Поначалу Вере было трудно конечно, даже очень, все было настолько новым и сложным, что она даже хотела расписаться в собственном бессилии и пойти дальше мыть полы, там по крайней мере не нужно вникать в эти договора, оферты, составлять сметы, писать графики и прочее присущее работе руководителя. Но каждый раз она преодолев минуты слабости упорно продолжала вникать в тонкости должности управляющего. Разумеется никто бросать ее без поддержки на штурм неведомых знаний не собирался? поэтому ей во всем помогал как ни странно Вадим, сохранивший должность директора. У него просто не было выхода, либо в тюрьму за махинации, либо оказывать всяческую помощь в содействие новому замдиректору. Конечно он выбрал первое.
Спустя месяц Вера уже вполне уверенно чувствовала себя в кресле руководителя, подписывала документы, давала распоряжение и проводила собрания. Коллектив ее назначение принял спокойно, даже благожелательно, ибо Вера никогда не позволяла себе не повышенный оскорбительный тон, не эмоциональных выходок коими отличалась Алла. Вера наоборот все свои силы бросила на восстановление утраченного престижа салона, прислушалась к мнению коллектива и ни с кем не ссорилась. Конечно были и промахи, но незначительные, которые можно было спокойно списать на неопытность. В планах Александра Семеновича было со временем открыть еще один салон, отправить туда Вадима начинать с нуля, а Веру сделать директором этого уже действующего салона. Да, Александр Семенович дочери своего армейского друга верил безоговорочно, искренне радовался ее успехом и даже хвалил, а дождаться похвалы от него это все равно что увидеть снег в середине лета.
Как-то в салон заглянула Таня, та самая единственная подруга Веры. У той в жизни тоже произошли значительные и приятные изменения. Она устроилась на работу по специальности, с мужем тоже все наладилось. Да и вообще, как она сказала Вере, жизнь заиграла новыми красками. Таня зашла не просто поболтать с подружкой, а сделать новую прическу. Вера все сделала сама и настолько хорошо, что Таня пообещала порекомендовать ее салон своим новым коллегам. Реклама никогда не бывает лишней.
Что касается Аллы, то тут не все так просто. Она никак не могла принять, что ее вот так, как ей казалось, просто использовали и бросили. Вступать в открытую конфронтацию с Верой она не решалась, слишком силён был страх перед ее покровителями. Но видеть деревенскую выскочку в своем кресле она тоже не могла, а видеть приходилось, причем каждый день. Александр Семенович на нее заявление писать не стал и даже оставил работать в салоне на должности обычного мастера универсала, но не потому что он такой добрый, а потому что, во-первых это обязательно бы коснулась бы его зятя, а во-вторых, Алле надо было выплатить все деньги потраченные на собственные нужды за эти месяцы. А если учитывать, что потери исчислялись парочка миллионов, то Алла работала почти бесплатно, хорошо что жилье было, Вадим успел оплатить их любовное гнёздышко на пару месяцев вперед. Еще Алла пыталась вернуть Вадима, который тоже поглядывал на нее с сожалением, но ограничивался лишь сухими начальственные фразами. Тогда она решилась на шаг настолько тупой, на какой могла решиться только отчаявшаяся женщина. Она все-таки улучила момент, подошла к Вадиму и нарочито равнодушным тоном попросила забрать вещи. Тот подумал и сказал, что заедет вечером.
Алла после работы взяла такси и помчалась на другой конец города к известный в городе старухи, имевшую репутации колдуньи. Перед этим она с ней созвонилась, выслушала какой суммы ей это обойдется, что нужно с собой брать. Сумма оказалась вполне посильная, а из реквизита лишь фотография. Она вышла из такси у старой пятиэтажки, поднялась на последний этаж и позвонила в старую обшарпанную дверь. Когда та открылась, Алла вздрогнула, как из сказки, подумала она глядя в хмурое морщинистое лицо, давно немытые пакли засаленных волос и маленькие бегающие глаза. Старуха была костлявой, вся высохшая, словно пергаментный лист.
- Ну проходи, коль пришла, — пробурчала она и посторонилась, запуская гостью в квартиру.
Алла вошла, огляделась, ожидание более чем оправдались. Квартира напоминала чулан, маленький, тесный, скрипучие полы, побелка вместо обоев, с потолка свисала тусклая лампочка, в углах паутина. Старуха закрыла дверь и повернулась к ней.
- Что там у тебя?
Алла торопливо вытащила фотографию Вадима.
- Вот мой любимый человек, он, — торопливо начала она, - Но осеклась под взглядом старухи.
- По телефону ты сказала, что вернуть хочешь, так?
Алла кивнула.
- А с женой что делать будешь? Вижу там баба непростая, поддержка у нее сильно имеется, тебе не тягаться.
Алла растерялась. Потому что о жене она ничего не успела сказать. Мысленно поразилась тому, что старуха знает даже то, о чем знать не могла в принципе, стало совсем страшно.
- А нельзя чтобы ничего с ней не делать? Чтобы просто вернулся Вадим и все?
- Можно, только ненадолго, к ней вернется и нет твоей власти его удержать, — усмехнулась старуха, - Вижу хлопчик тоже продуманный, своего не упустит, хотя и не очень умный.
- А что можно сделать? Вы предлагаете что-то с ней сделать?
Старуха засмеялась тихим мелким смехом.
- Я тебе милая ничего не предлагаю, но думаешь ты в верном направлении. Просто реши, на время или навсегда?второе в 2 раза дороже.
- Навсегда конечно, — закивала Алла и вытащила из сумки пухлый конверт, протянула, - Вот.
- На том и порешим.
Старуха заглянула в конверт и с удовлетворением засунул его в карман грязного передника.
- На кухню проходи, сейчас зелье готовить будем, да заговор читать.
Вечером того же дня Вадим и Алла прощались, ну как прощаюсь, она смотрела на его перемещение по квартире, а он собирал свои вещи и спортивную сумку.
- Ладно, давай прощаться, только без слез, ладно? — Вадим поставил сумку у дверей, - Сама понимаешь, что тесть меня просто со свету сживет, он так меня только из-за дочери терпит и ничего и не сказал, если еще и Люда об этом узнает, то все. Не просто выкинут на улицу без ничего, а то и посадит.
- Я понимаю, давай хоть чаю попьем напоследок, — предложила Алла, - Расстанемся так сказать на доброй ноте.
- Чай? — удивился он, - Обычно плачут или проклинают в спину, а ты чай. Впрочем наверное мне это в тебе всегда и нравилось, твоя непредсказуемость. Что же, давай чай.
Он сидел за столом, пока Алла хлопотала у плиты.
- Я тебя правильно понимаю, остаемся друзьями? — спросил Вадим.
- Ну конечно, насильно мил не будешь как говорится, — сказала Алла, незаметно откупоривая пузырек с зелью.
- Ты все-таки молодец, что зла не желаешь, тем более Люда беременна. Пузырек едва не выпал из дрогнувший руки, капля бурой жидкости упала на светлую столешницу.
- Как беременна?
- Я сам в шоке, так получилось.
Чаепитие прошло в гробовой тишине. Алла молча пила из кружки, Вадим же только пригубил.
- Ничего не хочешь сказать на прощание? — спросил он
- А? — вопрос вывел Аллу из задумчивости, - Что сказать?
- Понятно, — Вадим встал и пошел к прихожей, - Квартиры оплачена до конца месяца, а дальше уже сама.
Алла равнодушно кивнула, Вадим взял сумку, кивнул на прощанье и вышел за дверь. Аллу словно ветром сдуло. Она забежала в комнату и принялась лихорадочно переодеваться. Через полчаса она влетела в подъезд дома, где жила колдунья, побежала по лестнице, на нужном этаже надавила на звонок и ждала пока дверь не открылась.
- Отменяй к чертовой матери свой наговор, заговор или как там оно называется, — выкрикнула она в лицо старухи, задыхаясь от быстрого бега по лестнице.
Старуха усмехнулась.
- Пожалела ее так? Узнала что тяжелая?
- Ты знала? — с ужасом прошептала она, - Знала и все равно это сделала?
- Тебе результат или мораль нужна? — нахмурилась старуха.
Алла сползла по грязной подъездной стене и заплакала. Она плакала так горько, буквально воя от безысходности и отчаяния, что старуха пожевав беззубым ртом вошла в квартиру и сразу же вышло обратно уже с конвертом в руках, бросила ей на колени.
- Держи, здесь все, знала что придешь, далеко не прятала.
- Оставьте себе, — сквозь слезы ответила Алла, - Только отмените.
- Отменю, отменю. Любовничка то не успела напоить? А то вернулся бы к тебе, а беременным нервничать ни к чему.
Алла помотала головой.
- Вот и ладушки, и прежде чем что-то делать, подумай хорошенько, а стоит ли она того, ты девка справная, найдешь еще своего мужчину, а этого оставь, не твой, отпусти его,барахло не человек если честно, это я сразу поняла, а мальчонка-то 2 у них славный вырастет, хорошим братом старшему будет. А то что ты одумалась во время, так это ты молодец, душу свою сберегла.
Алла уходила от старухи унося в душе лишь пустоту. Вернувшись домой, собрала вещи, позвонила хозяйки, сообщила что завтра съезжает. А утром она заехала в салон и написала заявление. Вадиму пришлось поговорить с тестем, тот взял с него обещание, что он сам погасит долг и великодушно отпустит Аллу.
Алла уехала и никто никогда ее больше не видел. Но если честно и видеть не хотел, забыли на следующий день, как забывают о человеке никому никогда хорошего не сделавшего, разве что только Вадим скучал первое время, но позвонить не решался. А потом и сам успокоился и дело было даже не в страхе перед тестем, он вдруг понял, что семья для него значит намного больше, чем какие-то мимолетные интрижки. Как ни странно, но вторая беременность жены добавило ему извилин под черепную коробку, заставило пересмотреть свое отношение к семейной жизни, да и жизнь вообще, наверное произошла переоценка ценностей, когда начинаешь уметь видеть важное.
Вера, ее младшая сестра Ирка, родители и Александр Семенович сидели под яблоней во дворе дома Свиридовых. Обычный деревенский стол крепко сбитый и пахнущий сосновой смолой был заставлен простыми, но сытными блюдами, на середине стола возвышалась литровая бутыль самогона, уже ополовиненная, разговор за столом был непринужденным, словно собрались все самые близкие люди, впрочем так оно и было.
- Ну господа, давайте выпьем за Веру, за ее успехи и достижения, — Александр Семенович встал с рюмкой в руке, все чокнулись и дружно выпили, кроме Ирке. Та в силу малолетства ограничилась яблочным соком.
- Хорошую дочь воспитал ты Коль, — с чувством сказал Александр Семенович отцу Веры, - Прирожденный руководитель, уважением пользуется у коллектива, хоть и молодая.
- Спасибо Саня, — захмелевшим голосом ответил отец, - Мы с матерью старались.
- И навыков не теряет, сама тоже с клиентами работает, — одобрительно добавил Александр Семенович, - Нет этого зазнайства.
Мать Веры с гордостью посмотрела на дочь.
- Надо же, 18 годков, а уже руководитель, трудно наверное дочь? — спросила она у Веры. Та пожала плечами.
- Теперь уже не трудно, не страшно. В любом деле самое сложное это начать, а потом если не отступил не спасовал, то все пойдет по накатанной.
Конечно многое придется еще изучить, настоящий руководитель должен много уметь, но главное в Вере уже было с самого начала, это чувство справедливости, искреннее желание помочь и готовность выслушать, это часто намного важнее деловых качеств.
А над деревней прошелестел ласковый осенний ветерок, нарушил волосы сидевших за деревенским столом, пробегал по кронам уже пожелтевших деревьев и уносился в синюю высь разгоняя перистые облака.
Вера смотрела на лица родных людей и мысленно благодарила их за все, что они ей дали. За воспитание, за то что поверили в нее, за то что поддержали, за всё.
конец
