"... С того самого дня и покой, и сон Анна потеряла. Если шла мимо фермы и слышала стук, то радовалась. Значит, приехали строители, значит, и Володя с ними. Влюбилась Анна, впервые в жизни своей влюбилась и сама боялась этого..."
Анна спешила домой. Задержалась она в тот день в огороде, что был в метрах двухстах от дома. Вовсе не удивительно это было. Все жители в деревне жили по принципу: летний день год кормит. Вот и старались взять от лета как можно больше, чтобы потом зимой запас иметь.
Анна хоть и жила в небольшой деревенской избушке одна, придерживалась такого же правила. Успевала и в колхозе днём за трудодни работать, и с огородом и с хозяйством управляться. Трудолюбивой она была с детства. Помнила, как мать говорила, что деревенскому человеку работать надо много, чтобы жить в достатке.
Вспомнив мать, Анна всхлипнула и вытерла рукой пот с лица, подумала: "Если бы была жива мама, разве маялась бы я вот так одна?" Правда, сразу отогнала от себя грустные мысли, сказав себе, что не только ей трудно.
- Анечка, что это ты так поздно возвращаешься? - вдруг услышала она голос пенсионерки бабы Зоси. - Да и днём обходишь меня стороной. Может, обидела я тебя чем? Так не серчай, это не со зла. Ты же знаешь, что вспыльчивая я, но отходчивая.
- Что Вы, работы много, вот и стараюсь, - ответила Анна, не поднимая на соседку глаз. Женщина боялась, что проницательная бабушка вот-вот что-то скажет о её интересном положении.
- А в баню почему же не пришла вчера? Мне пришлось просить, чтобы спину мне Гавриловна тёрла.
- Так говорила же я, что в последнее время нездоровится мне что-то.
- Ох, соседушка, если бы ты с мужиком жила, то подумала я бы, что дитя ты под сердцем носишь. Уж больно на это похоже.
После этих слов Анна ускорила шаг и едва не вприпрыжку побежала домой, подумав: "Всё-таки от бабы Зоси ничего и не скроешь".
Анна от всех в деревне скрывала, что ей рожать через два месяца. Она и себе говорить об этом боялась. Хотя в этом ничего такого и не было. Ну и что, что она одна? В соседних деревнях бабоньки одни рожают. Никто им и слова не говорит, а председатель, наоборот, хвалит:
- Молодцы, товарищи женщины! Рабочие руки нашей стране нужны!
Правда, и рожать было не от кого. Вернулся в их деревню только Гришка рыжий. И теперь в окрестных деревнях двое ребятишек появилось, и своя жена Григорию троих подарила. Вернулся и Аркадий, да только детишек у них с Прасковьей, его женой, долго не было. Три года назад появился у них сынок Сашка. Видела его Аня и удивилась. Беленький он был весь, а бровей и ресничек у него вообще не было. И волосы на голове торчали белее снега. На солнце кожа его обгорала. Смотрели все на мальчонку и удивлялись: таких беленьких в их деревне никогда не было.
В соседних деревнях с мужчинами было не лучше. Ровесницы Ани надежду давно потеряли на то, что хоть когда-то познают счастье материнства. Что поделать, если война всех женихов забрала?
Десять лет прошло, как радостно кричали слово "Победа", казалось бы живи да радуйся, да только на душе у Ани была тоска зелёная. Одна она в живых из своей семьи осталась, одна и жила. Строила вместе со всеми светлое будущее и верила, что всё у неё впереди. Только часики быстро тикали, время неумолимо бежало, а женихов всё не было. Не хотелось Анне дни и ночи одной коротать. Многого она от жизни и не просила. Только ребёночка себе, чтобы смысл в жизни был. Бывало, пойдёт она к речке, станет, смотрит то на воду, то на небо и приговаривает:
- Пошлите мне дочку, силы небесные. Уж я так любить её буду, так жалеть. А больше мне ничего и не надо.
Баба Зося видела тоску Ани и тоже ей шептала:
- От Григорий-то какой молодец! Везде успевает. И своя женка ему троих сынов народила, и других бабонек он одинокими не оставил. И они детишек понянчат благодаря ему, гуляке этому рыжему. Оно, конечно, плохо это всё, но только сейчас к лучшему. Не пропадать же нашим бабонькам пустоцветом. Да и детишки - это продолжение наше. Раз есть они, значит, жизнь продолжается. Ты бы тоже, Анечка, улыбнулась Гришке хоть бы разочек. Глядишь, через год бы одним рыжим в нашей округе больше стало.
- Нет, не смогу я так. Как потом жене его я в глаза смотреть буду? Как жить в одной деревне? Да и не люб он мне вовсе. Чем с ним, так лучше одной.
- Как знаешь, дело, конечно, твоё, но только вспомнишь ты мои слова, но поздно будет. Тебе уже сколько?
- Скоро тридцать пять.
- Ещё годик, два - и всё, поздно будет рожать.
***
Анна никому о своей мечте не говорила. Только когда одна оставалась, могла речке признаться да небу. И оно услышало её просьбу.
Бригада строителей появились в деревне в начале осени, когда началось строительство звероводческой фермы. Приезжали они утром на грузовой машине. Сидели прямо в кузове, а потом выпрыгивали из него и приступали к работе. Вечером уезжали домой. С местными мало разговаривали, потому как те были в это время в колхозе на работе.
Чернявого строителя Аня заприметила сразу. Да и как не заметить его было? Бросался он в глаза своей чёрной, как смоль, копной кудрявых волос. Шёл он уверенной походкой и больше всех хохотал. Как-то Аня в обед спешила домой, хотела проведать бабу Зосю, которой что-то нездоровилось. Шёл уже второй месяц осени, но погода была ещё тёплой. Аня и другие местные жители почти каждый день бегали в лес. Пошли опята, и люди собирали грибы, а потом их солили или в банках, или в небольших бочках.
- Здрасте! Не подскажете, в какую сторону лучше отправиться, чтобы грибов набрать? - спросил симпатичный строитель.
- Да в любую, -Аня развела руками. - Куда ни глянь вокруг, везде лес. Пока грибы везде есть, осенние опята, они прямо в крапиве сидят.
- Может, покажете?
- А чего же не показать, конечно, покажу, - простодушно ответила Аня, опустив глаза. Ей казалось: черноволосый строитель догадается, что ей очень нравится. - Сейчас только к бабе Зосе схожу, а потом проведу до леса.
Пока она с бабой Зосей разговаривала, глаз с окна не спускала. Боялась, что сейчас уйдёт куда-нибудь строитель.
- Побегу я, вечером заскочу к Вам. Так что Вы не скучайте, - сказала Анна и поспешила выйти на улицу.
Не успела она выйти, как молодой мужчина улыбнулся и спросил:
- Может, помочь чем надо? Я хлопец рукастый, всё умею. Если надо, дрова поколю и воды наношу.
- Повезло Вашей жене.
- Это да, - уже без улыбки сказал он. И Анна поникла. В своих мыслях она уже была женой этого строителя, имени которого даже и не знала. Она пошла вперёд, попросив мужчину идти поодаль.
- Это Вам не город, а деревня. Пройдём рядом, мне жизни здесь не дадут, заклюют. Ещё и Вашей жене сообщат. Ни к чему это всё.
- Как скажете, - ответил строитель, а потом несмело предложил: - Давайте хоть познакомимся. Меня Володей звать.
- Я Анна, - ответила она и остановилась, потому что они уже стояли на просёлочной дороге. - Вот в той стороне грибов тьма тьмущая.
С того самого дня и покой, и сон Анна потеряла. Если шла мимо фермы и слышала стук, то радовалась. Значит, приехали строители, значит, и Володя с ними. Влюбилась Анна и сама боялась этого. Мало того, что женат был Володя, так ещё и младше её лет на десять точно. Ни о чём таком она и не думала, просто нужно ей было знать, что он где-то рядом.
Как-то в ноябре, когда уже стемнело, Анна сидела возле печки и грелась. В их местности погода менялась очень быстро. Казалось, что ещё месяц назад вся деревня ходила в лес собирать грибы, а уже было так холодно, что без рукавиц нельзя выйти на улицу.
В окно постучали, и Аня пошла открывать, не спросив, кто это. Зачем спрашивать, если чужой к ней на порог не ступит, а деревенские друг к другу в любой момент могли прийти. Так у них было принято.
- Володя? - удивилась Аня.
- Пустишь погреться? Стоять на улице холодно. Да и увидеть нас могут. Ни мне, ни тебе это ни к чему!
Аня и сама не поняла, почему не прогнала его, не сказала, чтобы он уходил. Только спросила:
- А домой как добираться будешь?
- Пешком дойду, а если скажешь, чтобы остался, то никогда отсюда не уйду!
Они смотрели друг на друга не отрывая глаз, ничего друг другу не говорили, но понимали один другого без слов. Да и слова были лишними... Как только его рука коснулась её руки, земля из-под ног уплыла ...
Уходить Володя вообще не хотел. Первой после всего, что произошло, пришла в себя Анна:
- Уходи, уходи, пожалуйста, пока темно.
- Не гони меня, Анечка! Тянет меня к тебе так, что ноги идти не хотят.
- У тебя семья и дети.
- Я им помогать буду.
- Нет, детям отец нужен, ступай, не смогу я жить с тобой и знать, что меня кто-то люто ненавидит и разлучницей считает.
Как ни уговаривал Володя Аню, как ни говорил, что она ему очень нравится, Аня ничего не хотела слышать.
Строители ещё два дня приезжали в деревню, и столько же раз Володя приходил к Ане, а потом пешком шёл домой. На третий день он попрощался:
- До весны мы не приедем. Как потеплеет, стройка продолжится.
- Прощай, - сказала Аня Володе в тот пасмурный осенний вечер.
- Вспоминай меня, - попросил он.
Через месяц Аня поняла, что с ней что-то не так, но вида не показывала. Работала наравне со всеми и даже успевала помогать другим, чтобы не подумали, что она в положении. Боялась Аня, что баба Зося обо всём догадается, ведь по соседству они жили. Наверное, так бы и было, если бы баба Зося была здорова. Тогда же бабушка только-только отходила от сильной простуды. Ей свет белый был не мил, и не было ей дела ни до кого, в том числе и до Ани.
Строители в марте вернулись, но Володи с ними не было. Аня ни у кого ничего не спрашивала, боялась себя выдать. Понимала только одно: раз Володя не приехал, значит, и сам понял, что видеться им не стоит.
Свою тайну Анна никому не открывала и очень боялась, что скажут, когда догадаются. Была она женщиной в теле, наверное, поэтому не было видно её интересное положение. Женщины в бригаде только посмеивались:
- Что-то ты, Анечка, раздобрела. Сразу видно, что жизнь у тебя хорошая!
Аня не отвечала, только улыбалась. Она была счастлива и верила, что её мечта сбудется.