В начале 1972 года Pink Floyd находились в творческом поиске. Год спустя они вышли из стен студии Abbey Road с альбомом, который затмил все, что они делали раньше.
Ноябрь 1971. Pink Floyd возвращаются с пятинедельных гастролей по США и подводят итоги перед планированием следующего года. Их последний альбом "Meddle" вышел в том же месяце.
Центральное место на пластинке занимает эпическая композиция "Echoes", которую музыканты кропотливо собирали по кусочкам во время студийных сессий в первой половине года. Все началось со случайного звука "пинга" во время настройки клавишных Риком Райтом на студии Abbey Road. У композиции было несколько рабочих названий – от пессимистичного "Nothing" до "Son Of Nothing" и "Return Of The Son Of Nothing".
Тем не менее, группа осталась довольна финальной версией. "Echoes" была тепло принята публикой, когда ее впервые исполнили на фестивале Crystal Palace Garden Party в мае 1971 года. Pink Floyd были хедлайнерами, обогнав The Faces и Mountain. Звуковая компания WEM предоставила для фестиваля мощную звуковую систему с новыми басовыми динамиками, параболическими отражателями и рупорными громкоговорителями, которая, как говорили, оглушила и убила большую часть рыбы в озере, отделявшем сцену от зрителей.
Рыбу также потревожил 12-метровый надувной осьминог, который поднялся в воздух во время финала "A Saucerful Of Secrets" – еще одной протяженной инструментальной композиции, – на фоне клубов цветного дыма.
Все это должно было отвлечь внимание от кажущейся безликости Pink Floyd. Фанатов это не волновало: они с удовольствием рассаживались на траве, раскуривали косячок и наслаждались тщательно продуманной динамикой звуковых ландшафтов и визуальными эффектами.
Однако музыкальную прессу это раздражало, ведь журналисты были в восторге от выходок таких групп, как The Rolling Stones, Led Zeppelin, ELP, The Who, Jethro Tull и Yes, гастролировавших по Америке. На этом фоне продуманная анонимность Pink Floyd, их плавный рост из андеграундного движения конца 60-х, их отказ от эпатажа на сцене и вне ее казался почти оскорблением.
Но прессе приходилось быть осторожнее. Недавний опрос читателей Melody Maker поставил Floyd на второе место после ELP в списке любимых британских групп. Любой рок-журналист, критикующий Floyd, рисковал потерять читателей.
Их предыдущий альбом, "Atom Heart Mother", с еще одной эпической композицией на всю сторону, достиг первого места в чартах, и, хотя в настоящее время вершину удерживали грандиозные "Four Symbols" Zeppelin, "Pictures At An Exhibition" ELP, "Every Picture Tells A Story" Рода Стюарта, "Imagine" Джона Леннона и "Electric Warrior" T.Rex, "Meddle" явно должен был хорошо продаваться.
Так что музыкальной прессе пришлось смириться и печатать цитаты барабанщика Ника Мэйсона: "«Одно из самых вредных заблуждений заключается в том, что рок-звезды знают о жизни больше, чем кто-либо другой. Наша задача – трогать людей, по-настоящему зажигать их, дарить им фантастические впечатления и расширять их воображение»".
Он даже не был уверен, что в их музыке есть четкий вектор развития.
«Люди видят продолжение и развитие, но нам самим это не очевидно. К нам просто приходит идея, а потом мы пытаемся ее реализовать».
В результате своих размышлений Pink Floyd пришли к идее написать несколько песен перед планируемым британским турне в январе 1972 года, чтобы обкатать их на концертах и довести до ума, прежде чем записывать для следующего альбома. Они понимали, что, хотя им и удаются длинные эпические композиции, с остальными песнями все не так гладко. Они обсуждали разработку общей темы, которая могла бы объединить песни, – что-то о стрессах и трудностях современной жизни.
"«В самом начале у нас были лишь смутные идеи о том, что темой будет сумасшествие», – рассказал Рик Райт в одном из интервью. – «Мы много репетировали, просто набрасывая идеи. А на следующей репетиции мы их использовали. Все шло очень гладко. В этом было что-то такое, что облегчало работу».
«Концепция была довольно размытой», – вспоминает Мэйсон. – «Она выросла из групповых дискуссий о давлении реальной жизни, таком как поездки или деньги. Но потом Роджер [Уотерс] расширил ее до размышлений о причинах сумасшествия».
Группа разместилась на обшарпанном складе в лондонском районе Саут-Бермондси, принадлежавшем The Rolling Stones, а затем переехала в более уютное место для репетиций в Уэст-Хэмпстеде и провела три недели, обкатывая песни. Они обратились к своим предыдущим альбомам, чтобы найти идеи, которые были упущены или отвергнуты по тем или иным причинам.
"Breathe" взяли из неиспользованной идеи для саундтрека, над которым Уотерс работал с авангардным композитором Роном Гизином для фильма "Тело"; "Brain Damage" осталась со времен "Meddle"; "Us And Them" была спасена из записей к саундтреку фильма «Забриски-Пойнт»; "On The Run" родилась из совместного джема Райта и Дэвида Гилмора; "The Great Gig In The Sky" первоначально была фортепианным соло Райта, к которому добавили заранее записанные на пленку "Отче наш" и философские разглагольствования Малкольма Маггериджа.
"Money", с другой стороны, была совершенно новой песней. И, по словам Мэйсона, «когда Роджер ее написал, она практически сразу же сложилась».
Уотерс взял на себя написание текстов для песен, описывая их как «более буквальные по концепции, не такие абстрактные, как то, что мы делали раньше». Группа даже придумала общее название – "Dark Side Of The Moon", – прежде чем обнаружила, что британская блюз-роковая группа Medicine Head только что выпустила альбом с таким названием. Тогда они переименовали песни в "Eclipse" («Затмение»), хотя, по иронии судьбы, песня с таким названием появилась лишь позже.
За три дня до начала турне группа перебралась в лондонский театр Rainbow, где отрабатывала полноценное шоу, используя девять тонн звукового и светового оборудования, которое они теперь возили с собой. Важно отметить, что у них появился новый художник по свету Артур Макс, которого они переманили из нью-йоркского клуба Fillmore East.
Большинство крупных групп уже использовали свет и немного сухого льда, чтобы украсить свои выступления. Но Pink Floyd работали в другой лиге. Их освещение было более инновационным, и они использовали спецэффекты, такие как магниевые факелы и зеркальные шары, чтобы выделить наиболее драматические моменты, и все это требовало тщательной координации.
Сюита "Eclipse" составляла первую половину шоу, а во второй половине исполнялись "Echoes", "Set The Controls For The Heart Of The Sun" и "One Of These Days", а на бис – "Careful With That Axe, Eugene". Но из-за технических накладок на первом же концерте турне в Брайтоне стало очевидно, что они не дали себе достаточно времени, чтобы отшлифовать шоу. В частности, планировалось установить ряд колонок в задней части зала и создать квадрофоническую звуковую систему, которая буквально позволяла бы звуку вращаться по залу.
Технической команде требовалось шесть часов, чтобы установить все оборудование, и еще четыре часа, чтобы его демонтировать. Из-за отключения электричества спустя полчаса после начала концерт в Манчестере несколькими днями позже пришлось прервать и перенести. И это при том, что Pink Floyd с большим уважением относились к своей технической команде. Промоутеры, заказывавшие группу, получали шестистраничный райдер к контракту, начиная с технических характеристик сцены, чтобы она выдержала вес оборудования.
Площадка должна была быть в распоряжении группы с 8 утра в день концерта, и должны были быть предусмотрены два отдельных источника питания для звука и света, чтобы предотвратить помехи, которые могли бы сбить настройку клавишных. Промоутер также должен был предоставить 16 грузчиков, которые помогали бы перемещать оборудование в зал и из зала, а также обеспечить техническую команду трехразовым питанием в согласованное время – «обед за столом с обслуживанием официантками». В течение дня должны были быть доступны кофе, чай и безалкогольные напитки.
В то же время собственные требования группы были довольно скромными. К концу турне, когда группа вернулась в Rainbow для серии из четырех концертов, музыканты решились пригласить прессу. The Sunday Times сообщила: _«Это выглядит как ад. На сцене возвышаются три серебристые световые башни, которые изрыгают жуткие красные, зеленые и синие оттенки. Повсюду клубится дымка от факелов, которые то вспыхивают, то гаснут. Резкий белый свет обесцвечивает лица музыкантов.
«Если все это звучит как «Ад», вы отчасти правы». Художественные амбиции Floyd сейчас безграничны. И все же в самом сердце этого мультимедийного безумия они испытывают сверхъестественное чувство меланхолии нашего времени. В своем роде Floyd добиваются поразительного успеха. Они – величайшие драматурги».
The Financial Times написала: «Если бы кто-то еще предпринял подобную визуальную и звуковую атаку, это была бы катастрофа. Floyd остаются на самых дальних рубежах поп-музыки в гордом одиночестве».
Новые песни исполнялись примерно в том порядке, в котором они в итоге появятся на новом альбоме. "Breathe" была практически закончена. "On The Run" продвигалась вперед благодаря драйвовому, блюзовому риффу Гилмора, но, хотя Райт и изображал эффект «вращающегося вертолета» с помощью Мэйсона, выбивающего дробь на томах, не хватало тех мощных звуков, которые Райт создаст на синтезаторе EMS Synthi-A, когда они доберутся до студии, – на этот раз с добавкой в виде обработанного звука хай-хэта Мэйсона.
"Time" играли значительно медленнее, чем она в итоге будет звучать на пластинке, и без характерного звучания рототомов (барабаны с металлическим корпусом без резонатора, настраиваемые вращением), которые Мэйсон нашел в студии. А "The Great Gig In The Sky" представляла собой медитативное фортепианное соло Райта с контрастными синтезаторными звуками в середине и заранее записанными голосами, но без истеричного вокала Клэр Торри, которая преобразит трек, когда ее пригласят в студию в конце сессий, чтобы она спела свою легендарную партию.
Сюита первоначально заканчивалась "Brain Damage" с ее намеком на пропавшего без вести участника Pink Floyd, одного из основателей группы Сида Барретта, – "The lunatic is on the grass" («Сумасшедший на траве») – и заключительной строчкой "I’ll see you on the dark side of the Moon" («Увидимся на темной стороне Луны»), которая объясняет, почему они так разозлились на Medicine Head за то, что те их опередили с названием альбома. Но Уотерс всегда считал, что нужно другое окончание, и в конце концов придумал "Eclipse", которая завершила композицию.
В одном из интервью того времени Мэйсона спросили, почему группа не гастролировала по Великобритании больше года, и он признался, что ему было стыдно выходить на сцену и спустя четыре года все еще играть "Set The Controls" и "Careful With That Axe, Eugene".
«Публика, скорее всего, загонит нас в болото старых песен», – сказал он. – «Они разрываются между тем, чтобы скучать под старые песни и вспоминать детство, вспоминать золотую эпоху психоделии или даже просто хотеть услышать, как это было. Это веские причины, чтобы хотеть что-то услышать, но для нас они не очень убедительны. Сейчас мы пишем отличный новый материал, так что я счастлив».
Он также был убежден, что исполнение песен вживую перед записью имеет много преимуществ: «Это чертовски хороший способ разработать альбом. Ты действительно хорошо с ним знакомишься. Ты узнаешь, что тебе нравится в песнях, а что нет. И публике довольно интересно слышать, как развивается та или иная вещь. Если бы люди видели шоу четыре раза, оно было бы совершенно другим каждый раз».
Рик Райт считал, что играть новые песни иногда предпочтительнее, чем пытаться играть вживую некоторые из их ранних композиций: «У нас были трудности, – признался он, – например, с «Alan’s Psychedelic Breakfast». Мы пытались играть ее во время британского турне, и ничего не получилось, поэтому нам пришлось от нее отказаться. Никто из нас все равно не любил ее играть. Она довольно претенциозная, и в ней нет ничего особенного. Мы сделали нечто подобное в Roundhouse, это была импровизация, и она прошла гораздо лучше – жарили бекон на сцене, а Роджер бросал картошку. Может быть, «Alan’s Psychedelic Breakfast» – просто слабая вещь».
Когда турне закончилось, вместо того, чтобы взять перерыв, группа приступила к заранее запланированному проекту – записи саундтрека к фильму режиссера Барбе Шредера «Долина», также известному как "Obscured By Clouds", – и провела две недели, записываясь во французском замке "Honky Chateau". Затем они упаковали свое оборудование и полетели в Японию, где дали серию концертов, а затем еще один – в Австралии. После этого, в апреле, они вернулись в Америку для трехнедельного турне по восточному побережью.
График включал в себя два вечера в престижном, хотя и несколько консервативном нью-йоркском Карнеги-холле, и пара критиков высказались в подобном же ключе, пожаловавшись, что музыка тонет в экстравагантных сценических эффектах и световом шоу. Другие зашли слишком далеко в противоположном направлении, приветствуя возвращение психоделии и духа 1967 года. Pink Floyd только пожимали плечами; они могли бы собрать полный зал в Карнеги-холле на целую неделю.
К этому времени новые песни уже обрели законченный вид, и в начале июня 1972 года группа отправилась на студию EMI Abbey Road, чтобы начать их запись. То, что они уже хорошо знали материал, позволило им записать основные треки в течение месяца, но на сведение и наложение потребовалось больше времени, поскольку они медленно, но верно двигались к совершенству.
Июль и август они взяли отпуск, так как не отдыхали полтора года, а в сентябре снова отправились в турне по США, на этот раз – по западному побережью, что дало им возможность поразить изысканную публику Hollywood Bowl набором трюков с зеркальными шарами, батареей прожекторов, освещающих ночное небо, пламенем, вырывающимся из котлов в задней части сцены, и горящим гонгом.
Теперь, когда процесс записи шел полным ходом, в песнях стало меньше изменений, поскольку они гастролировали. Райт подтвердил, что «в начале песни довольно сильно менялись, но как только они были записаны, то практически не изменялись». Группа уже начинала думать о том, как представить "The Dark Side Of The Moon" (они вернули название после того, как альбом Medicine Head канул в Лету), когда она станет основной частью их шоу.
В октябре они вернулись в студию. Но уже в следующем месяце они снова отправились на гастроли по Европе, а затем их отвлекло приглашение написать музыку для балетной труппы французского хореографа Ролана Пети. Это было типичное для начала 70-х туманное художественное начинание: балет должен был быть поставлен по роману Марселя Пруста «В поисках утраченного времени». Потом решили, что он будет по мотивам «Аладдина». Потом – «Тысячи и одной ночи».
В нем должен был танцевать звезда балета Рудольф Нуриев, а снимать – Роман Полански. Но все развалилось после пьяного обеда, когда Полански предложил поставить порнографический балет, и Нуриев занервничал и отказался. В конце концов Пети согласился использовать уже существующую музыку Pink Floyd, а Pink Floyd согласились исполнить ее вживую в Париже в январе, как раз когда они заканчивали (напряженное, как всегда) сведение "The Dark Side Of The Moon". После этого они вернулись в Rainbow, чтобы подготовиться к очередному турне по США, на этот раз – с "The Dark Side Of The Moon" в качестве главного блюда.
На неделе выхода альбома Pink Floyd выступили в знаменитом нью-йоркском Radio City Music Hall и выложились на полную. Один из рецензентов писал: _«На полуночном концерте царила настоящая атмосфера праздника. Среди публики были и те, кто помнил «Лето любви», и новые рок-звезды, и даже Энди Уорхол. В полвторого ночи свет померк, и из вентиляционных отверстий повалили клубы розового пара, когда Floyd появились на подъемнике в задней части сцены с "Obscured By Clouds". Три световые башни с отражателем на центральной заливали группу красным светом, когда подъемник достиг своей максимальной высоты, а затем начал двигаться вперед, навстречу ликующей публике, – и все это было делом рук Артура Макса, художника по свету группы и самопровозглашенного «пятого участника Floyd».
_«"Set The Controls For The Heart Of The Sun" исполнялась в огне, когда желтый и оранжевый дым поднимался вверх, а стробоскопические искры сыпались с барабанной установки. В кульминационный момент песни Роджер ударил в гигантский гонг, который вспыхнул пламенем.
«После антракта свет в зале померк, над головами завис огромный, залитый светом воздушный шар в виде луны, и зал наполнился пульсирующим биением сердца. В конце "On The Run" из задней части зала взлетел самолет, который с грохотом рухнул на сцену во взрыве дыма. Затем зал превратился в панораму часов для "Time". Группа пригласила саксофониста Дика Пэрри и двух бэк-вокалисток, чтобы воссоздать альбом».
Pink Floyd сами себе устроили испытание: в мае у них было запланировано два концерта в лондонском Earls Court. Предзнаменования были не самыми лучшими: концерт Дэвида Боуи, прошедший там ранее в этом месяце, был раскритикован за плохой звук и холодную атмосферу.
Floyd начали с "Set The Controls For The Heart Of The Sun" и "Careful With That Axe, Eugene". В одной из рецензий описывался сухой лед, «низвергающийся вниз, как водопад» во время "Echoes". После антракта они сыграли "The Dark Side Of The Moon". _«Все началось с того, что сцена была усеяна посадочными маяками и прожекторами, которые искали самолет, который в конце концов появился и медленно пролетел над зрителями, рухнув на сцену в огненном шаре. Позже они выпустили с сцены залп ракет, которые взлетели вверх по проводам над головами публики.
«После десяти минут бурных аплодисментов в конце еще полдюжины ракет ознаменовали возвращение группы, которая сыграла на бис "One Of These Days". Когда публика разошлась, прожекторы, установленные на крыше Earls Court, просканировали ночное небо».
В июне 73-го они вернулись в США, на этот раз сосредоточившись на Среднем Западе, который был для них новым рынком. Но это был не самый приятный опыт. Они привыкли, что их слушают в относительной тишине, пока публика внимает зрелищу, но здесь зрители встречали их как триумфаторов рока и устроили настоящий шабаш. Как выразился Дэвид Гилмор: «Мы привыкли к почтительным фанатам, которые приходили на наши концерты, и можно было услышать, как упала булавка. Мы старались играть очень тихо, особенно в начале "Echoes", где звучат эти звенящие ноты, пытаясь создать прекрасную атмосферу, а эти ребята просто кричали, чтобы мы играли "Money". И Роджеру это совсем не понравилось».
Летом они взяли перерыв, вернувшись к европейским концертам в октябре, а затем сыграли в Лондоне в Rainbow в начале ноября благотворительный концерт в пользу Роберта Уайатта, бывшего барабанщика Soft Machine, который был парализован после падения. Они втиснули в театр столько спецэффектов, сколько смогли. В рецензиях отмечался «огромный воздушный шар, подвешенный над зрителями, на который проецировались изображения луны. Концерт закончился тем, что над сценой завис зеркальный шар, отражавший тысячи лучей света в зал и в нужные моменты выпускавший цветной туман».
И это было последнее, что кто-либо видел или слышал о Pink Floyd в течение почти года. Не то чтобы они все это время бездельничали. Они начали почти невыполнимую задачу – создать нечто, что могло бы превзойти "The Dark Side Of The Moon", – и решили записать альбом, используя только немузыкальные инструменты: бутылки из-под вина, резинки, скотч, все что угодно.
Когда здравый смысл вернулся к ним, они сели писать новые песни, которые можно было бы обкатать на концертах, как они делали это раньше. Они запланировали свое первое за два с половиной года турне по Великобритании и купили огромный круглый экран, который установили позади сцены, а также сняли несколько фильмов, чтобы проецировать их на экран во время исполнения "The Dark Side Of The Moon".
Шестинедельное турне по Великобритании стартовало в начале ноября. Первая половина концертов состояла из трех протяженных новых песен: "Shine On You Crazy Diamond", "Raving And Drooling" и "You’ve Gotta Be Crazy" (две последние не войдут в следующий альбом, "Wish You Were Here", но появятся через один – на "Animals" под названиями "Sheep" и "Dogs"). Вся "The Dark Side Of The Moon" занимала вторую половину концертов, а на бис шла "Echoes", что было более чем щедро.
Промоутеры и администраторы концертных залов отмечали, насколько хорошо вели себя фанаты. Им потребовалось некоторое время, чтобы понять, что обкуренная публика, как правило, более миролюбива, чем пьяная. То, что многие считали последним полноценным живым исполнением "The Dark Side Of The Moon", состоялось на фестивале в Небуорте в июле 1975 года. Pink Floyd уже откатали два турне по США в том году, и их техническая команда вернулась измотанной и едва успела за неделю отремонтировать и подготовить оборудование к выступлению.
Группа договорилась, что два истребителя "Спитфайр" пролетят над 100-тысячной толпой в начале шоу. Но из-за недоразумения самолеты приблизились к месту проведения фестиваля раньше, когда техническая команда еще возилась с оборудованием и грандиозной квадрофонической звуковой системой, и группе пришлось выбегать на сцену, чтобы успеть сыграть вступительные аккорды "Shine On You Crazy Diamond", как только стихнет рев "Спитфайров".
Они сыграли остальную часть альбома "Wish You Were Here", который должен был выйти через пару месяцев, а затем исполнили всю "The Dark Side Of The Moon" целиком, с фильмами о кассовых аппаратах, падающих монетах и горах пластинок, а также практически со всеми спецэффектами, которые у них были. На бис была "Echoes".
Но, конечно же, это было не последнее исполнение "Dark Side". Floyd вернулись к альбому в своем турне 1994 года, по итогам которого в следующем году вышел концертный альбом "Pulse". Роджер Уотерс исполнял его на гастролях в 2006 году. И если вам захочется включить его на полную мощность теплым летним вечером, то, вероятно, рядом с вами соберется с десяток человек, кивающих в такт музыке. Похоже, это никогда не надоест.
Дэвид Гилмор не сомневается, что исполнение песен вживую перед записью стало одним из главных факторов успеха "Dark Side": «Сейчас так уже не сделаешь, – говорит он, – запишут бутлег и все испортят. Но когда мы вошли в студию, мы все знали материал. Игра была отличной, музыка, обложка и концепция – все срослось. И мы впервые написали действительно сильные тексты. Когда мы его создавали, мне казалось, что это очень сложный альбом, но когда слушаешь его сейчас, он кажется на самом деле очень простым».