Начало. Глава 1
- Мать! Да ты совершенно здорова! Ты меня стукнула правой рукой. Достираешь свое белье сама, мама! Ты столько времени надо мной измываешься, в тебе хоть что-то человеческое есть? Тебе доставляет удовольствие видеть, как твоя дочь мучается.
Халида была только рада, когда это лето закончилось и наступила осень. Не то, чтобы она отдохнула, устала от матери, от переживаний за дочь, так что с благодарностью приняла осенние дождливые дни. Кажется, шкафы раскрыты, скелеты захоронены, можно спокойно жить.
Шайдулла еще давно, как только родился сын, подал заявление в Профком на расширение жилья, ибо у него в семье разнополые дети. По началу захаживал в Профком, интересовался, как двигается очередь.
Но после того, как его пристыдили, мол, другие вообще с тремя детьми на частных квартирах живут, ему стало неудобно заговаривать об этом. Правда, у его семьи благоустроенная квартира в хорошем районе, детская комната довольно большая. Перегородили ее ширмой, у дочери свой уголок, у сына – свой.
Неудобно детям, придут ребята к Азату, Сание приходится заниматься на кухне. А она старшеклассница, уроков задают много. Сания к себе девочек не приглашает, самой-то места мало. Не приглашает, и сама ни к кому не ходит.
У нее одна подружка, Настена из параллельного класса, в соседнем доме живет. Как сказать, подружка, она Сание все про себя рассказывает, но сама не знает ничего о подруге. Сания не любит рассказывать о себе, о своей семье.
А и рассказывать особо нечего, это у Настены папа с мамой то сходятся, то расходятся. Настя встает то на сторону отца, то на сторону матери. Ей надо с кем-то поделиться, она и рассказывает Сание, знает, что та будет молчать. Родители Сании ни разу не разводились, ругаются, бывает, но не сильно, тут же мирятся.
Причина для ссор появилась недавно, месяца два назад. Халиде в школу позвонила соседка Такии и сообщила, что у ее матери инсульт, она лежит в больнице. Разумеется, Халида стала навещать мать. Каждое утро, перед работой, носила ей домашнюю еду. Такия передачи принимала, но была недовольна ею и славила дочь на все отделение больницы.
- Была бы дочь, как дочь, бросила бы все и стала ухаживать за матерью, а то принесет какую-нибудь баланду, сунет, чтобы только отвязаться. Это она не просто так ходит, она надеется, что я пропишу ее дочь в свою квартиру. Смерти моей ждет.
Женщины пытались ее урезонить, мол к некоторым вообще никто не приходит, они своих детей не позорят. Она только рукой махала
- Понимаете вы больно. Она со своим мужем обманом у меня дачу забрала, да, на себя оформила. Дом-то у меня какой был, ой! Половина из красного кирпича, другая из сосновых бревен. Я-то их пускала пожить, а потом, раз и дача оказалась не моя.
Более въедливая, уже выздоровевшая женщина с ехидцей такой подъехала
- Ой, матушка, сладко так поешь, расскажи уж тогда, как можно обманом дом отобрать. Поди, послушаю, как это делается и тоже кого-нибудь обману.
- Долго рассказывать, устала я! Чего ко мне привязались? Наверно, я лучше знаю, какая птица, моя дочь.
Пока Такия лежала в больнице было еще терпимо. Дальше, когда ее выписали, началась настоящая беда. Халида каждый день после работы моталась к ней домой, мыла, убирала, готовила. Хлопоты по своему дому легли на домочадцев Халиды.
Шайдулле это совсем не нравилось.
- Халида, сколько можно? Месяц ходишь, два ходишь. Другие больные, у которых нет таких дочерей, как живут? Приспосабливаются же как-то. Она ведь не лежачая больная, сама говоришь, слава Аллаху, сама в туалет ходит. До туалета ходит, значит, может себе чаю согреть, сварить что-то может.
- Шайдулла, у нее правая рука плохо действует, как она с одной рукой управляться должна? Я ей массаж делаю, мячик специальный купила, чтобы она руку разрабатывала. Потерпите уж, куда я ее дену, какая – никакая, а мать.
Знал бы Шайдулла, как над его Халидой измывается какая – никакая мать, закрыл бы на замок, не выпустил бы из дома. Что бы дочь ни делала, все Такие не так
- Ты чего тряпкой грязной по полу елозишь, думаешь, и так ладно старухе. Небось у себя дома не так намываешь. Хотя, ты всегда была такой размазней. Как только с тобой Шайдулла твой живет?
- Суп-то, гляжу, не больно наваристый, мяса жалеешь матери, покупаешь одни ребра, ни одной сахарной косточки. Я не привыкла так питаться. Суп должен быть желтым от жира. А это что? Дома у себя, поди, не такую бурду варишь
Халида молчит, а мать еще больше злится
- Неохота матери слово сказать, гордая какая! Было бы чем гордиться, в восемнадцать лет тебя уже по кустам таскали, ладно Шайдулла подобрал, привокзальной прости.уткой бы стала.
Чего молчишь? Противна тебе мать? Противна, да! Все равно ходишь, а как же, надеешься я твою девку у себя пропишу? Шиш тебе! Знаю я, ты прикончишь меня и глазом не моргнешь. Стоит мне ее прописать, тут же на тот свет отправишь, тебе не привыкать, ты это умеешь.
Халида терпела. Доктор сказал, это последствия инсульта, человек становится неадекватным, но это со временем пройдет. Но, чем больше Халида терпела, тем больше мать выходила из себя. А дома, Шайдулла, сердится на нее
- Халида, если она не может за собой ухаживать, пусть идет в Дом престарелых. Ты посмотри не себя, высохла вся! Она ведь из тебя все соки выжимает.
- Шайдулла, я понимаю, тебе трудно, детям тоже, но как я буду смотреть своим ученикам в глаза, если откажусь от матери. Как я им буду рассказывать о милосердии, о доброте? Моя мать больной, несчастный человек. Да, мне с ней невыносимо тяжело, я очень устала, но, что я поделаю?
Развязка наступила сама собой. Халида, сидя на стуле, стирала материны трусы. Такия подошла сзади и долбанула ей по плечу палкой, с которой ходит по комнате. Халида обернулась, мать держала палку в правой руке, а стукнула с такой силой, что сердце от боли зашлось.
- Мама, за что?
- Кто стирает сидя? Ленище, неохота как следует материно белье постирать, а я за тобой сколько ср.ных пеленок выстирала?
- Мать! Да ты совершенно здорова! Ты меня стукнула правой рукой. Достираешь свое белье сама, мама! Ты столько времени надо мной измываешься, в тебе хоть что-то человеческое есть? Тебе доставляет удовольствие видеть, как твоя дочь мучается.
Я ухожу и в эту квартиру больше никогда не войду. Соседке, Вале, скажи, пусть мне не звонит, даже если ты будешь лежать вся в фекалиях, я к тебе не приду.
О, Аллах, то в гору, то с горы, не получается в последнее время жить спокойно. Пришла Халида домой раньше обычного, а ее встречает семья, радостно-возбужденная
- Я скажу маме,
- Нет, я скажу, я вперед вышел в прихожую
- Нет, ребятки, я об этом сам маме скажу – Шайдулла вышел вперед
- Милая моя, дорогая, нам дали трехкомнатную квартиру в новом доме!
Халида от радости едва на ногах удержалась
- Шайдулла, ты не шутишь?
- Какие шутки? Пока ты была у своей матери, мы съездили и посмотрели дом. Зато ужин не готовили.
- Шайдулла, поверю, когда буду держать в руках ключи от квартиры.
- Поверь, я сам видел, как ордера выписывают. Будет тебе завтра ордер, будут и ключи!
- Тогда мы ужин готовить не станем, пойдем и поужинаем в кафе
- Уррррааа – закричали хором дети, смеялся, глядя на них Шайдулла, радовалась, глядя на свое счастливое семейство, Халида.
Квартира Шайдулле досталась угловая, с окнами на юго-восток, с балконом. Комнаты большие, светлые, в ванной и туалете голубой кафель. Ходили из комнаты в комнату, не веря своему счастью. За что привалило? Халида ахала
- Шайдулла, миленький ты мой, это же не квартира, это же дворец какой-то. Только посмотри, кухня какая большая, а раковина какая, а краны! Да здесь все большое, даже ванная раза в полтора больше нашей!
Шайдулла радовался не столько квартире, сколько счастью своей жены. Сияет вся, глаза аж светятся, давно он не видел ее такой счастливой.
Родителям интересна кухня и ванная, а дети не могут договориться, кому какая комната достанется. Как всегда, выбирает Азат, Сания, как всегда, соглашается на то, что ей достанется. Однако, в этот раз Шайдулла решил переиграть.
- Азат, сынок, пусть наша Сания выберет себе комнату, после - ты, а мы с матерью согласны на любую, нам лишь бы быть вместе, нам везде хорошо, правда, Халида?
- Правда, родной! Азат, папа прав, пусть в этот раз выбирает Сания, она постарше.
Девочка вся зарделась. Ей выбирать, ей можно первой выбирать? Азат не обидится ли?
- Мама, я не знаю, может вы сами скажете, в какой комнате мне жить, а в какой Азату? Я согласна на любую.
Сердце Халиды зашлось болью. Бедная ее девочка, как бы хорошо к ней не относились, она чувствует себя неравноправной с братом, которому отец родной.
- Нет, доченька! Разве справедливо, что Азат всегда выбирает? Ты старшая, посмотри, невеста уже! Облюбуй ту, которая по душе. Но я бы посоветовала тебе предпочесть угловую. Там есть куда поставить трюмо, комод и все прочее.
Азат надулся, рассердился, покосившись на мать, заворчал
- Я хотел эту комнату. Там выход на балкон есть. Я бы стал зарядку на свежем воздухе делать, Сание балкон зачем?
Шайдулла посмотрел на сына строго, прямо сурово
- Азат! Ты у нас пуп земли, что ли? Может я тоже хочу по вечерам на балконе чаи гонять? Так с кухни тоже есть выход на балкон.
Азат походил по комнате, которая досталась ему, смерил шагами. Так-то ничего! Места тут с избытком. Можно шикарно обустроиться. Кровать, стол, стул и большой мягкий ковер на пол. Придут ребята, хоть танцы устраивай, хоть валяйся на ковре, как на поляне.
Зайдя к родителям, паренек снисходительно усмехнулся, ну его-то жилище получше будет
- Мам, пап, и правда, правильно, что Сания должна выбрать. Вдруг она захочет жениться и мужа в дом приведет, им комната побольше нужна будет.
Халида потрепала сына по голове
- Обормот, это ты женишься, а Сания замуж выйдет.
- Я, жениться? Мамочка, этому не бывать. Терпеть девчонок не могу, губы сердечком сложат, глазки закатят, и усю-сю, пу-сю-сю! Смотреть противно и слушать тоже.
- Не все же такие. Наша Сания, например, очень серьезная девочка.
- Ну и что? Она тоже кудри на ручку завивает, когда ты не видишь.
Сания соскочила с подоконника
- Ах, так! Если я про тебя расскажу? Что ты делаешь, пока папа не видит?
Шайдулла навострил уши
- Ну-ка, дочь, что он такое делает?
Однако, Сания уже заметила презрительный взгляд брата. Она не доносчица.
- Ничего такого, пап! Я так, попугать, что-то же он делает!
Азат, хулиган такой, много чего недозволенного делал. Он же дворовый мальчишка, значит, игра в чеку, на денежки, в ножички, ну и в карты, конечно. Родители понятия не имели, что их послушный золотой мальчик такое творит. Это не самое страшное, они с пацанами убегали на стройку и там курили. Вот об этом хотела рассказать Сания, но не сказала.
Вернулись домой довольные, квартирой и друг другом. Стали обсуждать, что делать. Они всей семьей мечтали о машине. Пусть будет маленький Запорожец, но свой. Чтобы не таскать на себе от остановки заготовки, картошку, овощи.
На половину машины у них деньги есть, очередь до нее далеко, можно успеть скопить. Но, новая квартира, такая светлая, такая современная! Хочется поставить и мебель хорошую. В магазинах мало, что есть, но можно постараться достать через знакомых, даже переплата будет небольшая.
Сошлись на том, что дача, дело сезонное, а в квартире жить постоянно. Поэтому раскошеливаемся, покупаем мебель и ковры!
Вернулись домой и квартира показалась такой убогой, такой маленькой. А сколько радости было, когда ее получили. Шайдулла аж взгрустнул
- Жена, помнишь, как мы сюда из общежития перебирались? Какой уютной нам показалась эта квартира.
- Помню, она и есть уютная, только в ней нам тесновато. Я бы не променяла ее на новую, но детям нужны отдельные комнаты. Да и кухня здесь маленькая, сядешь втроем, четвертый еле втискивается.
- Так оно и есть. Слушай, дорогая, боюсь спросить, ты почему к матери не пошла, она выздоровела?
- Да, Шайдулла, ты был прав, она давно выздоровела. Ходила по комнате, хромала, опираясь левой рукой на палку, правая у нее якобы не действует. Вчера я стирала сидя, ну, устала, ноги не держат, ведь по пять уроков перед ребятами стоишь. Она подошла сзади и стукнула меня по плечу, смотри!
Халида расстегнула халат и Шадулла увидел огромный кровоподтек во все плечо.
- Ничего себе, чуть повыше, и она сломала бы тебе ключицу.
- Да! И ударила она меня, держа палку в правой руке. Я бросила стирку и ушла. Сама она все может, но ей надо поиздеваться надо мной. Больше к ней не пойду, валяться одна будет, не подойду!
- Эх, Халида, это ты мне говоришь? Куда ты денешься, посердишься, поплачешь и снова скажешь, она моя мать, как я могу ее бросить?
- Нет, Шайдулла, это было слишком. Пусть она меня ругала, оскорбляла, я терпела. Но она меня ударила и в глазах ее было столько ненависти, никогда не забуду ей этого.
Может и правда я не ее дочь, может меня на самом деле в Роддоме подменили. Шайдулла, я не чувствую к ней ничего, кроме жалости. Но я так же пожалела бы любого больного человека и так же помогла бы.
- Халида, ты же рассказывала, что очень любила свою маму, и она тебя любила, просто обожала. Может она психически нездорова? Может стоит показать твою мать психиатру?
- Шутишь? Заикнись только, она сама тебя пошлет к психиатру и еще дальше.
- Ну, ладно! Раз она так хорошо владеет правой рукой, будем считать, что она здорова. Я рад за нее, еще больше за тебя и за себя.
Продолжение Глава 24