Начало. Глава 1
Вдвоем с Айша-апа Халида перенесла и пересуды, и осуждения, и вслед им плевали, и ворота дегтем мазали. Но были и те, что сочувствовали. Фельдшер местного медпункта так прямо и говорила женщинам
- Халида, не какая-то развратная девка. Она ошиблась, может у нее было-то один раз в жизни. Я тут тридцать лет работаю, всякого навидалась. Не каждая из вас имеет право ее осуждать.
Фаяз почувствовал, что девушка под ним недвижима, но не остановился, пока не насытился полностью. Из его скотского нутра вырвалось облегченное: ухы-хы-хы, и над рекой пронесся торжествующий смех дикого лесного чудища. Он смог, да! Он мужчина! Он сильный! Он может!
Насладившись своим торжеством, он взглянул на Халиду и ужаснулся. Голова девушки склонена набок, глаза закрыты, да, она не дышит. Неужели от этого умирают? Не может быть? За что? Что теперь делать? Надо ее убрать, закопать в кустах? Чем копать, лопаты нет?
Надо бросить ее в реку, привязать к ногам камень и утопить. Но она, наверно, сказала своей тете, что пошла с ним на рыбалку, конечно, она сказала. Что делать? Выхода нет, надо в воду и все, а тете сказать, что ждал ее, а она не пришла. Пропала!
Взяв Халиду на руки, не глядя на нее, перенес, уложил в нос лодки и стал грести на середину реки. Доплыв до нужного места, вспомнил, че рт, не взял камень, но возвращаться поздно, рассвело. Вот-вот должен появиться теплоход, с которого вечно выглядывают пассажиры, чтобы полюбоваться восходом солнца на реке.
Решил скинуть так. На Халиде телогрейка и сапоги. Намокнет телогрейка и без камня утянет ее в воду. Все это время Фаяз старательно не смотрел на девушку, он до ужаса боялся покойников. Надо как-то взять ее и бросить. Смог же в лодку затащить.
Он наклонился над трупом Халиды, как он думал, над трупом, и вдруг она открыла глаза. Насильнику показалось, глаза покойной огромные, во все смертельно бледное лицо, и из черных бездонных зрачков на него выглядывает сама преисподняя. От увиденного у него отвалилась челюсть, потемнело в глазах. Взмахнув руками, мужчина упал за борт лодки
- Помогите, помогите, она ведьма! Она явилась из преисподней!
Больше Фаяз ничего не успел сказать, может судороги от холодной воды начались, может от страха стал недвижим, но он ушел под воду, словно каменная статуя, а не живой человек.
Халида не потеряла память, не лишилась рассудка, она погребла к берегу, потому что против течения ей до села не доплыть. Отойдя от воды пару десятков шагов, она обнаружила едва заметную тропинку, проторенную вдоль реки. По ней и пошла Халида домой, к тетушке.
Шла, как во сне, видя себя как бы со стороны, потому что с ней такого не могло случиться. Это не она, нет! Жуткая, нереальная красота зарождающегося дня не радовала, а пугала ее. Солнце встало, яростно-алое, золотистое и окрасило реку золотисто-алым цветом, отразившись в ней широким золотым лучом.
На начинавшем голубеть небе, закурчавились белоснежные облака, похожие на сказочных гусей-лебедей. Под ними, красная птица-Феникс появилась, а уже под ней, горячий костер из фиолетовых облаков. Нереально-красивая картина. Да, это сон. Точно, такой красоты на самом деле быть не может.
Однако, как поют птицы! Плеск воды, запах реки, ветер обдувает лицо, как будто настоящий. Все настоящее, белый теплоход, на теряющей золото поверхности воды, легкий катер, лодка с тарахтевшим мотором.
Горе, ужас, она не спит. С ней случилось непоправимое, а Фаяз-то утонул, да он пошел ко дну. И Халиде нисколько его не жаль. Пусть, зато больше ни одну женщину не сможет тронуть.
Видимо, Халида шла долго, небо стало обычным, облака и вода в реке такими, как всегда, как-то все потускнело. Да, красота рассвета длится недолго, быстро гаснет. Вот и ее цветок счастья погас, не успев распуститься.
Халида села на крыльце, все тело болит и ноет, будто по ней потопталось стадо слонов. Сил нет снять с ног сапоги, скинуть телогрейку. Черный петух с огромным алым гребнем встал перед ней, склонив голову набок, что-то заклокотал на своем языке, созвал кур. Сказать «кыш» и прогнать их от крыльца и то нет сил.
Айше, вернувшись с утренней дойки, застала племянницу неподвижно сидящей на крыльце
- Вай, вай! Что с тобой, детонька? Ну-ка, дай я сниму с тебя сапоги, пойдем-ка в дом. Телогрейку тоже снимем, оставим в сенях.
Женщина помогла племяннице раздеться, завела в дом, усадила на широкую лавку
- Рассказывай, моя хорошая, что случилось?
Все рассказала Халида тетушке своей, плакала, рыдала, рассказывала, и от своего же рассказа ей становилось страшно. Она осознала до конца, что с ней произошло. Айша с ужасом слушала племянницу. Сердце ее разрывалось от горя. Бедная девочка, что же с ней теперь будет?
- Халида! Детонька моя, не надо так убиваться, исправить уже ничего нельзя, значит придется смириться. Нет таких слов, которые бы сейчас помогли успокоить тебя. Но, пройдет время, и станет легче. Сейчас тебе надо собраться, потому что начнут искать Фаяза, придут к тебе. Надо подумать, что ты будешь отвечать, что ты скажешь его родителям, милиции?
- Скажу, как есть, он меня изн.силовал, думаю, хотел утопить, и сам упал в воду.
- Нет, Халида, всю правду не нужно говорить. Подумают, что ты столкнула его в воду за то, что он сотворил. Ты скажешь, что он пригреб на середину реки, поднялся, закричал: «Спасите, она ведьма!», взмахнул руками, упал за борт и камнем пошел ко дну. Это правда, и тебе легко это говорить, придумывать ничего не нужно.
- Наверно, ты права, Айша-апа, кому лучше от того, что я расскажу всю правду? Айша-апа, я такая грязная, мне бы помыться.
- Сейчас, детонька, пойду, затоплю баню, вода там есть. Потерпи часок, помоешься в холодной бане, лишь бы вода согрелась. Ох, ты, приперся уже. Отец Фаяза идет. Держись, кызым(дочка)
Вошел в дом, не разувшись, не поздоровался
- Где мой сын, Фаяз? Он с тобой был, ты дома, а он где?
Халида посмотрела в злые медвежьи глаза мужчины без всякого страха. Потому что ей нечего бояться, потому что хуже того, что случилось, быть уже не может.
- Нет твоего Фаяза, утонул твой сын.
Мужчина опешил, не поверил Халиде. Не может Фаяз утонуть, он плавает, как рыба. Ему без разницы, по земле ли ходить, в воде ли плавать
- Не ври, жаба, мой Фаяз не может утонуть в воде, говори, что ты с ним сделала?
- Как я могу с ним что-то сделать, он бы мог. Мы приплыли на середину Камы, он встал на ноги, хотел шагнуть ко мне, но испугался чего-то, взмахнул руками, упал в воду и утонул.
- Гадина! Говори, чем ты его стукнула, веслом? Ты столкнула его в реку? Говори, а не то я сердце твое поганое вырву из твоей тощей груди!
- Я тебе вырву! Чего привязался к девочке? Сравнил бы своего сына-бугая и ее. У девчонки в чем душа держится, кого она может столкнуть? – Айша встала перед разъяренным мужиком, заслонив собой племянницу.
Мужчина побагровел, глаза его налились кровью, он схватил Айшу за плечи, отшвырнул на пол. Схватив Халиду стал трясти ее, как тряпичную куклу
- Говори, что ты с ним сделала, говори, гадина!
Мать Фаяза, видимо услышав крики своего мужа, вбежала к Айше в дом.
- Минхан, что ты делаешь? Отпусти ее, тебя же опять посадят!
- Отойди, это ее посадят, она утопила моего Фаяза, змея, жаба, гадина.
- Отпусти, наш Фаяз не мог утонуть, он родился в воде.
Мужчина расцепил пальцы и Халида безвольно сползла на лавку. Как ей больно и как она устала. Минхан навис над ней, как глыба, как гора
- Я буду не Минхан, если не засажу тебя. Ты сгниешь в тюрьме, ты узнаешь, как сладко приходится там таким молоденьким курочкам, не выйдешь ты оттуда, сгниешь.
Айша закрыла двери и ворота за непрошенными гостями, затопила баню, намочила и повесила на заборе чистые половики. Вроде все.
- Халида, милая, вставай, вода согрелась, тебе надо помыться. Пойдем, я помогу тебе. Наверно, скоро милиция придет, этот уже, наверно позвонил. Кызым, стой на своем, не было никакой ссоры, Фаяз сам упал в реку.
Айша была права. Участковый и с ним два каких-то мужчины ближе к вечеру появились в селе. Первым делом допросили Халиду, повезли ее на то место, куда она причалила на лодке. Обследовали лодку и все вокруг за километр, но ничего подозрительного не нашли.
Следователь задавал вопросы, мол не ссорилась ли она с мужчиной, не пытался ли он к ней приставать? Но Халида повторяла из раза в раз свой рассказ так, как они с тетушкой придумали.
Опрашивал следователь и Айшу
- Вы ничего подозрительного не заметили в поведении племянницы?
- Заметила, она была очень напугана. Кто бы не испугался увидев, как на его глазах тонет человек?
- В какой одежде была ваша племянница?
- Вот, куртка и брюки ее висят, в них и была.
- Ага, чистенькие уж очень.
- Она у меня, гражданин следователь, всегда аккуратно вещи носит. Да.
- Говорят вы сегодня баню топили. Как-то не принято на неделе баню топить.
- Ну, это у кого как. Половики постилала, лето заканчивается, потом в дожди где их сушить.
- Мне показалось, лицо Халиды отекшее, губы распухли будто бы
- О, товарищ следователь, нежная больно у нее кожа, чуть какая букашка укусит, вся распухает. Она ведь на реке была, а там всякой мошки полно.
Допросили соседей, подруг Халиды. Все в один голос повторяли, что отношения этих двоих были хорошие, дружны они были, как хорошие соседи.
Через неделю километров тридцать ниже по течению, рыбаки выловили утопленника. Это был Фаяз, отец опознал его. На теле мужчины не было никаких следов насилия, или следов защиты от насилия. Ни синяка, ни царапины. Халиду оставили в покое.
Только Минхан никак не мог смириться с тем, что произошло. Он встречал Халиду у библиотеки, шел за ней, ругая грязными словами, угрожая расправой.
Ей пришлось написать заявление в милицию. С мужчиной там хорошо поговорили. Видимо поняв, он бессилен что-нибудь сделать с гадиной в облике девушки, Минхан смирился. В один прекрасный день они с женой исчезли, а в их доме поселилась пожилая пара, пенсионеры, купившие за хорошие деньги добротный дом.
Деревня пошумела, обсуждая случившееся, пошумела и успокоилась. В конце концов, Фаяз не первый человек, которого забрала Кама.
На гулянья Халида перестала ходить, да и они стали редки. Народ копает картошку, убирает огороды, готовится к зиме. Халида сильно уставала, все-таки, тяжело с непривычки так много работать физически.
Однажды, копая картофель, она так устала, что у нее закружилась голова и затошнило. Девушка побледнела до синевы и опустилась на межу. Айша бросила ведро, подошла к ней
- Ох, ты, батюшки! Не пронесло. Кызым, что делать-то будем?
- Ты про что, апа?
- Думаю, кызым, ты в положении. Что делать? Что я матери твоей скажу, как я ей в глаза посмотрю, не уберегла я тебя.
- Айша-апа! Ты тут совсем не при чем. Ты же не знала, что я поеду на лодке. Если бы мы были на мостках, не мог бы он ничего со мной сделать. Апа, я думаю, это судьба. Если уж он задумал, он бы нашел место и время, где это совершить.
- Что делать станем, Халида?
- В больницу поеду. Не буду я рожать. Ты же знаешь, у папы больное сердце. Он просто не вынесет
- Если с тобой что случится, ему будет легче? Не надо ничего делать, Халида. Так вышло, Всевышний рассудил, у тебя должна появиться родная душа, грех ее губить. Ты сейчас не ребенке думаешь, о себе переживаешь, боишься людского осуждения. Люди осудят, это уж понятно, но привыкнут, а у тебя жизнь еще сложится. Еще встретится тебе хороший человек.
- Что ты говоришь, Айша-апа? Кому нужна женщина с ребенком? Ты в двадцать два осталась одна, без ребенка, но замуж не вышла.
- Вышла бы, да не встретился тот, который был бы лучше моего единственного. А у тебя все впереди! Еще полюбишь, и отец у твоего ребенка будет. Если не случится, ты все равно не останешься одинокой, родной человечек появится, ради которого стоит жить.
Оставила Халида ребенка. Мать, которой она написала о своем положении, скрыла от мужа правду. Всякое может случиться, может еще не выживет ребенок. Не могла она рассказать о позоре дочери, муж и так весь больной, с вой ны такой вернулся. Не выдержит его сердце такого удара.
Вдвоем с Айша-апа Халида перенесла и пересуды, и осуждения, и вслед им плевали, и ворота дегтем мазали. Но были и те, что сочувствовали. Фельдшер местного медпункта так прямо и говорила женщинам
- Халида, не какая-то развратная девка. Она ошиблась, может у нее было-то один раз в жизни. Я тут тридцать лет работаю, всякого навидалась. Не каждая из вас имеет право ее осуждать. О своих дочерях подумайте, с ними тоже всякое может случиться.
Как и говорила Айша, посудачили и привыкли, в положении библиотекарша. Так же молодежь приходила в библиотеку, проводила там вечера. Айша встречала племянницу с работы каждый день, беспокоилась, как бы в селе не появился Минхан и не сделал что дурное с Халидой.
Зима прошла, река вскрылась, прошел ледоход, май расцвел первоцветами. Халиде уже тяжело ходить. Айша не разрешает ей работать внаклонку, поднимать тяжести не дает.
Готовить приданое тоже не разрешает, лучше сама. Для кого-то беда, а для нее радость, внук у нее родится. Айша даже помолодела, дом помыла, шторы новые повесила. Глядя на нее и Халида стала ждать появления ребенка, пусть не с радостью, но спокойно, как данность.
Чем ближе срок родов, тем больше разговоров о том, от кого у Халиды ребенок. Люди, они догадливы, прикинули, Халида ни с кем не гуляла. Кто провожал ее домой, так это, Фаяз. Неужели Халида носит ребенка покойного Фаяза?
В конце мая, через девять месяцев после гибели Фаяза, Халида родила девочку, которую они с Айша-апа нарекли Санией. Легкое имя, и значение у него хорошее: «Сияющая» или «Роскошная». Да будет дочь Халиды сияющей, и будет жизнь ее роскошной!
Продолжение Глава 3
