"... - А что же это ты, Анечка, не запираешься на ночь? И свет почему так поздно у тебя горит? - спросила баба Зося.
Володя только теперь остановился. Не помня себя схватил свой саквояж и исчез так же быстро, как и появился ..."
Дорогие друзья! Спасибо огромное за интерес к моему творчеству!🌹🌹🌹
Читайте: Такая сложная простая жизнь
- Слава Богу, зиму как-то пережили, а там и легче нам всем будет, - сказала баба Зося, растаял снег и природа начала оживать. - Окрепнет за весну и лето наша Людмилка, сил наберётся, своими ножками топать начнёт.
- Боюсь представить, что тогда будет, - усмехнулась Анна, поглядев на свою доченьку. - Она и сейчас шустренькая. Как поползёт, так и не угонишься за ней. А что будет, когда сама пойдёт?
- Я и сама переживаю, что не угонюсь за ней летом. Но мы выход найдём, - успокоила Аню баба Зося. И она действительно нашла выход. Как-то Аня вернулась с работы и увидела, что у дочки её вокруг пояса тоненький льняной шпагатик. Его конец баба Зося привязала к двери и сама не могла нарадоваться такому изобретению. Людочка не могла никуда уйти или убежать. Как ни пыталась вырваться, ничего не получалось.
- Бедная моя доченька, - с жалостью сказала Аня, - сейчас я тебя освобожу.
- Ты это, Анечка, не серчай. Сегодня и спину прихватило, и ноги быстро ходить отказываются. Так что пришлось дитёнка нашего привязать.
- Я и за это Вам низко в пояс кланяюсь, потому как без Вас не знаю, как бы справилась, - ответила Аня, стараясь казаться спокойной. Сама же вечером, когда они с Людочкой уже легли спать, заплакала, вспомнив ещё раз картину, как увидела дочку, привязанную к двери. И заплакала Аня от жалости к своей малышке, которую любила больше жизни. Сразу подумала о Володе, который живёт себе в городе и знать не знает, как им здесь тяжело приходится. По правде сказать, думала Аня, что он объявится и захочет увидеть свою дочку.
"Наверняка, спросил у жены, кто я такая и почему с ней вместе оказалась. Если бы переживал, то пришёл бы хотя бы для того, чтобы ребёнка нашего увидеть, - думала она. - Значит, все слова его были пустыми, не нужна я ему была". Хоть и время прошло, а Володю Аня так не забыла. Иногда смотрела в карие глаза своей доченьки, а видела в них его.
То ли мысли Ани передались ему, то ли ему самому просто захотелось увидеть её, а только объявился он в деревне однажды тёплым летним вечером, когда Аня только-только помыла свою Людочку и переодела её в чистое.
- Сейчас песенку тебе спою, отрада ты моя ненаглядная.
Людочка посмотрела внимательно на мать своими чёрненькими глазками и улыбнулась, показав маме беленькие зубки. Девочка так натопалась, что уснула, так и не дослушав колыбельную. У Ани и самой слипались глаза, но нужно было ещё переделать много дел. Рано утром нужно было справляться по хозяйству. Поэтому дома она прибирала и стирала одежки дочки поздно вечером.
Аня вынесла воду в ведре в сени и накрыла крышкой. Так приказывала делать баба Зося.
- Воду, где детишки купаются, нельзя на ночь глядя выливать, чтобы лихо не навлечь. Если хочешь, чтобы дитя твоё росло здоровое и крепкое, то слушай меня.
- Что может быть? - поначалу смеялась Аня. Она не больно верила в приметы и суеверия.
- Можешь мне не верить, только воду утром выливай, да делай это так, чтобы не видел никто.
Не могла Аня ослушаться, делала всё так, как баба Зося велела. Вот и в тот вечер поставила ведро, накрыла его, а потом на улицу вышла. Уж больно вечер тот тихим был и тёплым.
Посмотрела на небо, усеянное звёздами, на луну и вдруг заметила какую-то приближающуюся тень. Она испугалась и поспешила к себе во двор, как услышала тихое:
- Аня, постой!
Это был Володя, она узнала его по голосу, но подумала, что ей, наверное, показалось. Что ему делать в их деревне? Она быстро открыла дверь и уже переступила порог, как он снова позвал её и уже подошёл совсем близко.
- Ты??? - она остолбенела, когда убедилась, что это он. - Откуда?
- Да, давай в хате поговорим. Собаки так лают, что сейчас вся деревня на улице будет.
- Проходи, - ответила Аня, подумав, что Володя прав. Поговорить они могут и дома, тем более, что Людочка может проснуться в любой момент. Она прикрыла дверь в комнату, где спала дочка, а в маленькой кухоньке включила свет. Обратила сразу внимание на то, что у Володи в руках был саквояж. Она вопросительно посмотрела на него, и он начал сбивчиво говорить:
- Вот пришёл к тебе, то есть к вам, если, конечно, не прогоните.
- А Нина твоя где, а дети?
- Дети дома, а про НЕЁ я и говорить не хочу. Устал я от скандалов постоянных и упрёков. Что ни скажу, что ни сделаю, всё не так. Сразу в крик, а мне это надоело. В печёнках она у меня уже сидит, - ответил он каким-то плаксивым голосом. Аня поняла, что Володя, по всей видимости, поссорился с женой и решил уйти от неё.
- Так значит, не ладится у вас?
- Ты права.
- Двоих детей ей приделал, а теперь решил сбежать? И тогда обо мне вспомнил?
- Не говори так, Анечка, я тебя и не забывал никогда. Как увидел тогда в окне, так и думал всё это время.
- Хм, думал, - повторила Аня, - а я надеялась, что придёшь ты, захочешь на свою дочку поглядеть. Она ведь вылитая ты, а тебя поминай как звали. Когда хорошо было дома. Тогда мы и не нужны были тебе, а сейчас вспомнил?
- Конечно, я узнал у Нины, что ребёнка ты родила, но и подумать не мог, что ... от меня, - спокойно ответил он. После его слов у Ани слёзы градом хлынули из глаз.
- Как ты можешь так говорить? А от кого же ещё? Ты же сам знаешь, что до тебя у меня никого не было.
- Ты это... Анечка...не реви и не обижайся. Но ведь я к тебе в ноябре приходил, ведь так? А дитёнка ты в июне родила, правильно? Вот я и подумал, что...
- Семимесячной Людочка на свет появилась. Упала я - и всё началось. Маленькой она родилась, чуть больше двух килограммов была, я бирочку показать тебе могу, если ты не веришь.
- Не надо, Анечка, краса моя ненаглядная. Если бы я знал, что это моя дочка, разве бы я не дал о себе знать. Не плачь родная моя, теперь мы не расстанемся, потому как навсегда я пришёл, идти мне больше некуда.
Последние слова Володи подействовали на Анну отрезвляюще. Если до этого она хотела доказать ему, что Людочка - это его дочь, то теперь поняла, что нет ему дела до них обеих.
- Уходи, - тихо произнесла она, а затем повторила ещё громче: - Выметайся! Чтоб духу твоего здесь не было!
Володя не собирался уходить. Наоборот, он приблизился к ней и попытался обнять.
- Ты же ждала меня. Я вижу по глазам, что ждала и скучала, хотела меня увидеть.
- Скучала? Тебе бы мои заботы и хлопоты, тогда бы ты понял, что скучать мне было некогда. Без тебя дел невпроворот. Так что выметайся подобру-поздорову, а не то я кричать начну, тогда вмиг вся деревня соберётся. Ты ведь этого боишься, правда?
- Никого и ничего я не боюсь.
- Ещё как боишься. Поэтому и пришёл ближе к ночи, чтобы никто не увидел тебя. Среди бела дня не осмелился прийти, испугался. Что тогда ночью приходил, что сейчас. Эх ты!
Володя предпринял ещё одну попытку. Когда Аня повернулась и закрыла лицо руками, он смог обнять её и начал осыпать поцелуями.
- Ты так пахнешь вкусно, ты такая сладкая, Анечка моя ненаглядная! Как же мы заживём с тобой, ты и представить себе не можешь. Нам вся деревня завидовать будет! Вот помянешь моё слово!
- Пусти, слышь, что говорю? Отпусти окаянный!
Только Володя уже ничего не слышал. Он тяжело дышал и продолжал шептать ей на ухо слова о том, что он собирается уйти из семьи. Вырваться Аня не могла. Пыталась закричать, но он сразу же закрыл ей рот своими губами. Только Ане уже не было это приятно, как тогда, когда они провели вместе считанные ночи. Сейчас прикосновения и поцелуи Володи были Ане противны так же, как и его фальшивые слова.
Конечно, с Володей Ане было не справиться. Хоть и была она женщиной в теле, а после рождения Люды ещё больше поправилась, но с мужчиной тягаться не могла.
В тот момент, когда Володя уже повалил Аню на маленький диванчик, что стоял возле стола, раздался голос бабы Зоси:
- А что же это ты, Анечка, не запираешься на ночь? И свет почему так поздно у тебя горит?
Володя только теперь остановился. Не помня себя схватил свой саквояж и исчез так же быстро, как и появился. Возле двери столкнулся с бабой Зосей и едва не сбил её с ног, крикнув:
- Принесло тебя, каргу старую, на ночь глядя.
Баба Зося даже ни одного слова вымолвить в ответ не успела. Только руку свою на сердце положила и округлила глаза.
- Не ушиблись Вы, баба Зося? - спросила Анна, когда подошла к соседке ближе. Потом положила ей голову на плечо и зарыдала, приговаривая: - За что это мне всё? Если бы не Вы, то...
- Перестань, Анечка, перестань, родимая. Не стоит он слёз твоих. Ты лучше о дочке своей думай, а он пусть катится лесом.
- Хорошо, что Вы пришли. Должница я Ваша.
- Я ведь видела, как ты с кем-то в хату свою пошла. Ну, думаю, Аня моя с кем-то время решила провести. Правда, разобрать в темноте не смогла, кто это такой. Потом увидела, как свет у тебя в окне появился и не погас. Тогда и смикитила, что как-то неправильно всё. Если к женщине ночью мужчина приходит, то свет им ни к чему, правильно я говорю? Вот и решила поглядеть, кто это к тебе наведаться так поздно решил.
- Надеюсь, что он больше не придёт.
- Конечно, не явится он, потому как надеялся, что ты всё ещё сохнешь по нему. Думал, что похаживать к тебе будет время от времени. А здесь ты шиш ему показала! И правильно, я скажу тебе, сделала! - сказала баба Зося и показала кукиш, при этом рассмеялась так задорно, что и у Ани на лице появилась улыбка.
- Здорово Вы его испугали!
- Пусть знает, что я тебя в обиду не дам! А сейчас спать отправляйся, потому как тебе вставать рано. Да и мне целый день с дитёнком возиться предстоит.
Уже лёжа в кровати Аня подумала, что даже вспоминать не хочет о Володе, настолько она в нём разочаровалась.