Еще до Марии Манчини и Луизы де Ла Вальер 16-летний Людовик XIV влюбился в мадемуазель де Ла Мотт де Аржанку́р.
Анна-Мадлен родилась в 1637 или 1638 году в семье Пьера де Конти́ д'Аржанку́ра и была примерно того же возраста, что и юный король. Она стала фрейлиной двора Анны Австрийской вместо мадемуазель де ла Порт. Граф де Бюсси Рабутен в своей «Истории любовных похождений галлов» писал, что мадемуазель де Ла Мотт-Аржанкур сумела пробудить интерес молодого короля.
Страсть Людовика XIV к Анне-Мадлен восходит к 1658 году, когда она вместе с матерью появилась при дворе в Монпелье.
Госпожа де Мотвиль, дама, известная на весь Париж своим литературным салоном, писала о ней так: «Она не имела ни блестящей красоты, ни необыкновенного ума, но вся ее внешность была очень приятна. Кожа ее не была ни очень нежной, ни очень белой, но голубые глаза и светлые волосы, темные брови и бледный цвет щек делали ее настолько приятной, что трудно было защититься от чар этой девицы».
Черты ее лица были идеальны, она имела очень хорошую фигуру и прекрасный рост. У нее была приятная манера речи, и она превосходно танцевала. Маркиз де Ла Фар высказал мнение, что мадемуазель де Ла Мотт «весьма любезна, а танцует лучше, чем кто-либо при дворе».
Как только Анна-Мадлен была приглашена за стол в небольшой игре, которой король иногда развлекался по вечерам, он почувствовал к ней такую сильную страсть, что даже кардиналу Мазарини стало не по себе.
Господин де Сент-Эвремон рассказывал: «Блондинка с голубыми глазами, черными бровями и великолепно сложенная, мадемуазель де Ла Мотт-Аржанкур имела смелость однажды вечером на балу пригласить короля танцевать, и это не прошло незамеченным. «Его Величество побледнел, а затем сильно покраснел» и его «рука задрожала».
Анне-Мадлен удалось покорить сердце юного Людовика XIV, который отзывался о ней как влюбленный человек, но у него появился соперник. Мадемуазель де ля Мотт-Аржанкур была очень дружна с Жаном-Батистом Амадором де Виньеро дю Плесси, маркизом де Ришелье, который был женат на Жанне-Батист де Бовэ, дочери Катрин Беллье, которая пару лет назад познакомила Людовика XIV с искусством любви, за что впоследствии получила хорошее вознаграждение, уважение короля и титул баронессы де Бовэ.
Разумеется, дружба между молодым красавцем маркизом и юной фрейлиной королевы не ограничивалась совместным созерцанием облаков за окнами дворца Фонтенбло, и вскоре их связь стала известна при дворе благодаря весьма пикантной ситуации, произошедшей в один из вечеров рядом с апартаментами королевы, в комнате гвардейской стражи.
Луи-Анри де Ломени, граф де Бриенн, так описывает это происшествие, когда маркиз Ришелье и мадемуазель де Ла Мотт-Аржанкур были застигнуты с поличным: «В то же время, в том же месте, в Фонтенбло, со мной произошло очень приятное приключение. Маркиз де Ришелье, самый дерзкий из людей и самый порывистый в своей галантности, бывший без ума от мадемуазель де Ламотт, фрейлины королевы-матери, очень хорошенькой, находился с ней в очень интересном положении в комнате гвардейцев у самой двери в спальню королевы: он сидел на табурете, а его нимфа стояла на коленях, лишь очень слабый свет проникал сквозь тяжелые шторы. Я больше ничего не скажу. Достаточно того, что я поймал их с поличным... Он, конечно, разозлился, и я подумал, что он меня побьет, но маркиз остановился, и я начал смеяться над его гневом. Это его тоже рассмешило... На следующий день он подошел ко мне, и я поклялся ему хранить тайну и, успокоив его, мы продолжили оставаться хорошими друзьями как ни в чем не бывало. Всякий раз, когда я встречал мадемуазель де Ла Мотт, она не могла удержаться от смеха над приключением с табуреткой, да и я тоже».
Людовик XIV, разумеется, понятия не имел о других любовных увлечениях Анны-Мадлен и продолжал почти молиться на нее, к большому неудовольствию Анны Австрийской и Мазарини. Мать отчитала его, и, видя, что он сошёл с пути невинности, король поклялся больше не засматриваться на неё. Но ненадолго, вскоре он все так же не мог оторвать от нее глаз и даже сказал, что если она будет любить его так же сильно, как он ее, он бросит вызов и своей матери, и кардиналу.
В коне концов Мазарини и Анна Австрийская рассказали Людовику о связи маркиза де Ришелье и мадемуазель де Ла Мотт, и лишь тогда у Луи открылись глаза, он почувствовал себя преданным, а влюбленность улетучилась как не бывало. Вскоре мать отправила Анну-Мадлен в монастырь. Другая версия гласит, что Анна Австрийская и Мазарини отправили ее туда.
И лишь в одном источнике говорится, что она сама отправилась в монастырь, узнав о смерти маркиза де Ришелье, умершего в 1662 году и не дожившего до своего тридцатилетия. Не приняв монашеских обетов, позже Анна-Мадлен покинула монастырь Шайо и стала вести светский образ жизни. Она принимала друзей в своем доме на улице де ла Сурдьер.
6 сентября 1715 года, через пять дней после смерти Людовика XIV, она отдала свои владения и состояние в руки Dames de la Miséricorde («Дамы милосердия» – благотворительное общество) и тихо умерла 9 января 1718 года.
Больше о жизни французского двора XVII–XVIII веков можно прочитать в моих подборках: «За воротами Версаля», «Блистательный век Людовика XIV», «Регент — недосягаемая корона».
Буду благодарен за лайки, подписку и ваши комментарии. Ниже ссылки на другие статьи:
