Начало. Глава 1
- Хе, это тебе сейчас так кажется, ночи без мужика холодные, длинные. Волчицей завоешь, как захочется ласки. Готова будешь бежать за ним, умолять, чтобы пришел.
- Посмотрим! Не думаю, что прямо взвою, да еще волчицей. Однако, если так уж сильно захочется ласки, мир не без добрых людей, найдется и для меня утешитель.
Середина сентября, воскресенье. Кажется, пора бы осени прогнать летнее тепло, ан, нет! Солнце светит, на улице ни ветерка, на синем небе ни облачка. Погода замечательная, можно бы в парк сходить, но Халида задумала пожарить детям их любимых беляшей.
Раньше, когда с ними жил их отец, Халида каждое воскресенье баловала ребят то беляшами, то треугольниками, то сладкими пончиками. В последнее время разленилась, ничем таким заниматься не хочется. Получается, она старалась только ради мужа?
Нет уж! Халида написала записку детям, чтобы не ждали, завтракали без нее, она поехала на рынок. Надев спортивные штаны и пуловер, Халида взяла большую хозяйственную сумку, пошла на остановку трамвая.
В воскресное раннее утро улицы города пустынны, тротуары чисты, дворники постарались, убрали опавшую за ночь листву. Тянет горьким дымком, где-то сжигают сухой лист, все-таки это осень.
Халида села у окна в полупустом вагоне трамвая, купила билет, улыбнувшись знакомой кондукторше
- Доброго утра! Хороший сегодня денек!
- Да, хороший, только, наверно, это последние ясные дни. Ноги болят и спина ноет, верный признак, начнутся дожди.
Кондукторша отошла к в новь зашедшим пассажирам, Халида задумалась, да, все-таки осень. Рано пришла осень ее жизни. Не думала, не гадала, что в тридцать семь лет останется одна. Ей казалось, жизнь ее установившаяся, счастливая. Все есть для этого счастья, любящий муж, прекрасные дети, квартира, дача, работа. Живи и радуйся!
Нет же, сглазил кто-то ее семью, позавидовал. Халида тяжело вздохнула, взглянув на печальную пожилую женщину, сидящую наискосок от нее. Вот, это есть ее будущее. Дети разлетятся, останешься одна в пустой квартире.
Вспомнила, как подумала про Маргариту, коллегу свою, когда от нее ушел муж. Мол, ухаживать надо за мужем, а то хвалилась, сам себе брюки и рубахи гладит, посуду сам моет. Надоело мужику мыть посуду, вот и ушел.
Сама Халида никогда бы не позволила Шайдулле гладить себе рубахи, тем более, мыть посуду. Одно дело помочь, погладить пеленки, когда жена не успевает, другое дело, гладить рубашки, когда жена сидит и ногти пилит.
Оказывается, без разницы, ухаживаешь ты за мужем, или сам он за тобой ухаживает. Просто надоедает мужчине единственная, хочется мужчине разнообразия. Мысли и мечты реальны.
Встречается ему такая же женщина замужняя, ищущая приключений или свободная, готовая делить постель с женатым мужчиной. Искра, говорят, между ними пролетает, любовь, говорят, неземная зарождается.
Если так, то никто не виноват, раз искра, что поделаешь, не потушишь священную искру. Любовь зародилась, великая, чистая, чем убить такой любви зародыш? Жене остается выбирать, или не замечать, что у мужа в одном месте заискрило, или устраивать ему скандалы, соперницу изводить, ходить к бабкам, привороты-отвороты делать.
Пробовала Халида не замечать, не помогло, не получилось. Второй способ не для нее. Разлюбил, так разлюбил. Лучше одной.
С такими мыслями Халида доехала до нужной остановки, прошла по скверу, шурша разноцветной листвой. А, ничего! Зато свободна, небо, вон, какое синее, воздух горьковатый, но и в этом есть своя прелесть. Она еще молода, до старости шагать и шагать. Подумаешь, нет мужа, зато двое детей у нее. Глядишь, внуки пойдут, одиночество ей не грозит, зря она переживает.
На рынке вовсю идет торговля. Халида прошла мимо овощных рядов, оценивая и сравнивая свой урожай с овощами торговцев. У нее картошка крупнее, морковь и свекла не хуже, чем на прилавках, репа ей вовсе не нужна. Народ торгуется, покупает, женщина взяла целую корзину лука. У Халиды своего лука навалом, хоть продавай.
Слава Аллаху, выросло все свое. Вспомнила добрым словом дядю Володю. Спасибо ему за дачу, тяжело бы было без своей картошки-морковки.
Зайдя в павильон, где продают мясо, Халида поморщилась. Не любила она покупать мясо, выбирать хорошие куски никогда не умела. Мясо Шайдулла покупал сам и готовил его сам. Тьфу, опять в ум лезет, когда же он, паразит, забудется, чуть что, так в голове щелкает, Шайдулла.
Халида нерешительно остановилась у прилавка с бараниной. Пожилой мужчина в черной тюбетейке улыбнулся ей
- Никогда мясо не покупала, дочка, я тебя здесь в первый раз вижу
- Муж покупал, абый(дяденька), я не умею мясо выбирать.
- Тебе на что нужно мясо, на шурпу, на бэлэш, что ты собираешься готовить?
- Мне всякое нужно, абый, и на суп, и беляши пожарить.
- Сейчас я тебе выберу. Ребра, они подешевле, из них шурпа отличная получится. Вот это кусок, он подороже, пойдет хоть на беляши, хоть на треугольники. Бери, дочка, хорошее мясо, свежее.
Мужчина взвесил мясо, упаковал, взял деньги, вытерев руки влажной тряпкой, сдал сдачу
- Приходи в другой раз опять ко мне, ладно? Меня Гарей-абый зовут, не забудешь?
- Не забуду, Гарей-абый, обязательно за мясом к вам буду ходить. До свидания, хорошей Вам выручки!
Выйдя из павильона, Халида направилась к рядам с сухофруктами. У нее уже недели две, как закончился запас урюка, надо купить хоть с килограмм.
Где-то сбоку мелькнуло что-то знакомое, оглянулась. Шайдулла, бережно держа под руку, ведет рыжеволосую, глубоко беременную женщину. Она что-то выговаривает ему, он заглядывает ей в глаза, кажется, оправдывается.
Ох! Сердце стянуло раскаленным железным обручем, горло сдавило так, что не вдохнуть и не выдохнуть. Шайдулла! Что ты наделал, Шайдулла? Она же беременна! Ты же клялся, что больше никогда к ней не подойдешь, ты же прощения просил, ты зачем это делал, Шайдулла?
Просил прощения, а сам ходил к ней. Зачем ты не ушел сразу, мне не было бы так больно. Сколько раз ты обманывал меня? Я же верила, твоим синим глазам поверила, поверила, ты любишь.
А слова какие говорил? Я была твоей душой, твоим сердцем, самой желанной и милой. Ты же хотел прожить со мной всю жизнь. Не ты ли говорил, что твое счастье, это я, что твое единственное желание не пережить меня, потому что ты не сможешь жить без меня.
На Халиду словно столбняк нашел. Она не могла шагнуть ни шагу и не могла оторвать недоуменного взгляда от бывшего мужа. Она же его любила! Или ей показалось? А может ему тоже просто казалось? Теперь у него настоящая любовь. А есть она, эта любовь, или все живут в придуманном мире, обманывая друг друга, давая ложные клятвы?
Виктория почувствовала упорный взгляд Халиды. Гордо подняв голову, встряхнула рыжими кудрями, вспыхнувшими на солнце червонным золотом, глянула на Халиду презрительно, рассмеялась заливистым громким смехом.
Этот смех вывел Халиду из ступора, она выдохнула, улыбнулась, подумав про себя: «Еще не вечер, посмотрим, как будешь смеяться, когда он бросит тебя! Я проживу, у меня взрослые дети, что будешь делать ты? Изменивший одной, будет изменять и другой. Ты еще отведаешь каши, какую мне пришлось съесть».
Халида всю обратную дорогу улыбалась. Она смеялась над собой, над доверчивой дурочкой. Верно, в тридцать лет ума нет, значит и не будет. Ой, надо же до того верить! Какие могут быть авралы у простого инженера какие вызовы на завод по выходным.
Ни разу не заподозрила, ни разу не было ни крошки сомнения в любви и преданности мужа. Ой, наивная, чтобы не сказать д ура. Да как было ему не верить, он такой внимательный такой ласковый. Реже стали бывать вместе в постели и былой пыл угас, но Халиду это не смутило, все устраивало. Шайдулла не молодеет, он устает, это нормальное явление, когда муж реже нуждается в любовных ласках.
Да, уж, новость, так новость. Скоро у ее детей будет брат или сестренка. На этом новости не закончились. Дома ее ждал еще один сюрприз. Явились Амина с Айшой. Выбежавшая ей навстречу Сания сообщила скороговоркой
- Мам, бабушки из деревни приехали. Бабушка Амина рвет и мечет, бабушка Айша плачет.
- О, Аллах, что хоть Амину-то еще принесло? Пойдем, выслушаю, что она наговорит.
Халида оставила сумку в прихожей, поздоровалась протянув обе руки
- Здоровы ли, хорошо ли доехали?
Амина сжала губы в куриную гузку, зло сверкнула маленькими глазками
- Доехали! Ты не могла написать, что у вас тут случилось? Ты зачем отпустила моего Шайдуллу?
- Амина-апа, Твой Шайдулла не ребенок, я не могу его пришить к своему подолу. Нашел другую, помоложе, к ней и ушел
- Что за Амина-апа, свекровь я тебе, мать, значит, вторая.
- Была свекровь, теперь нет. Мы с Шайдуллой официально разведены.
- Как ты могла такое допустить? Где ты найдешь детям такого отца, а себе такого доброго мужа? Надо было в ноги пасть, просить прощения, но не отпускать.
- За что мне просить прощения?
- Есть, значит, за что, если такой терпеливый муж, как мой Шайдулла, бросил тебя. Ты больно высокомерная, вот и довела его. Ладно, ничего, пусть поживет с молодой женой, собьет оскомину и вернется.
Халида решила все выложить сразу.
- Не вернется, некуда ему. Он выписался из этой квартиры.
- Как выписался? Это же его квартира!
- Вот так, взял и выписался. Была его, а стала моя. Ему квартира ни к чему, у его жены старинный особняк, это не какая-то там квартирешка.
- Ты еще и издеваешься? Он вернется, а ты не станешь его прописывать?
- Не вернется Шайдулла, Амина-апа! У него все прекрасно, жена его молодая беременна, месяцев семь точно. Сегодня их на базаре видела
- Ты так спокойно говоришь, неужели тебя не задевает? Ты так просто и легко отдашь мужа другой? Теперь понятно, почему Шайдулла ушел, не нужен он стал тебе. Квартира нужна была, да чтобы он твою дочь вырастил.
- Думай, как хочешь, только путем подумай, посчитай, ты же любишь все высчитывать. Мы с твоим сыном развелись в мае, беременность у его Викули месяцев семь, когда она забеременела? Верно, где-то зимой.
Теперь у тебя, Амина-апа, будет новая сноха, рыжеволосая красавица, Виктория. Сноха, такая же рыжая внучка, и еще один внучок родится.
- Что ты наделала, Халида? Ты меня без ножа зарезала. Как ты могла такое допустить? А я-то думаю, почему он два месяца подряд денег не присылает?
- Про деньги забудь, Амина-апа! Больше тебе денег не будет. Шайдулле надо особняк ремонтировать, денег уйдет немеряно. Алименты на моих детей, тоже немалая сумма, треть зарплаты. Дааа, не разбежишься!
- Чего ты зубы скалишь? Думаешь, разбогатеешь на алиментах моего сына? Сама-то с двумя детьми как выживешь?
- Не переживай за меня, Амина-апа! Хорошо живем, слава Аллаху. Полный подвал овощей и закруток, если бы денег было только на хлеб, и то бы выжили.
Я сама работаю, не хватит денег, возьму подработку. Дети стипендию получают, алименты регулярно приходят. Мы еще ухитряемся деньги откладывать, мебель покупать. Новый диван купили, к Октябрьским праздникам телевизор планируем взять. Твой Шайдулла половину мебели вывез, мы пока без телевизора живем. Скучновато.
- Надо было все вывезти, он же тебе квартиру оставил. Меня тут не было!
- Да, только тебя не хватало! Весело было бы. Ладно, пойду, приготовлю что-нибудь, вы с дороги, голодные. Айша-апа, ты чего плачешь? Не над чем плакать, у меня все хорошо, плакать надо Амине.
- Как же, дочка! Ты такая молодая, осталась без мужа, я-то знаю, каково быть одной.
- Айша-апа! Что ты, я не одна, у меня дети, школа, некогда тосковать и скучать. Все, перестань зря слезы лить, пойдем на кухню, поможешь мне.
Амина не думала плакать, она уже строила планы, как вернуть Шайдуллу в лоно семьи. Мало ли кто от него забеременеет, на всех теперь жениться? Надо его заставить помириться с Халидой, чтобы отменили эти алименты.
- Халида, дай мне адрес этой женщины, и пусть Азат проводит меня туда.
- Я не знаю его адреса, сказал, живет на окраине.
- Ты даже не поинтересовалась, где проживает твой муж.
- Амина-апа, Шайдулла больше мне не муж. Я знать не хочу, где он живет, с кем он живет, и живет ли вообще.
- Быстро ты забыла моего Шайдуллу, полгода не прошло, а ты его знать не хочешь. Где мне его теперь искать?
- Его рабочий телефон у меня есть. Завтра с утра провожу тебя к заводской проходной, позвоню ему, встретитесь.
- Нет, лучше пусть домой приходит. Я с ним тут поговорю.
- Нет! Больше в мой дом его нога не ступит. Пусть везет тебя к себе домой, там и разговаривайте, сколько хотите.
- Ох, ты и бессовестная, Халида! Отобрала у моего сына квартиру, повесила на него алименты на нагулянную дочь, а он, бедный, теперь зайти в свою квартиру не может? Тебе нисколько не стыдно?
- Стыдно, Амина-апа, еще как стыдно! Надо быть полной и законченной идиоткой, чтобы поверить человеку, не зная о нем ничего. Доверять до того, чтобы не замечать, как он ходит к соседке этажом ниже. Может он к ней уходил, когда оставался ночевать в комнате сына? А может, когда выходил подышать, если я занята подготовкой к урокам?
Твой сын, Амина-апа, получил то, что заслужил. И не думай уговаривать его вернуться. Если даже Шайдулла будет последним мужчиной на земле, я его в свою жизнь не впущу.
- Хе, это тебе сейчас так кажется, ночи без мужика холодные, длинные. Волчицей завоешь, как захочется ласки. Готова будешь бежать за ним, умолять, чтобы пришел.
- Посмотрим! Не думаю, что прямо взвою, да еще волчицей. Однако, если так уж сильно захочется ласки, мир не без добрых людей, найдется и для меня утешитель.
- Бессовестная, бесстыжие твои глаза! Ты мне, свекрови своей, такие слова говоришь! Как только язык повернулся?
- Амина-апа, ты мне не свекровь, не забывай! Как у тебя, у старой женщины, повернулся язык рассказывать, как ты волчицей выла? Не стыдно?
- Я всегда знала, что ты такая. Правильно сделал Шайдулла, давно тебя бросить надо было.
- Слава Аллаху, хоть в чем-то у нас с тобой согласие, Амина-апа. Тоже думаю, давно надо было.
Продолжение Глава 35