Одним из художественных приемов, к которому прибегал Дж. Р. Р. Толкин, была деконструкция собственных сюжетов.
Например, история последнего короля Нуменора, Ар-Фаразона/Тар-Калиона, при внимательном рассмотрении, содержит все те же детали, что и история Турина Турамбара, великого героя Первой Эпохи, но обыгрывает их в более зловещую сторону (подобно тому, как история самого Турина инвертирует истории его кузена Туора и двоюродного деда Берена).
1. У обоих есть мотив исключительности и доминирования силы воли/доблести над мудростью – правда, если Турин использовал её во зло по неосторожности или ошибке, то Тар-Калион вел себя так осознано.
«Турин же вырос могуч и крепок — высок даже по меркам людей, ростом превзошел он эльфов Дориата, и молва о силе его и мужестве разнеслась по королевству Тингола. В те годы великую мудрость обрел он, жадно внимая сказаниям о Древних Днях и о великих деяниях старины, и сделался задумчив и немногословен. Часто Белег Могучий Лук приходил за ним в Менегрот и уводил его далеко в чащи, и обучал лесной науке, и стрельбе из лука, и владению мечом (что пришлось Турину особенно по душе); а вот ремесла давались ему куда хуже — не сознавал он собственной силы и нередко портил творение рук своих одним неловким ударом. Да и во многом ином судьба, похоже, не благоволила ему, ибо часто замыслы его шли прахом, и не добивался он того, чего желал; и друзей у него было мало: веселым нравом он не отличался и смеялся редко — тень омрачала его юность. Однако ж любовью и уважением дарили Турина те, кто хорошо знал его; и пользовался он почетом как воспитанник короля».
(с) Дети Хурина – глава V. Перевод С. Лихачевой.
«Он [Ар-Фаразон] был наделен великой красотой, и силой/статью подобен первым королям, а в юности и разумением походил на эдайн древности, хотя, как выяснилось впоследствии, когда развратили его советы отца и людская хвала, силой воли наделен он был щедрее, нежели мудростью».
(с) История Средиземья, том XII – глава V. Перевод С. Таскаевой.
2. У обоих есть нигилистические и/или богоборческие нотки, но если у Турина все сводилось не к противостоянию с Валар (скорее просто недоверию), сколько к попыткам избежать насланного Морготом рока, то Тар-Калион пошел дальше и, поставив на колени Саурона, взбунтовался против Валар и Эру.
«— Валар! — воскликнул Турин. — Они бросили вас на произвол судьбы, а людей презирают. Что толку глядеть за бескрайнее Море на догорающий на Западе закат? Есть лишь один Вала, с которым приходится нам иметь дело, и Вала этот — Моргот; и ежели в конечном счете не сумеем мы одолеть его, то хотя бы причиним ему вред и помешаем его замыслам. Ибо победа есть победа, даже малая, и ценна победа не только последствиями. Равно как и не безвыгодна. Таись не таись, в конечном счете что в том проку? Лишь сила оружия — заслон от Моргота. Ежели не пытаться обуздать Врага, немного лет минет прежде, чем весь Белерианд подпадет под его тень, и тогда одного за другим выкурит он вас из подземных нор. И что тогда? Жалкая горстка уцелевших бежит на юго-запад и схоронится на побережье, словно в ловушке, между Морготом и Оссэ. Не лучше ли стяжать великую славу, пусть и ненадолго, — ибо конец один. Ты говоришь о необходимости затаиться — что в ней-де единственная надежда; но можешь ли ты заманить в засаду и подстеречь всех до единого соглядатаев и лазутчиков Моргота, чтобы никто не возвратился с вестями в Ангбанд? Однако ж так Моргот прознает, что вы живы, и догадается, где вас искать. И вот что еще я скажу: пусть краткая жизнь отмерена смертным в сравнении с эльфами, они охотнее расстанутся с ней в битве, нежели обратятся в бегство или покорятся. Стойкость Хурина Талиона — великий подвиг; и пусть Моргот убьет героя, но самого деяния ему не отменить. Деяние это почтят даже Владыки Запада, и разве не вписано оно в историю Арды, что не зачеркнуть ни Морготу, ни Манвэ?»
(с) Дети Хурина – глава X. Перевод С. Лихачевой.
«Восседая на своем резном троне в городе Арменелосе, в сиянии славы, Ар-Фаразон предавался мрачным раздумьям, замышляя войну. Ибо еще встарь в Средиземье прознал он о могуществе Саурона и о ненависти его к Западной земле. Теперь же к королю явились капитаны и шкиперы кораблей, возвратившиеся с Востока, и поведали о том, что Саурон, с тех пор, как Ар-Фаразон покинул Средиземье, открыто являет свою мощь и осаждает прибрежные города; что провозгласил он себя Королем над людьми и объявил, будто намерен сбросить нуменорцев в море и уничтожить по возможности сам Нуменор.
Услышав эти вести, Ар-Фаразон пришел в ярость; долго размышлял он втайне, и сердцем его все сильнее овладевала жажда безграничного могущества и единовластного утверждения своей воли. И решил он, не ища совета Валар, доверившись лишь собственной мудрости, что сам завоюет титул Короля над людьми и вынудит Саурона стать вассалом своим и слугою; ибо, обуянный гордыней, считал он, что нет и не будет на свете короля, способного оспаривать могущество Наследника Эарендиля».
(с) Сильмариллион – Акаллабет. Перевод С. Лихачевой.
3. У обоих – мотив победы над соперником в любви, но если Турин не отвечал взаимностью Финдуилас и даже отверг её зов, поверив Глаурунгу (что стало причиной её гибели), то Тар-Калион, напротив, «отбил» Тар-Мириэль у Элентира, брата своего друга Амандиля, а потом поверил Саурону (что стало причиной её гибели).
«Теперь, когда добился Турин своего, и все шло удачно, и, занимаясь тем, что ему по сердцу, обретал он славу и почести — держался он со всеми учтиво и обходительно, и сделался менее мрачен, нежели прежде; так что едва ли не все сердца обратились к нему; и многие называли его Аданэдель, Эльф-человек. Но более прочих Финдуилас, дочь Ородрета, чувствовала сердечное волнение, ежели стоял он рядом или просто находился в том же зале. Была она золотоволосой, как весь дом Финарфина; и в радость было Турину любоваться ею и с нею беседовать, ибо напоминала она ему родню и женщин Дор-ломина в отчем его доме.
На самом же деле Финдуилас разрывалась душою надвое. Она чтила Гвиндора и сострадала ему, и не хотелось ей добавлять ни единой слезы к его горестям; однако вопреки воле день ото дня росла любовь ее к Турину, и задумывалась Финдуилас о Берене и Лутиэн. Но Турин не походил на Берена! Он не пренебрегал ею и радовался ее обществу; она же знала, что не любит ее Турин той любовью, что ей желанна. Мыслями и сердцем он был далеко, у рек давно минувших весен».
(с) Дети Хурина – глава X. Перевод С. Лихачевой.
«В юные годы был он [Ар-Фаразон] близким другом Амандилю, что после стал Лордом Андуниэ, и любил людей из Дома Валандиля, своих родичей (через Инзильбэт, мать его отца). Часто гостил он у них, и туда же явилась Зимрахиль, его двоюродная сестра, дочь Инзиладуна, что позднее стал Королем Тар-Палантиром. Элэнтир, брат Амандиля, любил ее, но, увидев впервые Фаразона, Зимрахиль обратилась к нему очами и сердцем, из-за красоты его и также из-за богатства.
Но он уехал, и она осталась незамужней. И вот, Тар-Палантир, томимый скорбью, скончался; поскольку не было у него сына, скипетр перешел к его дочери, принявшей имя Тар-Мириэль, согласно праву и законам нумэнорцев. Однако Фаразон [?восстал] и явился к ней, и возрадовалась она, и забыла тогда о верности отца своего ради любви к Фаразону».
(с) История Средиземья, том XII – глава V. Перевод С. Таскаевой.
4. У обоих в истории фигурирует инцест, но, опять же, в истории Турина это неосознанное зло, а у Тар-Калиона и Тар-Мириэль – осознанное (хотя не такое уж и зло, учитывая, что они двоюродные).
«Ниниэль тоже мертва, прекрасная Ниниэль, которую любили вы, а я так любил превыше всех прочих. Кинулась она вниз с обрыва в ущелье, что зовем мы Олений Прыжок, прямо в клыкастую пасть Тейглина. Шагнула она навстречу смерти, ненавидя свет дня. Ибо вот что узнала она, прежде чем бежала прочь: они с Турамбаром оба — дети Хурина, брат и сестра. Мормегилем прозвали его; Турамбаром нарек себя он сам, скрывая былое; но он — Турин, сын Хурина. Мы дали ей имя Ниниэль, не зная о ее прошлом; а была это Ниэнор, дочь Хурина. В Бретиль принесли они тень своей темной судьбы. Здесь-то и настиг их рок, и горя этого здешней земле не избыть вовеки».
(с) Дети Хурина – глава XVII. Перевод С. Лихачевой.
«И тем самым нарушили они [Тар-Мириэль и Тар-Калион] законы Нумэнора, что воспрещали браки между родичами более близкими, нежели троюродные брат и сестра, даже в королевском доме. Но они были слишком могущественны, и никто не мог противиться им. И когда они поженились, Мириэль уступила скипетр Фаразону, и он воссел на трон Эльроса под именем Ар-Фаразона Золотого, однако сама она осталась королевой, ибо титул принадлежал ей по праву, и звалась отныне Ар-Зимрахиль».
(с) История Средиземья, том XII – глава V. Перевод С. Таскаевой.
5. Оба были объектами манипуляций со стороны прислужников Моргота, игравших на их комплекса: у Турина – Глаурунг давил на чувство вины, что, мол, Турин-то жил неплохо, в отличии от матери и сестры, у Тар-Калиона – Саурон играл на страхе смерти и властолюбии того, кто был сыном любимого сына последнего общепризнанного короля Нуменора.
«— Зло сеешь ты повсюду на пути своем, сын Хурина, — рек он. — Неблагодарный приемыш, разбойник с большой дороги, убийца друга, разлучник любящих сердец, узурпатор Нарготронда, безрассудный войсководитель, предатель родни своей. Мать и сестра твоя прозябают в рабстве в Дор-ломине, лишения и нищета — их удел. Ты разряжен, как принц, они же ходят в лохмотьях; по тебе тоскуют они, но тебе до них нет дела. То-то отрадно будет отцу твоему узнать, каков его сын; а узнает он о том всенепременно.
И Турин, будучи во власти чар Глаурунга, поверил драконьим речам, и увидел себя со стороны точно отраженным в кривом зеркале злобы — и преисполнился отвращения
<....>
И Турин, все еще одурманенный драконьим взглядом, поверил словам Глаурунга, как если бы имел дело с врагом, которому ведома жалость, — и, развернувшись, бросился бегом через мост. А вслед ему звучал холодный голос:
— Поторопись же в Дор-ломин, сын Хурина! А не то, чего доброго, опять опередят тебя орки. Если замешкаешься ты ради Финдуилас, не видать тебе более ни Морвен, ни Ниэнор; и станут они проклинать тебя».
(с) Дети Хурина – глава XI. Перевод С. Лихачевой.
«И столь коварны были его замыслы и его речи, столь велика оказалась скрытая сила его воли, что не прошло и трех лет, как Саурон стал доверенным советником короля, ибо уста его непрестанно источали сладкий мед лести, и знал он многое из того, о чем люди доселе не ведали».
«Шли годы, и с наступлением старости Ар-Фаразон ощутил приближение смерти, и охватили его ярость и страх. Долго ожидал Саурон этого часа и готовился к нему – и вот час пробил. Саурон обратился к королю, уверяя его, будто теперь, когда мощь правителя Нуменора так возросла, пора ему научиться во всем одерживать верх и перестать подчиняться приказам и запретам»
(с) Сильмариллион – Акаллабет. Перевод С. Лихачевой.
6. Оба стали причиной гибели своих друзей: Турин сам убил Белега и косвенно подвел под гибель Гвиндора, перед этим оттеснив его в королевском совете Нарготронда, но невольно, в то время как Тар-Калион осознанно довел Верных до состояния, когда Амандиль решился на самоубийственное плавание на Запад, хотя лично ему не желал ничего плохого.
«И молвил Турину Гвиндор:
— Спасением платишь ты за спасение! На гóре спас я тебя, а ты меня — напрасно, ибо нет исцеления моим увечьям и должно мне покинуть Средиземье. И хотя я люблю тебя, сын Хурина, сожалею я о том дне, когда вырвал тебя из орочьих лап. Если бы не твои доблесть и гордыня, не утратил бы я разом жизнь и любовь и до поры выстоял бы Нарготронд»
(с). Дети Хурина – глава X. Перевод С. Лихачевой.
«В пору своей юности Фаразон дорожил дружбой Амандиля, с которым вырос бок о бок, и, хотя Амандиль числился среди Друзей Эльфов, он оставался в совете вплоть до самого прихода Саурона».
(с) Сильмариллион – Акаллабет. Перевод С. Лихачевой.
7. Оба кончили в полном отчаянии, лицезрев крушение своих надежд: Турин покончил с собой, а Тар-Калион отправился на безумную войну с Валинором.
«Ибо смотри: слеп я! Ты разве не знал? Слеп, слеп, с самого детства на ощупь пробираюсь я сквозь мглистый туман Моргота! Посему оставь меня! Ступай, ступай прочь! Возвращайся в Дориат, да сгубит его зима! Да будет проклят Менегрот! Да будет проклято поручение твое! — воскликнул Турин. — Только этого лишь и недоставало. Теперь наступает ночь!»
(с) Дети Хурина – глава XVIII. Перевод С. Лихачевой.
«Дурные предчувствия овладели им, когда взглянул король на безмолвные берега и увидел сияющую скалу Таникветиль – белее, чем снег, холоднее, чем смерть, немую, неизменную и грозную, словно отблеск света Илуватара. Но гордыня владела Ар-Фаразоном; и вот сошел он с корабля и ступил на берег, объявляя эту землю своею, если никто не явится биться за нее».
(с) Сильмариллион – Акаллабет. Перевод С. Лихачевой.
8. Оба, по преданиям круга «Второго Пророчества Мандоса», вернутся в Дагор Дагорат.
«В повести Мира Аданэделю отведено место не из последних; и однажды, в далеком будущем, он померяется силой с самим Морготом».
(с) Дети Хурина – глава X. Перевод С. Лихачевой.
«Король же Ар-Фаразон и смертные воины, ступившие на землю Амана, погребены были под обломками скал; говорится, будто так и лежать им в каменном склепе Пещер Тех, кто Забыт – вплоть до Последней Битвы и Судного Дня».
(с) Сильмариллион – Акаллабет. Перевод С. Лихачевой.
Автор статьи - Moricar. Публикация статьи на Дзене одобрена автором. Оригинальный материал - здесь.
Вступайте в группу ВКонтакте - самый масштабный информационный ресурс о мифологии Толкина в СНГ!
