Если попытаться посмотреть вперед, то думаю, что важно рассмотреть самые неблагоприятные тенденции и возможные нехорошие для нас последствия, чтобы заранее быть готовыми и не допустить их осуществления.
На западе, как известно, немало умных людей, некоторые из которых, между прочим, работают против нас. И благодаря им, в первую очередь, и не удается легко и быстро одержать победу, а приходится буквально продираться сквозь трудности и препятствия. Ведь современная война – это прежде всего война мозгов, а уже потом война моторов, стволов и ракет.
Попробуем представить ситуацию глазами врагов, чтобы понять, что они могут сделать.
Во первых, ставка на беспилотники, как новую, многообразную, продолжающую расти силу.
Ясно, что РЭБ не в состоянии остановить использование и развитие дронов, хотя он может ограничивать наиболее дешевые варианты. При этом РЭБ ухудшает и нашу связь, сбивает и наши дроны.
Поэтому противник будет усиливать натиск дронами в небе, на воде, и под водой. И дроны все чаще будут с искусственным интеллектом. (Или хотя бы с самонаведением на конечном этапе). Мелкие дроны на передовой будут использоваться как дешевые управляемые боеприпасы. Масштаб может вполне перехлеснуть 5-8 тысяч мелких дронов в сутки, и это уже очень серьезно. Тут много зависит от организации использования дронов, особенно в связи с РЭБ и радиоэлектронной разведкой. И как быстро может противник перебрасывать подразделения дроноводов в нужные места. Если они передвигаются на хороших внедорожниках, то переброска сил будет очень быстрая.
Также можно ожидать повсеместное использование ретрансляторов, потому что операторы дронов – приоритетная цель. И дроны будут сидеть везде в кустах, поджидая нашу технику, чтобы неожиданно взлетев и ударив – уничтожать ее, либо бойцов.
Что наша армия может противопоставить массовому применению дронов на передовой?
Конечно, развитие систем РЭБ и РЭР должно продолжаться, но сейчас еще более насущным является обеспечение подразделений средствами стрелковой защиты. Это дробовики, мортирки, пулеметы, автоматы со спецпатронами. Спецпатроны – это или связанная картечь, или дробь, или сетки. Патроны со связанной картечью могут быть с задержкой раскрытия, что позволит сбивать дроны из пулемета на расстоянии до 150)м (дальше только обычными трассирующими пулями).
Автомат Аш-12 может стрелять связанной картечью, автоматы 7,62 мм тоже могут стрелять подобными спецпатронами, но там только 4 легкие картечины и диаметр раскрытия не более 30 см, дальность поражения дрона до 60 м.
Из небольших ручных мортирок можно стрелять раскрывающимися сетками с диаметром до полутора метров. А из мортиры с дистанционным управлением, расположенной на технике, можно стрелять не только сетками, но и картечью. Преимущество мортиры – широкий разброс мелкой картечи, поэтому не нужно точно целиться.
Также необходимо тщательно обучать стрелков, учитывая, что при обстреле маневрирующих дронов только хороший практический навык повышает шансы их поражения во много раз.
Важнейшим направлением остается поиск и уничтожение операторов вражеских дронов. Здесь в полной мере раскрывается значение радиоэлектронной разведки. Наши ударные малые дроны должны в первую очередь бороться именно с дроноводами противника. Также и артиллерия может эффективно уничтожать вражеских операторов.
Не менее важным представляется борьба с крылатыми дронами-разведчиками противника, которые являются глазами армии. Для уничтожения не высоко летящих крылатых разведчиков удобно использовать энергичные fpv-дроны, а для высотных дронов нужны крылатые дроны-истребители. Они должны быть и более скоростными и вооруженными.
Таким образом, чтобы ответить на БПЛА-вызов, мы должны не только выпускать больше, чем противник продвинутых дронов, но при этом еще и организовать их применение тоже не хуже, чем это делает противник.
Нам говорят, что мы и так используем больше дронов. Но сообщения с фронта указывают на преимущество противника в этом вопросе во многих местах.
Должны ли мы верить цифрам (а цифры бывают лукавые) или сообщениям бойцов с передовой, которые не привыкли врать. Скорее всего, у нас подкачивает организация использования дронов. Ведь детальный учет потерь (и причин) не ведется.
Еще один вид вооружений противник собирается усилить – это авиация. Начали поступать F-16, скоро их количество превысит десяток, потом доведут до восьмидесяти штук. Они дают нам привыкнуть к мысли, что западные самолеты участвуют, но НАТО по прежнему не воюет с нами. При этом они будут в основном базироваться за западной границей или вблизи нее. Они будут совершать боевые рейды с посадками на аэродромы подскока. Где то на Украине есть и бункеры, в которых можно держать и ремонтировать самолеты.
Эти самолеты полностью включены в информационную систему НАТО, в том числе, они связаны с самолетами ДРЛО, поэтому будут видеть нашу авиацию издалека. Могут применять дальние ракеты для поражения наших самолетов, а также планирующие бомбы по наземным объектам. Так как они будут базироваться вблизи западных границ, то наши ракеты могут там сбиваться, проконтролировать на таком расстоянии это трудно.
Даже сбитие F-16 может не признаваться, противник может просто прислать новый, так что их число будет оставаться постоянным, либо будет расти, по мере нашего привыкания. Так, со временем официальное число самолетов может вырасти до нескольких сотен, тогда ежесуточно на нашу армию и города будут сыпаться сотни бомб и ракет.
Что мы можем сделать, ведь не начинать же ядерную войну, когда они будут постепенно увеличивать число самолетов.
Очевидно, что в качестве универсального ответа должно быть не только максимально быстрое усиление нашей авиации (особенно истребителей СУ-57 и Охотников), но в еще большей степени – ускорение СВО.
Сейчас пехота – царица полей и городов, а традиционная техника настолько забита дронами, что отступает от передовой все дальше, либо погибает.
Напрашивается вывод о том, что нужно максимально усиливать пехоту. Для нее нужен малый транспорт, в том числе малые бронированные машины, малые беспилотные боевые бронемашины. Малые машины труднее обнаружить, их гораздо легче маскировать, в них труднее попасть, да они и дешевле.
Да, используются мотоциклы и квадроциклы. Нужно добавить электроциклы, электро самокаты. Как можно быстрее начать массовое производство беспилотных малых транспортеров переднего края.
Для ускорения наступления нужно создать специализированные отряды ночных штурмовиков. Действия ночью специфичны, требуется многократная тренировка, чтобы отряды привыкли эффективно действовать ночью. И обеспечить их ночными приборами, поддержкой ночных дроноводов, артиллеристов, авиации. Наступать могут попеременно, ночные и дневные отряды.
Скорее всего, не обойтись без серьезного увеличения общей численности штурмовой пехоты.
Использование большого количества планирующих бомб отрезвляюще и одухотворяюще действует на врагов. Поэтому нужно постараться быстрее реализовать этот фактор по максимуму, пока НАТО еще не развернуло широко свою авиацию.
Таким образом, враг попытается атаковать большим количеством пехоты, усиленной множеством мелких ударных дронов. Его авиация будет бить по нашим бомбардировщикам, складам, скоплениям техники и людей. Есть вероятность наступления в районах юго-запада, например, возможен захват Кинбурнской косы. Реально наступление в районе Запорожской АЭС, ведь это даст не только перемогу, но и энергию в будущем, да и шантаж впридачу. И в случае успеха можно ударить в тыл нашей херсонской группировке.
Но и наступление на других направлениях возможно, главное, чтобы мы были готовы выдержать это без серьезных отступлений и перегруппировок.
Спасибо за внимание. Если вам понравилась статья, то напишите комментарий, а также подпишитесь на канал.