Юрка вернулся домой только через полтора часа, весь взмыленный и раскрасневшийся. В руках он тащил несколько толстых чурбаков и сердито бросил их около печки.
- Ить, ты чего припер в дом, болезный? - спросила его баба Надя.
- Дрова, - хмуро ответил он.
- Это в голове у тебя дрова, а вот это еще нужно разрубить на несколько частей. Они пока разгорятся, дом остынет. Ты чего там целых полтора часа делал?
- Дрова рубил. Как получилось, так и нарубил, - он глянул на бабушку сердито.
- У нас Любашка и то лучше рубит.
- Я же не деревенский.
- Да и она в деревне всего несколько месяцев живет. Позвал бы кого-нибудь из нас, мы бы тебе показали, - продолжала его ругать бабушка.
Он подошел к столу и схватил свой телефон.
- Ой, разрядился, что ли? - покрутил он его в руках. - Мне никто не звонил?
- Может и звонили, вот только мы не привычные чужие вещи трогать, тем более на звонки отвечать, - пожала плечами баба Надя.
Юра вытащил из пакета зарядное устройство и поставил на зарядку телефон. Тут же попытался его включить, но он не подавал признаков жизни. - Ладно, пусть полежит, может через полчаса включится, - пробормотал он себе под нос.
Этот вечер прошел так же, как и предыдущий: Люба подоила корову, баба Надя собрала очередной пакет и ушла к Семену с дочерью. Любовь в этот раз сначала напоила травками Юру, поставила на подоконник лампу, а потом уже приступила к молоку, сегодня нужно было сбить масло. Юрка все ходил туда-сюда, как неприкаянный, и пытался восстановить работоспособность телефона. За ним след в след ходила маленькая Верочка и что-то пыталась ему доказать, периодически грозя пальчиком.
- Ну его, одни нервы только с ним, все равно я ничего не смогу сделать сейчас, - он бросил его на стол. - Люба, ты можешь дать мне свой телефон, мне маме нужно позвонить.
- Да, конечно, - кивнула она в сторону спальни. - Там на тумбочке лежит.
Юра взял ее телефон, поговорил с мамой, написал с него кому-то и отправил сообщение. Любе некогда было следить за ним, она занималась своими делами.
Баба Надя пришла в старую избу покойницы Натальи. Семен с Захаром ее уже ждали. Девочка лежала на стареньком коричневом диване, застеленном белой свежей простыней, и смотрела невидящим взглядом в закопченный потолок. Бабушка вспомнила, как на этом месте когда-то стояла кровать Натальи и они с Любой проводили обряд по упокоению. Ее дочка с мужем избавились от кровати, вынеся в сарай.
Захар сидел за столом и пил ароматный чай с медом. Под глазами у него залегли глубокие черные тени, щеки ввалились, а кожа покрылась пигментными пятнами. На лице появилась сетка морщин. Мужчина резко постарел.
- Что-то ты выглядишь как-то не очень, - окинула его взглядом баба Надя.
- Так у меня еще есть один подопечный. Он за ночь мне всю хату разнес. Хорошо, что Люша с мужем туда не совались, а то б им досталось от него. Сегодня я его в погребе закрыл.
- Смотри, чтобы никто посторонний туда не проник.
- Я защит целую кучу поставил, - ответил Захар, - И разного всякого туда положил. Напоил его снотворным снадобьем. Но это же не людская сущность в нем бушевала, а совсем другие демоны.
- Да уж, тяжко тебе пришлось, - покачала она головой. - Ну, а ты как тут, Семен? - обратилась она к отцу девочки.
- Нормально, - кивнул он, - Печку топил, есть готовил, поспал немного, книги дочери читал.
- Ты бы и сейчас поспал, - сказала ему бабушка.
Она подготавливала избу к ночному путешествию: расставляла везде подсвечники, ставила свечи, окурила помещение травами. Захар переоделся во все чистое, умылся и вытерся заранее приготовленным новым полотенцем. Его задача была страховать бабушку, следить за ее состоянием и самочувствием девочки. Семен ему больше мешал, чем помогал. В прошлый раз он все ходил по кухне кругами и громко читал молитву, чем сбивал весь ритуал. Успокоился только тогда, когда на него рыкнул Захар, и то потихоньку что-то бормотал себе под нос. Ведьмак был вынужден его усыпить, иначе все могло закончиться весьма плачевно.
Захар не любил ходить на ту сторону, да и не особо умел. Он мог зайти, но выход давался ему очень тяжело. Поэтому он был рад, когда баба Надя предложила свою помощь. В принципе, она могла бы справиться и одна, но всякие разные сущности, которые выбирались из Нави во время перехода, могли все испортить. Она проходила через границу, и в этом месте появился проход, в который лезли все кому не лень.
Обычно к утру большая часть темноты уползала на свою сторону, но некоторые все же оставались и могли натворить всякого. Так получилось с тем парнем, которого взял на «лечение» Захар. Несмотря на предупреждения, он все же открыл дверь потусторонней сущности, принявшей облик ведьмака. Сущность накинулась на паренька и попыталась завладеть его телом, но тот не сдавался и принялся с ней бороться. В итоге он чуть не спалил хату, поломал часть мебели и разбил посуду. При этом ухитрился нанести себе вред — изрезал все руки. Темнота, от которой его лечили, снова поднялась из его души, как осадок со дна стакана с плохой водой.
В эту ночь Захар всё предусмотрел: отправил парня в погреб, напоил его снотворным снадобьем, по периметру забора нанес защитные знаки, чтобы никто не мог проникнуть во двор. В погребе повесил веники из полыни и чертополоха. Люше с Леней сказал, чтобы никому дверь не открывали и в соседний дом к парню не ходили, даже если покажется, что он их зовет. С помощниками ему повезло, они были понятливыми ребятами и всю прошлую ночь спокойно проспали. На окне его дома тоже горела путеводная свеча.
Баба Надя переоделась в чистую белую одежду, распустила волосы, надела на голову венок из сухой полыни, чертополоха и крапивы. По всей видимости, она такие венки заготавливала заранее, хотя, может, летом здесь использовалась свежая трава. Она намотала на себя шарф, постелила на полу белую простыню, сняла обувь и босая улеглась на пол. Она уставилась в закопченный потолок, потянула за нитку шарф и что-то забормотала себе под нос. Постепенно ее взгляд стекленел, казалось, что старуха отошла в мир иной. Только редкое дыхание да пальцы, тянущие нитку из шарфа, напоминали о том, что она еще жива.
Захар уставился на пламя свечи и не сводил с него своего взгляда. Там, в нем, он видел весь путь бабушки, а также замечал тех, кто пробирался через тонкую границу. По возможности он старался отправить их обратно, заморачивал, заговаривал, разворачивал, и нелюди уходили от границы. Перед его взором открылась пустынная местность: то ли поле, то ли тундра, то ли болото, покрытое инеем и серой низкой жухлой растительностью. Над полем клубился густой, как кисель, туман. То там, то тут встречались одинокие кривые низкорослые деревца.
Вчера баба Надя вышла в густой чаще, а сегодня ей досталась другая часть Нави — голая и пустынная, но не менее мрачная. В этом мире она не выглядела старухой, здесь она была крепкой здоровой женщиной лет сорока с длинными русыми волосами и сильным телом. Она тяжело вздохнула, огляделась, привязала к низкорослой сосенке нитку от шарфа и пошла вперед в самую густоту клубящегося тумана. Там, куда она наступала босыми ногами, таял иней и появлялась яркая сочная зелень. Но проходило какое-то время, и мороз брал свое — трава снова становилась жухлой, серой и покрытой инеем.
Захар в пламене свечи увидел, как над бабой Надей летала огромная черная птица. Как только она вошла в туман, так сразу она спикировала вниз. Перед Надеждой возник черно-серый ворон, который превышал ее в размерах. Птица наклоняла голову и внимательно ее рассматривала. Затем она взмахнула руками, и перед ней появился худощавый мужчина неопределенного возраста, то казалось, что перед ней совсем юнец, то глубокий старец, все зависело от того, какой стороной он к ней поворачивался.
- Что-то ты, Надежда, в наше царство-государство зачастила. Второй день тут бродишь. Потеряла чего или, может, нужда заставила к нам прийти? - спросил он ее. - Может, травы какие нужны или особые плоды и деревья? Али вода живая и мертвая?
- Ничего мне такого не надобно, Кощеюшка, нужна мне душа, заблудшая по глупости и незнанию.
- Надежда, ты прекрасно знаешь, что живые у нас не бродят. Если сюда попала, значит, уже мертвая.
- Ты же все видишь и все знаешь, и думаю, что и память у тебя хорошая. В мир Навий кто только не забредает, иногда и живые попадаются.
- Если ко мне пришел живым, то значит, человек глуп и безответственен, а таким на земле не место, пусть остается в моем царстве навсегда, - покачал мужчина головой.
- А вот это не тебе решать, - хмыкнула Надежда. - За живых отвечаю я.
- Ох и нрав у тебя крутой, Надежда, за это время могла бы и помягче уже стать. Ну, удачи тебе в твоих поисках, не буду тебе мешать.
- И на этом тебе огромная благодарность, - поклонилась она ему.
- Только сама в моем царстве не заблудись и не останься навеки. А то устроят всякие добрый и недобрые молодцы из нашего мира проходной двор.
- Постараюсь, - усмехнулась она.
Кащей взмахнул руками, которые тут же превратились в крылья, и взмыл вверх. А баба Надя осталась стоять в густом тумане, силясь из сотни возникающих лиц и силуэтов высмотреть девчачье личико.
Автор Потапова Евгения