Солдаты ВСУ больше не хотят сражаться за «европейские ценности», они медленно, но верно начинают понимать, что украинский народ обманули. Спецкор Pravda.Ru Дарья Асламова побеседовала с бойцами ВСУ, перешедшими на сторону ВС РФ.
Алексей родом из Киевской области, он был мобилизован в ВСУ, а Кирилл — из Луганской области, из посёлка Славяносербск, в вооружённых силах Украины служил по контракту. По мнению Алексея, правительство Украины не жалеет людей, и власти не волнует будущее страны.
«Они думают только, как бы набить себе карманы, то есть нажиться на чужом горе, — говорит он. — Я не поддерживаю политику своей страны».
Его мобилизовали в апреле 2023 года. Вместе с другими мобилизованными отправили на подготовку в Великобританию, где обучали пять недель. По возвращении зачислили в 95-ю бригаду и направили на Лиманское направление. В Великобритании «были инструкторы из разных стран: шведы, голландцы, британцы, канадцы были. Но именно мою группу голландцы готовили. Это было в городе Возгине. Мы выехали из Житомира, доехали до границы, пешком пересекли границу, в Польше сели на автобус, потом уже на самолёте долетели в Британию. Нас встретили на автобусе, от аэропорта мы ехали около часа», рассказывает Алексей.
— Кирилл, а как вы попали в украинскую армию?
— У меня мечта с детства была стать милиционером. Так получилось, что я стал охранником, начался карьерный рост, но не было военной подготовки, на срочную службу не брали, и тогда я пошёл в армию по контракту, это было давно, ещё в 2011 году. Первый контракт у меня закончился в 2014-м. Я служил в ЛНР.
— И вот начались события 2014 года. Как вы отреагировали?
— Знаете, когда служишь, то не увлекаешься особенно политикой, особенно не задумывался. Потом уже я как бы переехал на территорию Украины, где продолжал служить по контракту. Выезды в основном были у нас в Луганскую, Донецкую области, езда на боевые задачи, по восемь-девять месяцев у нас были ротации.
— На каком языке в украинской армии говорят?
— Там в основном заставляют общаться на украинском. Там закон вышел, который обязывал всех госслужащих говорить на украинском языке. Были такие командиры, которые говорили: «Общайтесь на том языке, на котором вам проще, но не забывайте, что ваш родной — украинский». То есть всё равно акцент делали на этом. И потом, в дальнейшем, при выполнении боевых задач мы обязаны были только на украинском общаться.
И некоторые люди, которые, допустим, националистически настроенные, когда слышали, кто общается на русском языке, они подходили и говорили: «Почему ты не спелкуешься свою щирую украинскую ридную мову?» — Ну, слушай, дружище, мне, допустим, легче общаться на русском языке, так как я закончил русскоязычную школу, я вырос на Восточной Украине, там все русскоязычные, мне проще общаться на русском языке. — «Ты повинен сполковаться на украинской мове». — Говорю: «Я никому ничего не повинен».
Алексей родился в Хабаровске, отец у него украинец, а мама русская. Когда ему было пять лет, они переехали на Украину, в 1996 году.
«Мы давали присягу украинскому народу, но почему мы должны защищать людей, которые не жалеют украинский народ, буквально вылавливают людей на улице и мобилизуют их. Я пошёл устраиваться на работу, меня отправили на медосмотр, а оттуда в военкомат и на фронт».
— Вы начали думать о том, чтобы перейти на другую сторону ещё в окопе?
— Ребята со стороны сил Российской Федерации подошли к окопу, говорят: «Ребята, сдавайтесь, мы не хотим вас убивать». Я понял, что это мой шанс. Мы сложили оружие, спокойно вышли, нам оказали медицинскую помощь, привели, накормили, напоили, то есть обеспечили человеческие условия, всё было нормально, отлично. Но там у меня осталась семья: сёстры, мать, сын есть.
Российская армия не пришла убивать или искоренить украинский народ, она пришла помочь. А украинское правительство сейчас показывает только ту информацию, которая им нужна. Мне проще понять русского человека, чем иностранца. Им выгодно, чтобы украинский народ и русский больше грызлись, им это на руку. И всем известно, что украинская земля богата всякими запасами, ресурсами, чернозёмом.
По мнению Кирилла, очень сложно осознать всю ту боль, горе, которые пережили украинцы.
«Надо открывать людям глаза, — говорит он, — надо осознать, что мы — один народ, который разобщили, мы сейчас просто режем друг друга, и весь мир на это смотрит и улыбается: „Вот какие молодцы!“ Надо дать отпор, надо дать понять миру, что всё-таки это США, Западная Европа принимают активное участие в этом убийстве народа, и дать им отпор. Этот путь будет тяжёлый, надо время, чтобы люди поняли, но им постоянно надо об этом говорить».
— Как получилось, что вы оказались на российской стороне?
— Подошли ребята, говорят: «Сдавайтесь добровольно, пацаны, — будете жить!» И всё, хорошо, вопросов нет, мы только этого и ждали. Это было на Лиманском направлении. Они сказали: «Пацаны, таких, как вы, много, которые добровольно пошли в батальоны служить против киевской власти, которая угнетает, в которой вот этот марионеточный Зеленский, который отдаёт приказы, идущие со стороны США, Запада: «Гони людей на убой просто». И я подумал: «Почему бы и нет?» Я уже был готов к этому.
— Какие вообще настроения в украинской армии?
— Там очень низкий морально-боевой дух. Люди не хотят идти воевать. Они хотят вернуться назад к семьям, но со стороны государства идёт запугивание тюрьмой, некоторых запугивают через семью, есть и такой фактор. И человек не хочет воевать по сути, но ему просто приходится идти на эту линию соприкосновения и просто там сидеть. Есть дилетанты, за деньги просто, там хорошо платят, они берут деньгами, но сейчас уже и они понимают, что их просто посылают на смерть. И выплаты, которые там обещают за ранение, никто не платит. У них берут кровь на анализ на наличие наркотических веществ, алкогольных, если найдут что-то такое — семья ничего не получает.
— А что, употребляют вообще?
— Понимаете, человек всю жизнь работал на заводе, его забрали, а там снаряды рвутся, пули летают, он начинает пить, многие начинают пить, в основном 85% сразу начинают употреблять спиртные напитки, а кто-то — наркотические средства: фен, солю, траву. Трава — это вообще просто так в обиходе, марихуана. И ездят на позиции в таком же состоянии. Они говорят своим командирам: «Мы не желаем выходить на позиции воевать», — а те угрожают тюрьмой… Состояние «пусть уже как будет, ну, убьют — убьют, не убьют — не убьют, останусь в живых — хорошо, погибну — да и всё равно». Вот такая обстановка там.
После выполнения задач бойцы потом сидят и думают: «За что мы вообще воюем?» Понятное дело, что я вот хочу защитить свою семью, но от кого? Защищаем мы не тех, мы защищаем интересы Запада. Президент Украины чётко и кратко заявил, что «украинцы будут воевать за интересы Европы».
Вот эти вопросы уже возникли у многих. Россия — не враг, Россия просто терпела, смотрела на это всё, когда Украина просто под влиянием стран Запада и США нагнетала, усугубляла обстановку, Донбасс, который уже был отделён, ЛНР, ДНР, какие-то территории до 2022 года, до начала СВО, постоянно обстреливались, а нам в украинской армии говорили, что Донбасс сам себя обстреливает. И я понимаю, что я тогда ошибся, но сейчас я сделал правильный выбор.
