Как результаты выборов в Иране отразятся на внешней политике Ирана, в частности, на отношениях с Арменией? Будет ли новый президент Ирана занимать более проазербайджанскую позицию, учитывая его национальность? Скажется ли избрание президента-реформатора на отношениях с Россией и Западом? На эти и другие вопросы ИАЦ VERELQ ответил журналист-международник Аббас Джума.
- Как результаты выборов в Иране отразятся на внешней политике Ирана, в частности, на отношениях с Арменией? Будет ли новый президент Ирана занимать более проазербайджанскую позицию, учитывая его национальность?
- Действительно, противники новоизбранного президента Ирана Масуда Пезешкиана регулярно указывают на его азербайджанское происхождение и даже называют пантюркистом за его стремление к укреплению отношений с Турцией. Даже используется тезис об угрозе азербайджанского сепаратизма. И Пезешкиана его противники иногда увязывают с этой угрозой. Хотя лично я считаю, что это уже прямо совсем преувеличение. Ни один из кандидатов, прошедших отбор, не мог быть связанным с сепаратистами, с террористами, иначе бы они не прошли отбор, а, скорее всего, сидели бы в местах не столь отдаленных.
Понятно, что его симпатии в определенном смысле, конечно же, обусловлены его происхождением. Мы все понимаем, что большое количество курдов и азербайджанцев голосовали за него — он из азербайджанской семьи, родом из курдского города Мехабад, это тоже добавило ему голосов. Но все-таки в данном случае я не считаю, что его происхождение может как-либо существенно отразиться на его внешнеполитическом курсе. Все-таки тут надо отметить, что внешнеполитический курс задается и корректируется не столько президентом, сколько верховным лидером (Ирана). Конечно, президент может влиять на целый ряд процессов, но я думаю, что добрососедские отношения с Арменией сохранятся. Как сохранится, к большому сожалению, и угроза для Ирана, исходящая от нынешней азербайджанской власти, которая очень тесно связана с Израилем. В этом смысле азербайджанское происхождение Пезешкиана вряд ли способно как-либо скорректировать это положение дел.
Что касается Азербайджана, Масуд Пезешкиан очевидно будет работать в направлении сближения и снятия напряжённости в отношениях между Азербайджаном и Ираном. Но это обусловлено, на мой взгляд, не столько происхождением Пезешкиана, сколько политикой на сближение с соседними странами, которую, в общем-то, заложил предыдущий президент Ибрахим Раиси. Эта политика лежала в основе его предвыборной кампании, но затем мы видели, какие плоды она дала.
- Скажется ли избрание нового президента-реформатора на отношениях с Россией, с которой за последние годы налажено тесное сотрудничество в разных сферах — от политики до военно-технического сотрудничества (ВТС)?
- Отношения с Россией, без преувеличения, стратегические. И я думаю, тенденция на их углубление и расширение будет продолжаться. Это курс, заданный верховным лидером Исламской Республики аятоллой Хаменеи. И тут я не жду никаких кардинальных изменений. Россия, Китай очень важны для Исламской Республики Иран. В условиях санкций, которые были наложены на Москву, Россия становится, пожалуй, одним из самых нужных партнеров, стратегических партнеров для Ирана в мире. Возможности, которые открываются перед нашими странами, поистине безграничны и ранее эти возможности не удавалось реализовать. Давайте говорить честно, потому что Россия была связана по рукам и ногам определенными обязательствами перед Западом, ну и, соответственно, Запад мог на Россию в определенной мере давить, чего не происходит сегодня, когда отношения между Москвой, Брюсселем и Вашингтоном разорваны, скажем так.
- Стоит ли ожидать изменения в лучшую сторону в отношениях Ирана с Западом, учитывая, что Пезешкиян считается реформатором?
- Что касается Запада, да, это для иранских реформистов, пожалуй, наиболее сложный вопрос, потому что, с одной стороны, они, конечно же, хотят выйти из международной изоляции, из-под санкционного давления. С другой стороны не очень понятно, как это сделать, с учетом того, что бывший президент Хасан Роухани сделал беспрецедентный шаг навстречу Западу и все равно не сработало. Я напомню, что Совместный всеобъемлющим план действий (СВПД) был подписан при участии администрации Барака Обамы, при участии европейских стран. Иран выполнил абсолютно все обязательства, но, несмотря на это, все равно ему не удалось выйти из-под санкционного давления, получить назад украденные средства. Пришел господин Трамп, в одностороннем порядке вышел из договора, начал прессовать европейских партнеров, дескать будете продолжать участвовать в СВПД получите санкции и т.д.
Все это делает курс Роухани и реформистов на сближение с Западом ну, не совсем привлекательным, мягко скажем. То есть этот курс обанкротился окончательно, с треском провалился, результатом чего стало поражение реформистов в парламенте, а затем и на выборах президента в 2021 году, когда триумфально победил господин Раиси. И я тогда говорил и повторю сейчас, что победил не столько господин Раиси, сколько курс, который господин Раиси олицетворял. Это курс консервативный, это курс, на который иранцы возложили очень много надежд на фоне провала курса реформистов.
Пезешкиан на самом деле не глупый человек и не первый день на белом свете живет. И я так понимаю, он хорошо осознает, что наступать на те же грабли не самое правильное решение. Поэтому, я думаю, он будет искать другие пути, и при нем либерализация будет, скорее всего, касаться каких-то внутренних аспектов, внутриполитической жизни. Это интернет, это хиджабы. Там много всяких спорных, дискуссионных моментов.
Айк Халатян, ИАЦ «VERELQ»
