Это продолжение цикла о формировании современных границ Белоруссии. Начало здесь.
Литва, расширившаяся в XIV-XV веках до причерноморских степей и брянских лесов, стала не Великой Аукштайтией, а Литовской Русью. Русский элемент в ней преобладал демографически, культурно и религиозно. Несколько столетий две части Руси, объединенные вокруг Москвы и Литвы, находились в постоянном взаимодействии между собой, наследниками империи Чингисхана и западными соседями. Были династические браки (Ягайло был сыном тверской княжны, а дочь Ивана III Елена стала королевой Польши), были и кровавые войны, а татарское присутствие ощущалось как на востоке, так и на западе.
Однако по мере сближения Литвы с Польшей, кульминацией которого стала Люблинская уния, ВКЛ становилось все менее русским государством. Православная западнорусская знать ополячивалась и окатоличивалась. В результате Брестской унии 1595 года большинство православного населения перешло в юрисдикцию Рима, сохранив восточный обряд.
На землях будущей Белоруссии внедрение унии встречало меньшее сопротивление, чем на Украине, где непрекращающееся политическое, экономическое и религиозное давление со стороны поляков спровоцировало кровавую войну, завершившуюся переходом под власть московского государя. Впрочем, нельзя сказать, что православный белорусский люд сидел сложа руки: он учинил, как минимум, два восстания: в 1618 г. в Могилеве и в 1623 г. в Витебске, умертвив в последнем униатского архиепископа Иосафата Кунцевича. Тем не менее, если в середине XVI века большая часть территории современной Белоруссии была населена православными, то через двести лет после заключения Брестской унии доля униатов на белорусских землях составляла 75%.
Административно греко-католики белорусских земель принадлежали к Киевской митрополии с центром в Вильне, бывшей крупнейшим духовным и интеллектуальным центром униатства. Отчасти этим и объясняется успех унии в этих краях.
Вся территория современной Белоруссии вошла в состав России в результате разделов Польши:
Имперские власти немедленно начали борьбу с унией, стремясь обращать греко-католиков в православие. Окончательная отмена унии состоялась на Полоцком соборе 1839 г. и прошла довольно безболезненно, хоть и не без эксцессов. Любопытно, что одним из ее инициаторов был униатский митрополит Иосиф Семашко, украинец по происхождению, видевший в унии орудие полонизации.
Конфликт между православными и униатами, бушевавший всю первую половину XVII века и тлевший в последующие века, – это мощный, но не единственный удар по культивируемому в современной Польше образу первой Речи Посполитой как религиозно толерантного государства. Впрочем, все познается в сравнении. Именно поэтому русские старообрядцы с конца XVII бежали от гонений в соседнюю Польшу. Так появился мощный старообрядческий центр в Ветке недалеко от Гомеля, существовавший около восьмидесяти лет. С ним покончила Екатерина, повелевшая вернуть староверов в Россию силой: около 20 тысяч человек было переселено в Сибирь. В документах они проходили в качестве польских выведенцев, да и по сей день существует такой невероятный термин как «поляки» (этнографическая группа русских).
Но вернемся к белорусским делам. В XVII веке, параллельно с изменением религиозного ландшафта до неузнаваемости изменился русский язык Западной Руси. Процитируем Юрия Корякова:
Безусловно славяноязычные жители ВКЛ и в 16-м, и в 17-м веках называли свой язык "русским". Вот что, например, гласит Статут Великого Княжества Литовского 1588 года: "А писаръ земъскей маеть поруску литерами и словы рускими вси листы выписы и позвы писати а не иншимъ езыкомъ и словы" [Статут ВКЛ 1588]; или надпись на титульном листе "Катехизиса" Симона Будного 1562 года: "..для простыхъ людей языка руского,.." [Запруднiк 1996: 50]. "Руским" же называли язык некоторых своих произведений, написанных не на ЦСЯ [церковнославянском языке], и другие видные деятели того времени, как то: Франциск Скорина, Андрей Рымша и проч. Все они однозначно отличали русский письменный язык от ЦСЯ, но не "литовско-русский" язык от "московско-русского", и уж тем более от "южнорусского" языка.
К концу XVII века западный вариант русского языка становится больше похож лексикой на польский, чем на русский. Языком же русской по происхождению знати окончательно становится польский, и многие выходцы из этих мест будут впоследствии большими поляками, чем жители «исконной» Польши. Что касается крестьянского в большинстве своем населения, то их вопросы самоидентификации волновали мало, и до ХХ века сохранилось гордое наименование «тутэйшие», пережившее и польскую власть, и российскую, и снова польскую.
Продолжение: «Люд добрый, хоть и убогий»: возникновение польской концепции Белой Руси