Был Кока мелок ростом. Угловатый весь. И похож на степного суслика. Вообще-то он был Николаем. Но во дворе ребята звали его только Кокой. Прозвище ему не нравилось, но кто бы его спрашивал - Кока да Кока.
В пятом классе ему вдруг отчаянно начали нравиться девочки. Все девочки, без исключения. Но особенно - Шуша. Светка Шушина из дома напротив. Она была старше на целый год. И все в Светке казалось Коке невыносимо прекрасным: и лицо, и волосы, и ноги. И даже тонкий голос. И лохматая шапка, в которой Светка ходила зимой. Шапка была рыжая - окружала Шушино лицо, делала из него солнце.
Кока сидел на лавочке. Было почти темно. Рядом сидела Шуша. Одним глазом она косила на Коку, а другим на окна своей квартиры. В кухонном окне маячила голова, повязанная платком. Бабка Шуши наблюдала. Иногда она выходила на балкон и кричала Шушу. Звала домой.
- Светка, - кричала бабка, - домой иди! Кому сказала! Светка!
Шуша цокала языком на бабкины вопли. И рассказывала Коке, что ее родители уехали в больницу, в другой город. Мама Шуши чем-то больна. И так она сильно больна, что Светку жалеют даже в школе. Историчка не поставила в журнал “трояк”. Потому что Шуша заплакала и попросила не расстраивать маму. Хоть мама “трояка” и не увидела бы. В больнице она была уже месяц. И когда вернется назад - было совершенно неизвестно.
- Скучно, - говорила Шуша, - с бабкой жить. И скорее бы хоть папа приехал. Он привезет бананы. У нас не продают - а в городе их завались. Ты бананы любишь?
- Очень, - ответил Кока. Бананы он видел только в мультике. Гроздьями висели бананы на пальме. Обезьяннья еда. Мандарины куда вкуснее.
- Бабка, - вздохнула Шуша, - в комнате большой все время закрывается. Сидит там у обогревателя. Будто зима у нас, а не май месяц. Читает книгу про Чингисхана. А я уроки делаю. Так и живем. Скукота.
Кока посмотрел на губы Шуши. Нижняя губа у нее была обиженно оттопырена. Кока быстро взглянул на окна с бабкой. И поцеловал Шушу в щеку. У него даже закружилась голова. От собственной смелости. Или чего-то другого. А Шуша смущенно поправила челку.
- Пойду я, - сказала Светка, - темно уже. В подъезде у нас лампочек нет. Выкрутил кто-то. Что за люди! А я боюсь темноты. На третьем этаже дед один зимой помер. Страшно домой идти. Вдруг призрак выскочит.
Кока хмыкнул.
- Пошли, - сказал он, - провожу. Раз ты трусиха. Призраков боишься. И давай будем дружить? По-настоящему. Я делаю тебе предложение. Будем?
Светка молча кивнула головой.
Бабка снова вышла на балкон. Она показала кулак в сторону лавки. Светка цокнула языком.
- Пошли, - сказала она тихо, - не отстанет же.
И они пошли к дому Шуши через детскую площадку. На площадке в луже утопал деревянный паровоз. Большие пацаны играли на трубе паровоза в карты. Играли шумно. Орали друг на друга и толкались.
У подъезда Коке стало страшно. Деда, который помер зимой, прямо на Новый год, он хорошо помнил. Дед был немой. И сердитый.
- Ну, - сказал он Шуше, - иди уже. Я дверь подержу. Если призрак нападет - кричи мне. Так наподдам, что будет лететь и радоваться.
Шуша быстро побежала по ступеням. Из подъезда пахло сыростью и жареной картошкой.
- Все! - крикнула Шуша.
Это означало, что она добежала до своей квартиры. Скрипнула дверь, бабка выговаривала Светке нотацию.
“Рано еще влюбляться, - говорила бабка, - никакого сраму девка не имеет. Довела мать, а теперь меня доводит”.
Кока быстро закрыл подъездную дверь. Если там и обитал призрак деда, то напасть он на Коку не успел.
Поплелся домой. Мысли крутились вокруг скамейки, Шуши, поцелуя. И очень хотелось повторить этот вечер. Представлял, как завтра, когда разойдутся Шушины подружки по домам, он останется со Светкой наедине. И снова ее поцелует.
Но на следующий день на скамейке с Кокой, кроме Шуши, оказалась еще и Юля Коврова. Коврова была задушевной подружкой Светки. Они дружили с детсада и были не разлей вода. Коврова долго и путанно рассказывала сюжет какого-то фильма. Фильм был про шпионов.
Кока, дождавшись темноты, решил поцеловать всех по очереди - и Шушу, и Коврову. Шушу - потому что она красивая. А Коврову - просто так, за компанию. Но Коврова Коку оттолкнула и обозвала дур…ом. А потом девчонки захихикали. И убежали в подъезд с призраком.
Кока вздохнул. Атмосфера прошлого вечера, где Шуша была близкой и понятной, а сам он - смелым и решительным - не повторилась.
В субботу днем он пошел на стройку. Строили дом для летчиков - уже третий год. На стройку можно было спокойно заходить. И бегать по этажам недостроя. Находить там битум или еще чего-нибудь интересного.
На стройке Кока встретил Конопатого. Тот сидел в проеме окна первого этажа. Болтал ногами. В руках у него было рогатка из проволоки. Кока уселся рядом. Начали спорить - можно ли сломать ногу, если прыгнуть из окна. Спорили так горячо, что Конопатый свалился вниз. Он свалился и картинно покатился по песку. А когда Конопатому надоело валять дурака - вытащил откуда-то длинные деревянные рейки. Реек было много - бери сколько вздумается.
- Будем, - загорелся Конопатый, - играть в индейцев. Я - Острый глаз!
Конопатый был очкариком. И почему именно он - Острый глаз, Кока не понимал.
- А я , - начал Кока, - а я..
- А ты - Куриное яйцо, - Конопатый загоготал, - ко-ко!
Кока замахнулся на него рейкой. Конопатый тоже схватил рейку. Они начали биться. Будто были мушкетерами со шпагами.
Из-за угла дома вышли Шуша с Ковровой. Обе в нарядных платьях. Платья были розовые, а волосы у Шуши с Ковровой распущены.
- Мы с дня рождения, - сказала Шуша, - в кафе "Русский чай" ходили. Коктейли там молочные пили. И мороженое ели. Мне сегодня одиннадцать лет исполнилось.
- И пацаны там были, в кафе-то, - Коврова внимательно смотрела на Коку, - из седьмого класса. Не такие шпендики как вы.
Коврова говорила загадочным голосом. Глаза ее светились ехидством. Кока догадался, что Светка все-все рассказала подружке. И про поцелуй, и про дружбу. Ему стало неприятно. Даже живот заболел. Будто Светка стала настоящим предателем, рассказала врагу секрет.
- Да, - поддакнула Шуша, - не такие шпендики. И не такие ду..аки. Да, Юль?
- Точно-точно, - Коврова шлепнула Коку по макушке, - нормальные пацаны были в кафе. И дружбу Шуше предлагали.
Коврова начала противно смеятся. Она смеялась и не сводила с Коки глаз.
Кока стоял с рейкой в руке. И в голове его мысли смешались. Шуша, такая близкая совсем недавно, теперь была тоже врагом.
- Защищайся! - заорал Кока.
И кинул рейку в Шушу. Он был индеец. А Светка - хитрый белокожий.
Светка охнула. И закрыла руками лицо.
- Ты ей в глаз попал, - прошептала Коврова, - капец тебе теперь, Спиридонов. Бабка Светкина тебе устроит. Не жить тебе!
Посмотрев на Шушу, Кока побежал домой. Страх гнал его быстрее Конопатого. Тот бежал сзади, что-то кричал, но Кока его не слушал.
Кока бежал со всех ног. Он быстро бегал. И боялся Светкиной бабки, и жалел Шушу, которой он, наверное, сделал что-то ужасное. И теперь Светка будет выглядеть как человек со шрамом, из кино. А у нее ведь и мама болеет! Ее даже в школе историчка пожалела, а она грымза. Что же он наделал?!
Вечером к Кокиной маме пришла бабка Шуши. Она пришла разбираться. Вид у бабки был воинственный. Рядом с бабкой стояла Светка. На щеке у нее - глубокая царапина, глаза обиженные. А нос красный. На Коку она не смотрела.
Мама Коки держала его за шиворот. Будто тот мог куда-то сбежать.
- Посмотрите, - бабка смотрела на мать сердито, как будто это мама Коки запустила Светку рейку, - чего вы натворили! Да разве можно так? А без глаза бы ребенок остался?! Я матери ее чего скажу? Скажите еще спасибо, что царапиной дело тут обошлось. А то и в милицию вашего хулигана забрали бы. Там ему самое место! Это же надо додуматься! Шрам теперь будет, доигрался Коля ваш.
Кокина мама извинялась. Смотрела на Коку яростным взглядом. Трепала его за шкирку.
- Извинись перед Светой, - сказала мама. Голос у нее был чужой, шипящий.
- Извини, - сказал Кока, - я больше не буду.
Шуша с бабкой ушли. Мать объявила, что Кока лишается прогулок на неделю. И что он, видимо, хочет в тюрьму. Если взял привычку кидаться в девочек палками.
Больше на лавочке Кока с Шушей никогда не сидел. И сама Шуша вскоре переехала в другой город. Туда, где лечилась ее мама. И продавались спокойно бананы.
А он мечтал вырасти, купить билет на скорый поезд, найти Шушу в том далекм городе. И объяснить ей, что палкой он кидаться в нее не хотел. И лучше бы он себе палкой зарядил тогда. И снова предложить дружбу. И чтобы Светка непременно согласилась.