Об этом рассуждал игумен Никон (Воробьев), учитель современного богослова Осипова А.И.
Вот что он однажды сказал:
«Земная жизнь дана не для наслаждения, а для познания себя и Бога».
Коротко, но емко.
То, что эта жизнь предназначена для счастья и наслаждения, вам скажет любой, в кого вы не ткнете пальцем на улице. Если человек это не формулирует словесно, он будет к этому стремиться своими делами, своими поступками, своим настроем, своими мечтами.
И ведь кажется, а почему нет?
Солнышко светит, небо синее – надо радоваться и наслаждаться!..
Увы – так могут рассуждать только дети, и это не тот случай, к которому относятся слова Христа: «если не будете как дети…» (Мф. 18.3).
Дети не видят, как за внешней блестящей коркой мира скрываются его гнилая изнанка, бесчисленные темные преступления, а сам мир существует на законе взаимопожирания. Но это дети, им простительно, хуже, если так же смотрят на мир и взрослые.
Но тогда для чего дан этот мир?
Игумен Никон сказал четко и ясно: для познания себя и Бога.
Обратите внимание, что эти два вида познания неразрывно связаны. Одно по большому счету невозможно без другого и даже трудно отделить друг от друга.
Но все-таки на первом месте стоит познание себя. Просто потому, что ты дан сам себе как самоочевидная данность, которую не нужно доказывать. А вот с Богом все не так просто и самоочевидно.
Итак, человек начинает познавать себя и приходит к Богу.
Да – истинное самопознание непременно приведет к этому. Ведь оно всегда приводит к выводу о несамодостаточности человека. Что он не способен прожить свою короткую жизнь сам по себе достойно. Для этого нужен Бог.
И когда человек находит Его, дальше начинается процесс совместного познания. Человек все глубже познает Бога, и в свете этого познания еще глубже познает себя.
Бог непременно открывает ему тайны Себя и тайны его самого. И между этими тайнами есть прямая связь просто потому, что человек – это образ Божий, и сознан по Его образу и подобию.
И конечным результатом этого процесса познания становится неразрывная связь человека и Бога, что и является тем самым состоянием, которое кратко называется «спасением» в богословии.
То есть человек приобщается к главной «тайне» Божией – тайне вечной жизни.
Но здесь следует обратить внимание на один «скользкий» момент. Он касается именно верующих людей, которые понимают пагубность понимания жизни как стремления к наслаждениям.
Под ними чаще всего имеются в виду физические и душевные наслаждения – чревоугодные, сексуальные, тщеславные, сребролюбивые…
То есть разного рода страсти, порабощающие человека. И верующий человек это понимает.
Однако!.. Опасность как раз и состоит в том, что верующий начинает невольно и бессознательно искать таких наслаждений уже в духовной сфере.
Происходит поразительная и трагичная трансформация поиска наслаждений – они становятся предметом вождения уже по отношению к Богу.
Обычно это сознается под поиском «благодати».
Какая благодать!.. Как благодатно!.. Такие фразы можно услышать от верующих после разного рода добродетельных поступков и состояний.
И ладно бы, если это в большинстве случаев является самообольщением. Чаще всего верующий человек выдает желаемое за действительное. Это было бы полбеды.
Но погоня за благодатью иногда становится целью и смыслом жизни верующего.
И здесь следует привести еще одно высказывание игумена Никона:
«Искание благодати есть признак скрытой гордости».
Такой человек считает себя достойным благодати, поэтому и беспрестанно ищет ее. Он не задает себя вопросов о своем достоинстве – и это как раз и выдает его скрытую гордыню. Ибо смиренный человек никогда не будет себя считать достойным к ее обретению. Только в виде милости Божией.
Поэтому верующим нужно быть очень осторожными. Отвергая мирские наслаждения в виде смысла и цели жизни – как бы не впасть в стремление к духовным.
И такое зацикливание на духовных наслаждениях может быть куда более пагубным, чем на физических. Ибо это напрямую ведет к смертельному духовному состояние, которое называется «прелестью».
В общем, подведем итог.
Цель жизни ясна и понятна – познание себя и Бога. Отвергнув беготню за мирским самоуслаждением, будем очень осторожны на пути духовного совершества.
То самое стяжание Святого Духа, которое св. Серафим Саровский поставил в качестве цели христианской жизни, не должно превратиться в стремление к духовным наслаждениям.
Смиренно считать себя недостойными, теми самыми «рабами неключимыми» (Лк. 17.10), которые во всех состояниях считают, что делают только то, что «должны были сделать».
И – все.
