Хозяйка повела гостью не в дом, а в старую покосившуюся хатёнку, стоящую между яблонями в саду.
Зажгла лампу, стоящую на столе, села на стул и указала Таисии на скамью.
- Сидай. У ногах правды нымае. Вижу, что болеешь ты из-за собственной глупости. И говорить не можешь по той же причине. Если хочешь, могу погадать и точнее сказать, откуда у тебя напасть.
Глава 42
Женщина вышла к калитке и, прищурившись, спросила:
- Хто тут пожалувал? Аа, Таиска! Заходи!
Хозяйка повела гостью не в дом, а в старую покосившуюся хатёнку, стоящую между яблонями в саду.
Зажгла лампу, стоящую на столе, села на стул и указала Таисии на скамью.
- Сидай. У ногах правды нымае. Вижу, что болеешь ты из-за собственной глупости. И говорить не можешь по той же причине. Если хочешь, могу погадать и точнее сказать, откуда у тебя напасть.
- Простыла я, в сарае ночевала, когда рука болела, - с трудом ворочая языком, ответила Таиса.
- Простудой тут и не пахнет! Заваривай и пей зверобой. Он очистит кровь и чирьи уйдут, - ответила колдунья и вытащила из колоды несколько карт. Положила перед собой и задумалась.
- Так, так. Из-за своего поганого языка страдаешь. Проклятий много раскидаешь по сторонам. Проси прощения у тех, кого обидела. Если простят, болезни уйдут. Иди с Богом! А зверобой всё равно пей. Очень полезная трава.
Таисия достала из-за пазухи платочек и положила на угол стола.
- Не надо мне подношений. Забери свой подарок и больше ко мне не приходи, - сказала колдунья и взглянула на Таисию чёрными сверкающими глазами. Свет керосиновой лампы отражался в них, да и светились они изнутри каким-то мрачным огнём.
Таисия сунула за пазуху свой платочек и чуть ли не бегом покинула чужой двор.
Женщина осталась в хате и продолжила рассматривать карты. Хмыкнула и подумала, что ничего хорошего не ждёт дочерей Таисии в будущем. Да и её тоже. Вдовья судьба нелёгкая.
***
Мотя поглядывала на мать, но спросить ничего не решалась. Она, конечно, подслушала разговор с Ксенией и знала, что мать ходила к родственнице Жоркиной матери. Любопытство толкнуло её на необдуманный шаг.
- Мама, где Вы бегали? – спросила будто невзначай.
- А что? Тебе доложиться забыла?
- Просто интересно.
- Помощи хотела попросить у одной ведьмы. Она отказала. Даже подношение не приняла. А я ей хороший подарок носила, - Таиса достала из-за пазухи платочек и развернула его. Внутри лежали две чайные ложечки из какого-то светлого материала.
- Эти серебряные ложечки подарил нам один богатый казак в Новочеркасске. Васька шил на его семью. Он и деньгами заплатил и ложечки подарил на счастье. Только счастье мимо прошло. Ложечки хотела ведьме отдать, но она отказалась, - с трудом ворочая языком, прошепелявила Таисия и сердито покивала головой.
Завернула ложечки обратно и спрятала в сундук.
- Зверобой сказала пить.
Мотька быстренько достала с чердака пучок зверобоя. Вздула огонь в самоваре и заварила в маленьком чугунке несколько веточек травы. Ей было жаль мать. Но ничем другим она помочь не могла. Не знала. Зато помнила слова старого лекаря, что мать страдает за свой злобный язык.
Глава 41 здесь
Все главы здесь
Пока заваривался лечебный настой, Таисия стала на колени у икон и принялась молиться. - Господи помилуй, спаси и сохрани меня! – бормотала она неразборчиво. – Прости, Господи, грехи мои тяжкие! Пошли здоровья мне и моим детям: Матрёне, Ефросинии, Татьяне, Николаю!
Мотя от удивления замерла. Мать просила прощения у Бога, и здоровья детям. Кольку и Таньку упомянула в своей молитве. Себя, конечно, не забыла. Чудо! Неужели свершилось чудо?!
- Что стоишь, глаза вылупила? Уйди, не мешай! – прошипела мать и всё чудо закончилось. Перед Мотей была всё та же мать, злая и неуживчивая.
***
Через неделю после лечения бабой Орей, Тане стало полегче. Да и у Ванюшки чирьи перестали появляться новые. Молодая женщина потихоньку стала выходить во двор и копошиться по хозяйству. Василина радовалась и старалась накормить невестку вкусненьким. Бабушка Клава не отставала.
Колька был всё время на работе. Уходил рано, возвращался поздно. На жену почти не обращал внимания. Таня поняла, что завёл себе муж зазнобу на стороне. Обидно ей было. Очень обидно. Но своим умом понимала, что мужа ещё можно вернуть. Начала следить за собой. Расчёсываться и умываться по утрам. Надевать каждый день чистую одежду. Благо, свекровь с бабушкой надарили ей много вещей, да и покупали часто.
Отрезанные вкривь и вкось волосы начали отрастать. Конечно, такой роскошной, как была в юности, коса не стала. Но всё равно. Чёрные густые волосы, чёрные глаза и брови, розовые губки привлекали внимание мужчин. Василина брала невестку на рынок. Сначала просто так, чтобы Танька развлеклась. А потом ставила её рядом, и они бойко торговали поросятами, творогом и сметаной.
Один раз к молодой женщине подошёл мужчина и сказал:
- Молодичка, ты понравилась одному парню. Будь осторожнее. Лучше вообще здесь не показывайся. А то украдут.
Сказал и быстро отошёл, смешался с толпой.
- Мамаша, Вы видели дядьку, который только что подходил ко мне? – спросила у Василины.
- А шо такэ?
- Сказал, что меня хотят украсть. Понравилась я кому-то.
- Та то вин так шуткуе. Не бойся. Я рядом, - спокойно ответила свекровь, а сама принялась шарить взглядом по толпе. В голову полезли разные нехорошие мысли. Были у них такие случаи, когда похищали девушек или молодых женщин. Они исчезали бесследно и навсегда. Татьяна после болезни выглядела девочкой-подростком. Вполне могли украсть.
Распродались и быстренько отправились домой. Там их ждала новость. Пришла с хутора баба Оря. Была она не на шутку встревожена.
- Ой, дивчаты, я уже вся изнервничалась. Кинула сёдня на картишки, а мине и выпало шось непонятное. Так я бегом до вас. Клаве рассказала, она тоже расстроилась. Слава Богу, вернулись живые и здоровые.
- Тёть Орь, здравствуйте, - обняла и расцеловала в обе щеки тётушку Василина. – Таня наша понравилась кому-то. Предупредил её чоловик (мужчина) чужой, шо вкрасты йи сбираюця.
- Ой, Божечки! – всплеснула руками тётушка. – Заховать(спрятать) йи надо. А то украдуть. Видишь, после моего лечения она как похорошела и посвежела. Проклятие я полностью не сняла, но тому, кто проклял, вернулось чиряками. Снять полностью у меня силы не хватает. Всё-таки думаю, шо мать тебя прокляла. Ну, ничего. Намучится с чирьями, может, одумается и простит тебя. Хай будэ йи рот наоборот. Всё, что кажэ плохое, на неё и обернётся.
Неожиданно рано вернулся с работы Колька.
- Та чи ты приболел? – всполошилась Василина.
- Закрылась крупорушка, - ответил сын и присел на скамью рядом с бабушкой. – Крупы не дали. Всю забрали. Завтра будут в колхоз записувать. Мама, поросят придётся отдать и корову тоже.
- А ось им, - Василина сложила фигу и помахала ею в разные стороны. – Двух маток счас зарежешь. Поросят по сусидям растыкаю. Останется одна свыня без поросят. Так она така худа, шо её никто не захочет брать.
Почти всю ночь провозились с мясом. К утру всё убрали. На следующий день Василина подписалась в колхоз, Колька тоже. Таньку предъявлять не стали. Была она ещё слишком слаба. Да и вообще, решили отправить молодую женщину с Ванюшкой к бабе Оре на хутор. Пусть там поживёт, чтобы не украли.
***
Наконец, в школе начались занятия. Мария Ивановна заранее всех родителей предупредила, что занятия будут начинаться в восемь утра и заканчиваться в 12 дня. Детям нужно пошить сумки для книжек и тетрадей.
Приходить в школу нужно обутыми, босых детей учителя будут отправлять домой.
Фроська очень нервничала. Она никак не могла выбрать, какую юбку, и какие туфли надеть.
Найденные в мешке туфли, ботинки и сапоги были вымыты, смазаны дёгтем, чтобы стали мягче, и ждали своего часа в холодной половине. Дёготь противно вонял, и девчонка пыталась его вытереть, но не получалось.
В последний день за обувь взялась Мотя. Она натёрла обувь до блеска и аккуратно поставила на старый сундук.
- Выбирай, что завтра обуешь, - сказала сестрёнке и присела на табурет.
Фроська перемеряла всё и остановилась на туфлях.
Примеряли юбку и блузку. Таисия принесла новый ситцевый платок и положила сверху.
Неожиданно Фроська села на пол и разрыдалась.
- Сумки у меня нет. Варе Грунька пошила сумку, а у меня нет суумкии! Нужнаа, мне нужнаа сумка. С длинной ручкой через плечо.
Таиса молча достала кусок тёмной ткани и швырнула на пол.
Мотя подняла, расправила загнутые края и принялась рассматривать отрез, чтобы отрезать кусок на сумку, на ручку и ещё, чтобы осталось. Сумка была пошита. Одежда разложена на сундуке. Туфли поставлены рядом. Единственной неразрешимой проблемой было время. Его определяли по петухам. А вот как узнать, когда будет 8 часов утра, стало неразрешимой проблемой. Решили отправить ученицу по солнышку. Фрося пришла первой, и ей пришлось долго ждать. На следующий день она выглядывала в окошко, и как только увидела Марию Ивановну, шедшую в окружении учеников, тут же схватила сумку и побежала следом.
Сумка Фросе пригодилась для завтраков. Учебников на всех не хватало и ими пользовались только в школе. С тетрадями и карандашами дело обстояло также. Фрося ждала, когда же им привезут чернильницы и ручки с перьями. Но весь первый класс писали химическими карандашами. Фрося приходила из школы с синим языком и губами.
Детям в сумки родители совали хлеб, пирожки, яйца. В общем, после 2-го урока дети перекусывали во дворе за большим столом. Учительницы тоже брали еду с собой. Ели на уголочке, при этом наблюдали за учениками, чтобы никто не безобразничал.
Уже к Рождеству Фрося читала и считала, чем удивляла Таисию и сестру. Ходила в школу каждый день, в дождь, снег, град. Жажда знаний у неё была непреодолимая. Благо, одежды и обуви было достаточно. Старые засохшие сапоги и ботинки размягчились.
У соседской девочки совсем не шла арифметика. Ну, никак она не могла понять, как получается 2. Грунька часто звала к себе Фросю, чтобы учила Варю считать. Домашних заданий детям не задавали. Причин было несколько: не хватало учебников, карандашей, тетрадей. Да ещё у большинства детей не было места в доме, чтобы учить уроки. ДомА-то в основном состояли из 1 комнаты, и стол был один. Один на всех.
Но уже к концу первого учебного года в школу привезли парты. Фрося очень радовалась этому событию. Брат Николай ездил по делам в Лабинскую, и привёз тетрадей и карандашей на весь Фроськин класс. Вручил лично учительнице и попросил дать Фросе две тетради и два карандаша. Мария Ивановна дала новые карандаши лучшим ученикам, а Фросе целых два. Пришлось ей поделиться карандашом с Варей, соседской девочкой. И тетрадь подарить, чтобы было в чём писать.
Грунька постаралась отблагодарить девочку. Подкармливала её, подкладывая в сумку дочери на завтрак всего по 2. Девочки ели вместе, делились завтраками. Мотька завтраками сестры не очень заморачивалась. Сунула краюшку хлеба, картошку в «мундире», соли в тряпице. Нормально, с голоду не умрёт.
Соседка же вставала до зари, готовила дочке, блинчиков или оладьев, ставила на ночь опару, утром готовила пирожки. Если не успевала, то приносила в школу. Никогда Варю не ругала. Тем не менее, девочка росла послушной и работящей. Ходила с Фроськой на Лабу поводу с маленькими ведёрками. Грунька редко отпускала девочек одних. Ходила с ними с большими вёдрами. По пути рассказывала, как жили раньше. Рассказывала о своей большой семье. Вспоминала Василия – отца Фроси. Рассказывала, каким замечательным портным он был. Казаки в очередь к нему становились.
Однажды Фрося не сдержалась и прихвастнула:
- Я тоже буду шить, как мой отец. Так сказал дед Зиновий. И иголку мне подарил. Цыганскую.
Соседка даже споткнулась от неожиданности. Вода из вёдер расплескалась.
- Дед всё знает. Раз сказал, что будешь швачкой, значит, будешь. Иголку его никому не давай, сама шей, и никому об этом не говори, - посоветовала Грунька и внимательно посмотрела на свою Варю. Девочка любила крутиться рядом, когда мать готовила. Пора учить доченьку ставить опару и печь в печи. Любое знание в жизни пригодится. Пусть вырастет хорошей хозяйкой и станет хорошей матерью. Арихметика для этого не нужна.
Продолжение здесь
