Сегодня в нашей стране отмечается День памяти и скорби. В городах нашей страны проводятся мероприятия, приуроченные к 83-й годовщине начала Великой Отечественной войны. И конечно, многие задаются вопросами, можно ли было избежать этой трагедии и какова мера ответственности Иосифа Сталина?
Зачастую можно слышать, что советская разведка докладывала Сталину абсолютно точную дату начала войны, и только его упорное нежелание знать правду привело к катастрофическим потерям в первые месяцы боевых действий. Но так ли уж просто было разобраться во всем потоке разведданных, которые поступали в Кремль?
Планы войны с СССР начали разрабатывать в германском генеральном штабе уже спустя месяц после победы над Францией. А 18 декабря 1940 года Гитлер подписал секретную директиву № 21, получившую название Weisung Nr. 21. Fall Barbarossa (План «Барбаросса»). С этого момента война стала неизбежной. Хотя иногда говорят о том, что советская разведка едва ли не сразу добыла планы германского нападения, вплоть до окончания войны этот документ так и не был обнаружен.
В начале 1941 года из СССР (да и из Великобритании тоже) виделось несколько возможных вариантов дальнейшего развития событий. Во-первых, попытка додавить Англию, в том числе через высадку десанта на ее территории. Во-вторых, перенос основного удара в британские колонии, в первую очередь — в Индию, для чего могло быть развернуто наступление на Иран (в том числе и через территорию Советского Союза). В-третьих, агрессивное дипломатическое давление на СССР с целью склонить к положению младшего союзника Германии, в том числе и через угрозу вторжения (и провокации). В-четвертых, война с СССР с целью получения его ресурсов и дальнейшего разгрома Великобритании.
Поступающие донесения разведки могли подтверждать любой из этих вариантов. А всего таковых с конца 1940 года до начала войны поступило около 120. Можно привести несколько примеров.
Так, 31 марта агент «Корсиканец» сообщал, что «вопрос о военном выступлении против Советского Союза решен» и последует, скорее всего 1 мая. А уже 1 мая он уже информировал Москву, что «в ближайшее время начнутся решительные действия германской армии против Суэцкого канала, поэтому Германия нуждается в спокойствии на востоке».
17 апреля от агента «Старшины» было получено сообщение, что в немецких планах «надежды выиграть войну с Англией» и «африканские победы сейчас стоят в центре внимания». А 30 апреля им в Москву направляется информация прямо противоположного содержания: «Вопрос о выступлении Германии против Советского Союза решен окончательно и начало его следует ожидать со дня на день».
24 марта агент «Савва» шлет шифровку, что нападение на СССР случится 15 апреля, а 26 апреля — что Германия нападет 15 мая. Одновременно 19 мая проверенные источники из Лондона информируют Москву, что «нет абсолютно никаких доказательств, что немцы намерены напасть на СССР летом 1941 года».
И даже самый известный советский разведчик — Рихард Зорге («Рамзай») — тоже не владел всей полнотой информации. 30 мая 1941 года он сообщил из Токио, что «немецкое наступление начнется во второй половине июня», 1 июня — что есть «ожидание начала германо-советской войны около 15 июня», а 15 июня — что «война против СССР задерживается, вероятно, до конца июня». Что касается цитируемой радиограммы от 20 июня, в которой Зорге говорил о войне через два дня, то Владимир Николаевич Карпов, полковник СВР России считал, что это подделка, созданная по инициативе Хрущева.
Поток дезинформации, идущий не только от Германии, но и от Великобритании (которая таким образом хотела вбить клин между Москвой и Берлином), ошибочные предположения разведчиков, отсутствие четкого понимания того, как могут развиваться события — все вместе это порождало среди высшего советского руководства недоверие к получаемой информации. Но при этом нельзя сказать, что Сталин ничего не делал для подготовки страны к войне, скорее он пытался максимально выиграть время, для чего необходимо было не поддаваться на возможные провокации.
