К началу 1980 г. военно-политическая обстановка в Афганистане была неясной и противоречивой. Ввод советских войск произошел без организованного противодействия со стороны формирований вооруженной афганской оппозиции. Афганская армия тоже не оказала никакого сопротивления входящим в страну частям и соединениям 40-й армии. К тому же национальные вооруженные силы за последнее время в результате дезертирства по численному составу уменьшились примерно наполовину.
Поначалу положение было как в общем, так и в целом спокойно. В первые дни нового года местное население словно находилось в оцепенении. Однако постепенно активность формирований оппозиции начала нарастать. Последовали первые нападения на колонны советских войск. Обстрелы со стороны мятежников авто- и бронетехники советских войск отмечались уже 30–31 декабря 1979 г. Появились первые убитые и раненые.
Однако что делать в складывающейся обстановке, частям и подразделениям 40-й армии было неясно. Командный состав объединения находился в некоторой растерянности. Никаких внятных задач и указаний от вышестоящего руководства не поступало. Генералы и офицеры 40-й армии были убеждены, что их пребывание на афганской земле носит исключительно временный характер. Соединения и части готовились к выполнению каких-то мифических боевых задач. Об этом можно судить на основании боевой деятельности 108-й мсд, дислоцировавшейся в Кабуле.
Напомним, 108-я мсд в полном составе совершила марш в Кабул своим ходом и к исходу 29.12.79 г. заняла оборону в указанном районе (прикрытие столицы Афганистана), имея классический боевой порядок в два эшелона: 1-й эшелон – 180 мсп с 1074 ап без адн, 181 мсп с адн 1074 ап, 1/234 тп; 2-й эшелон – 234-й тп с оредн.
Части получили следующие боевые задачи:
– 180 мсп с 1074 ап без адн оборонять участок г. Хадживазак, г. Карга, Дехмуратхан, Чихильтухун, сосредоточивая основные усилия на направлении Кабул–Лагман, Кабул–Гардез с задачей блокировать возможные мятежные действия 7, 8 пд, 37 оп национальных вооруженных сил Афганистана и не допустить их ввода в Кабул;
– 181 мсп с адн 1074 ап оборонять участок Каласклу, пер. дорог (2032,2), отм. 1877, юго-восточные скаты г. Гарибгар. Сосредоточивать основные усилия на направлении Кабул–Джелалабад с задачей блокировать возможные мятежные действия 4 и 15 отбр национальных вооруженных сил Афганистана и не допустить их ввода в г. Кабул;
– 177 мсп оборонять участок Доши, Чаугани, пер. Бугаин, Синджитак, сосредоточивая основные усилия на направлении Пули–Хумри, Кабул, с задачей блокировать действия мятежников с севера и не допустить их в Кабул;
– 234 тп с оредн оборонять участок изгиб ЛЭП, пер. Дехкепак, Калагулями, пер. Хазарайн–Багаль, сосредоточивая основные усилия в направлении Хазарайн–Багаль, с задачей блокировать ввод мятежников с северной окраины Кабула;
– 1049 зенап прикрыть от возможного нападения КП мсд, ордн, 234 тп, оредн ОП в районе Хазарайн–Багаль;
– КП 108-й мсд – 1 км сев-вост отм. 1825.
То есть речи о возможном отражении агрессии каких бы то ни было внешних сил (чем в значительной степени и обосновывался советским руководством ввод войск в Афганистан) не шло по определению. 108-я мсд к этому решительно не готовилась. В последних числах декабря 1979 г. части дивизии совершенствовали оборону, рассредоточивали технику, личный состав в указанных районах. 7 января 1980 г. КП 108-й мсд посетили командующий войсками округа и член военного совета ТуркВО.
В начале 1980 г. 40-я армия контролировала все крупные города (включая 21 провинциальный центр и аэродромы в Кабуле, Баграме, Шинданде, Кандагаре, Кундузе, Джелалабаде, Гардезе, Герате и Файзабаде) и магистрали Термез – перевал Саланг – Кабул, Джелалабад – Гардез на востоке и Кушка – Герат – Шинданд – Кандагар на западе. Газоперерабатывающие заводы в Джаркудуке и Шибаргане, электростанции в Суруби, Наглу, Пули-Хумри, Кабуле, фабрика в Мазари-Шарифе, а также туннель Саланг были взяты под охрану.
Первый крупный бой частей 40-й армии был связан с усмирением взбунтовавшегося 4-го артиллерийского полка ВС Афганистана в г. Нахрин.
Утром 2 января, чтобы не дать мятежу «расползтись», в расположенный севернее Баглана Кундуз прибыл заместитель группы военных советников в ДРА Сергей Тутушкин. В итоге попытка поднять бунт по примеру афганского 4-го полка со стороны группы офицеров 31-го пехотного полка ДРА был своевременно подавлен, однако два батальона мятежников успели покинуть часть. Попытки наших разведчиков пробиться в Нахрин провалились.
Тем временем моджахеды напали в Нахрине на артиллерийский склад и вывезли десятки орудий, сотни единиц стрелкового оружия, значительное количество боеприпасов.
Военные советники обратились к «смежникам» — 34-му смешанному авиакорпусу – с просьбой нанести по душманской колонне с оружием авиаудар вертолетами – но получили отказ. По какой причине руководство «летунов» отказалось выделить для удара силы – судить не берусь, но вполне возможно, дело было в метеоусловиях и особенностях местности: в узких ущельях при низкой облачности «вертушки» быстро бы стали жертвами огня моджахедов.
Утром 5 января Министр обороны ДРА подполковник Мухамед Рафи попросил руководителя Оперативной группы МО СССР в Афганистане, маршала Сергея Соколова привлечь советские войска для подавления мятежа в Нахрине.
Мятежники меж тем не дремали: 5 января 1980 ночью в городе Баглан было совершено нападение на резиденцию губернатора и на местную тюрьму. Атака на тюрьму была отбита.
Часть войск 20-й пехотной дивизии оставалась верна правительству Афганистана, но ее положение становилось критическим. На тот момент под контролем командования дивизии оставались 5 пехотных рот — 320 человек; танковый батальон — в наличии 6 единиц исправных танков Т-34-85, разведывательный батальон — 40 человек; зенитный артиллерийский дивизион — 129 человек; инженерно-сапёрный батальон — 20 человек; батальон связи — 48 человек; батарея 120-мм минометов — 4 человека. Итого под контролем командования дивизии было только 640 человек.
По факту стало понятно: афганские пехотные подразделения, на которые рассчитывали советские военачальники, оказались не боеспособны. Но ведь привлечь советские войска для спасения наших советников означало отказаться от принципа невмешательства в гражданскую войну в Афганистане под давлением обстоятельств. И тем не менее — 6 января 1980 года в штабе 40-й армии в Кабуле было решено бросить на подавление мятежа 4-го артиллерийского полка в Нахрине силы подразделений 186-го мотострелкового полка, который на тот момент из числа советских частей, ближе всех находился к Нахрину (частично — в городе Кундуз и частично — в городе Баглан) под командованием подполковника Олега Смирнова.
Общее руководство операцией было возложено на заместителя командующего 40-й армией — начальника штаба армии генерал-майора Владимира Панкратова.
9 января мотострелковый полк вышел из своих казарм и направился к восставшему Нахрину. По замыслу командования, 2-й мотострелковый батальон, усиленный артиллерией, танками и пехотной ротой, должен был атаковать Нахрин со стороны Кундуза, а 2-я рота 1-го мотострелкового батальона, которой придали минометную батарею и танковый взвод – со стороны Баглана.
Однако путь к цели сам по себе превратился в серьезную военную операцию. Продвинувшись только на четыре километра, одна из колонн советских войск столкнулась с всадниками численность до 100 человек, которые, впрочем, были рассеяны вертолетами поддержки. Вторая колонна через час после начала операции вышла к городку Ишакчи и была атакована мятежниками численностью до 150 человек, имевшими на вооружении пушки. Кроме того, по солдатам открыли огонь и три артиллерийские батареи, укрытые на склонах гор. После атаки танкового взвода, поддержанной вертолетами, афганцы отступили в горы, потеряв два орудия и 50 человек убитыми. Через несколько часов на перевале Шехджалаль мотострелков ждала засада из двух горных пушек и сотни афганцев. После скоротечного боя 15 мятежников было убито, а завал из камней, мешающий проезду по дороге, убран. На каждом перевале и во всех населенных пунктах наши войска встречали ожесточенное сопротивление. Афганцы нападали на колонны и устраивали каменные завалы, высота которых доходила до трех метров. Только после расчистки завалов подразделения смогли продолжить выдвижение к Нахрину.
К 21.00 2-й мотострелковый батальон вышел к Нахрину с севера, а 2-я рота — с запада. Они перекрыли дороги из города и окружили военный городок 4-го артиллерийского полка мятежников. В течение ночи с 9 на 10 января несли боевое дежурство на случай отражения организованного выступления моджахедов.
А уже с раннего утра 10 января артиллерийский дивизион 186-го полка был развёрнут в боевые порядки в готовности открыть огонь по душманам.
Само сражение продолжалось недолго.
В 10.00 над позициями моджахедов – кстати, очень неплохо оборудованных, поскольку времени у мятежников было вполне достаточно – появились вертолеты и принялись обрабатывать их огнем.
Мотострелковые подразделения, не покидая БМП, под прикрытием вертолетов ворвались в военный городок и блокировали казармы взбунтовавшихся афганцев. Деморализованный противник не смог оказать сопротивления, местное население также его не поддержало, в итоге афганские войска были разоружены.
Потери афганцев составили до ста человек, семь орудий и пять автомашин. С нашей стороны погибли два бойца, двое были ранены; одна БМП была потеряна еще на пути к Нахрину, на перевале – сорвалась в пропасть. Были также найдены тела убитых советских советников…
Это был первый бой подразделений группировки советских войск в Афганистане (не считая штурма дворца Амина), и личный состав, как писало командование в отчетах, «показал смелость, решительность, высокое огневое мастерство. Отличились командир танкового взвода старший лейтенант Шиков, лично уничтоживший две пушки с первых выстрелов, а также гранатометный взвод под командованием старшего лейтенанта Иванникова, который поразил 20 мятежников».
По сути, операция в Нахрине стала знаковым событием – именно после нее начался отчёт вмешательства советских войск в ход гражданской войны в Афганистане. И именно это стало главным последствием нахринского боя – с этих пор обстановка вынудила советские войска вести бои с отдельными отрядами душманов, хотя это и не входило в их планы. Но руководство ДРА хотело втянуть наши подразделения в гражданскую войну основательно — рассчитывая, что советские войска теперь и впредь будут выполнять карательные функции для подавления мятежного движения и защищать режим.
И планы эти, к сожалению, частично реализовались – впереди наших ребят ждали долгие десять лет войны…
Источники : kr.znam.ru Нахрин : первая кровь