Мирон проснулся в хорошем настроении. Всё-таки у него день рождения. Исполнилось ему уже 25 лет. Казалось бы это не так и много, но Мирон думал, что он уже долго живёт на свете. Такой богатой на события была его трудная жизнь.
Жена Анюта уже суетилась возле печки. Детишки ещё спали.
"Как же хорошо, - подумал Мирон, - когда у тебя есть семья, жена и дети". И здесь Мирону вспомнилось его трудное детство, военные годы. Он постарался отогнать от себя эти мысли, быстро встал и на цыпочках подошёл к своей Анютке.
-Доброе утро, красавица моя! Решила пораньше встать?
-А как же! Сегодня галушки твои любимые приготовила, а детишкам блинов испекла. С днём рождения, - жена быстро подошла к большому сундуку и вернулась назад со свёртком в руках. - Это тебе подарок.
-Что это?
-Рубашка. Посмотри какая красивая, в клетку. Теперь Петрович не скажет, что тебе ходить не в чем.
-А где это ты её взяла?
-Отрез купила, когда в город ездила, а Зоя смастерила.
-Спасибо тебе. Заботливая ты у меня.
-И пелёнки Зоя сшила.
-А они нам зачем? Вроде уже трое ребятишек у нас есть, - Мирон с опасением посмотрел на жену.
-Ещё один будет, - опустила голову она. - Мутило меня сильно, не знала, что такое. Не было такого в прошлые разы. А сегодня точна поняла: понесла я.
-Как так? Ну, Анютка, ты даёшь!
-Это не я даю, а ты!
-Хватит меня винить. Не успею подойти к тебе, как ты уже беременная!Куда нам в нашу комнату ещё одного ребёнка?
-Так а что мне делать прикажешь? Иосиф Виссарионович ещё в 30-ые запретил избавляться от детишек. Стране люди нужны.
-Если бы Сталин ещё и кормил их. Было бы совсем хорошо.
-Тише, вдруг кто услышит, - испугалась Анютка.
-Если только стены, - со злостью сказал Мирон. - Ладно, пойду на работу собираться.
-Рубашку-то хоть примерь.
-Настроения нет, - махнул рукой Мирон. Он съел несколько галушек, а потом пошёл на свой участок железной дороги, за который отвечал.
Шёл и думал: "Теперь насмешек не избежать. Сосед Петрович жизни не даст, засмеёт. Скажет, что только детей делать и научились. Беднотой нас зовёт, а это так и есть, считаем копейки, а здесь ещё один рот".
Нет, Мирон, конечно, своих ребятишек любил. И Тишка, и Гришка, и Ванюшка были ему одинаково дороги. Но на этом он хотел остановиться, а не вышло.
"Может, отправить Анютку к бабке Марье? - размышлял он. - Так опасно. Говорят, что Нинку из соседней деревне чуть спасли, когда она к Марье сходила. Нет, не выход это. Может, всё ещё обойдётся. Эх, день рождения испорчен".
Не успел Мирон прийти на участок, как узнал ещё одну новость. Бригадир прибежал на работу и с дрожью сообщил:
-Вы знаете, что Сталина больше нет?
-Как это? - не поверили мужчины, которые были уверены: вождь бессмертен.
-А вот так это. Ещё вчера всё случилось, а сегодня в "Правде" написали.
-Так почтальонка не приносила газеты. Откуда тебе всё известно?
-Газеты в посёлок сегодня рано привезли. Мне начальница почтового отделения и сказала. Горе какое. Как жить теперь будем?
Мужчины по-разному отреагировали на новость. Кто-то поддержал бригадира и согласился с тем, что теперь жизнь может стать хуже. Кто-то осторожно высказал мысль, что теперь можно будет не бояться.
Мирон же с надеждой подумал: "Может, разрешат теперь женщинам не рожать. Хоть бы так и было. Нам с Анюткой и троих хватит". После этой мысли Мирон даже работать начал быстрее.
Незаметно насупило время обеда. Обычно все мужчины шли домой, а потом возвращались на рабочие места. Но Мирону идти домой сегодня не хотелось. Он знал, что сейчас в одной комнате полно ребятишек. Мало того, что своих трое, так ещё и двое соседских. Анютка и соседка Соня работали стрелочницами, ходили в разные смены и по очереди смотрели детей.
Сейчас дети были у них, а Мирону хотелось побыть одному. Он решил просто пройтись по дороге, прогуляться до леса вдоль реки. В трудные минуты он всегда шёл к зелёному другу (так он называл лес), слово там мог найти спасение. Эта привычка осталась у него ещё с военных времён, когда они с бабушкой бежали в непроходимую чащу, когда пришли немцы.
Мирону нравилась эта пора, когда весна вступала в свои права. Снег ещё лежал, но его осталось совсем немного. Природа просыпалась от зимнего сна. Он шёл, погружённый в свои мысли, ничего не замечая вокруг.
Мирон не заметил, как закончилась узенькая тропинка, и он вышел на широкую дорогу. Навстречу ему ехала запряжённая повозка. Мирон издали узнал Всеволода Аркадьевича, ветеринара, уважаемого в округе человека. Его жена Евдокия Ивановна была учительницей, преподавала математику у Мирона, когда он был школьником. Он был влюблён в неё, молоденькую и такую добрую. Она видела, что ученик относится к ней с симпатией и думала, что ему не хватает материнской ласки. Это так и было. Мирон рано остался без матери, и Евдокия Ивановна стала для него идеалом женщины.
-ЗдорОво, Мирон! - поравнявшись, сказал слова приветствия ветеринар.
-Добрый день, Всеволод Аркадьевич! - Вы в нашу, небось, по делу?
Ветеринар остановил коня.
-А как же, - ответил он, а потом быстро вылез и протянул Мирону папироску. - На вот.
-Спасибо, - ответил Мирон. Хоть не любил он дымить, но настроение было такое прескверное, что отказываться не стал.
-Ты слышал новость?
-Сегодня все только об этом и говорят.
-Как думаешь, жить будем лучше или хуже?
-По мне, так главное, чтобы мир был, а там проживём как-нибудь, - честно ответил Мирон.
-И то правда. Как ты сам? Как жена и ребятишки? Моя Евдокия часто тебя вспоминает. Говорит, что способный ты был ученик. Мог бы образование получить.
-Поклон от меня Евдокии Ивановне. Всегда её добрым словом вспоминаю, - Мирон в первый раз за день улыбнулся. - А у нас всё хорошо. Живём, работаем, детишек растим.
-Трудно с тремя погодками?
-Привыкли уже.
Всеволод Аркадьевич вдруг скрутил папироску и бросил на землю:
-Когда в доме слышны детские голоса - это счастье. А у нас с Евдокиюшкой моей так и не получилось детишек родить.
-Так ещё получится, - приободрил ветеринара Мирон. -Вы же не старые.
-Мне уже 43, а ей 41.
-Я и говорю, что не старые. Моя бабуля мамку в 42 родила.
-Так у твоей же бабушки дети и до мамки были. А Евдокии ни разу забеременеть так и не удалось. Бездетные мы с ней. Судьба у нас такая, - Всеволод произнёс последние слова таким тоном, что стало понятно: они с женой уже смирились с тем, что детишек у них никогда не будет. -Ладно, Мирон, поеду я. Счастливо тебе и твоей семье!
-До свидания! - ответил Мирон. Он стоял и никак не мог понять, почему в жизни всё так несправедливо. Его Анютка беременна четвёртым, а учительница так и не смогла стать матерью.
