Начало здесь. Часть 2. Часть 3. Часть 4. Часть 5.
«Не паниковать и не нервничать. Попробуем включить логику, - Матвей задумался в поисках единственно верного в такой ситуации решения, - уйти старушка могла в любой момент. Но она не ушла. Значит, или что-то почувствовала, или ей кто-то помог. Возьмем последнее. Допустим, ее сноха, или как ее там, кого-то наняла и они вычислили старушку. Сделать это, в принципе, не так уж и сложно. Вычислили и приехали в мое отсутствие. Меня не было часов 5-6, вполне можно собраться и уйти. Особенно, когда тебя к этому принуждают. Но уходя не по своей воле, Евдокия Степановна оставила бы какой-то знак. Чтобы я понял. В доме же все в порядке, даже обед приготовлен и стол накрыт».
Прямо над головой Матвея неожиданно громко запела какая-то птица. Матвей вздрогнул и невольно поднял глаза. Птицу среди березовых ветвей видно не было. Но в ее пении Матвей вдруг услышал тревожные нотки. Словно кто-то спугнул ее из родного гнезда, где остались птенцы-малютки.
«Что это, какой-то знак? – мысленно спросил Матвей и сам себе ответил, - вот дожил, в птичьем пении знаки вижу. Живет себе птичка, летает, поет, а я уже знаки какие-то ищу».
Птица не унималась и Матвею невольно передалась эта тревога.
«Итак, будем думать, что она ушла сама. Приготовила обед. Спокойно собралась и ушла. Собиралась точно не впопыхах. Что-то почувствовала? Значит, есть, что скрывать», - подумал Матвей, выискивая глазами птичку-певунью.
«Пока обед готовила, пока собиралась тщательно. Это примерно часа два. Учитывая скорость передвижения пожилой женщины, до станции за это время она дойти никак не могла. Насколько я знаю, первый пассажирский поезд, который у нас останавливается будет только вечером. А электричек тут никогда и не было. Получается, она будет сидеть на станции, и ждать поезда. Если, конечно, попутку не найдет. Надо ехать за ней и прямо спросить: «Чего это вы, уважаемая, в бега бросились?»
«Если что, на станции и охранник есть. Дед Силантий. Какой-никакой, а охранник, представитель власти».
Матвей резко встал, оглянулся вокруг, потом зашел в дом. Налил в пустую пластиковую бутылку воды, проверил надежность крепления люльки и оседлал своего железного коня.
Выехал он уже во второй половине дня.
По накатанной мотоциклом колее Матвею предстояло выехать на лесную просеку, ведущую к деревенской дороге. А уже по этой дороге доехать до станции можно было минут за 15.
Матвей не спешил. Ехал так медленно, как только было возможно для мотоцикла. Внимательно осматривался по сторонам, вглядывался в лесную чащу. Иногда резко сигналил.
До просеки Матвей не доехал метров триста. За очередным поворотом прямо перед собой он увидел спину старушки, сидевшую на обочине. Было в ее позе что-то неестественное. Напряженное. Как будто присела отдохнуть, только повернулась не тем боком. А развернуться не смогла.
Матвей подъехал, заглушил мотор и остановился прямо за спиной старушки. Она слабо пошевелилась и сделала попытку повернуться.
- Евдокия Степановна, что с тобой? Что ты тут делаешь? – молодой человек бросился к старушке.
Старушка попыталась улыбнуться, но получилось криво и не очень убедительно. Лицо ее было бледным, а губы отдавали синюшным оттенком, как будто старушка сильно замерзла. На дбу блестели капельки пота, а руки, державшие пустую бутылочку из-под воды, слегка подрагивали.
- Ничего, Матвеюшка, уже все хорошо, - очень тихо проговорила старушка, - уже гораздо лучше. Сейчас еще немного посижу и домой пойдем.
- Куда пойдем, тебе скорую надо вызывать. Нельзя ходить в таком состоянии. И вообще, лучше бы прилечь.
- Нет, нет. Лежать мне никак нельзя. Сердце немного прихватило. Но у меня с собой все лекарства были. И водичка вот, - она глазами показала на бутылку.
Матвей достал свою бутылку с водой, нашел в бардачке тряпицу и присел рядом. Он смочил тряпку водой из бутылки, бережно вытер пот с лица старушки и внимательно оглядел все вокруг. Ни сумки, ни каких либо других вещей рядом не было. У ног Степановны стоял небольшой узелок, связанный из обычного платка, какой носят деревенские бабушки. Узелок был туго набит травой.
- Я приехал, тебя нет. И вещей нет. Думал, тебя украли, - Матвей выдержал паузу, а потом продолжил, - ну, или сама ушла.
- Куда?- еле слышно спросила Евдокия Степановна.
- А я знаю? Тебя нет и вещей твоих тоже нет, - Матвей говорил серьезно и сердито.
- Вещи я спрятала.
- Куда? Зачем? – Матвей вскинул голову на Степановну. Она была по-прежнему бледна, но в глазах появился живой блеск.
- Потом покажу. Я туда уже несколько раз прятала, когда в лес уходила. Мало ли кто без меня к тебе придет, начнут лишние вопросы задавать.
- Что прямо так все вещи и прятала? - недоверчиво переспросил Матвей.
- - Так и таскала туда-сюда. Сколько у меня тех вещей то. Сумочка одна. Я ее особо и не разбирала никогда.
Степановна дышала тяжело, говорила тихо, с придыханием. Видно было, что ей пока не очень хорошо.
«Точно, я и не видел, чтобы она сумку разбирала, на полку что-то положила. Да и дома то в последние дни редко бывал. Все то на улице, то в сарайке», подумал Матвей, глядя на Степановну. У той цвет лица медленно возвращался к своему естественному состоянию.
Они еще посидели. Помолчали.
- Ты почему сказал, что меня украли? Узнал что-то? – нарушила молчание Евдокия Степановна. Голос ее хоть и оставался тихим, но уже звучал более твердо и уверенно.
- Да нет, ничего нового не узнал, - Матвей задумался, стоит ли рассказывать Степановне о его разговоре с участковым.
Потом добавил:
- Но к участковому заходил. Прости меня, но ввел его в курс дела. Мне уезжать завтра, переживал, как тебя одну оставлю. Вдруг что-то не так пойдет.
- Рассказал, значит. Ну а он что?
Матвей кратко передал свой разговор с Виктором, пытаясь объяснить, что это надежный и очень ответственный человек. В случае чего обязательно поможет. И вообще, лучше заручиться поддержкой, чем потом объяснительные писать в участке.
- Ты думаешь, она меня так быстро найдет?
- Не знаю, но если захочет, думаю большого труда это не составит.
Они опять помолчали. Евдокия Степановна выпила еще водички и попробовала тихонько встать. Матвей живо вскочил и стал помогать старушке.
- Может, посидела бы еще, не спешила вставать? Как себя чувствуешь?
- Уже лучше. Давай, вези меня, дома полежу. А тебе еще собираться надо.
Матвей подхватил узелок с травой и осторожно посадил старушку в люльку.
- Точно доедешь? Может все-таки скорую попытаться вызвать, здесь до дороги то ближе, чем до избушки.
- Не бойся, я цепкая, доеду, не развалюсь. Ты только не гони сильно.
Домой они добирались медленно, с остановками и отдыхом. Все-таки езда по лесной дорожке, хоть и укатанная мотоциклом, но очень была похожа на старый аттракцион с американскими горками. То бугор, то яма, то влево, то прямо.
На опушке, где была хорошая сотовая связь, Матвей остановился специально. Он хотел позвонить Валентине и сообщить о своем приезде.
Степановна хоть и с опаской, но самостоятельно вылезла из люльки и потопталась на месте, разминая ноги.
- Вот на этой опушке я не бывала еще. Посмотрю, может что нужное растет, - сказала она, делая несколько шагов в сторону.
- Я быстро поговорю, а ты не уходи далеко. И не наклоняйся, просто подыши воздухом, - уже вслед ей ответил Матвей.
Валентина долго трубку не брала. Оказалось, что они с Дашенькой были в магазине и просто не слышали звонка.
- Я уже волноваться начал, - проговорил Матвей после приветствия.
Известие о том, что молодой человек приезжает уже завтра, нисколько не удивили девушку.
- Вы знаете, хорошо, что вы решили приехать к нам. И совсем хорошо, что у меня есть несколько дней, чтобы уладить все формальности. Приезжайте, мы ждем, адрес знаете? - просто ответила она на его сообщение.
Они еще поговорили пару минут и Матвей стал искать глазами Степановну, которая в это время медленно обходила полянку.
- Поехали, - крикнул он ей, убирая телефон в свою многофункциональную сумочку на поясе.
Обедать дома Степановна не стала. Она сразу же заварила себе травяной чай и, укутав его толстым полотенцем, легла на топчан.
- Полежу малость. Сегодня и вправду сильно прихватило. Уже думала, что и не свидимся. Но вот, ожила.
- Может все-таки врача?
-Ну что ты, парень, какой врач? Я сама себе врач. Травки набрала, запарила, попью и все пройдет. Не переживай, ты собирайся спокойно, все со мной будет хорошо.
И уже вечером, перед тем, как Матвею уходить к себе в сарайчик, она тихо попросила его:
- Присядем, сынок, на дорожку. Вдруг ты утром рано уедешь, я тебя не увижу.
Матвей улыбнулся. Это она то не увидит? Если бы у лесника в избушке жил петух, Степановна вставала бы с петухом или даже раньше.
- Я тебе вот, что сказать хочу. Не помню, говорила тебе или нет, сноху мою Мальвина зовут. Родители так постарались, имечко придумали. Имя сказочное, нежное, а хватка у нее почище бойцовой собаки будет. Вцепится – не оторвешься. Так вот, Мальвина эта не только из-за кремов да мазей меня ищет. Я ведь еще и наследница по сыну. Он завещание оставил. И кое-что из своего имущества в том завещании мне отписал. Хорошую дачу, например, денежные накопления. Мальвине досталась квартира трехкомнатная в центре Москвы, ну и украшения всякие, антиквариат . Квартира и дача Ванечкой еще до женитьбы куплены были. Мог сам распоряжаться. И остальное там что-то.
Старушка помолчала. Потом махнула рукой, словно соглашалась со своими мыслями.
- Мальвинка мне сначала просто намекала, что мне нечего на их имущество и рот разевать. Лучше все ей отдать, а уж она меня не обидит. Я не согласная была. Чувствовала ее черную душонку. А как через полгода после смерти Ванечки мы в наследство вступили, грозить стала, что со свету меня сживет, если я ей не отдам дачу. Да я бы и отдала, купи она мне хоть квартирку маленькую, хоть домик в деревне. Жить то мне где-то надо. Но она не собиралась. Просто так, отдай, да и все тут. Вот я и надумала сбежать. Не из вредности, а испугалась. Отравит меня, как Ванечку, да и дело с концом.
Степановна замолчала, вспоминая недавние события в своей жизни. А потом продолжила.
- Жадность ее обуяла. Вот, поди и разберись, что там у нее в голове. Ты не сердись, что я тебе сразу все не рассказала. Мы ведь с тобой случайные знакомые. Не доверяла, приглядывалась, присматривалась. А сейчас душой чувствую, хороший ты человек. Думаю, не станешь меня выдавать. Глядишь, и я тебе пригожусь.
- Так про кремы и мази это все выдумка? – спросил Матвей
- Почему выдумка, все правда. Но одно другому не мешает. Если бы я разговор тот не подслушала, да не узнала, как она моего Ванечку со свету сжила, может и договорились бы мы. А тут такая обида захлестнула, что я все бросила и в бега подалась.
- Страшно мне Степановна, что одну тебя сейчас оставляю. И болеешь вот, да и Мальвина эта твоя… Хорошо, хоть участкового подключил. Доверься ему. Будет что спрашивать, вопросы задавать, не бойся, отвечай что знаешь. А я постараюсь быстро обернуться. Решу там все вопросы и обратно.
Утром Матвей действительно уехал очень рано. До райцентра добрался быстро, а уже оттуда в город, а аэропорт.
В Североонежске уже наступил вечер, когда Матвей добрался до поселка. Прохладный северный вечер, когда о жарком лете вспоминается только как о месте отдыха, встретил его спокойствием и размеренностью жизни небольшого поселения.
Поселок представлял из себя поселение городского типа, в котором дружно соседствовали одноэтажные частные дома и серые панельные пятиэтажки. По улицам поселка сновали машины разных марок, ходили стайки молодежи, прогуливались молодые мамочки с колясками.
Матвей решил не пользоваться транспортом, а пройтись от вокзала пешком. Он хотел понять, почувствовать место, где провел последние годы своей жизни его брат.
