И хотя мы мечтали об этом ребёнке семь лет, второй раз я на такой подвиг пойти не согласна. Вторую часть настоятельно не рекомендую читать мужчинам. Ваши нежные нервы не выдержат.
Часть первая тут - https://dzen.ru/a/Zo3KguQZJkq0G5aU
Итак, передо мной подержали моего малыша несколько секунд, а затем меня как мешок с картошкой сгрузили на каталку (ладно, они делали это действительно очень аккуратно, но ощущения были именно такие) и повезли в реанимацию. Кто не знает, это обычная практика - после кесарева всех везут в реанимацию на всякий случай.
Время - девятый час вечера.
Закончилось действие анестезии и... сказать, что было больно, значит не сказать ничего. Больно было как будто... ну вот как если бы вам разрезали живот, переворошили в нём всё, часть оттуда достали и зашили обратно. Примерно так. Сложно было даже глубоко дышать, не говоря обо всём остальном. К боли от шва прибавилась боль от невралгии, которой до родов не было. Болела спина и плечо, даже повернуться набок было невозможно, перехватывало дыхание.
Конечно, я сразу попросила дать мне телефон, чтобы сообщить мужу и маме о том, что всё прошло благополучно. Медседстра (акушерка? санитарка? в общем, злобная безликая тень в белом халате) грубо мне отказала. Соседка по реанимации сочувственно посмотрела на меня и сказала, что они тут сразу телефоны не выдают. Смысл этого запрета, кроме как поиздеваться над роженицами, я не поняла. Но соседка, спасибо ей большое, согласилась набрать моего мужа со своего телефона на громкой связи. Злобный белый демон куда-то ушёл на это время, и я сообщила ему главное: живы, здоровы, передай маме.
Злобный демон вернулся спустя пару часов (может, чуть больше, реанимацию я помню смазанно) и начал орать, вот действительно ОРАТЬ, что мы тут ленивые дуры, что надо встать и пописать в пластиковый мерный стакан. Такой, для молока, вы должны были видеть их в супермаркетах.
А, стоп. Откатимся немного назад. Когда я только приехала в реанимацию, ещё до телефона, мне вкололи капельницу с антибиотиком и со спазмолитиком. Никаких обезболивающих, никаких лекарств для защиты желудка от антибиотиков. А затем было то, что я потом несколько раз видела в кошмарах. Злобный белый демон стояла между моих ног и держала какую-то ёмкость, а её помощница интенсивно, ритмично, с большой амплитудой давила мне на живот. На моё "АААААААААААААААААА" помощница сочувственно сказала, что "а как иначе мы избавим вас от сгустков крови?", а демон - "ЧЁ ТЫ ОРЁШЬ? РАЗБУДИШЬ ТУТ ВСЕХ!".
Так вот, стаканчик. Я сделала с ним то, что полагалось, и даже смогла подмыться от крови (извините, бабоньки, за подробности), а уже после узнала, что стаканчик тут один на всех. Напоминаю, у всех нас идёт кровь из естественного отверстия, а чем больны соседки можно только догадываться. Мылся стаканчик тут же, самими роженицами, путём споласкивания под краном с холодной водой.
Отдельное удовольствие было в том, чтобы идти с дикой, адской болью, держа обвисший живот одной рукой, а второй опираясь на... на кого-то я там опиралась, да. Может, даже на злобного белого демона. Не помню.
Насчёт завтрака не помню. Его точно принесли. Но разрешили ли поесть? Помню только, что чай выпила сто процентов.
Чуть позже мы разжалобили помощницу злобного белого демона, и она принесла нам по пелёнке, чтобы мы смогли ими подпоясаться. Такая пародия на бандаж. Говорят, в СССР делали именно так.
Вскоре к нам в палату залетела неонатолог. Именно залетела - аж полы халата развевались. Сунула бумаги, в которых я должна расписаться. В том числе дать согласие на прививки. К слову, мне ещё до родов подруга сказала, что у её дочери была плохая реакция на прививку от гепатита. Я вежливо спросила об этом неонатолога (зря), на что получила крики о том, что "если я буду каждой роженице отвечать на вопросы, у меня времени не останется". Причём на ор она потратила больше времени, чем если бы сказала "это безопасная прививка, всё будет в порядке". В итоге, я согласилась только на БЦЖ, отчего в её глазах стала врагом народа и поехавшей на конспирологии бабой в одном флаконе.
Сейчас я забыла много деталей, и у меня осталось только ощущение, что я побывала в Чистилище. Это говоря именно о реанимации. Большей грубости и жестокости я не встречала нигде и никогда. На нас орала даже уборщица, причём за то, что из-за нас ей приходится тут мыть. Логики я не уловила. Это, вроде бы, её работа?
В реанимации меня продержали чуть меньше суток и отправили своими ногами на четвёртый этаж (на лифте, лифт там работал всегда). К слову, ещё будучи в дородовом отделении я бегала и договаривалась, чтобы мне зарезервировали платную послеродовую палату. Официально такой услуги (брони) не было, но я договорилась.
Итак, я в своей палате. Без вещей, кроме тех, что брала с собой в родзал (они в основном простояли в предбаннике, трогать их было запрещено), потная и местами кровавая. Сказали, мыться можно только в день выписки. Полагаю, это потому что после выписки они не будут нести за меня ответственность.
В палате жарко и душно, всё время потеешь. Окна открыть можно, но дальневосточный климат предполагает что-то около -35 С за бортом. А после сразу же становится опять жарко. Но я часто проветривала, пока малыша не принесли. Позже до самого приезда домой у ребёнка была потничка из-за жары.
В палате были: кровать, тумбочка, стул, телевизор и холодильник. Телевизор я так не включила ни разу, было не до него. Персонал, закреплённый за платной палатой, общался со мной очень вежливо, а вот с девочками из бесплатных палат другие медсёстры обращались грубо. Оплачивать палату нужно было единоразово, она стоила семь тысяч вне зависимости от того, сколько дней я там проведу. Я провела пять дней, кто-то проводит три.
В первый день еду приносили прямо в палату, и тарелки уносили оттуда же. Я почти не вставала из-за адской боли. На второй день уже звали выходить из палаты за едой и самой уносить тарелки. Это было ОЧЕНЬ больно - ходить, не поддерживая живот рукой из-за того, что в руках тарелка и кружка. Бандаж не даёт полной поддержки, да и как его надевать мне три медсестры показывали по-разному. В итоге, я носила его так, как мне меньше было больно, из-за чего меня регулярно ругали. Собственно, ругали бы в любом случае, так как у каждой медсестры метод был свой, отличный от коллеги. Чем кормили, я не помню. Доставок я уже не заказывала. Всё из-за того, что после адовых родов я была в таком моральном состоянии, что даже не замечала, что именно ем, и не чувствовала голода. Ела всё, понимая, что это нужно, чтобы появилось молоко. Сейчас я могу вспомнить только печёное яблоко, остальное не помню совсем.
Первый раз мой маленький комочек счастья принесли мне всего минут на десять. Медсестра быстро засунула мой сосок в его рот и так же быстро ушла. Сосал он сразу хорошо, как маленький пылесос. Но молока не было, только несколько капель. Я читала, что оно приходит после кесарева на третий-четвёртый день, поэтому не волновалась. Я успела сделать пару фото сыночка и отправить их родным, поговорить с ним и поцеловать, а потом его увезли. Привозили его три раза в день первые два дня, а потом наконец-то привезли насовсем. Медсестра показала, как его пеленать и куда девать грязные пелёнки, рассказала распорядок выдачи смеси, ещё раз показала, как вставлять сосок ему в рот (я совсем не сразу научилась) и ушла, оставив нас наедине.
В первый же день мой сын стал сильно плакать. Я давала ему всю смесь, он её с аппетитом ел, постоянно сосал грудь, но всё время кричал. Я испугалась, что у него что-то болит, попросила вызвать педиатра. Педиатр пришёл к вечеру и сказал, что с ребёнком всё в порядке. Я возила малыша на пост и просила сказать, что с ним, потому что кричал он очень громко и сильно. Мне говорили, что всё нормально, потом поставили ему клизму. Но после клизмы он не перестал кричать. Тогда его забрали у меня на ночь. Я очень сильно переживала и ровно в пять утра забрала его, тихого, обратно. На мой вопрос "что с ним было?" мне ответили, что "у нас он не орал" таким тоном, как будто сказали: "да ты просто плохая мать". А у меня он снова начал орать. В ночь с пятницы на субботу моё солнышко провисело на моей груди двенадцать часов в общей сложности. Потом он уснул в моей кровати и я, боясь его потревожить, свернулась калачиком у него в ногах. Не успела я прикрыть глаза (а спала я за ночь часа два), как в палату залетела дежурный педиатр и наорала на меня за то, что мы так спим и за то, что у меня нет молока. Сказала, что нет смысла давать ему грудь, обвинила в том, что я не даю ему смесь (хотя это ложь, я давала всю и ходила за ней каждый раз, без пропусков). На мои оправдания она сказала, что надо было брать больше смеси. А мне говорили по миллилитрам, сколько я могу взять, и я не знала, что он не наедается и что можно взять больше. После этого я стала брать больше смеси, и малыш наконец-то стал спать хорошо. Только он не выпускал грудь изо рта, поэтому я спала мало и редко. А вот он хорошо, и этого мне уже было достаточно для того, чтобы выдохнуть спокойно. Та же педиатр орала криком на меня за то, что малыш теряет в весе. Уже гораздо позже я узнала, что они все после рождения теряют в весе, и что потеря веса у него была в рамках нормы.
Тут только одно фото, которое я вытащила из переписки с подругой, потому что мне всё ещё лень залезть за фотками в старый телефон. Там их куча, и если вам очень интересно будет, выделю всё в отдельный пост.
К слову о смеси. Нам выдавали её каждые три часа, и днём и ночью. Надо было подойти строго ко времени, потому что раздатчица приходила минут на пять-десять, потом уходила и если не успеешь, то ребёнок останется без еды. Просить кого-нибудь купить свою смесь было бессмысленно, так как в доступе не было горячей воды (только из-под крана) и возможности простерилизовать бутылочку. И вообще питьевой воды не было, приходилось с болью от шва спускаться на первый этаж и тащить бутылки с водой из буфета. Чайник нельзя из соображений пожарной безопасности. Даже когда я на посту просила кипятка, чтобы обработать соску, мне сказали, что у них его нет. Но я никогда не поверю, что персонал не ставит себе чайник на перерывах. Я тогда хотела дать малышу соску, чтобы он сосал во сне её, а не грудь. В итоге маминой подруге пришлось прокипятить и в передачке передать мне две соски, хотя у меня уже были свои. К слову, мой сын не берёт соски вообще, но тогда я ещё этого не знала.
Так как он много и часто сосал, в субботу молока уже стало значительно больше, но малыш так старался, что соски болели и стреляли болью от каждого прикосновения. Я мазала их мазью, потом смывала мазь и кормила и так по кругу. Болеть они перестали где-то через три месяца после родов. Но я упорно кормила грудью, и была вознаграждена хорошей лактацией и не менее хорошей прибавкой в весе уже после выписки.
Про расписание. Оно было составлено по-дурацки, если его вообще кто-то составлял. Их было три: кормления рожениц, кормления детей и процедур. И все накладывались друг на друга. Например, в девять утра мне надо было одновременно взять смесь и прийти на обработку шва. Или меня звали на процедуры, когда я кормила ребёнка смесью и "я же кормлю" не было для них аргументом. На меня ругались, что я их задерживаю, но разве от меня зависит время раздачи смеси? Мне и так приходилось будить только что уснувшего ребёнка ради того, чтобы его покормить. Я просто мечтала о том, как после выписки смогу наводить смесь тогда, когда это действительно нужно ребёнку, а не по расписанию.
А, и ещё. Кормить ребёнка полагалось не из бутылочек, а из шприцев. Для меня это было очень дико. Смесь набирали в шприц без иглы и давали мне, чтобы я из него кормила малыша. Конечно же он не сосал шприц! Приходилось вталкивать поршнем по чуть-чуть ему в рот, держа так, чтобы малыш не захлебнулся. Я каждый раз боялась, пока кормила его. Поршень застревал и было крайне сложно выдавить нужное количество, чтобы не облить лицо ребёнку и чтобы он не закашлялся. В итоге я так устала, что привезла малыша на пост и попросила показать мне, как кормить его из шприца. Медсестра взяла со стола какую-то соску (без дезинфекции!), быстро надела и шприц и сунула моему сыну. В итоге у меня оказалась соска, которую я промывала водой из бутылки без кипячения, и страх заразить малыша.
И усталость, бесконечная усталость и недосып. Сейчас переслушиваю свои голосовые с того времени, и понимаю, как тихо я говорила и с какими большими паузами в словах из-за боли от шва и невралгии. А ведь несмотря на это приходилось постоянно брать на руки четыре килограмма своего счастья, подмывать его, кормить и пеленать.
Спасибо хоть вещи мне привезли без моего участия. Ну, те, которые я оставляла перед родами в предродовом отделении. Вряд ли бы я физически смогла их дотащить с такой болью. Кстати, обезболивающие были откровенно слабые, только утром и вечером строго по часам, и ходи, загибайся. А если показываешь, что тебе больно, то просто бесишь персонал, и всё. Если орёшь от боли, так и говорят: "не ори, бесишь".
Кстати, лечащего врача своего я увидела только один раз - на выписке.
Домой нас отпустили через пять дней. Выписывала лично заведующая, очень вежливая женщина, которая всё объяснила и рассказала (где она была раньше?). Пожалуй, только из-за неё я не написала жалобу в Минздрав, хотя всерьёз собиралась.
Наверное, в конце надо написать какой-то вывод?
Знаете, если бы вернуться назад, я бы всё равно пошла на это. Я бесконечно люблю своего сына. Но второй раз я никогда не стану рожать. Я не хочу снова проходить через этот жестокий и равнодушный ад.
Я никого не призываю ни рожать, ни отказываться от материнства. У вас своя голова на плечах, вы все взрослые. Просто когда внутри затеплится мысль о дочке, я буду перечитывать эти два поста.
