Как-то гостил я у деда в деревне. Он то мне и рассказал об одном таежном озере, про которое в этих краях жутковатые слухи ходили….
«Избушка у меня на озере том. По краям его кедрач охраняет, кустики рябины кое-где. Живая картина. Смотришь – и душа поет. И живет там дочь местного лешего. Папенька у нее, слышь-ко, прижимистый. Сроду там никто ни орех, ни ягоду не брал и не охотился. Всего полно, а не возьмешь. Кедр такой толщины, что его хоть колотом бей, что лбом собственным – все без толку. Ни одна шишка не упадет. А если и свалится, то такая корявая, маленькая и обязательно гнилая. Клюква растет – по колено в воде ходить надо, а кое-где и по пояс сыграешь. Зверь в таких крепях живет – не подберешься. Если есть утка на озере, то только на середине. Что и говорить, смотрит за своим хозяйством леший. Мужики, посмеиваясь такому обряду, кидали в огонь и соль, и сахар, и водку лили. Но леший взяток не брал, и уходили охотники из тех мест ни с чем. Мало-помалу мужики там совсем появляться перестали. Так вот, папик-то дочки этой, видать, продешевить все опасался, вот и подзадержалась девка. Рано утром, пока туман над водой стоит, любит она гулять по глади озерной. Тоскует видно о своей судьбе девичьей. И не улыбайся, сынок, истину тебя говорю. А коле сомневаешься, сходи, глянь: там у тебя ухмылка-то зараз и слетит. В такой экспедиции запасные портки – первое дело».
Дед еще долго по-стариковски ворчал, но рассказом своим прочно «закусил» меня. Байка его не давала спокойно существовать. Девушка в сарафане с печальной улыбкой все чаще вставала перед глазами. И непонятно щемило сердце, наполняя душу ранее неведомым чувством. Через пару недель, в аккурат к концу августа стал я собирать рюкзак. Получив краткий инструктаж и точный маршрут, я выдвинулся в «Берендеево Царство». Добрался благополучно. Заготовил дровишек, сходил на озеро, поставил корчагу и через пару часов варил уху из жирных гольянов. К вечеру, напившись чаю из множества лесных компонентов, лег спать. За окном туман давно уже укутал все своим одеялом почти по самые верхушки. Еще с вечера приметил я пенек и прикрыл его ветками. Теперь, дотащившись до озера, убрав мокрые от росы ветки, сел на сухой срез, не забыв похвалить себя пару раз за предусмотрительность.
Сижу один, черт знает в какой глуши и жду того, чего быть не может. Мысли мои метались из крайности в крайность. Из-за каждого куста ко мне тянулась костлявая рука лешего. Но наконец-то заиграли первые лучи на далеком востоке. И примчался откуда-то ветер. И вот тут-то я увидел… Липкий холод пополз вверх по спине. Силуэт несомненно женский, по первости неясно, потом все отчетливее стал проявляться из тумана. Не было никаких сомнений: она - дочка лешего. По озерной глади у другого берега ходила девушка. Первым желанием было встать и дать стрекача, но не мог, глядел не в силах оторваться. К этому времени воздушный хулиган – ветер стал клочьями рвать марево. Дивчине это видно не понравилось, и она исчезла прямо на глазах, так же неожиданно, как и появилась. Это было последней каплей для расшатанных нервов. В одну секунду пень лишился утреннего друга, а еще через пять я уже был в лесных пенатах. Хотя весь отрезок и занимает метров сто, я как-то умудрился не запачкать сапоги. Такого мерзкого состояния мне больше испытывать не доводилось. По мере того, как всходило солнце, во мне упругой волной поднималась уверенность в себе. К обеду я даже отважился выйти из жилища и крадучись направился к озеру. Хотелось при свете дня осмотреть это жуткое место. На противоположном берегу, там, где прогуливалась молодая особа в добром десятке метров от берега, прямо в воде торчал обломок кедра. Все стало ясно. Озерная мгла рассеивалась не сразу, а постепенно. И в первую очередь видел я этот обрубок, плавающий в пелене. А чуть позже начиналась просматриваться стена леса, когда туман уходил полностью. Вот и получалось: серый силуэт обломка сразу сливался с темным фоном тайги. А с моей позиции казалось, что кто-то ушел с озера в чащу леса. Плавающая картинка, да и только. Ну и дед, он все знал заранее! Но я ему благодарен. Где бы я еще в наше время так натурально побывал в давно забытой сказке. Перед выходом из «нечистых» мест я еще раз сходил к обломку. Вблизи ничего схожего с человеком. Возвращаясь домой я думал: «Уж лучше бы все же девка была! Все интереснее жить было бы!.
