Вы еще не забыли про персонажа из XVI века Александра де Бретея? Вы видели его пажом в романе "Бог, король и дамы!". Видели офицером в уже упомянутом романе и в романе "Короли без короны". А потом он получил одну очень важную должность в Нидерландах. И — вот ведь! — ему надо сделать так, чтобы его не узнавали.
А как?
Только переодеваться. Но вот поможет ли это?
И один человек решил ему помочь. Вот что из этого получилось.
----------------------
— Да любой дворянин вашего возраста постарается принарядиться, — втолковывал староста сеньору. — Голодать будет, но найдет перо на шляпу и кружева на воротник и манжеты. На чердаке поселится, но украсит одежду хотя бы несколькими полосками бархата, я уж не говорю о галунах. А управляющий руварда — это и вовсе почти капитан. Много вы видели капитанов, которые одевались бы так скромно? — вопрошал он.
Александру было, что ответить на этот вопрос, и все же он признавал, что в словах старосты есть смысл. Вот только в другом виде его непременно узнают, а позволить этого он не мог.
— Можно надеть что-то из одежды прежних сеньоров, — продолжал уговоры Мартин. — Она давно вышла из моды, это верно. Зато крепкая, дорогая и нарядная — как раз для молодого небогатого управляющего. Да кто вас узнает?!
Спорить смысла не было. Лучшим способом что-либо доказать, было надеть сохраненные Мартином наряды. Вот только увидев сеньора в одежде сорокалетней давности и признав, что, как ни странно, но ему идет, староста вынужден был согласиться и с тем, что в таком виде Александра де Бретея узнают в один миг, разве что подивятся на странное одеяние, но благоразумно не станут комментировать чудачества принца.
Лишь подобранная Пьером и Даалманом одежда надежно меняла облик Александра, и бывший матрос принялся сосредоточенно тереть лоб, пытаясь придумать правдоподобное объяснение, почему дворянин и совсем молодой человек на службе руварда так плохо одет.
Александр не мешал Мартину размышлять, старательно составляя документы для «ван Далена», проверяя счета и планируя, о чем будет говорить с Иоганном и Эпинуа.
А потом староста сообщил, что придумал причину, по которой молодой привлекательный дворянин может махнуть на себя рукой и перестать следить за изяществом своих одежд.
— Если он сочтет себя калекой, — говорил Мартин, — подобный облик не будет казаться странным. Главное, правильно себя подать!
Александр слушать откровения старосты с некоторым недоверием. Он понимал, что война может покалечить любого, но все же представить калекой себя не мог. Даже полузабытые воспоминания о короле Карле и парижском детстве, рассказы об уловках нищих и бродячих комедиантах не помогали ему проникнуться идеей почтенного старосты. Да и в любом случае, а он-то откуда все это знает?
Вдохновленный своей идеей Мартин предлагал, наставлял, показывал…
— Прежде всего, отпустите волосы, — распорядился он. — Короткие волосы — это для военных, под шлем, а ваша война закончилась плачевно, иначе как бы вы стали калекой? Еще прикройте повязкой левый глаз. Вы не представляете, как повязка на лице меняет человека. И, конечно, вам надо хромать…
— Мартин! — постарался остановить деревенского старосту рувард. — Да невозможно же все время притворяться хромым — кто это выдержит?! А если я ногу перепутаю?
— А вам не надо притворяться и что-то запоминать, — терпеливо разъяснял собеседник. — Всего лишь набойка на один башмак — лично набью! — и будете хромать как миленький… Знаю, неудобно, но привыкнете. И надо бы вам еще и шрам на лице сделать, а то даже с повязкой вы слишком хорошо выглядите…
Почтенный староста рассуждал о рыбном клее и краске из ореховой скорлупы, и Александр мог только дивиться этим познаниям, совершенно не подходящим уважаемому человеку.
— Ты что, Мартин, по молодости лет пиратствовал? — наконец, поинтересовался он.
— Ну, почему сразу «пиратствовал»? — с некоторым возмущением возразил бывший моряк. — Я был честным капером, а кто в прибрежных землях не промышлял каперством? Покажите мне такого. Получаешь грамоту, определяешь цели — и вперед! — на какой-то миг в Мартине промелькнуло нечто суровое и непреклонное. Наверное, так и должен был выглядеть настоящий морской волк. — Думаю, меня много, где запомнили, — с бесшабашной гордостью заметил он, — только в разных видах. На маскировке я съел всех собак Низинных земель и обеих Испаний. И вас научу — не такое уж это и хитрое дело.
Дело и правда оказалось нехитрым, а получившийся результат потрясал. Александр сам себя не узнавал. Но Мартин, вдруг превратившийся в художника и смотревший на сеньора тем самым взглядом, которым смотрел на него Жорж, когда на него находил творческий зуд, объявил, что образ ван Далена неполон, и потому следует укоротить ему рукава, чтобы явить любопытствующим уродливые шрамы.
Невольное напоминание о короле Карле заставило Александра поморщиться, но он лишь сказал вошедшему в раж старосте, что не хотел бы мерзнуть на зимнем ветру. Бывший капер только отмахнулся.
— Я подберу для вас рукавицы рыбаков, — успокоил он. — А с укороченными рукавами вам будет удобнее писать. Ах да, возьмите еще и чернильницу. Управляющий без чернильницы, это все равно что дворянин без шпаги. Кстати, шпага вам тоже необходима. Хотя лучше будет палаш или тесак.
Старания старосты принесли результат. Приспособиться к хромоте и чернильнице у пояса Александр тоже смог, так же, как и опираться при ходьбе на трость и вбираться на Звездочку с помощью скамейки, которую потом привязывал сзади к седельным сумкам.
<...>
Александр проверял счета, дамбы и ополчения, наличие оружия и амуниции, а еще прикидывал, где и как можно будет разместить войска. И размышлял, как освобождать Турне. Молчаливому он открываться не стал, но пару раз присутствовал на его советах, вставлял свои замечания и неизменно отвечал, что рувард вернется, надо только усердно трудиться и тренировать полки Низинных земель.
Первое время Александр недоумевал, почему все эти господа не узнают в нем Бретея, но потом сообразил, что, строго говоря, они не так уж и часто его видели. А когда видели, он был облачен то в доспехах, то в сукно и кожу, а частенько еще и красовался верхом на великолепном вороном фризе. Сравнить невысокую пузатую Звездочку с его верным боевым товарищем было невозможно, как невозможно было увидеть в покалеченном молодом офицере блистательного вельможу и руварда Низинных земель. К тому же Александр де Бретей был вежлив, соблюдал этикет и крайне редко повышал голос, а Гейред ван Дален, с удивлением обнаружив, что все эти люди почему-то считают его слегка глуховатым, решил не сдерживать себя — говорил громко, отрывисто и четко, без всяких расшаркиваний, не стесняясь вставлять солдатские словечки. И это приносило свои плоды.
Почему-то вид еще совсем молодого изуродованного и покалеченного офицера, упрямо ковыляющего по лестницам, дамбам и мостам, производил на всех такое впечатление, что его распоряжения стремились выполнить как можно скорей, а если иногда и не сразу, то лишь потому, что не все удавалось сделать с первого раза.
С Александром де Бретеем частенько спорили. С Гейредом ван Даленом не спорили никогда.
Сначала Александра смущало это незаслуженное почтение, и он сам себе казался самозванцем, прикрывшемся чужой славой. А потом он вспомнил про доспех. Разве перед боем он не облачался в кирасу, разве не защищал голову шлемом? Так чем его маскировка отличалась от доспеха? Приходилось признать, что ничем.
Александр вновь чувствовал себя свободным. И вновь мог полностью отдаться делам. Он так привык к своей маскировке, что даже наедине с собой стал забывать снимать повязку и разуваться. А еще от постоянных разъездов, встреч и инспекций Гейред ван Дален и правда стал выглядеть человеком, только-только вставшим с постели после ранений. Инспектор похудел, его единственный открытый глаз стал красным от постоянного недосыпания, но на все попытки ему услужить — застелить постель, взбить перину или просто «погреть» ее — Гейред отвечал резким и категоричным «нет!»
Упрямство молодого человека привело к неожиданным последствиям — слухи, будто увечье офицера было гораздо серьезнее, чем видится, и пострадала не только его нога, но и кое-что еще, стремительно разлетелись среди должностных лиц Низинных земель. И, конечно, слухи тоже имели последствия — распоряжения инспектора стали выполняться в два раза быстрей, да и опасливых взглядов в его сторону стало много больше, потому что молодому человеку, искалеченному настолько, что он не мог надеяться увидеть себя в потомстве, не страшно было уже ничего, а такие люди всегда вызывают трепет.
По общему мнению, Гейреда ван Далена вело одно единственное желание — одержать верх над Испанией.
Зато когда он все же выкроил время для поездки в Бретей и встречи с Жоржем, его вид основательно напугал друга. В первый миг его высочество вскочил из-за стола, выдохнув лишь пару слов «Что с вами?!», во второй — обессиленно опустился в кресло, прошептав «Не надо меня так пугать…»
— Господи, Жорж, и вы туда же, — произнес Александр. — Это же просто маскировка…
— Вижу, — Жорж-Мишель качнул головой. — Все же я врач. С такими ранениями вы бы полгода не вставали с постели. Однако…
Поднялся из-за стола, подошел к другу, внимательно оглядел с головы до ног.
— Немедленно снимите повязку — это не слишком полезно для глаз, — распорядился он. — Спина не болит?
— Иногда…
— Переобувайтесь! И еще… — принц вновь придирчиво осмотрел друга и, наконец, изрек: — Вам надо отдохнуть и отоспаться. Неделя отдыха пойдет вам на пользу.
— Какая неделя? — возмутился Александр. — Самое большее — три дня.
— Пять, — непреклонно возразил Жорж-Мишель и укоризненно покачал головой. Даже без набитого каблука друг прихрамывал. Принц свистком вызвал какого-то человека, похожего на небогатого горожанина — «ученик Паре».
«Ученик Паре» не стал тратить время на слова, ощупал мышцы спины, надавливая так, что Александр при всей своей терпеливости с трудом сдержал вскрик. Друг также коснулся болезненных участков, проворчал «Spasmi musculorum*». Потом принц и «горожанин» вполголоса вольно, как равные, беседовали об «aegrotus»** , кажется, не особо отягощаясь мнением больного на сей счет. Наконец, они пришли к согласию, и почтенный мэтр удалился.
Итогом стало второе категоричное «пять дней», флакон скипидара, вылитый в ванну, сброшенная с постели перина и заменившие ее волчьи шкуры, а еще особой конструкции валик под голову.
— Да, Александр, это не каприз принца и не прихоть скучающего друга. Я говорю с вами как врач. Вам нужен сон и отдых — немедленно. Если вы не хотите слечь. И без всей этой маскировки!
— Но ваши люди… — начал было Александр.
— … прекрасно знают, когда надо ослепнуть, оглохнуть и онеметь, — перебил принц. — Я брал с собой самых надежных. Все! О делах будем говорить, когда вы придете в себя. Не беспокойтесь — за это время не смоет ваши Низинные земли.
* Мышечный спазм (лат.)
** Больной (лат.)
P.S. А роман "Короли без короны" подходит к концу. Осталась последняя глава — не пропустите!
© Юлия Р. Белова, Екатерина А. Александрова
Путеводитель по каналу. Часть 1: Исторические заметки, Музыка и танцы, Читая Дюма — а как там по истории?, Читая Дюма — почему они так поступили?, Повесть А. Говорова "Последние Каролинги"
Путеводитель по каналу. Часть 2: Книги, писатели, поэты и драматурги, О чтении, Читая Стругацких, Мифология... фэнтези... научная фантастика, США и Кеннеди, Мои художественные произведения, Отзывы на мои художественные произведения, Истории из жизни, Рукоделие, конструкторы и прочие развлечения, Фоторепортажи
Путеводитель по каналу. Часть 3: Видео, О кино, телевидении, сериалах и радио, Галереи
Подборки
Я на Автор.Тудей Регистрируйтесь, читайте, не забывайте ставить лайки и вносить книги в свои библиотеки
