Мамай вернулся в степь с горсткой своих темников. Никто и никогда не видел бейлербека таким. Всегда сдержанный, холодно отчужденный Мамай, сейчас был как порох. Он скрежетал зубами, рычал на каждого, кто осмеливался заговорить с ним, а однажды, молча срубил голову неудачливому нукеру, просто потому, что его улыбка показалась Мамаю издевкой над его поражением.
Он слал впереди себя вестников, призывая всеобщий сбор. Не желал терять времени, захлебываясь в собственной гневе. Мамай хотел сразу, как только к нему прибудет народ, идти на Русь. Он не простит, не оставит нанесенное оскорбление без наказания. От Москвы не останется камня на камне!
Однако этому не суждено было сбыться. Судьба подготовила для Мамая новый удар. Воины еще подтягивались к нему, когда Мамай снова повернул на Русь, предполагая, что остальные нагонят, когда из ставки, где он много лет правил Ордой, пришла весть. Хан Тохтамыш, прознав про неудачу Мамая, вторгся в его вотчину, занял его место! А что еще горше, многие ханы, годами клявшиеся Мамаю в верности, поспешили отвернуться от своего правителя и присоединились к ненавистному выкормышу Тамерлана. Мамай повернул войско обратно к дому. Пока спешил выгнать нахала из ставки, половина воинов растворилась, предпочтя встать на сторону врага. Уже вступив в бой с Тохтамышем, поджидавшем его у реки Кальченка, Мамай понял, что обречен. Тохтамыш разметал остатки его войска быстро и Мамай снова бежал, на этот раз в далекий Крым, в Кафу, надеясь там найти справедливость. Он вез с собой несколько мешков с золотом, навьюченных на запасных лошадей. И это было единственным, что осталось у него от былого богатства и величия. "Я найму на эти деньги воинов и вернусь! Я убью Тохтамыша, а потом убью Дмитрия! Я отомщу им за свое унижение!" - думал он весь длинный путь.
Мамай не зря рассчитывал на помощь генуэзцев, владевших Кафой в те годы. Хитрые, сребролюбивые выходцы из италийских земель, прочно сидевшие в Крыму и прибравшие к рукам огромные территории полуострова, за плату охотно вставали на сторону того или иного правителя, затеявшего войну. Их представители были и в войске Мамая во время сражения с Дмитрием Московским, и войске литовцев, и даже у Дмитрия Московского имелся небольшой отряд генуэзцев. Воины они были хорошие, а потому, звяканье золота в мешках, успокаивало побежденного бейлербека.
-Дож готов принять Вас как почетного гостя! - промурлыкал Мамаю слащавый юнец из свиты дожа.
Мамаю захотелось оттолкнуть юнца, броситься в ворота Кафы на всех парах, скорее воплотить в жизнь свой план. Неимоверным усилием воли он сдерживал себя, стараясь соблюсти подобающее достоинство.
-Когда дож примет меня? - спросил Мамай.
-Он призовет Вас, как только сочтет возможным! - уклончиво ответил он.
Кафа шумела, как и подобает богатому торговому городу. Воинов Мамая в город не пустили, велев дожидаться хозяина там, где они остановились, да приставили к ним соглядатаев, чтобы не озоровали. Мамая же поселили на посольском дворе, приставив к нему охрану, так же, как когда-то и он поступал с теми, кто приходил в Орду просить о милости. Мамай прекрасно понимал всю суть действий дожа. Истомить просителя, ослабить его волю, убедить в своей власти. Так он сам поступал, в том числе и с ненавистным князем Дмитрием.
Он жил в Кафе уже второй месяц, а дож все тянул с приемом. Мамая злило, что время безвозвратно уходит.
-Дож просил почетного гостя не покидать посольского двора! - заявил ему посланник из дворца, однажды утром, - В городе чума...
Объяснять, что это значит Мамаю не было нужды. Страшная болезнь выкашивала целые города, обескровливала народы. Словно само небо ставило на пути Мамая преграды, но ничего не поделаешь. Теперь его мир сузился до размеров посольского двора, да и тут он старался без необходимости не покидать своей комнаты. Мамай дорожил своей жизнью и желал принять смерть лишь на поле боя, как воин, с мечом в руке.
Но как он не берегся, однажды ночью он почувствовал, что его лихорадит. На шее взбухли горячие гроздья бубонов - страшных вестников болезни. Через несколько дней, чумные доктора, в своих зловещих костюмах, вынесли тело бейлербека Мамая с посольского двора и бросили в повозку, на которой уже лежали тела таких же жертв болезни. Повозка повезла их в последний путь - на общий, чудовищный костер...
Приближался день именин князя Дмитрия. Следовали они через две недели после дня рождения князя, в память Дмитрия Солунского Мироточивого, в честь которого и получил имя теперешний правитель Москвы. Из Константинополя пришла весть, что Митяй, уже давно добивавшийся там разрешения на митрополию, скоропостижно умер. Москве митрополит нужен был позарез и Дмитрию ничего не осталось, как вызвать из Киева Киприана, ранее получившего ярлык на митрополию и к которому у Дмитрия не лежало сердце. Киприан слыл сребролюбцем, к тому же благоволил к литовцам, которым Дмитрий, после стольких лет неожиданных набегов, предательств и попрания клятв, доверять не мог.
В княжеском тереме кипела подготовка к предстоящему празднеству. Князь, как и тогда, когда собрал всех в Переяславле, теперь собирал окрестных князей на свои имениныв Москву. Праздник послужил лишь поводом, Дмитрий хотел присмотреться к старым союзникам, понять, на кого можно положиться, а кто, опьяненный недавней победой, уже решил, что сможет в одиночку преодолеть любые преграды. Княжич Васятка от отца ни на шаг не отходил, едва не в рот заглядывал. Для него родитель героем был и во всем отрок хотел походить на него. Ему даже обидно порой становилось, что по юным летам не мог он держать меч наравне с отцом, не рубился с ним спина к спине.
Начали прибывать первые гости, радуя душу князя, а вместе с ними, радостный гонец, привез весть, что Мамая погнали с Орды и на чужбине принял он смерть от лютой болезни.
-Покарал Господь супостата! - хохотнул прибывший одним из первых, князь Владимир Серпуховской, хлопая Дмитрия по плечу.
-Так то оно так! - вздохнул Дмитрий, - Только теперь придется дело с Тохтамышем иметь, а что он за птица нам не ведомо!
-Вечно ты так, брат! - ответил Владимир, - Будет, как Господь велит, а пока мы на праздник собрались, ни к чему печали предаваться!
-А тебе бы лишь зенки залить! - в тон ему ответил Дмитрий, стараясь отбросить подальше мрачное предчувствие, что с Тохтамышем будет еще сложней, чем с Мамаем.
На приглашение, как и ожидал Дмитрий, откликнулись не все. Олег Рязанский и Михаил Тверской, не только сами не прибыли, но и поздравлений прислать не соизволили, еще раз доказав Дмитрию свою ненадежность.
В первый день празднества, княгиня Евдокия, в окружении детей, вошла в трапезную. Князья, прибывшие со всеми домочадцами, кланялись ей, искренне восхищаясь ее красотой и стройностью стана, несмотря на то, что уже много лет, она почти каждый год дарила мужу по ребенку. Посидела за столом не долго, увела с собой младших детей, да остальных баб, оставив старших сынов, Василия и Юрия, раздувавшихся от гордости, среди успевших захмелеть гостей.
После последних родов, Евдокию постоянно преследовал страх, усилившийся теперь, когда она поняла, что снова понесла. Своими переживаниями и поделиться то было не с кем. Мария, после смерти мужа, замкнулась в себе, купаясь в собственном горе. Дмитрия волновать не хотелось. Он и так, день и ночь думал, как обезопасить Москву от неминуемо грядущей кары Орды. Игумен Сергий, всегда приходивший на помощь, был далеко, а с боярскими бабами и их дочками, неизменно окружавшими княгиню, вовсе не хотелось откровенничать.
Так и носила все свои переживания в себе, не желая и не умея делиться и чувствовала себя несчастной. Пройдет совсем немного времени и Евдокия поймет, что это ее несчастье, было лишь легким беспокойством, капризом. Она тогда еще не знала истинную силу горя...
Как гром среди ясного неба пришла весть - Тохтамыш идет на Русь! Идет во весь опор, без остановки! Да подготовил поход так, что ни один соглядатай, живший в Орде, не прознал о том, пока войско не двинулось в путь. Еле успели обойти хана, чтобы попасть в Москву, к князю!
"Вот оно! - думал Дмитрий, - Вот чего я боялся!" В спешке, он отправился собирать ополчение, велев своим воеводам собирать войско и, без промедления, двигать его в сторону Рязани. А вслед его догоняли вести одна другой страшнее - Олег Рязанский, в привычной уже своей манере, послал к Тохтамышу гонцов, уверить в своей преданности и предложил беспрепятственно пройти по Рязанским землям, лишь бы не подвергать их разорению. Михаил Тверской, видно все еще вынашивающий планы на Владимирское княжество, предложил Тохтамышу свою помощь. Но самым обидным и страшным ударом, стало известие, что сыновья Дмитрия Суздальского, его тестя, брятья Евдокии, тоже примкнули к Тохтамышу в походе на Москву.
Дмитрий мчался в Коломну, на ходу отдавая наказ простым людям, угонять скотину в леса, да самим прятаться, или торопиться в Москву, которая пока еще принимала всех. Не было уверенности у князя в том, что на этот раз он сможет остановить Орду.
Москва же в это время готовилась к встрече врага. За крепкие, белокаменные стены стекался народ и скоро стало тесно на просторных московских улицах. Разношерстный люд, наполнивший город, возможно еще не в полной мере осознавал, какая опасность нависла над ними и всей Русью, и жизнь текла своим чередом. Ссоры, тяжбы, знакомства, рождения, смерти - все, что сопровождает жизнь, продолжалось и тут, в тесноте приютившего их города.
Княгиня, в отличие от большинства горожан, опасность понимала. Перед отъездом Дмитрий велел ей оставаться под защитой Московских стен и она намерена была исполнить его волю, однако впервые, ей стало сложно дышать в городе, который давно стал для нее родным. Расчет Дмитрия был прост - Тохтамыш шел на Русь поздней осенью, шел налегке, как докладывали князю, а значит надолго задержаться не планировал. Закрома же Москвы были наполнены собранным урожаем и могли долгое время прокормить много народа. Князь намеренно хотел оттянуть бой - слишком велики были потери в битве с Мамаем, слишком свежи еще были раны...
Дмитрий собирал войско, стараясь не столкнуться раньше времени с ордынцами, а Евдокия с детьми ждала врага в собственной горнице, стараясь казаться мужественной для своего многочисленного окружения.
Поддержать автора можно с помощью перевода на карту ЮМани: 2204120116170354 или донатом, нажав на кнопку и следуя инструкции:
