Из лекций С.В.Стахорского
В пьесе Островского «Дикарка» две дамы толкуют о естественности, и одна из них, пожилая помещица, заявляет: «Ты думаешь, что естественно, то и хорошо? <…> Был век, когда мужчины носили огромные пудреные парики, а женщины фижмы, под которые пять человек спрятаться могут; уж, конечно, это не естественно, и все-таки благороднее, умней, изящнее этого века не было и не будет в истории».
Никогда парик не имел такого универсального применения, как это было в ХVII и ХVIII веках. В то время парики, сделанные из натуральных или искусственных волос, носили представители почти всех сословий, мужчины и женщины, взрослые и дети. Огромные пышные парики составляли непременный элемент парадного облачения дворянской аристократии. Для повседневных нужд использовался парик меньшего размера: в виде шапочки с буклями и косичкой, напоминающей крысиный хвост. Парики входили в воинское обмундирование офицеров и солдат, а также в традиционный костюм судей, нотариусов, лекарей, чиновников и простых обывателей. Горожанин, дорожащий своей репутацией, не мог появиться на публике без парика. Это считалось столь же неприличным, как выйти на улицу без штанов.
Парики появились, разумеется, не в ХVII веке. Имеются свидетельства их использования в Древнем Египте и Месопотамии; носили парики в античных Греции и Риме. С момента рождения драматического искусства в VI веке до н.э. парик служил непременным атрибутом театрального костюма.
В средние века ношение парика осуждала церковь. Его называли «шапкой сатаны», и только площадные актеры отваживались использовать столь опасный убор. В ХVI веке, несмотря на протесты духовенства, парик входит в повседневный оборот, а в следующем ХVII столетии мода на парики распространилась повсеместно и приобрела гигантский размах. Законодателем этой моды выступил французский король Людовик XIII: облысев, он обзавелся париком.
Парики ХVII–ХVIII веков поражают разнообразием и изобретательностью. В странах Европы выходят книги с изображениями париков и рекомендациями по их изготовлению. Известно, во Франции при Людовике ХIV производили до полусотни видов париков, и каждый имел свое название.
В 1670-м королевский куафёр Биннет сконструировал парик, названный по его имени биннетом: длинные белокурые локоны, плавно спускающиеся на плечи и спину. В парике-биннете Людовика запечатлел Бернини.
Биннет напоминает прическа Христа в скульптуре Бернини «Salvator Mundi»: ленты локонов стекают на плечи в виде завитков, набегающих друг на друга.
Парик-биннет можно видеть в скульптурном портрете пармского герцога Франческо Фарнезе работы того же Бернини, живописном портрете кисти Николя де Ларжильера, в бюсте Меншикова, выполненном Растрелли.
Количество париков, имевшихся в гардеробе, характеризовало состояние человека и его общественное положение. По рассказу Томаса Манна, граф Брюль, премьер-министр и некоронованный правитель Саксонии в середине ХVIII века, имел «двести пар обуви, восемьсот шитых шлафроков, пятьсот камзолов, сто часов, восемьсот сорок три табакерки, восемьдесят семь перстней, шестьдесят семь ароматических флакончиков, двадцать девять карет и полторы тысячи париков».
Парики изготавливали из самых разных материалов. Превыше всего ценились парики из натуральных волос, а потому волосы стоили больших денег. Обладатель пышной шевелюры имел надежный капитал, и при необходимости всегда мог поправить дела, продав собственные волосы. На случай безвременной кончины (эпоха париков была эпохой дуэлей, когда на поединках погибали тысячи молодых и кудрявых людей) волосы вносились в завещание наряду с прочим имуществом. Оттого молодые покойники чаще всего отправлялись в мир иной наголо остриженными.
Хотя оборот натуральных волос измерялся тоннами, цена их оставалась высокой. Такие парики были по карману не каждому дворянину. Мольер в комедии «Дон Жуан» устами Сганареля высмеивает аристократов, которые считают себя умнее других только на том основании, что носят дорогой парик.
В стихотворении «Благодарность королю» Мольер наряжает свою Музу, чтобы представить ее при дворе, и дает ей наставление:
Не вздумай в платье и в манерах
Ты что-нибудь серьезное забыть:
На шляпу наложи ты перьев с три десятка,
Надень ее на завитой парик.
Буржуа употребляли парики из овечьей шерсти, собачьих и конских хвостов. Простонародье же мастерило парики из дешевых материалов: пакли, водорослей, волокон конопли и кукурузы.
Разнообразие париков того времени демонстрируют живописные и скульптурные портреты, выполненные Гудоном, Шубиным, Гейнсборо, Давидом, Вишняковым, Рокотовым, Аргуновым, Левицким.
Как объяснить такую популярность париков в ХVII–ХVIII столетиях?
В истории европейской культуры это период барокко, и парик стал одним из его символов: не просто атрибутом барочного костюма, но выражением духа и строя барокко.
В отличие от предыдущей эпохи Ренессанса, ценившей натуральное и естественное, барокко культивирует искусственность. Если ренессансный художник воспринимал искусство как зеркало природы (по формуле Леонардо да Винчи), то барочный художник обратил взор в глубь души и дал волю своей фантазии. Из недр ее явился барочный стиль — эффектный, торжественный, динамичный, впечатляющий разнообразием декоративных форм.
Декоративность барокко наблюдается в изысканном строе литературного языка, в причудливой планировке садово-парковых ансамблей с искусственными водоемами, многочисленными фонтанами и каскадами, в празднествах с фейерверками, в пышном оформлении дворцовых и церковных фасадов, где преобладают искривленные, изломанные линии карнизов и фронтонов, выпуклые или вогнутые пилоны, переплетающиеся завитки, овалы и спирали, витые колонны и пилястры с растительными капителями. Сравните фантастический декор барочных интерьеров и изображения дам и кавалеров в причудливых париках на картинах того времени. Сходство между ними очевидно. Парик венчает фигуры словно купол — точно также, как в зодчестве барокко купол служит навершием архитектурного сооружения.
Барочный парик отнюдь не имитирует обыкновенные волосы, а напротив всячески выказывает свою ненатуральность. С этой целью парики покрывались толстым слоем пудры, а дамские парики к тому же были украшены драгоценными камнями, лентами, бантами, цветами, перьями. Парик, увенчанный эффектным султаном из перьев, можно видеть в портрете Марии Антуанетты, выполненном Виже-Лебрен.
Дамские парики иногда достигали высоты целого метра. Чтобы столь громоздкое сооружение держалось на голове, парик подпирали тростью, которую держал в руках сопровождавший даму паж. Обладательницы таких париков не могли поместиться в крытом экипаже. Им на помощь пришел французский мастер, который сконструировал механизм, сжимающийся парик по принципу гармошки.
В свете повальной моды на парики становится понятным юмор автопортрета Шардена: на нем вместо парика смешной чепец с бантиком. Можно понять и смелость Левицкого, запечатлевшего Дени Дидро в халате и с непокрытой париком головой.
В конце ХVIII века стиль барокко угасает, ему на смену пришел строгий и гармоничный классицизм. Пышность и разнообразие барокко теперь воспринимались как вычурность и фанфаронство. Под влиянием классицизма произошло упрощение одежды: вместо камзола — фрак, вместо фижм и кринолинов — прямое облегающее фигуру платье, какое носили женщины античного Рима. Одним из первых живописных свидетельств новой дамской моды явился портрет мадам Рекамье, написанный Давидом.
Парик вышел из моды, и отныне использовался главным образом для того, чтобы замаскировать лысину, а потому его наличие старались не афишировать: «в величайшей тайне» носит парик Кандид Тарелкин, персонаж Сухово-Кобылина.
Между тем традиция барочных париков не исчезла безвозвратно. Время от времени она возрождалась в дамских прическах. Отголоски этой барочной традиции можно наблюдать в изделиях современных куафёров.
© Стахорский С.В.
