Бывает, что хочется почитать что-то не о выдуманных, а о реально существующих людях. Особенно интересно, если это известные во всем мире исторические личности. Сегодня я представляю вам подборку из трех книг, которые наверняка увлекут даже тех, кто не читает ничего, кроме бестселлеров.
Джин Сэссон – «Семья Усамы бен Ладена. Жизнь за высокой стеной»
Более сорока лет прошло с тех пор, как американка Джин Сэссон заявила о себе первой успешной книгой о жизни Ближнего Востока. Здесь она не только работала, но вышла замуж. Здесь же она нашла главную тему своей писательской карьеры – жизнь под чадрой. Завязав дружбу с женщинами из знатных семей Саудовской Аравии, Сирии, Судана, Джин Сэссон описала их жизнь в семи книгах.
В том числе она выпустила книгу на основе рассказов Наджвы Ганем – первой жены Усамы Бен Ладена, матери семи его сыновей и четырех дочерей. Всего у Бен Ладена двадцать детей от разных жен. В написании книги также принимал участие четвертый сын Наджвы Омар. Мать и сын пересказали Сэссон много подробностей из жизни семьи – разумеется, без каких-либо тайн глубокого подполья и мирового заговора террористов.
Александр Шубин – «1937. АнтиТеррор Сталина»
Человек-загадка. Сталина вполне можно назвать и так. А сталинскую эру – эпохой-загадкой. И, пожалуй, самый загадочный феномен того времени – это сталинские репрессии. В чем был смысл расправ? То ли Сталин в параноидальной попытке сохранить власть расправлялся с мнимыми конкурентами, ослабляя страну и отбрасывая ее на десятилетия назад. То ли действовал сугубо сознательно и рационально, ликвидируя врагов народа, укрепляя тем самым мощь Советского государства...
Это тема, которая по-прежнему вызывает острые споры в российском обществе. Вопросов множество. Что скрывалось за «фасадом» московских процессов? Почему революционеры, стойкие ленинцы, так легко признавались в самых ужасных преступлениях и предавали своих соратников, поддерживая кровавую машину террора? Дело только в избиениях и пытках?
В трагических хитросплетениях мифологизированной эпохи Большого Террора пытается разобраться историк Александр Шубин. Имел ли Сталин основания опасаться заговора против себя? Безвинными ли были главные фигуранты громких процессов тридцатых годов? Существовало ли в СССР реальное антисталинское подполье? Какова была реальная ситуация в стране и в окружающем ее мире – иными словами, какой был исторический фон сталинских репрессий?
И что было бы, приди вдруг к власти в Советском Союзе противники Сталина из большевистской партии?
Александр Шубин приходит к выводам, которые могут вызвать негодование и у либеральных хулителей сталинизма, и у твердокаменных почитателей «Отца народов». Хотя он просто пытается развенчать мифы. И получается это у него довольно убедительно. Пусть и далеко не бесспорно.
Мао Цзэдун – «Маленькая красная книжица»
Председатель Мао стал мифом еще при жизни. Миф окружал его харизматичный облик и в самой Поднебесной, и за ее пределами.
Для бунтовщиков Западной Европы 1960-х годов фигура Великого Кормчего, который направляет юных хунвейбинов и цзаофаней по пути Культурной революции, стала настоящим символом свободы. Китайские мятежники воспринимались как привлекательная альтернатива «загнивающему» буржуазному обществу и однообразному социализму советского типа.
«Бунт – это дело хорошее», «Винтовка дает власть» – разве такие призывы к действию могли не привлечь внимание? Не казались ли студенты, выгоняющие «старорежимных» преподавателей и дающие по шапке партийным бюрократам, героями?
Для многих понадобилась правда о преступлениях маоистского режима, чтобы отрезветь от опьянения обаянием китайского вождя.
Но мифы, которые восхваляют, как и те, что осуждают, остаются всего лишь мифами. Они заслоняют как историческую личность, так и реального человека. Преступник или герой? Злодей или спаситель? Кто сможет дать однозначный ответ о человеке, который смог "расшевелить" огромный Китай?
В любом случае, это не сделают его ярые противники. И уж никак не восторженные апологеты Мао Цзэдуна. К каковым, похоже, относится и автор предисловия к сборнику произведений китайского Кормчего.
Пусть уж Мао сам скажет о себе – словами из «Маленькой красной книжицы». Иногда кажущимися занудными, а иногда удивительно парадоксальными.
