Если кто-то сомневается в этом или сочтет преувеличением, обращаю внимание на недавно показанный в выходные по ОТР, каналу, вообще отличающемуся специфическим подбором кинокартин, фильм А. Лунгина «Большая поэзия»(19 г.), получивший даже какие-то премии на одном из российских кинофестивалей. Впрочем, представляя уровень и настроения российской кинотусовки, это не удивляет.
Профинансированный Министерством культуры РФ и поддержанный шестью (!) продюсерами, включая отца режиссера, Павла Лунгина, этот мутный продукт повествует про двух друзей, инкассаторов в подмосковном ЧОПе, ранее воевавших под Луганском… Сразу замечу, к поэзии, тем более «большой», (на что «купилась» и я, начав это смотреть) происходящее в картине никакого отношения не имеет, ну, разве что это злая ирония создателя ленты.
Только героя-маньяка там нет, а так - самые больные и выморочные желания персонажей собраны в ленте А. Лунгина о современной российской действительности, где главное – деньги (поэзия – средство), ради чего подойдут и ставки на петушиных боях, предательство и воровство у друга, членовредительство он-лайн, готовность совершить ограбление банка, не считаясь с жертвами… да и себя, без всякого смысла, положить не жаль…
Дело, конечно, не в том, что это, как могут сказать, банальная «чернуха». Фильм целиком снят через оптику тьмы, не оставляющей даже гипотетической надежды на жизнь, на будущее никому из персонажей. То, в чем и как они живут, что движет их чувствами и поступками - человеческой жизнью назвать нельзя. Сцена с оральным сексом в машине и дальнейшее поведение парочки – наверное, и есть лучшая иллюстрация к «большой поэзии» по А. Лунгину… Жаль, не добавил, но мог бы – «патриотической поэзии»… Вполне ложится в контекст восприятия режиссером России.
Но причем здесь война? Да ведь картины, подобные упомянутой, претендующие рассказать зрителям о них самих, якобы глубоко проникающие в существо натуры, в ценности и мотивацию русского человека, на самом деле являются изощренной ментально-психологической войной, оставляющей в душе тяжелый депрессивный осадок: посмотри, среди кого ты живешь, кто и что тебя окружает, да и сам ты - ничтожество…
Интересно, что экранные «войны» - только с обратным знаком, возвышая своих героев, - давно и успешно ведутся западным кинематографом. Подчеркнем: при серьезной поддержке тамошних госструктур.
В книге «Голливуд: Голливуд оружие массовой пропаганды» (2018) ее автор Пьер Конеса, высокопоставленный чиновник Министерства обороны, специализирующийся на стратегических вопросах, исследовал обширный каталог голливудских фильмов.
«Является ли кино продолжением войны другими средствами?» - риторически спрашивает автор. И страницы его книги усеяны ошеломляющими выводами. Голливудское кино – это, прежде всего, фильмы о хороших и плохих парнях, где распределение ролей диктуют не сценаристы, а чиновники. До недавних пор «плохими» были чернокожие, мексиканцы, коммунисты, ныне на большой экран в качестве злодеев вышли арабы, иранцы, сербы, русские, мусульмане вообще и террористы, которыми теперь пугают весь мир.
Именно кино создает в массах американский национальный нарратив: «Твоя страна есть образ божественной реализации на земле и поэтому другой может быть только завистником, врагом, угрозой, носителем зла»…
Пару лет назад в США три режиссера (Роджер Шталь, Мэтью Алфорд и Том Секер) сняли документальный фильм «Театры военных действий», где проанализировали, в частности, роль Пентагона в модернизации индустрии развлечений, которая приобрела гигантский размах.
Вывод: теле- и киноэкраны - это оружие войны. Именно поэтому Пентагон подписывает «производственные» соглашения с голливудскими продюсерскими компаниями и контролирует сценарии фильмов, а также мультимедийные шоу, заметим, в отличие от управляющих культурой России, не позволяя выставлять больными ублюдками собственных граждан в качестве персонажей рассчитанной на массовость кинопродукции. Конечно, такие ленты не награждают «оскарами», но у них и цель другая – показать силу американского величия.
Источником подобной пропаганды стало Управление военной информации (OWI), программы Пентагона, созданной еще 13 июня 1942 года, через шесть месяцев после Перл-Харбора. Один из ее режиссеров, Элмер Дэвис, сделал вывод, что «самый простой способ внедрить пропаганду в сознание большинства - это развлекательный фильм, потому что тогда люди не осознают, что подвергаются пропаганде».
Такой подход продолжился в 1953 году, когда холодная война была в самом разгаре, именно тогда президент Д. Эйзенхауэр сказал по поводу кинопропаганды, что в этом случае «рука правительства должна быть искусно скрыта». Как следствие – армейские чиновники подписали негласные «соглашения со многими частными компаниями в области развлечений, драматургии, музыки и др.». Так, кино становилось частью идеологической завесы. В самый «золотой век» Голливуда Железный занавес был неотъемлемой частью этой завесы.
Сегодня милитаризация развлечений продолжает процветать. Благодаря Top Gun, франшизе Marvel и телешоу, таким как Extreme Makeover (поп-реалити-шоу «Возможности пластической хирургии» ) Пентагону удалось повлиять на сценарии более чем 2500 фильмов и сериалов.
OWI, которому на смену пришло Управление по связям с общественностью, пересматривает сценарии фильмов и возвращает их в кино- и телестудии с соответствующими комментариями. Только тогда предоставляется помощь для съемок. Но не только Пентагон, ФБР также известно тем, что там занимаются коррекцией сценариев.
Подобная практика продолжается по сей день. В фильмы стали вставлять ролики с рекламой, например, беспилотников. Кадры такой скрытой рекламы можно найти в сотнях блокбастеров, будь то в популярной и у нас франшизе "Трансформеры" (один из персонажей, Старскрим, - истребитель F-22) или в фильмах Marvel, снятых в поддержку агрессивных войн США.
Постановка «Миссия невыполнима 7: Расплата за смерть» оказалась бы невозможной без вмешательства Пентагона. Помимо разрешения съемочной группе снимать на военных базах США в Объединенных Арабских Эмиратах, контракт позволял брать напрокат самолет V-22 Osprey производства Boeing. Неважно, что, как и F-35, Osprey, получивший прозвище “производитель вдов”, представляет собой настоящую катастрофу стоимостью 120 миллиардов долларов и уже выведен из эксплуатации, поскольку послужил причиной гибели 62 военнослужащих (ист.: npr 21).
Фильм 2017 года «Долгая дорога домой» прославляет жестокую военную операцию армии США в Садр-Сити, блокаду шиитского района на севере Багдада, в 2004 году во время войны в Ираке, когда погибли 22 американских солдата и 940 иракцев. Там в одной из сцен некий полковник с пафосом говорит, что эта битва была необходима для освобождения двух миллионов иракцев от гнета диктатора и обеспечения им «лучшего будущего».
В фильме не говорится ни слова о заведомой лжи, такой, как якобы наличие оружия массового поражения у Саддама или о надуманной связи Ирака с "Аль-Каидой", чем пытались оправдать военную агрессию США. Сейчас разоренный американцами Ирак сполна вкусил обещанного «лучшего будущего»…
В той же копилке лжи получивший множество наград фильм Бена Афлека “Арго”, значительно исказивший роль ЦРУ в свержении демократически избранного премьер-министра Ирана Мохаммада Мосаддыка в 1953 году. А «Падение Черного ястреба», вышибающее сентиментальную слезу у недалеких дамочек, скрывает катастрофическое поражение в Сомали отдельными актами страдания и мужества. В 1986 году “Top Gun” создавался для восстановления имиджа армии после двух десятилетий позорного поражения во Вьетнаме. Есть и приближенные к нынешним дням актуалии: во второй части сериала «Джек Райан», «развесистой клюкве» про бесстрашного агента ЦРУ, один из персонажей призывает ЦРУ свергнуть венесуэльского «диктатора Мадуро» с помощью ядерного оружия с целью привести во власть картонного, ручного для американцев Хуана Гуайдо…
Формула, в которую укладывается основной поток голливудской продукции простая, как мычание: Бизнес + Идеология = Голливуд
Пусть никто не подумает, будто я призываю наводнять российский экран подобного рода пропагандистским мусором. Это категорически противопоказано, особенно сейчас, когда уже появились бойкие бизнесмены-патриоты среди культур-деятелей, готовые поставить на поток любую халтуру под «патриотическим соусом». Тем более, когда в обществе то и дело звучат вопросы, почему не снимаются хорошие правдивые фильмы о трагических событиях на западных рубежах России, всколыхнувших всю страну. А вот нашим рядящимся в либералы чиновникам от культуры, привыкшим равняться\молиться на Голливуд, пора призадуматься или освободить теплые кресла.
«Машина» Голливуда эффективно действует в рамках четко определенных идеологических параметров. Конечно, мир кино – это коммерческая индустрия, и, как и всякая крупная индустрия при капитализме, направлена на зарабатывание денег. Но, тем не менее, это индустрия культуры. «Товары», которые она продает, состоят из персонажей, историй, переживаний и, по-своему, идей, элементов, образов, которые напрямую воздействуют на общественное сознание. Если основная цель крупных студий - получение существенной прибыли, у них есть другая цель, независимо от того, декларируется она прямо или нет: идеологическое влияние. Голливуд никогда не выходит за рамки доминирующей на Западе системы убеждений, которую он представляет, с большим или меньшим мастерством снимая фильмы так, как если бы это было естественное и подлинное изображение жизни.
У российского\советского кино есть свой богатейший опыт и выдающиеся достижения. Вот только настрой на развлекалово и всевозможные дикие шоу с масками, захвативший наш телеэкран и публикации о кино в инете и СМИ, к сожалению, уже воспитал немалую аудиторию, требующую зрелищ и удовольствия от того, что показывают по ТВ и в кинотеатрах. В результате нам в будущих фильмах с восторгом опять обещают «онемевшего из-за СВО» Нагиева в качестве «отца кровавой мафии» (Телеканал «78»), загримированного «под Байдена» Дюжева, доморощенных «людей в черном» и нечто под Гая Ричи с названием «Солнце, море, два ствола»… а для подростков – по особой программе – запустят «жуков» и «вампиров»….
Все те же сидят у нас в руководстве культурной политикой, чтобы проталкивать то, что проталкивали в минувшие годы, не желая видеть, как изменилось время, а желая повернуть его вспять.
Людмила Лаврова
