А умер тот любознательный человек. Не вчера и даже не позавчера успел почить в бозе наш замечательный соотечественник, который 63 года назад ни с того ни с сего, с бухты-барахты вдруг задался этим вопросом. Чтобы избежать обвинения в пристрастности и добиться полной объективности выводов, он предложил провести социальный опрос. «Спросите у того-то», - нацеливал он, - «спросите вот у этого», - и подсказал ряд самых верных кандидатур репрезентативных респондентов. Среди них фигурировали не только – что естественно – его собственная супруга, но даже пара деревьев нашей климатической зоны.
Не один этот поэт-классик, но и многие другие литераторы до и после него выбирали в качестве художественной формы вариант произведения с открытым финалом. Можно ли поставить в этот ряд стихотворение Евгения Александровича?
«Какой открытый?», «Протри зенки», «Разуй глаза» - обязательно спросят, а потом дадут мне дельный совет умудренные литературным знанием уважаемые читатели канала.
«А ну погодь напирать. Не замай и не чёркай грифелем!» - тогда встрепенусь и я. – «Где ты увидел у него четкое «да» или «нет»? Вот именно что покажи мне, где он сказал ясно, «хотят» или «не хотят»?».
Но, вроде, действительно не хотели. Это я вас на правильное понимание навожу. Не утверждаю, а осторожно навожу. Уж с вами-то я могу быть откровенен. А с теми, кто наезжает, готов беспощадно спорить. Дурак может подумать, что я против Евтушенки. Так среди вас дураков нет.
В нынешнее время тоже не хватает четкости. Да и когда она была? Однако при Евтушенке уклон у людей был в сторону «куда угодно, но подальше от недавней войны». Сейчас уклон другой: «давненько не брал я в руки шашку». Если я скажу, что в 61-м году по Российской Федерации, а уж тем более – по Москве, не колесили иномарочные машины с объявлением о способности водителя к повторению чего-то страшного для кого-то, то вы мне возразите, что марок тогда было раз, два- и обчелся, причем все до одной советские.
Это достойный аргумент. Особенно, когда вспомнишь, что советский народ как один человек поддерживал политику родных партии и правительства и держал в уме, что до коммунизма оставалось всего ничего: с того проживаемого года оказывалось меньше 20 лет. Какая к черту война, коли в коммунизме всё будет бесплатным – бери не хочу! Разве готов был наш настрадавшийся народ дать воинствующему империализму шанс омрачить мечту прогрессивного человечества обо всем бесплатном?
А перед судьбоносным для ответа на евтушенковский вопрос 22-м годом этого столетия по всей Федерации и даже по Москве вовсю шныряли машины уже большей частью иностранного производства, например, «Мерседесы», BMW, Audi и «Фольксвагены», с той грозной надписью. Это невероятно, но говорят, что всю их чертову кучу даже не в Китае изготовляют.
Деда, в отличие от наглядной формы нынешних времен, тогда за победу не благодарили. Иначе пришлось бы также вспоминать поучаствовавшего в войне отца. Отец, согласитесь, если и не сбивал рифму, то своим присутствием уполовинивал всю трогательность фразы. К тому же ещё и дяди участвовали… Не упоминать их было бы невежливо, но что тогда сталось бы с рифмой? А без рифмы изречение потеряло бы весь свой фугас. Так и обходились как-то без этой красоты – о деде-то – пока не изобрели её в новейшее время, когда гордость и благодарность поперла неостановимым потоком, как тесто на опаре.
Сами видите, пора тогда была самой неблагоприятной для воинственных настроений. А сейчас всё очень удачно сходится – и с рифмой, и с Китаем, и с жизнью, вновь запросившей присутствия шашки. А ещё – с жизнью без коммунизма и чего-либо бесплатного.
К тому же, скажем, приспичило кому-то отчего-то в 61-м году что-то там повторить. Так повторять он наверняка намеревался бы вместе с кем-то. Однако благодаря успехам самой лучшей в мире советской медицины и высокому уровню советского образования дураков тогда водилось мало. Кто бы променял свою достойную зарплату столяра-краснодеревщика на перловое питание и денежное довольствие рядового СА? Причем некоторые краснодеревщики краснодеревили в весьма солидных организациях, не исключая сам ЦК. Краснодеревщики – плохая база для набора добровольцев для срочной службы. А о наемниках тогда знали только из исторической литературы.
И как же, ребята, удачно получилось в 22-м году! Враг наверняка рассчитывал напасть на нас 24 февраля. Вообще-то враг всегда рассчитывает напасть – иначе какой он враг. Так, кукла без набивки. Вон даже Адольф Гитлер, считая нас врагами, говорил, что мы на него обязательно бы напали, и потому предпочел напасть сам.
А мы, зная, что нынешний наш враг никак не готов прожить без нападения, ловко упредили его в важной малости. Ведь он как наверняка рассчитывал? Ага, не мог не смекать вражеский полководец, вчера кончились Олимпийские игры, и русские облегченно вздохнули: наконец-то отдохнем от боления, подлечим расстроенные им нервы. Российские военные, профессионально перебрав в профессиональный праздник, массово скажутся сломавшими руки-ноги, чтобы отоспаться и отпоить себя рассолом. Проснутся не ранее тринадцати ноль ноль. И вот тут-то НАТО следует взять и ударить. В двенадцать ноль ноль. Одновременно с выстрелом пушки в Петропавловской крепости. Разница во времени у Америки с Россией в районе восьми часов. Неприятно, конечно, начинать в такую рань, но ничего, подзарядимся колумбийским кофе и вперед…
Так что можете брать мой расчет за истину. Какие сомнения: они собирались застать нас расслабленными и непротрезвевшими, а мы встали как огурчики ни свет ни заря – и вперед без опохмелки. Это они в тот момент спали мертвым сном. Даже не перебрав накануне никакого своего виски и не отпраздновав никакого праздника.
И вот пошла русская рать отвоевывать назад важный кусок исконно русской земли. Который оккупировали и узурпировали второсортные русские люди, самоидентифицировавшиеся под именем пресловутых украинцев. Как же встречали наших на освобожденных от угнетателей землях! Ах эти милые старушки! Бросались с красными флагами под танки – постоянно держи ухо востро и гляди в оба, чтобы не задавить. Точь- в-точь как в поездке по Петербургу: всегда утраиваешь внимание, проезжая пространство между светофорами. Любая путная бабушка именно там будет пересекать проезжую часть.
Ну что ж, начало положено. Раз существуют земли, их надо собирать. Ждут своей очереди земли азиатские. Помнят, что тоже принадлежали к СССР. По отношению к ним ведется очень правильная политика. Собирание их полей и арыков неизбежно, но, чтобы они себя не переоценивали и, глядишь, не выторговали для себя чего лишнего, их у нас клеймят в хвост и в гриву в связи их с врожденными криминальными склонностями и неправильным влиянием на наши устои. То есть, мы опять готовы пожертвовать своими силами и средствами и после собирания их земель взвалим на себя благородный труд по перевоспитанию этих людей, показавших себя в России в невыгодном свете в качестве мигрантов.
А пока их руководители всячески пытаются оттянуть время «Ч». Наперебой признают недоработки в воспитании своих граждан, проявляют активность в интеграционных организациях, прорабатывают маршруты для вариантов «если что»… Но на тех территориях придется иметь дело не с неприятным коллективизмом Запада, а с влиянием и интересами индивидуалистического Китая. При этом Китай пусть и сложный, но договороспособный партнер. К тому же порукой в будущих делах с ним станет знаменитая хитрость Путина и Небензи.
Так что, глядя в будущее, мы можем сказать вслед за поэтом: «Да, мы умеем воевать, но не хотим, чтобы опять».
Пора бы мне на сегодня как-то закруглиться. Я так и сделаю. Но оставлю открытым финал всё того же вопроса, которым мы начинали сегодняшнюю многообещающую литературную дискуссию. Так как по-вашему: хотят ли русские?
