Окончательное утверждение Пришвина как писателя со своим творческим почерком, своей темой, произошло когда он летом 1906 года отправился в леса Центральной Карелии, в район Выг-озера, населённый староверами-скрытниками, а затем год спустя опубликовал описание этой поездки в книге «В краю непуганых птиц». Сейчас, читая эту книгу, мы восхищаемся поэтичной достоверностью пришвинских описаний, переносящих нас в недалёкое прошлое. Восхищаемся необъятностью и красотой нашей земли, щедрой талантливостью народа, сумевшего и в холодном мраке мира сохранить чистоту души, светлую веру в торжество добра и справедливости.
Но современники видели в путевых очерках Пришвина и другое. Писатель шёл в «земли обетованные», не знавшие крепостного права, давившего срединную Россию безземелья, в земли, народ которых сохранял в первозданной чистоте допетровскую веру или, напротив, искал новых путей в религии. Это было время столыпинских реформ и массовых переселений безземельных крестьян на сибирские целинные земли, время духовного разброда и идейных шатаний значительной части интеллигенции после поражения первой русской революции 1905 года.
Первые три путешествия — в Олонецкую губернию в 1906 году, в Карелию и Норвегию в 1907 году, и в Керженские леса к Светлому озеру в 1908 году, сделали Пришвина автором трёх вышедших друг за другом книг.
В Олонецкой губернии он не только записывает сказки, былины и песни, но и обнаруживает нетронутую цивилизацией жизнь, девственную природу, которая манила его с детства. Поездка в Карелию и Норвегию задумывалась без всякой цели: он хотел провести три месяца как лесной бродяга. Но втайне надеялся вспомнить о той стране без имени и территории, куда пробовал в детстве бежать.
Пришвин ехал в Карелию и на Кольский полуостров, в заволжские леса и заиртышские степи, ехал в Крым, на Новгородчину, в родные елецкие чернозёмные места и писал по впечатлениям этих поездок не просто путевые очерки, а целые социальные исследования. Автора интересует решительно всё: экономическое положение его героев, их семейные и общественные отношения, их духовный мир — мораль, нравственные убеждения, религиозные верования, обычаи, мечты, их отношения с природой, труд и быт, их понимание лучшей жизни и борьба за неё. Огромная галерея людей, живущих на земле и от земли, проходит перед читателем: поморы, рыбаки и охотники, староверы из олонецских и уренских лесов, переселенцы, богомольцы, «святые» старцы, кочевники Средней Азии, мелкие кустари...
«В краю непуганых птиц» — издано отдельной книгой в 1907 году (издание А. Ф. Девриена, Санкт-Петербург) с подзаголовком «Очерки Выгодского края» и с шестьюдесятью шестью рисунками по фотографиям автора и П. П. Ползунова. Во время летнего учительского отпуска (июнь-июль 1906 года) П. П. Ползунов с М. М. Пришвиным на вёсельной лодке отправились по самым красивым местам Карелии. Все фотографии, иллюстрирующие эту книгу, были сделаны на фотоаппарат Петра Ползунова, ведь собственный фотоаппарат Михаил Михайлович купил лишь в 1926 году.
Географы, признав научное значение книги, присудили Пришвину малую серебряную медаль и избрали его действительным членом Российского географического общества. А критика приветствовала появление нового талантливого писателя.
Впоследствии Пришвин вспоминал: «Первая моя работа очерковая «В краю непуганых птиц» была первой моей литературной работой после гимназических сочинений и агрономических книг о культуре картофеля, о минеральных удобрениях и разведении раков. Я писал эти книги пером, ножницами и клеем на заказ, и это, конечно, были очерки, но без души. Вот появление души в точно таких же простейших очерках и было началом перехода моего от профессии агронома к профессии писателя. Душа появилась в моих очерках, как только внезапно я нашёл себя, и душою этой было, как я уже говорил, моё прирождённое устремление в какую-то неведомую страну. Совсем маленьким мальчиком я понимал её как страну голубых бобров, из первого класса гимназии пробовал убежать в какую-то Азию, в юности эта страна была похожа на то, что мы называем теперь родиной, и, наконец, при обращении моём в писателя эта страна стала также краем непуганых птиц».
Книгами о путешествиях Пришвин создаёт новое направление в литературе. Помимо решения фольклорных, этнографических, географических задач, писатель сделал открытия в области народного опыта. Новый мир предстал перед читателями его книг.
Уже первые книги писателя необычны не только по содержанию, но и по форме. Пришвин создал произведения, похожие на дневники по манере автора говорить об увиденном «от себя», находясь в центре изображаемых событий. Появлению книги «В краю непуганых птиц» предшествовало ощущение кризиса в личной жизни, связанного с утратой её поэзии. «Мне кажется, — писал Пришвин позднее, — что я сейчас нахожусь накануне того же выхода из нравственного заключения, которым было мне путешествие в край непуганых птиц. С таким чувством благоговения, как тогда в природу, я теперь направляюсь к человеку и первый отрезок жизни возьму его в себя и к этому ничтожному серпику жизни приставлю дополнительный — всего человека. Так и начну свой новый круг жизни».
1906 год — к этому времени относится и начало ведения дневников, которые, по существу, становятся своего рода лабораторией реалистичного стиля писателя. Дневники — труд всей жизни Пришвина, форма его духовного подвижничества. Они связывают жизнь и произведения Пришвина в единое целое, открывают читателю истоки его творчества.
«И много лет нужно мне было странствовать по лесам, ночевать у костров и подчас кормиться только удачливой охотой на птицу или зверя, чтобы наконец пришло то время, в какое живёте вы и в какое я свободно печатаю вам свои сказки». — Михаил Михайлович Пришвин, «Мои тетрадки».
