оснащены ими? Все эти вопросы пока оставались без ответа.
Пулемёты побеждают
В последние годы XIX века основные европейские армии создают у себя небольшие пулемётные подразделения, и перед ними встаёт новая проблема: от пулемёта уже нельзя было отмахиваться, но было непонятно, какому роду войск его придать. Конкурирующие между собой рода войск либо отпирались от придачи им пулемётов, либо старались заполучить их себе — в зависимости от своих сиюминутных ведомственных выгод.
Традиция приписывать пулемёты к артиллерии была ещё жива, но не нравилась самим артиллеристам. Их раздражали слишком ретивые энтузиасты, которые говорили, что пулемёт заменит традиционную артиллерию. Кайзер Германии Вильгельм II, склонный копировать англичан, заметил, что в Англо-бурской войне пулемёты часто использовала британская кавалерия. С 1900 года немецкая кавалерия тоже получила пулемёты, но была не рада такому подарку, воспринимая их как балласт. Пехотинцы, кавалеристы и артиллеристы тяготились новым оружием, и только Русско-японская война 1904–1905 годов окончательно утвердила необходимость пулемётов. «…Его ровный, спокойный (выделено в оригинале — С. Ю.) треск среди нервного гула боя производит очень сильное впечатление», — говорил о пулемёте один из участников войны в Маньчжурии [9].
Первая мировая война закрепила эту репутацию. Пулемёт «схватился за свою работу», «сумасшедшая радость разрушения» наполнила его «дикой экзальтацией», и он принялся «изрыгать пули идеальным ураганом», как и рассказывал своему товарищу, Винтовке Маузер, в американском антивоенном памфлете 1902 года.
* * *
Пулемёт прошёл долгий и непростой путь от задумки до признания. Но вспомним все те препятствия, которые он встретил на этом пути. Его габариты и вес приковывали к позиции и делали хорошей целью для артиллерии, его сложный механизм приводил к частым заклиниваниям, его «недисциплинированный» огонь пугал перерасходом патронов. Пулемёт действительно был «нелепостью в полевой армии нормального состава», то есть в большой европейской армии, маневрирующей в поле, а не сидящей в окопах. Только позиционный характер грядущих сражений ХХ века заставил пересмотреть эту оценку. Новое оружие далеко не всегда встречает сопротивление со стороны одних косных ретроградов. Иногда холодный рассудок видит, что здесь и сейчас оно не способно принести пользу. История пулемётов как нельзя лучше иллюстрирует этот наш главный тезис.
Официальная группа сайта Альтернативная История ВКонтакте
Телеграмм канал Альтернативная История
Читайте также:
Источник: https://alternathistory.ru/yurij-pasholok-otsenka-zenitnyh-vozmozhnostej/
👉 Подписывайтесь на канал Альтернативная история ! Каждый день — много интересного из истории реальной и той которой не было! 😉
