Жил в роду Сама́ров один нанаец Ла. И была у него дочка Айога́. Красивая-красивая, все на неё любовались. А однажды сказал кто-то, что красивее дочки Ла никого и не бывает - ни в этом стойбище, ни в каком другом.
Ну и загордилась Айога! Стала рассматривать свое лицо - оторваться не может. То в медный таз начищенный смотрится, то на свое отражение любуется.
Неприятная стала Айога, заносчивая. С людьми говорить не хочет, с родителями говорить не хочет. По хозяйству совсем не помогает. Только о красоте своей думает.
Вот один раз говорит ей мать:
- Поди воды принеси, Айога!
- Я в воду упаду! - отвечает Айога.
- А ты за куст держись.
- Куст оборвется! - продолжает пререкаться Айога.
- Ты за крепкий держись-то, - говорит мать.
- Руки исколю!
- Так рукавицы надень!
- Рукавицы изорвутся, - говорит Айога.
- А ты зашей!
- А иголка сломается, - говорит Айога, а сама в медный таз смотрится, на красоту свою любуется.
- Так ты толстую возьми-то, - говорит отец.
- Пальцы исколю! - фыркает Айога.
- Наперсток надень, из ро́вдуги-то!
А ро́вдуга - это сыромятная кожа такая, похожая на замшу. Крепкая, хорошая кожа.
- Наперсток порвется, - говорит Айога и с места не двигается.
Это всё слышала соседская девочка. Не выдержала она этих пререканий, стыдно ей стало за Айогу.
- Я схожу, мать, - говорит соседская девочка.
И что же - взяла соседская девочка бадейки для воды, сходила на реку, воды принесла сколько надо. А Айога сидит себе, как будто так и надо.
Замесила мать тесто, напекла лепёшек из черёмухи. На раскаленном очаге испекла.
Почувствовала Айога запах вкусных лепешек и тут только оторвалась от своего отражения.
- Дай мне лепешек, мать, - кричит Айога.
- Горячие они, руки обожжёшь, - отвечает мать.
- А я рукавицы надену!
- Мокрые они, - говорит мать.
- А я на солнце высушу!
- Покоробятся рукавицы-то, - говорит мать.
- А я мялкой разомну!
- Руки заболят, - говорит мать. - Зачем тебе трудиться, красоту свою портить? Лучше я лепёшку той девочке отдам, которая своих рук не жалеет.
И отдала мать лепёшку соседской девочке.
Обиделась Айога, рассердилась Айога. Пошла на речку, сидит, дуется.
А на берегу соседская девочка лепешку жуёт. Стала на неё оглядываться Айога, шея и вытянулась-то. Длинная-длинная шея стала.
Увидела девочка, что Айога на неё смотрит. Встала она, подошла к Айоге, лепёшку протягивает.
- Бери, Айога, лепёшку, мне не жалко!
Совсем разозлилась Айога! Как это она, первая красавица, надкушенную лепёшку съест? Растопырила пальцы, замахала на девочку. Так махала, что руки в крылья у неё превратились.
- Не надо мне ничего-го-го! - кричит.
И поскользнулась Айога, не удержалась на берегу, в воду упала. И как только коснулась её вода - превратилась Айога в гуся.
Плавает она по речке, в воду смотрится, отражением любуется.
- Ах, какая же красивая! Го-го-го! Какая красивая! Га-га-га!
Плавала, плавала, пока по-нанайски говорить не разучилась. Все слова забыла.
Только имя своё помнит Айога. Как только людей увидит, то кричать начинает:
- Айога-га-га-га! Айога-га-га-га!
Чтобы её, красавицу, с кем-нибудь другим не спутали.
Источник текста: мой пересказ по книге Дмитрия Нагишкина (1909-1961) "Амурские сказки". Это литературные сказки, основанные на дальневосточном фольклоре. Дмитрий Нагишкин с большим вниманием и уважением относился к народному творчеству, но всё же он считал, что писатель, пересказывающий народную сказку, должен пояснять слушателю логику сюжета, какие-то детали сглаживать, а какие-то, наоборот, подчеркивать.
Первое издание "Амурских сказок" вышло в 1946 году с авторскими иллюстрациями (Дмитрий Нагишкин окончил художественную школу и какое-то время трудился иллюстратором в газете). Но в 1975 году издали этот сборник с иллюстрациями Геннадия Павлишина, и увидели, что это хорошо. Как хлеб и масло, как чай и лимон - так и текст Нагишкина с картинками Павлишина многие считают каноническим сочетанием.
Геннадий Павлишин (р. 1938) родился на Дальнем Востоке. После окончания художественного училища он участвовал в этнографичееских экспедициях, изучал быт коренных народов, делал множество зарисовок и эскизов. Его иллюстрации к "Амурским сказкам" сочетают этнографическую точность и декоративность. Геннадий Павлишин также мастер флорентийской мозаики, и его иллюстрации к "Амурским сказкам" напоминают мозаичные панно.
Заходите в подборку сказок с иллюстрациями Павлишина:
А ещё давайте полистаем иллюстрации другого советского художника - Равила Халилова.
Равил Халилов (1941-2006) родился в Китае, в Уйгурско-Цынзянском районе в семье эмигрантов из Казани. Он учился китайской живописи в Пекинском национальном художественном институте, а когда ему было 22 года, семья вернулась в СССР. И уже в возрасте за 20 художник начал учить русский язык.
Его иллюстрации для сказки "Айога" выполнены в 1983 году. Они более лиричные и не такие ярко-декоративные, как у Павлишина. Равил Халилов, как мне кажется, больше стремился передать внутренний мир своих героев.
Мы вспоминали эту сказку в комментариях к другой сказке о девочке, которая не хотела помогать по дому:
А вот африканская сказка о жене, у которой был запрет делать какую-либо работу:
А если хотите отдохнуть от вредных девчонок, то вот вам корейская сказка о почтительном сыне:
Подписывайтесь также на мой телеграм-канал Искусство, цветы и книги - каждый день вас ждут небольшие, но интереснейшие публикации об искусстве