Даже если вам не знакомо имя британского журналиста сэра Уильяма Говарда Рассела, вы наверняка слышали придуманное им во время Крымской войны выражение «тонкая красная линия». Хотя сам Рассел презирал формулировку «военный корреспондент», именно освещение военных конфликтов принесло ему мировую известность.
Этот ирландец мог втереться в доверие к любому рядовому и извлечь на свет любую неудобную правду, за что его откровенно недолюбливали высшие армейские чины. Считается, что именно репортажи Рассела об отвратительном снабжении франко-английского экспедиционного корпуса под Севастополем, сподвигло группу железнодорожных магнатов за собственные средства, безвозмездно соорудить 11- км ЖД ветку от бухты Балаклавы до позиций союзников под Севастополем. Это позволило бесперебойно снабжать осадную артиллерию большим количеством боеприпасов, что и привело в конечном итоге к падению русской твердыни.
В марте 1861 года, т.е. еще до начала боевых действий между США и КША, Рассел отправился в Северную Америку, чтобы освещать нарождающуюся «Великую американскую распрю». Журналист открыто не симпатизировал ни одной из воюющих сторон и, на мой взгляд, старался объективно рассказать обо всем увиденном, в том числе и о негативных сторонах института рабства на Юге. Хотя в то время британская текстильная промышленность остро зависла от поставок хлопка с рабовладельческих плантаций южных штатов США.
Это небольшое «портфолио» Рассела необходимо было сделать, чтобы лучше понять отрывок из его книги «Мой дневник: Север и Юг», Лондон, 1863 г.
Среди прочих солдат, направляющихся в Колумбус, в вагон вошел превосходный образчик дикого флибустьерского племени Юга, из которого в армию Конфедерации вступает множество добровольцев, - высокий, мускулистый, загорелый человек с черной бородой, пышной шевелюрой и глазами охотника, его лицо, скорее еврейского типа, было полно жизни, энергии и отваги.
Я легко завязал с ним беседу, так как мой спутник, как и я, оказался масоном, и он рассказал, что когда-то он владел большой плантацией в Миссисипи со 110 неграми стоимостью не менее 20 000 фунтов стерлингов. Однако, как он сам сказал, "я всегда был патриотом", и вот он сначала отправился с Лопесом на Кубу, был ранен и захвачен в плен испанцами, но имел счастье спастись от казни, которой подвергся главарь этой экспедиции.
Вернувшись из плена, он обнаружил, что его плантация пришла в упадок, а число негров уменьшилось. Однако любовь к приключениям и флибустьерству оказалась сильнее благоразумия и стремления наживать добро. Он присоединился к Уокеру, "сероглазому человеку, ведомому роком", и сопровождал его в течение всей его необычной карьеры до тех пор, пока атаман флибустьеров не получил отпор во время своего последнего набега на Никарагуа.
Он снова попал в плен, и никарагуанцы казнили бы его, если бы не вмешательство капитана британского ВМФ Олдхэма.
"Я не питаю никакой любви к англичанам, - признался он, - но должен сказать, раз уж против капитана Олдхэма выдвинуто столько обвинений лишь потому, что он вел себя как джентльмен, и если бы я оказался в Новом Орлеане, когда эти трусливые черномазые гады издевались над ним, я бы оставил на шкуре нескольких из них такой глубокий след, что и одежда не могла прикрыть".
Затем он рассказал, что сейчас у него осталось всего пять негров,
,"но я не позволю этим любителям черных, республиканцам, завладеть ими и буду отстаивать свои права до тех пор, пока в силах нажать на курок, так что путь все эти гады и аболиционисты поберегутся".
В Никарагуа, когда капитан Олдхэм добился его освобождения, он так исхудал от голода, жестокого обращения и болезней, что весил всего 110 фунтов, но сейчас в нем было более 200 фунтов, ослепительный красавец-мужчина. Однако, не питая никаких негативных чувств и не желая никакого зла, столь прекрасному парню, меня не оставляет мысль, что для американского общества должно быть благо - избавление от значительного числа представителей того класса, представителем которого он является. И есть все шансы, что у них будут все возможности — это сделать. Конец отрывка.
Термин флибустьер в середине 19-го века применялся к разного рода авантюристам, как правило из США, которые с неофициального одобрения некоторых политиков-рабовладельцев, мутили воду в странах Латинской Америки с целью установить там режим, лояльный рабовладельческому Югу США, либо вообще отторгнуть захваченную территорию в пользу США.
Самым деятельным, и ярким представителем этого "класса" , конечно, был Уильям Уокер (1824-1860), который сначала пытался отторгнуть в 1851 году Нижнюю Калифорнию у Мексики, а в 1855-1860 годах совершил ряд военных экспедиций в Никарагуа. Там Уокеру удалось на непродолжительное время захватить верховную власть, но его быстро вышибли из страны армии соседних стран. В 1860 году флибустьер предпринял еще одну попытку вторжения, но после высадки в Никарагуа был арестован британскими ВМС, и выдан местным властям, после чего расстрелян.
Кубинскую авантюру, о которой упоминал попутчик Рассела, возглавлял еще один флибустьер, только на этот раз бывший испанский генерал венесуэльского происхождения по имени Нарсио Лопес. На деньги южных политиков и бизнесменов-рабовладельцев он снарядил в 1850 и 1851 году две экспедиции на Кубу с целью свержения испанской колониальной администрации и установления режима лояльного рабовладельческому Югу США, с перспективой вступления в "дружную семью" Соединенных Штатов по примеру Техаса. Оба вторжения закончились неудачей, а при последнем большинство флибустьеров и их главарей были казнены.
Присоединяйтесь к чтению увлекательных историй эпохи Фронтира и Дикого Запада (и не только) на ЯДе, в Телеграме и ВКонтакте.
