На звонок ответила секретарша. Маша попросила соединить ее с начальником отдела. В трубке заиграл легкий, непринужденный мотив. А когда мелодия оборвалась, из динамика донесся строгий, низкий голос шефа. Судя по тону, он был занят какими-то важными делами.
- Здравствуйте, Владимир Анатольевич. Это… Маша. Невеста Кирилла.
Бывшая невеста. Та самая изменщица, известная на весь отдел. На корпоративе Владимир Анатольевич пропитался к Маше симпатией, а сейчас лишь угрюмо процедил:
Начало истории
- Здравствуйте, Мария. По какому вопросу?
- Я хотела все объяснить. Насчет того видео. И прогула Кирилла…
- С Кириллом все ясно. А по поводу видео… мне не интересно обсуждать ваши грязные делишки. Если это все, до свидания...
- Подождите! - Рявкнула Маша так напористо и раскаленно, что Владимир Анатольевич снова приставил к уху телефон, - выслушайте меня. Пожалуйста. Много времени я у вас не отниму. Не увольняйте Кирилла. Он ни в чем не виноват! Ему стыдно перед коллегами. Поэтому он сегодня не пришел...
- А вам, Мария, я смотрю ни капельки не стыдно. Раз вы сюда звоните.
- Мне?! Очень стыдно! - Продолжила Маша с тем же напором. В ее твердом голосе не чувствовался стыд. Зато щеки Маши пылали ярким, огненным румянцем. - Владимир Анатольевич, это видео — провокация. Стас специально все подстроил. Мы ни о чем не договаривались. Он вломился в женский туалет, запер дверь. Он меня подставил! А в итоге пострадал Кирилл. Кирилл очень любит свою работу. Он много лет трудился. Кирилл заслужил повышение, а не этот… ваш… Станислав!
- Позвольте я сам решу, кто и чего достоин, - жестко осадил ее начальник отдела, - займитесь лучше своей жизнью!
- Жизнью?! Ваш любимый Стасик, которого вы продвигаете на место Кирилла, сломал мне жизнь. Давно! Вы его совсем не знаете! Он воспользовался моей наивностью, когда мне было пятнадцать! Он меня заставил… надавил…
Все чувства накатили разом. Маша никому об этом не рассказывала. Даже старшей сестре. Маша не называла имя отца ее ребенка, но на расспросы Ольги отвечала, что все произошло добровольно. А на деле….
Неопытная Маша оказалась во власти искусного манипулятора. Стас наобещал с три короба, наговорил ей комплиментов. Что таких удивительных девушек, как Маша, он ни разу в жизни не встречал. Таких, как она, в мире не существует. Вероятно, он забыл добавить — таких доверчивых и глупых дур.
Он открыто приставал. Говорил о сильных чувствах, испытывая лишь одно желание. Одну единственную цель — животную, низменную, приправленную похотью и грязью. И выдавал все это за любовь.
Маше было страшно и противно. Где-то глубоко внутри, на подсознании, она понимала, что это ловушка. Сомневалась, долго сопротивлялась, сбрасывала с себя его руки. А потом сдалась…
Владимир Анатольевич молчал. На его поседевшую уже голову обрушился поток эмоций. Жаркий, откровенный монолог, пропитанный болью и страхом той юной и неопытной девушки Маши, которая по глупости попалась на крючок.
- Сколько, говоришь, тебе было?! - Хрипло уточнил руководитель.
- Пятнадцать, - Всхлипнула она.
- Пятнадцать…
Маша вздрогнула от неожиданности, услышав гулкий стук. Владимир Анатольевич ударил кулаком по столу. Выругался и процедил сквозь зубы:
- Старшей внучке — четырнадцать. Я бы за такое убил! - Он тяжело вздохнул.
- Владимир Анатольевич, - слезно обратилась к нему Маша, - пожалуйста, не увольняйте Кирилла. Я за него ручаюсь. Он успокоится, возьмет себя в руки. Со временем сплетни утихнут. Все забудут…
- Не увольняйте… - Пробасил мужчина. И снова удрученно вздохнул, - н-да, Маша, тяжеленькую ты поставила мне задачу. В отделе останется кто-то один. Либо твой Кирилл, либо Стас. А Стас — сын моего лучшего друга. Даже не знаю, как лучше поступить.
- По справедливости.
- По справедливости?! Что ж…. Я подумаю.
Маша сделала все, что было в ее силах.
Она собрала оставшиеся вещи. Те, что не уместились в дорожную сумку, сложила в огромный пакет. Кое-что пришлось оставить — фен, любимую фарфоровую чашку, книги о воспитании детей. И еще одну дорогую ее сердцу вещицу.
Перед тем, как выйти из квартиры, Маша стянула с пальца кольцо - напоминание о Кирилле и их несостоявшейся свадьбе. Положила на полку в прихожей и вышла следом за Илюшкой в подъезд.
Ей улыбнулась удача. Соседка находилась дома. Пожилая женщина открыла дверь, окинула удивленным взглядом багаж - набитую вещами сумку, два пакета, перевела взгляд на незнакомого ей мальчишку, в руках которого была машинка, потом на сконфуженную Машу. Маша протянула соседке ключи.
- Не могли бы вы передать их Кириллу?!
- Передам, - соседка забрала ключи.
Она продолжала стоять на пороге квартиры, наблюдая за тем, как Маша взваливает на себя тяжелую ношу и, прощаясь, подталкивает мальчугана вперед.
- До свидания, - кивнула Маша, затаскивая вещи в лифт.
- Д-до свидания… - Обескуражено отозвалась старушка.
Маша покидала этот город с глубоким чувством сожаления. Наступило новое утро. Второе утро без Кирилла, а он ни разу ей не позвонил. Должно быть Кирилл уже протрезвел. Мама рассказала ему об отъезде Маши. И он ее отпустил.
Зато Илюшка был невероятно счастлив. В рейсовом автобусе, следующем до районного центра, он занял место у окна. Маша забрала у Ильи машину и сунула в руки хулигана блокнот.
- Я не ругался матом! - Возразил Илюшка, понимая, что Маша снова заставит его учить алфавит.
Дорога предстояла долгая. И Маша решила провести это время с пользой. А заодно выкинуть из головы тоскливые, душераздирающие мысли.
- И что? - Маша настойчиво вручила ему еще и ручку, - ученому везде дорога. Будешь хорошо учиться — будешь много зарабатывать. Купишь себе много-много шоколадок.
Илья представил гору шоколадок и воодушевился. Он слопает их один. Возможно, поделится со своими друзьями. Ладно, так и быть, одну подарит приставучей Машке. А остальные съест.
Дорога была ровной. Иногда автобус подпрыгивал на кочках. Рука Илюшки дергалась и, небрежно накаляканная им буква, превращалась в бессмысленную закорючку. Он подрисовывал ей несуществующие детали, весело хихикал. Скучная и нудная учеба становилась для него игрой.
Маша смотрела на него другими глазами. Хулиган и матершинник мог быть кротким и послушным. Достаточно найти к нему подход.
А когда Илья устало зевнул и в качестве подушки использовал ее плечо, Маша замерла, боясь пошевелиться.
Очень теплое, щемящее чувство охватило ее сердце. Илюшка…. Любимый озорной мальчишка. Родной единственный сынок. За эти три дня, проведенные вместе, он стал еще роднее. Ближе, чем когда-либо раньше.
На глаза Маши наворачивались слезы. Каждый раз, когда она вспоминала, что ей придется его отпустить.
Они приехали в поселок. Загруженная вещами Маша, подгоняя Илью, внимание которого привлекла огромная грузовая машина, направилась к автостанции. По расписанию маршрутка в родную деревню отправлялась через час. У них оставалось время, чтобы перекусить и купить в дорогу воды.
- Автобус сломался! - Небрежно отмахнулась от Маши кассирша.
- Как это сломался?
До деревни всего двадцать километров. Всего! Учитывая тяжесть вещей и наличие ребенка пешком им не добраться.
- Вот так! - Всплеснула руками кассирша, - заглох где-то на маршруте. Считайте, что вам повезло.
- Да уж. Повезло.
Маша расстроено покосилась на Илью. Тот похлопал невинными глазами и напомнил:
- Я хочу домой!
- А вы у Витьки спросите, - посоветовала кассир, - вон он стоит, курит возле вишневой «Калины». Он таксистом подрабатывает. Может, отвезет.
Витька обрадовался. Он едва не выронил изо рта сигарету, когда молодая, симпатичная девушка, сгорбленная под весом сумок, направилась к нему. А когда услышал название деревни, скривился и сухо пробурчал:
- Я туда не поеду.
- Почему?! - С отчаянием в голосе спросила Маша.
- Дорога плохая. Яма на яме. А я подвеску недавно починил.
- Я заплачу. Сколько вы хотите?
- Сколько?! - Витька окатил ее липким, заинтересованным взглядом, прищуривая один глаз от дыма. Судя по одежде и говору, не местная. Скорее всего, городская. А в городе, как известно, денег куры не клюют. Хоть лопатой греби. Он деловито ухмыльнулся, - интересный вопрос. Червонец.
- Червонец? Десять тысяч рублей?
Он вначале не понял, обрадовалась она или удивилась?! Подумал, что продешевился. И неуверенно кивнул.
- Ну… да.
- А рожа не треснет?! - Не выдержала Маша, - до деревни двадцать километров.
- Три часа по ямам. Вот и посчитай! - Обиделся Витька. Он бросил окурок на землю, затоптал его ботинком и проскочил за руль, - как хочешь! Дело твое! Надумаешь, обращайся.
Он надеялся, что Маша, оказавшись в безвыходной ситуации, согласится на его условия. И заманчивый червонец упадет в его карман.
Маша принимала решение, глядя на Илюшку. А тот огромными глазами смотрел на человека, остановившегося позади нее. В затылок Маши прилетел голос с ярким узнаваемым акцентом.
- Эй, красавица! Тебе куда?! Садись, довезу.
Маша обернулась и слегка отшатнулась от мужчины. Он был достаточно крупным, взмокшим от жары, а его густая борода расплывалась в обе стороны из-за широкой, жизнерадостной улыбки.
- Н-никуда, - заикаясь ответила Маша.
- Да ладно тебе! Не бойся, садись. Денег не возьму, - он указал на грузовую машину. Челюсть обескураженного Илюшки медленно отъехала вниз. А нерусский мужчина пояснил, - я в твою деревню еду. Заодно дорогу покажешь.
Маша потопталась на месте, решая, как ей лучше поступить. Заплатить Витьке десятку и гарантировано добраться до родной деревни?! Или сесть в машину очень подозрительного человека.
Еще и Витька, высунувшись из окна своей «Калины», при виде конкурента, снисходительно буркнул:
- Ладно! За пятеру довезу…
Внезапно Маша почувствовала головокружение. Похоже на солнечный удар. К макушке припекло, в глазах потемнело. Сумки выпали из рук. Нерусский мужчина успел подхватить ее ослабевшую за локоть.
- Ты чего, красавица?! Плохо тебе?
- Голова закружилась, - пролепетала Маша ватным языком, - и в горле пересохло.
- У меня в машине есть вода, - мужчина подмигнул Илюшке, - эй, джигит, бери сумки...