Морской бриз игриво трепал занавески настежь распахнутых окон в номере тринадцать отеля «Альбатрос». Темно–синее, казавшееся нереально низким небо, было усыпано тысячью звезд. Надя сидела на краю постели и смотрела туда, в ночные высоту и бесконечность, глотая слезы и стараясь не обращать внимания на то, как муж собирается — борется с узлом галстука, одергивает не совсем по фигуре подобранный костюм — покупал наспех, перед каким-то корпоративом.
– И чтоб истерик этих мне больше не устраивала! – бросил он, хмурясь на свое отражение в зеркале. – Поняла?!
– Поняла, – вздохнула Надя и шмыгнула носом.
Это должен был быть их первый семейный отпуск, а вышло все так, что Николай уходил от нее к любовнице. Правда, он великодушно пообещал, что утром вернется и они смогут поехать на какую-нибудь экскурсию, потому что он, как сам про себя сказал, не совсем же чудовище, чтобы деревенщину свою без культурной программы оставить!
– Я тебя, считай, на улице подобрал, – ухмыльнулся муж, поворачиваясь от зеркальной дверцы шкафа. – Ты должна мне ноги целовать, так что… Ох, Надька! Заткнись, лучше! А то живо обратно на помойке окажешься… Поняла?!
– Да, – кивнула девушка.
Вообще, она бы этого ни за что вслух не сказала, но за последние полгода ей начало казаться, что если бы она вдруг превратилась в собачку, то была бы больше всех прочих псов склонна к тому, чтобы заучивать и безукоризненно выполнять любые команды.
Потому что именно этого — послушания и выполнения приказов, от нее теперь постоянно требовал родной муж.
Надежда Скворцова родилась в маленьком шахтерском городке и была круглой сиротой — мама и папа погибли, когда девочке было шесть лет в автомобильной катастрофе. От детского дома спасла двоюродная тетка и в принципе, хоть и не баловала родственной лаской, но и не обижала… Но потом и она ушла из жизни — скоротечная онкология унесла последнего близкого человека аккуратно под восемнадцатый день рождения Нади.
Тем временем дом, в котором они жили, пришел совсем в ветхое состояние, его вот-вот должны были признать аварийным… Надежда только окончила школу и металась в попытках как-то заработать на жизнь — бралась за все, лишь бы платили!
Николай приехал в городок в командировку — он был старшим менеджером в одной компании, занимающейся грузоперевозками. Как-то раз он зашел перекусить в местное кафе, а по сути — в недорогую столовую и естественно, как искушенный сервисом житель большого города остался всем жутко недоволен…
Надежда работала там же официанткой — обслуживала его столик, она и приняла все претензии, принесла извинения… А потом, вместе с чаевыми, ей на поднос упала записка с номером телефона. И она позвонила. И тогда Николай позвал ее на свидание.
И уже в третью встречу он сказал, чего хочет. А хотел он позвать девушку замуж! Он сразу озвучил свой настрой — серьезные отношения, крепкая семья, где жена занимается домом и мужем, а не крутит хвостом, строя свою карьеру или еще какими-то глупостями занимаясь. Николай не был ясновидящим и не имеет талантов профайлеров ФБР, но он живо считал, какая Надя — неопытная, робкая и главное — ведомая… Именно такая и была ему нужна.
Первое время Надежда чувствовала себя Золушкой, которая дожила, дотерпела до своего «долго и счастливо»! Она искренне силилась во всем угождать супругу, а его недовольство, упреки и наставления воспринимала как нечто само самой разумеющееся и даже полезное — ведь нужно же ей было учиться быть хорошей женой!
Николай решал все — сколько выделить на питание, на одежду, развлечения… И себя, кстати, он всегда держал в приоритете. Ему три котлеты на тарелку, жене — одну, ему новую дубленку на зиму, потому что у старой рукава поистерлись, жене…
– Сапоги? – нахмурился однажды супруг. – Потом… Ты в осенние носков двое надеть и нормально будет, куда тебе сильно ходить то? В магазин? Ничего! Наши бабки вообще в валенках шастали и еще песни пели! Так что… Хватит дурить, Надька, не доводи лучше!
На третий год брака Надя попробовала заговорить о том, что ей бы образование получить… Ну, хотя бы на мастера маникюра, может, выучиться? Тогда смогла бы подрабатывать в свободное время!
– Конечно, нужно будет закупить материалов, – сказала с робкой улыбкой, после особенно вкусного обеда, когда на десерт испекла мужнину любимую шарлотку, от которой он, Надя надеялась, подобреет. – Но это все быстро окупится! И потом…
– Я тебе что говорил? – понизив голос произнес Николай. – Я тебя чему учил? Какой еще маникюр, я тебя спрашиваю?!
– Ну, я еще могла бы на бухгалтера выучиться и на дому работать… – жалобно протянула Надя.
– Жена должна мужа слушаться и все для него делать! – рявкнул Николай и так по столу кулаком стукнул, что вся посуда жалобно звякнула, как будто и она тоже осознала, кто в доме хозяин и кому перечить ни в коем случае нельзя!
А вот Надя не осознала. Она вообще вдруг впервые подумала о том, что муж несправедлив к ней. Она никак не могла понять — что дурного в том, что она хочет уметь тоже в жизни зарабатывать? Всякое ведь может сложиться… Вдруг он, например, работу потеряет и пока будет новую искать, ее копеечка пригодится! И потом… Наде было в этом жуть как страшно себе признаваться, но иногда она задумывалась о том, что с ней будет, если однажды Николай разлюбит ее? Как тогда быть? У нее ведь даже жилья в родном городе не осталось — его продали, как только поженились. А вырученные средства пошли в семейный бюджет. Что же на них купили? Кажется, обновляли машину Николая, а еще брали в дом бытовую технику.
Впрочем, такие вредные, а еще — неблагодарные, глупые мысли, Надя старалась гнать от себя прочь. Ведь в целом их брак был… Нормальным. Да, именно такое определение чаще всего ей казалось верным. А еще она со старательностью заблудшего путника в зимнем лесу, который всеми силами стремится не дать погаснуть костру, силилась со своей стороны делать все, чтобы ничто браку с ее лично стороны не угрожало… Потому что… Надя всё-таки любила Николая.
Да! Порой все в их отношениях становилось совсем непросто! Но сколько было иных мгновений… Когда ей просто достаточно было прижаться к мужу вечером, укрыться под его сильной рукой и весь внешний мир как бы исчезал, таял, оставались лишь они вдвоем и казалось, что все трудности — это так, суета да мелочи, а любовь, настоящая и крепкая, в их союзе всё-таки есть! Просто порой нелегко разглядеть ее за жизненными неурядицами, стрессами и всем таким…
Поэтому, когда три месяца назад Николай объявил, что они поедут в отпуск, да еще — на море, то Надя решила, что теперь, пожалуй, ей стоит считать себя самой счастливой на свете! Она, конечно, не посмела бы спросить о таком напрямую, но решила, что таким образом Коля хочет загладить вину за все, что было неладно между ними.
Он даже, кстати, выделил ей хорошую такую сумму, чтобы сходила по магазинам — ведь нужно было взять новый купальник, полотенца пляжные, крем от загара…
Путевку, кстати, Николай, что называется, урвал шикарную — последний горящий тур в маленькое островное государство южнее Индии. Менеджер в турфирме заливалась соловьем — страна эта сравнительно недавно решила открыться для туристов и попасть туда, по сути, было огромной удачей! Путешественников ожидали чистые, золотые пляжи, национальный парк с эндемическими видами птиц и бабочек, экскурсии по городу и даже возможность издалека полюбоваться на дворец местного правителя… Формально это был какой-то там по счету принц в своей династии… Но в международной прессе нередко этого человека называли «диктатором».
– Главное, конечно, соблюдать правила, – заговорила менеджер Турфирмы уже после того, как путевка была продана. – Местный этикет, знаете ли…
– Ага, – рассеяно отозвался Николай, которому как раз прислали смс с работы, но не на рабочую тему…
– Вот, возьмите буклетик, – сладко улыбнулась менеджер и протянула эдакий мини-журнал, в котором рассказывались всякие приманчивые вещи для туристов, плюс — давались те самые рекомендации о том, как не влететь в крутые неприятности…
Дело было в том, что свод законов этой страны кое в чем отличался драконовскими правилами. В частности, запрещалось вывозить местные деньги — потому что на них были изображены члены королевской семьи, еще нельзя было брать на сувениры ракушки с местных пляжей… Николай взял буклет и сунул в карман — потом, дома пусть жена читает и радуется! А у него прямо сейчас была забота поважнее…
Вот уже целый месяц Николай крутил на работе интрижку с Кристиной из отдела кадров. Она была лакомым кусочком — разведена, но не мать одиночка, в новый брак не рвется, сидит на фитнесе, фигурка — аппетитная, а главное — натура страстная…
Николая она быстро взяла в оборот, а он, хотя в принципе — ранее не задумывался о том, чтоб жене изменять, быстро решил… Что зря, ох, зря, ограничивал себя, верность хранил Надежде! Вообще, она была подходящей ему женщиной… как хозяйка в доме.
Но вот страсти, огня чтоб прям — такого давно не было! Ее провинциальная невинность быстро приелась. Да и внешне обе женщины были, что называется, как Инь и Янь!
Надежда — от природы шатенка с прямыми волосами пониже плеч, глаза серые, вся худенькая и тоненькая… Кристина — искусственная платиновая блондинка с зелеными глазами, она умела краситься так, что выглядела как девушка с обложки, одевалась на грани пристойности, а уж как умела смеяться, заливалась по-русалочьи соблазнительно, прям таки душу вынимала!
И вот сейчас прислала сообщение, так и так, мол, ухожу в отпуск, прости, милый, придется тебе без меня обходиться! Потому что лечу в тропики…
Николай ухмыльнулся и едва вышел из офиса турагентства, набрал номер любовницы.
– Кристинка, сахарная ты моя! А знаешь, я ведь тоже в отпуск… Ну! Нет, не один… Да какая разница?! Я ей скажу — будет сидеть, не пикнет! Так что… Готовься, девчулька моя!
Вообще, Николай не собирался изменять в отпуске так резво, думал, первые пару дней действительно с женой провести, а потом уже, в качестве десерта к любовнице…
Но вечером, когда потянулся к Надежде, та вдруг отвернулась, сказав, что устала после дороги. Что ее тошнит — видимо, съела что-то не то… Что голова болит…
Николай же был совсем в другом настроении. И когда понял, что от жены ласки не дождаться, то просто сорвался. Потому что не понимал — ну, неужели потерпеть нельзя?!
Он, значит, кормит-поит эту дуру, он ее на моря привез, а она нос воротит, голова у нее, видите ли, болит?! Значит, сама виновата в том, что он сейчас уйдет!
Времени было — восемь вечера, день в здешних широтах обрывался непривычно рано и резко, сменяясь влажной, душной ночью… Николай фыркнул, потопал в душ. Потом принялся одеваться и даже стал под нос напевать что-то…
– Ты куда? – спросила жена.
Он глянул на нее и поморщился — бледная, под глазами мешки, закуталась под одеяло, как будто мерзнет, морду скривила недовольно!
– Гулять! Или ты думаешь, я столько денежищ отдал, чтобы с тобой тут киснуть? Нет, Надька! Ты мне отпуск не испортишь! Хочешь проторчать его в номере? Да пожалуйста! Но потом не ной мне, поняла?!
Затем Николай припомнил девушке, откуда, собственно, он ее подобрал… И громко, со всей силы хлопнув дверью, вышел из номера.
Надя откинулась на постель, зарылась в подушки. Прикрыла глаза в надежде, что задремается и сон облегчит физические страдания… А с душой что делать?
Так прошло, должно быть, с полчаса… Заснуть не получалось. Откуда-то снизу — из внутреннего дворика отеля, слышалась музыка и песни. Люди веселились…
Надя зажмурилась и вытерла слезы — представила, как муж вернется под утро, а она тут так и будет лежать, как брошенная, старая и ненужная вещь… А он вернется, принеся чужой, женский запах, на нем как будто отпечатаются следы чужих ласк…
Надя давно догадалась о том, что у Николая есть любовница. Она начала это подозревать еще почти месяц назад. Просто… Как будто сработал странный женский инстинкт. Муж стал другим. Это было как бы неуловимо и вместе с тем так очевидно, что невозможно было списать перемены на что-то иное! А сейчас, пока он был в душе, она совсем осмелела и взяла его телефон… И в последних сообщениях с контактом, обозначенным как «Бухгалтер. Старш.» прямо говорилось о том, что он придет, что они пойдут в ресторан есть креветок, а потом она покажет ему… Там еще фотка прилагалась, но Надя брезгливо отшвырнула телефон. Ее трясло. Так гадко никогда в жизни не было! Но она ничего не сказала.
Просто… Она могла бы хоть своей жизнью поклясться в том, что разговор ничего бы не изменил!
Под окнами раздался всплеск задорного хохота, потом что-то хлопнуло, свистнуло и прямо напротив балкона номера, где в коконе одеяла отдавалась горькой печали Надежда, вспыхнул, рассыпаясь мириадами золотистых и алых искр, фейерверк…
Девушка невольно улыбнулась — такое зрелище, похожее на то, будто бы в воздухе распустился сказочный, сотканный из огня и драгоценных камней цветок, просто нельзя было игнорировать!
– Никто же не умер? Просто муж изменяет, – вдруг сказала самой себе Надя.
Это было нечто странное — она вдруг поняла, что больше не хочет плакать. Не слезы кончились, не боль от измены мужа опустошила, а просто… не хочется больше плакать! И еще она подумала, что по-настоящему плохо ей было когда она потеряла маму и папу, хоть и не помнит этого почти, а сейчас… Всего лишь изменил супруг! Не она первая, не она последняя, как говориться… Самочувствие, кстати, тоже улучшилось — тошнота и головная боль исчезли, а под одеялом стало нестерпимо жарко. Надя откинула его, села, опустила ноги на пол, а потом, как была — в пижамных шортиках и маечке на тонких лямках, вышла на балкон. Оперлась на перила и склонилась вперед и вниз.
Море! Почти черное в ночи, но сияет огнями от звезд, пришвартованных в порту яхт, а еще, конечно же, от лунной дорожки… Стало заметно прохладнее и свежее…
Персонал отеля, озабоченный разгульным весельем гостей, разогнал тех, кто запускал фейерверк и теперь дворик внизу опустел.
Надя прикусила губу и улыбнулась внезапно пришедшей в голову мысли — а что, если… Что если ей прямо сейчас пойти погулять? В конце-концов, она впервые оказалась заграницей и пусть Николай повел себя как скотина последняя… Да! Не стыдно перед самой собой так мужа назвать! Он это заслужил… Но почему она должна страдать? Ох, он бы порадовался, останься она в номере до утра… Но вот, как назло ему, не будет этого!
Совсем скоро Надя вышла из душа и распахнула шкаф. Вообще, гардероб ее, даже обновленный к отпуску, не блистал ни дороговизной, ни разнообразием… Девушка впервые так откровенно задумалась о том, что она все эти годы как-то… Игнорировала потребности, свойственные многим другим женщинам. Например — потребность красиво, модно, по своему вкусу одеваться.
– Сама дура, – сообщила себе Надежда.
В самом деле — раньше надо было думать! Что если хочешь свободы финансовой… То будь добра, умей сама заработать! Вздохнув о том, как оказывается, пролетели годы брака, полные ошибок, Надежда сняла вешалку с маленьким черным платьем.
Купила его на последний Новый год и в нем ходила по гостям с мужем. Простое платье-футляр с элегантным вырезом-лодочкой и на ладонь выше колена, с короткими, чуть обнажающими плечи, рукавами. Переодевшись, девушка взяла косметичку — чуть-чуть туши, дымчатый карандаш — для короткой стрелки по верхним векам, на губы — прозрачный блеск вишневого оттенка. Обычно Надя не носила каблуки, но гулять, так гулять и поэтому надела черные туфли на тонкой шпильке и с серебряным ремешком вокруг щиколотки.
Наличных в кошельке было самую малость — ведь приехали на общий отдых и Николай сразу сказал, что его жена — дурочка, ее везде облапошат, поэтому, платить он за все будет сам… Но немножко мелочи набралось и Надя понадеялась, что этого хватит на один коктейль. Естественно, безалкогольный! Надя в принципе не пила ничего крепче кефира. Чем кстати, раздражала мужа, потому что их пара на тех же новогодних застольях из-за этого становилась объектом шуток.
Спускаясь в лифте в фойе отеля, Надя вспомнила о том, что забыла разговорник… Но понадеялась, что наверняка в кафе и вообще вокруг многие, наверное, неплохо говорят по-английски — это был второй главный язык страны после языка местного, который представлял собой хитросплетенное лингвистическое наследие языков французского, португальского, а также местных диалектов, ходивших в местности до европейской колонизации.
