Этого господина сначала лучше разглядеть. Да и благодарное это дело - столько портретов кисти (и карандаша) разных художников - страсть прямо. Про фото портреты - молчу-молчу.
Он был неказист (лицом и телом), невысок ростом (158 см), но элегантен, как черный рояль. Шлейф самых дорогих духов настойчиво и безмолвно свидетельствовал его проход по залам и апартаментам.
Женщины боготворили его. Даже Коко Шанель.
Вторым браком его был многолетний и счастливый (!) союз с первой признанной русской (по типажу и характеру) красавицей Верой Судейкиной (урожденная Вера Боссе - «ни капли русской крови»). Познакомил любовников и будущих супругов Сергей Дягилев (эссе на канале - М.Т.) , будто в 1921 году.
Он, наш герой, нещадно изменял первой жене, оставаясь в браке. А та, святая (?), понимая все, будучи тяжело больной (легкие…), прощала его и продолжала любить своего гениального Игоря. Она -то не верила, она знала о его гениальности, при этом оставалась его первым и самым честным и авторитетным музыкальным критиком. По его «варварским диссонансам» (клише от записных музыкальных критиков), доносившимся из рабочего кабинета композитора, она угадывала его состояние и смятение чувств.
Она, в девичестве Екатерина Гавриловна Носенко (1880, Киев - 1939, Париж) приходилась ему кузиной, они знали друг друга с 10 лет, взрослели вместе, понимали друг друга по взмаху ресниц. Много обходных путей пришлось им искать обоим, чтобы вступить в законный брак (кровные родственники все же, семья не одобряла). В этом браке было рождено четверо обожаемых детей - нашелся-таки тогда в Богом забытой Новой деревне (сейчас район Санкт-Петербурга) священник, который благословил их брак в 1906 году.
Он. Далеко не ангел, но не оставил супругу-кузину до самой ее смерти. И только после ухода ее из жизни позволил себе второй официальный брак - брак, узаконивший почти 15-летнюю связь с Верой Судейкиной.
Святослав, сын Игоря Стравинского, писал о том периоде «двойной жизни» отца так (заметьте, писал без осуждения!):
«Мой отец вёл двойную жизнь. Я уверен, что он очень страдал от этой ситуации, но у него была страсть, и он не мог справиться».
И у Игоря Стравинского сохранились теплые отношения с его детьми до последнего. Любил всех потому что.
Он был хороший сын, очень хороший сын, все понимающий и любящий. Вытащил из послереволюционного Петрограда мать в Париж, вытащил вместе со своим музыкальным архивом. Ему помог в этом деле с документами-разрешениями «комиссар от музыки», композитор-футурист Артур Лурье (эссе на канале - М.Т.). К слову, Артур Лурье и поселился в квартире Стравинских у Мариинского театра. Тоже был человек - «поймешь не вдруг».
…А вот собственно и имя героя нашего рассказа появилось в полный рост - Стравинский. Шила в мешке долго не утаишь, тем более, с атрибуцией фото.
Игорь Федорович Стравинский (17 июня 1882, Ораниенбаум - 6 апреля 1971, Нью-Йорк).
Россиянин, шляхтич, он был гражданином Франции с 1934 года и США с 1945. Америка его сразу признала идолом новой классической музыки. Признала «своим». В Америке он «просто» Great Igor. Франция все-таки сомневалась сначала (после премьеры балета «Весна священная»?). Новый и Старый свет?
А Россия? СССР? Родина... В 1948 году вышло постановление, согласно которому прослушивание музыки Стравинского приравнивалось к преступлению. Вот как. Но потом все изменится. И Стравинский даже приедет в СССР и будет дирижировать оркестром в 1962. И будет сверкать очами сквозь толстые линзы очков - вот где абсолютный очкарик. Нет, не победно сверкать. Это был закат его земной жизни, в которой он видел все. Артистичный и аристократичный до кончиков ногтей, он умел держать марку до конца.
Запись 1962 года концерта в СССР можно послушать по ссылке. Здесь он САМ:
Король диссонансов, ученик Н.А. Римского-Корсакова (помните, последний не любил музыку (да и самого ) Петра Ильича Чайковского (эссе на канале - М.Т. )).
Ниспровергатель устоев - это все о Стравинском.
Интеллектуал высочайшей пробы. Закончил по настоянию родителей (я же говорила, хороший сын) юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Друг и партнер Сергея Дягилева.
Интересовала ли уж так Дягилева собственно музыка Стравинского? Вопрос. А вот скандал, эффект, аффект Стравинского интересовали Дягилева точно. И такой «интерес» Дягилева сработал великолепно для успеха обоих.
Они вместе творили Сезоны, покоряли Париж и искушенную публику, иногда приводя эту публику не только в восторг, но и в бешенство. Там же, в Париже, и кутили вместе. И похоронены рядом на островном кладбище в Венеции (Стравинский умер в Нью-Йорке, но лег в могилу рядом с другом, который положил начало счастливой звезде музыканта Стравинского).
Тот же Сергей Дягилев познакомил Стравинского с Габриэль Шанель, в загородном доме которой два года прожила стесненная тогда в средствах семья Игоря Стравинского - больная жена (ей нужен был воздух) и их четверо детей. На полном пансионе прожила.
Был ли там в изысканном доме Коко настоящий, а не придуманный роман двух своенравных гениев - вопрос. Но, согласитесь, такой жест щедрости от Коко Шанель нельзя не оценить по достоинству. Каждый ли может повторить такой аттракцион, имея даже огромное состоянияе? Те два года под Парижем были весьма плодотворны для обоих реформаторов стилей. Плоды влюбленности? Смешения культур? Как знать... “Шанель N5” родились в тот же период. И «Жар-птица».
Какие-то люди невероятные вокруг, с мистическими судьбами и дарами. Таких не забудешь. Через века не забудешь.
К портретной галерее? Прошу внимания к деталям - они того достойны.
Стравинский, с детства чуткий к звукам, часто вспоминал родительский дом в Петербурге на Крюковом канале. Его отец был оперным солистом в Мариинском театре, в доме было много неслучайных людей из музыкального мира, много насельников по-настоящему Серебряного века.
Игорь Стравинский вообще считал, что звуки, врывавшиеся в окна его родительского дома, сформировали его будущий музыкальный стиль (вернее, его многочисленные музыкальные стили). «Уличные шумы в Санкт-Петербурге запечатлелись в моей памяти особенно ярко, может быть, по той причине, что в моей затворнической жизни всякий звук из внешнего мира казался привлекательным и запоминался. [...] Помню также дребезжание конки, в особенности скрип колес, когда она заворачивала за угол около нашего дома, где набирала скорость для подъема на мост через Крюков канал. […] В последнее время я часто вспоминал также звуки музыки, услышанной мною впервые, — пронзительные звуки флейт и гром барабанов оркестра моряков из казарм, расположенных вблизи нашего дома, при слиянии Крюкова канала с Невой. Эта музыка и звуки оркестра, сопровождавшего полки конной гвардии, ежедневно проникали в мою детскую. Особенно забавляли меня в младенчестве звуки труб, флейт и барабанов. Я знаю также, что желание воспроизвести эту музыку было причиной моих первых попыток сочинительства; я пробовал подобрать на рояле услышанные мной интервалы — лишь только смог дотягиваться до клавиатуры, — но при этом находил другие интервалы, нравившиеся мне больше, что уже делало меня композитором».
Игорь Федорович свободно говорил на четырёх языках, писал - на семи; в совершенстве знал русский, немецкий, французский, английский, итальянский, латинский, иврит.
В личной жизни он был невыносим. Гений… Дома гений часто невыносим. Он успокаивался только, когда рядом была его Вера, его укротительница. У Веры был редкий дар «легкого нрава», то есть всегда прекрасного настроения, или она просто умела терпеть несносные характеры?
***
Вера Стравинская (Судейкина-Боссе) умерла в 1982 и была похоронена рядом с мужем в Венеции на кладбище Сан-Микеле: «Меня вечно спрашивают, каких великих людей я встречала. За свою жизнь я встретила только одного великого человека - Стравинского».
А он? А он посвятил ей последний нежный романс «Сова и кошечка». Вере. Любимой.
Великий Стравинский. Создатель иных (совершенных!) музыкальных форм. Иногда Игорь Стравинский действительно «заимствовал» музыку в фольклоре, в музыкальной полифонии композиторов предшествующих веков (и критики упрекали его в этом!), но он, безусловно, придавал всему другое, новое и неповторимое звучание - тот самый «эффект Стравинского». Или дар Божий. Его музыка никогда не была имитацией кого-либо или чего-либо, это была иная музыка, с иной жизнью, и с архаикой тоже.
***
Навеяно портретом Стравинского в лиловом галстуке.
И оперой «Похождения повесы» (год создания 1951) в ожидании из Перми (2024 г). «Похождения повесы» (The Rake’s Progress) — самое крупное сочинение Стравинского. Опера, ставшая для автора прощанием с его же периодом неоклассицизма (фрагменты пермской постановки доступны в записях «Лаборатория современного зрителя»).
Гений, как бы это уже банально ни звучало. Феноменальный. Great Igor.
©️ Мила Тонбо 2024
Больше материалов о жизни неординарных людей (и общественных парадоксах) в авторской подборке «Времена не выбирают. Судьбы людские»
