Эти ваши рыцари раздражают, кажется, вообще всех. Скачут такие в своих ярких геральдических котах на огромных дестрие и тычут копьями во все, что движется, делая вид, что именно они главные на поле боя. Но на самом деле каждый приличный человек знает, что обычная пехота множество раз громила этих самых рыцарей в битвах и сражениях.
Любой мало-мальски знающий историю расскажет о "Битве Золотых шпор", в которой фламандские ополченцы, вооруженные простыми готтентагами, разбили рыцарское войско, повесив на стену в виде трофеев сто пар золотых шпор. Те же, кто изучал военное дело, еще немного больше, вспомнят о битвах при Айзенкуре, Кресси, сражении у горы Моргатрен, да и, в конце концов, о гуситских войнах. Все те сражения, где обычные ополченцы и пехотинцы, взяв руки, двуручные цепы, аркебузы и упомянутые уже готтентаги, били зарвавшихся рыцарей со всем старанием и чудовищной эффективностью.
А что, если я скажу, что все эти широко известные истории о героических простолюдинах, ополченцах и восставших, что побеждали военную элиту европейского Средневековья, действительности не соответствует вообще никак. Что сражений, в которых такое иррегулярное войско побеждало феодальное рыцарское ополчение, до самого конца XV века не было, Да и после XV века случались они реже, чем прилет кометы Галлея. Как так получилось? Давайте разбираться.
И так как понятно, что все подобные истории обсудить в формате одной статьи просто невозможно, давайте будем есть слона по частям, и в серии статей на канале, разберем несколько самых известных сражений, в которых "обычная пехота" во всем ее разнообразии наносила поражение "рыцарской армии". А начнем мы, конечно же, с битвы при Куртре, намного более известной, впрочем, как "Битва Золотых шпор".
История о том, как фламандское пехотное ополчение, вооруженное преимущественно готтентагами, разбило двадцатитысячную французскую армию, где одних только рыцарей было не менее трех тысяч, известна, кажется, вообще любому, кто интересуется историей. Но если присмотреться к этому сражению чуть внимательнее и копнуть самую чуточку глубже, то немедленно окажется, что реальность выглядит немного не так, как ее принято рисовать.
Чтобы понять, как оно там все на самом деле, было, необходимо для начала посмотреть, кто вообще сошелся на поле боя под Куртре с обеих сторон. Благо, что синхронных источников, освещающих это сражение, довольно много. Это и Людовик ван Вельтем со своими "Гентскими анналами", и "Большие французские хроники" и "Хроники графов Фландрских", и "Историческое зерцало" Людвига Ван Вильгельма.
И для начала давайте оценим французскую армию, благо, что написано про нее чрезвычайно много. "Большие французские хроники" говорят, что включала она в себя: "много известных французских рыцарей и великое множество пехоты". Ван Вельтем по этому поводу намного более конкретен и оценивает ее в 7024 человека, которых обозначает как "люди войны" то есть комбатантов, вышедших на поле боя.
Тяжелая кавалерия, состоявшая из вассального рыцарства, титулованных дворян и их "рыцарских копий" разными авторами оценивается от 2, 5 до 3 тысяч человек. И такая невысокая согласованность в цифрах происходит оттого, что французские и фламандские источники по-разному трактуют понятие ударной кавалерии. Для французов, чтобы считаться в военном походе Coutilier, а тем более Bachelier, воин должен был иметь определенный доспешный и оружейный ценз. Фламандцы же относились к этому вопросу намного менее строго, записывая в тяжелую конницу, кажется, вообще все, у чего было четыре копыта, щит и копье.
Вся остальная часть войска была пехотой. Но вот собственно французского пехотного ополчения в армии Роберта д,Артуа не было. К этому времени, его невысокое качество и крайне низкая устойчивость на поле боя было более чем известно любому, кто связал свою жизнь с войной. И именно поэтому любой разумный человек, от таких "воинов" по возможности старался держаться как можно дальше. Заменяя их пехотой наемной, тоже не очень стойкой, но, по крайней мере, более профессиональной.
Большую часть 4-5 тысячного корпуса пехоты французской армии, со слов ван Вельтема, составляли наемные итальянские арбалетчики, вооруженные все еще не очень мощными арбалетами. Однако они имели большие щиты и могли вести длительную перестрелку на поле боя. Насколько длительную? Ну, ровно до того момента, пока не стали бы целью вражеской атаки. Рубиться в ближнем бою, итальянцы были не готовы. Но, тем не менее, поддержку нескольких тысяч арбалетчиков на поле боя переоценить было невозможно.
Меньшая часть пехоты была набрана в Испании и Наварре и это были так называемые "бидо", крайне мобильные и весьма опасные метатели дротиков, не бронированные, защищенные одним только щитом и воюющие по заветам предков в рассыпном строю. Они так же были совершенно непригодны к длительному бою, но зато способны изматывать вражескую пехоту непрерывными наскоками и обстрелами.
И в общем-то, с французской армией все в целом понятно. Это было типичное феодальное войско, в котором основной ударной силой, составляющей примерно треть от общего числа, была тяжелая ударная конница, поддерживаемая стрелками и легкой пехотой. Совершеннейшая классика жанра. Именно так и выглядели девять из десяти больших армий того времени.
А вот посмотреть внимательнее на тех, из кого состояла фламандская армия, которую почему-то принято считать исключительно городским пехотным ополчением, было бы намного, намного интереснее.
И для начала нужно сказать, что силы фламандцев оцениваются не так точно. Разные источники дают нам довольно большой разброс численности - от 11 до 13 тысяч человек. Впрочем, такая неточность, если говорить об армиях того времени, не считалась чем-то удивительным. Феодальное ополчение, а особенно ополчение пехотное - штука, в принципе непредсказуемая, и сколько войск будет у тебя завтра утром, не знал даже сам полководец. Вот что нам известно точно, так это то, что подавляющая часть фламандского войска была пехотой. Ну, или, по крайней мере, на поле боя все они сражались в едином пехотном строю.
Но что за люди пришли отстаивать свободу Фламандии и ее народа? И вот тут, если приглядеться как следует, окажется, что составляли фламандскую армию не исключительно ополченцы, да и командовали ей вовсе не простолюдины и даже не обедневшие рыцари.
И первый, на кого нужно обратить внимание, это, конечно же, Ги де Намюр, второй сын графа Фландрии, человек, который, собственно, и выиграл сражение. Он привел с собой отряд (некоторые хронисты оценивают его в 500 человек), и именно этот самый отряд не отступил сам и удержал от бегства окружающих, когда фламандская армия дрогнула под ударом тяжелой кавалерии д,Артуа.
- Если бы мессир Ги не удержал свою позицию, ситуация уже не была бы благоприятной. Восславим его мужество, оно спасло честь Фландрии. (Лодевик ван Вельтем).
Второй значимой фигурой в армии Фландрии был Вильгельм Юлихский, внук юлихского графа Вильгельма IV и известный уже полководец, командовавший отрядом немецких наемников, отлично показавшим себя несколько лет назад в битве при Верне. Количество войск, что пришли с ним, нам совершенно точно неизвестно, но то, что они были, сомнений не вызывает.
А еще под знамена Фландрии и Намюра встал Жан де Ренесе, крупнейший местный феодал. И он тоже не просто так пришел на поле боя. Необходимо понимать, что титулованное дворянство, особенно высшее титулованное дворянство, в то время никогда не бывает само по себе. Под его знаменами, как правило, выходят на поле боя десятки вассальных им дворян и рыцарей и сотни профессиональных военных.
И вот тут - то начинается самое интересное. "Хроники графов Фландрских" оценивают количество дворян во фламандском войске в 50-70 человек. И это, попрошу заметить, не рыцари. Это титулованные дворяне.
Скорее всего, дворяне эти были небогатыми, но совершенно точно они имели отлично подготовленные военные отряды, преданные лично им. Ну просто потому, что в реалиях Средневековья невозможно вести нормальное хозяйствование без сильной, пусть и небольшой дружины. Впрочем, почти наверняка некотоыре такие дворяне имели и своих вассалов - рыцарей. Кстати, и местные безземельные рыцари - бачильеры в армии были. Об этом нам говорит та же самая "Хроники графов Фландрских".
Вообще, если говорить именно об общем количестве именно городского и сельского ополчения во фламандской армии, то, согласно хроникам, оно оценивается в 7, 5 - 8, 5 тысячи человек. 3 тысячи прибыли из Брюгге, 2, 5 - из Вольного округа и прибрежной Фландрии, еще 2 - 2, 5 тысячи - из Восточной Фландрии и еще 500 человек прислал Ипр. Так же не нужно забывать о 500 наемных арбалетчиках, кстати, тоже итальянских.
Вот так и получается, что при общей численности армии в 11-13 тысяч человек, две трети ее составляла пехота и стрелки, а треть - рыцари, дворяне и те войска, которые они привели с собой. И структура этого "крестьянского" войска общем, ничем вообще не отличается от армии графа д, Артуа, что пришла карать фламандских повстанцев.
Под Куртре, встретились две нормальные феодальные армии, отличающиеся друг от друга только тактическими приемами ведения боя. Зная, что французы предпочитали идти в бой верхом, и представляя ударную мощь рыцарской кавалерии, местное фламандское дворянство понимало, что не сможет в конной схватке противопоставить им ничего. Поэтому рыцари, дворяне и их дружинники, встали в один строй со свой пехотой. Точно так же, как это сделали англичане в битвах при Айзенкуре и Кресси. И, как оказалось, это была отличная тактика.
Фламандское ополчение, вооруженное, мягко говоря, очень посредственно, оказалось отделено от первого, самого сильного удара французов ручьем, холмом, а главное, несколькими линиями хорошо обученной и вооруженной пехоты, что привела с собой местная военная аристократия. И именно это позволило им не развалиться от первого же удара, а позже, когда французы завязли в пехотной коробке, использовать свое численное преимущество.
Впрочем, главным ключом к победе на поле при Куртре было, конечно, какая-то запредельная самоуверенность французского рыцарства в своих силах. Нет, конечно же, французские шевалье были в тот момент, пожалуй, сильнейшей ударной кавалерией в мире и имели все основания смотреть свысока на любого противника. Но все же, недооценивать врага - всегда фатальная ошибка.
- Коннетабль Рауль де Клермон, сир де Нель, указал на опасность для рыцарей, если они будут сражаться на том берегу ручья. В случае отступления, ручьи станут ловушкой для конницы. Он советовал выманить фламандцев в поле. Жан де Бюрла, гран-мэтр арбалетчиков (т.е. начальник пехоты), предложил с помощью своей легкой пехоты нанести фламандцам настолько серьезный урон, что им придется отступить. Тогда рыцари смогут нанести решающий удар. Годфруа Брабантский (брат герцога Брабантского Жана I) думал, что лучше будет не атаковать, но применить обычный французский прием – измотать фламандцев, заставив их простоять весь день в строю, без еды и питья, на жаре, и на следующий день они уже не смогут сражаться. Но к этим словам никто не прислушался.
В общем, посмотрев на сражение при Куртре чуть внимательнее, мы видим тут не победу пехотного ополчения над профессиональной рыцарской конницей, а обычное сражение, где одна совершенно классическая феодальная армия при помощи тактики и удачного расположения разбила другую, такую же феодальную армию, недооценившую своего противника. Причем основной ударной силой в обеих были не вчерашние крестьяне, а вполне себе профессиональные военные из числа небогатого рыцарства и дружин местной аристократии.
Подытоживая.
Так что получается, под Куртре французов разбили не ополченцы?
Совершенно точно. На фламандских полях одна совершенно классическая средневековая армия победила другую средневековую армию, пользуясь численным перевесом и прогрессивной на тот момент тактикой, не позволяющей простой пехоте убегать с поля боя в разгар сражения.
Значит, фламандское ополчение было бесполезно?
Конечно же, нет. Несмотря на очень слабые боевые качества и весьма посредственное вооружение, большая масса мотивированной легкой пехоты, которая не драпает с поля боя немедленно после начала сражения, всегда полезна. Она, навалившись толпой, отлично ссаживает с седла любую застрявшую конницу, даже и рыцарскую, если ее предварительно остановить и как следует "размять". Но главной ударной силой средневековой армии такое ополчение не станет никогда.
А готтендаг? Как известно, это лучшее оружие против рыцарей!
Вот даже не близко. Лучшее оружие против рыцарей - это точно такой же рыцарь, ну или в крайнем случае, пики и алебарды в руках других военных профессионалов. А "добрый день" обычное дешевое эрзац оружие, которым сельское и городское ополчение вооружается исключительно из соображений нищебродства. Но медийная поддержка у него хороша, этого не отнять.
И сегодня на этом все. О гуситских войнах, где в очередной раз рыцарей "разгромили" на этот раз восставшие гуситы с двуручными цепами, мы поговорим уже в следующий раз.
