Анька эта будет точно такая, как мать, гулящая! Уже сейчас на лбу у нее крупными буквами написано, чего она хочет.
- А ты, отец, не заглядывайся на молоденьких девушек, тогда не увидишь то, чего и не писано.
- Ах ты, щенок! Как ты с отцом разговариваешь?
Федор схватился за ремень, но жена, Люба, вцепилась в его локоть.
Мать спала, лежа навзничь, хрипя и всхлипывая во сне. Аня постояла над ней разглядывая с жалостью и презрением ее отекшее лицо. Надо будить, а то на дойку опоздает, станет дочь обвинять. Скажет, нарочно не будила. Тронула мать за плечо
- Вставай, на дойку пора.
Зинаида мгновенно открыла глаза, села на койке, спустив ноги на пол
- На дойку! Да, пора идти. А то как же, двух дармоедок кормить надо. Кобыла! Я в твоем возрасте сама мамкиных коров доила. Видишь, матери плохо, сходила бы вместо нее на ферму.
Аня промолчала. Она наводила корм поросенку, разминая пальцами вареную картошку. Зинаида встала и пошатываясь вышла из дома. Увидев, валяющееся на земле коромысло, вспомнила, ее же дочь сегодня коромыслом избила. Ах, она, дрянь малахольная! Ишь чего вздумала, с матерью драться! Пнув со злостью коромысло, она обратно вернулась в дом.
- Ты, к..ва курляндская, ты посмела поднять руку на мать! Вставай на колени, проси прощения! Прокляну, всю жизнь в несчастье маяться будешь!
- Ага, сейчас! А то я сейчас очень счастливая. Да, я ударила тебя и еще ударю, только попробуй тронуть Сашку. Синяк у нее на груди. Если в садике спросят, откуда синяк, что я скажу? Ты ведь добьешься, заберут ее у нас.
- Никого, ни у кого еще не забирали, хватит тут мне пугать. Разве что ты сильно постараешься, да?
- Постараюсь, когда мне 18 будет. Заберу Сашку, и сама стану воспитывать.
- Ой-ой-ой! Воспитательница нашлась. Ты в свои пятнадцать таскаешься, к восемнадцати станешь хуже меня. Вот увидишь!
Анюта даже отвечать на такие глупости не стала, ушла в хлев, после в огород, полила огурцы, капусту, сходила пару раз за водой. После сполоснулась в бане и вернулась в дом. Матери не было, ну и слава Богу. Трудно с похмелья работать, а так ей и надо! Пусть мается.
Переоделась, причесалась и села на стул напротив окна, чтобы увидеть, как появится Сережа. Очень сильно волновалась. Сегодня первый раз она пойдет с парнем гулять. Может и рановато в пятнадцать лет, но Сережа, он такой, как ему отказать?
А вот и он! Ботинки начищены, стрелки на брюках наглажены, рукава белой рубахи закатаны по локоть. Красивый!
Анюта надела туфли, посмотрелась в зеркало, ох, как щеки горят! Пошла. Вставив палку в накладку на дверях, девушка сбежала с крыльца, вышла из ворот и остановилась. Сережа был не один. Около него стояла Галюня в нарядном розовом платье
- Анька! Ты чего так долго? Мы тебя уже заждались! Да, Сереженька? Пойдем, Витька сейчас нас догонит.
Девушка бесцеремонно, чисто по-дружески, взяла Сергея под руку
- Сережка, ты чего, пошли, давай! Анька! Ты с нами, или Витька ждать будешь?
Небо обрушилось, к горлу подкатил колючий ком, захотелось закричать, взвыть в голос, за что? Однако, Сергей мягко освободился от руки Галюни, шагнул к Ане
- Анюта, чего ты стоишь, пойдем! Ты ведь не против, чтобы и ребята пошли с нами?
Ух, отпустило! Чуть ведь сердце не разорвалось. Аня улыбнулась, пошла навстречу Сереже. Он взял ее за руку.
- Пойдем, Анют, они сами придут. Я вообще-то никого не звал. Просто сказал Витьке, что не пойду сегодня с ними жечь костер, что мы с тобой пойдем в парк. Не сердишься?
- Нисколько! Пусть идут, вместе веселее.
В мгновение ока, Галя оказалась по другую сторону Сережи, снова подхватила его под руку.
- Конечно, пойдемте все вместе! Как хорошо, Ань, что ты тоже пошла с нами, а то сидишь, как старушка дома, мать свою караулишь. А мы в то воскресенье на качели в парк ходили, так с Сережкой раскачались, я думала, что слечу. Весело было, да ведь, Сережка? Жаль, тебя не было, Ань, не с кем было Витьку качаться.
- С чего это ты решила, что я захотела бы качаться на качелях, тем более, с Витей?
- Тю, скажешь, не захотела бы? Ладно уж выделываться перед нами. Все ребята знают, Витек хочет с тобой ходить. Знаешь, как девчонки тебе завидуют? Он теперь городской. А скоро Витек в институт поступит, инженером станет.
- Городской? А чего он в нашей глуши забыл?
- На выходные приехал, а что, нельзя? А вот и он! Ты чего так долго, Вить? Анютка тебя заждалась!
Аня резко остановилась, посмотрела на подругу
- Галя, ты чего это меня сватаешь? Наверно, я сама разберусь, кого мне ждать и с кем на качелях качаться.
- Тю, сдурела! Анька, я просто шучу! Шутки надо понимать, взрослая уже. Какая-то ты странная, ни поговорить с тобой, ни посмеяться. Пошлите уже, вон, музыку слыхать, танцы начинаются.
Галина затащила ребят сразу на танцплощадку.
- Белый танец, Сережа! Я тебя приглашаю! Ань, не теряйся, приглашай Витьку, а то останешься стоять одна у стенки.
Сергей не выпустил руки Ани, только крепче сжав ее
- Галюня, тебе послышалось! Никто белый танец не объявлял. Мы будем с Аней танцевать. И правда, не надо ее сватать. Мы с Аней будем дружить. Витя теперь городской парень, он там найдет себе девушку.
- Сереж, а как же я? Мы ведь дружим с тобой с пятого класса, Ань, ты что, решила у меня Сережку отбить?
- Никого я не отбивала, не пыталась даже. Если Серега хочет, пусть продолжает дружить с тобой. Я же не знала, что вы, как бы…
Сережа возмутился даже, без него его делят, из рук в руки передают.
- Галя! Да, мы вместе бегали, в волейбол играли, купались. С тобой весело, но мне нравится Аня. Пойдем, Ань, танцевать.
Ребята вошли в толпу танцующих пар. Сергей неловко положил руки на талию девушки, она свои руки положила ему на плечи, и они стали медленно двигаться под звуки танго. У Сережи от волнения вспотели ладони, коленки тряслись. Анюта была не в лучшем состоянии.
Хотелось, чтобы музыка никогда не прерывалась, и хотелось, чтобы скорее закончилась эта сладкая мука. Музыка оборвалась. Ребята застыли, глядя друг другу в глаза. Их толкали, обходили, посмеиваясь.
Аня первая отвела взгляд, отошла от парня. Ей едва не стало дурно. Господи, да она вся в мать, такая же будет гулящая! Стыд-то какой! Наверно, Сергей почувствовал, она хотела, чтобы он обнял ее крепко-крепко, чтобы целовал, как в кино, чтобы взял на руки и унес куда-то, где нет никого.
- Сереж, мне не нравится танцевать, и музыка эта не нравится. Здесь нехорошо, толкаются все, пойдем домой!
- Не нравится? Правда? А мне понравилось танцевать с тобой. Но, если ты хочешь уйти, то пойдем. Только не домой, ладно? Погуляем немного, хорошо?
- Пойдем, только Гале надо сказать, что мы уходим, а то она и так на нас обиделась.
- Не надо ничего говорить, она от нас не отстанет. Не одна же остается, с братом. Пойдем, Ань!
Ребята протолкнулись к выходу, прошмыгнули из танцплощадки и, взявшись за руки, пошли по аллее парка. Вслед им звучало: «Эти глаза напротив…», над ними светила серебряная луна, шептались о чем-то таинственном высокие липы, обнимая друг друга ветвями, казавшимися хрупкими при свете сияющей Луны.
От избытка чувств Сергей поднял Анюту на руки, закружил, закружил, поставил на землю, обнял
- Анют, я так сегодня счастлив, слов нет, чтобы высказать. Я так рад, так рад, что ты со мной. Мы всегда будем вместе, никогда, никогда я не оставлю тебя! Веришь?
Хотелось Ане верить, сильно хотелось, и она сказала
- Верю, Сережа! Только не обмани меня, ладно?
- Клянусь, чем хочешь клянусь! Я тебя не предам
Взволнованные, влюбленные, невинные, словно малые дети, ребята пошли дальше, сами не ведая куда, оставив парк позади.
Под огромной липой, обнимая ее и прижимаясь щекой к шершавому стволу, плакала девушка, шепотом выговаривая
- Анька, зачем он тебе? Мало что ли других парней, зачем моего Сережу отбираешь? Оставь его мне, все равно тебе с ним счастья не будет.
Ребята шли-шли и оказались на берегу реки. Они то молчали, то говорили о чем-то, перебивая друг друга, то спорили и ссорились в шутку, мирились, взявшись за мизинцы. Не заметили, как время прошло, как далеко они ушли. Только, когда запела иволга в кустах и небо заалело, Анюта спохватилась, пора домой.
- Сережка! Мать меня прибьет! Пошли скорее, Господи, хоть бы она напилась и спала.
Не услышаны ее молитвы. Зина, держа в руках хороший такой батог, рыскала вокруг домов, заглядывая в кусты, прислушиваясь к каждому шороху. Ребят она увидела издали. Идут, голубчики, воркуют.
Сергей довел девушку до ворот
- Тетя Зина, не ругай, пожалуйста Анюту, это я виноват, задержал ее.
- Молокосос! Задержал он ее, еще что ты с ней сделал? Я-то знаю ее, она на все готова, только намекни, так ноги раздвинет, а с дитем кто будет водиться, Зинаида?
- Что ты такое говоришь, теть Зина? Зачем ты позоришь Аню? Даже в мыслях не было ничего такого.
- В мыслях не было, а на самом деле? Анька! Марш домой, я тебе покажу, как до утра с парнями таскаться. Чего стоишь, вылупила глаза, коза драная? Никак вообразила, что вот этот серьезно с тобой гулять собрался? Кто ему разрешит? Размечталась, образина белобрысая! Использует он тебя и бросит.
- Как тебя бросали, мама?
Зинаида замахнулась на дочь палкой, Сергей перехватил ее, вырвал из рук женщины
- Не смей трогать ее! Аня ничего плохого не делала. Она самая лучшая, я схожу в Армию и женюсь на ней. Я беречь буду Анюту.
Ань, не плачь, серьезно, ты самая красивая и самая хорошая. Тетя Зина просто выпила, в ней вод ка говорит, не слушай ее!
Ну, это уже слишком! Мало ей дочери, еще и каждый сопляк будет указывать, пить ей, или не пить.
- Ты, обглодыш, ты мне наливал, чтобы укорять? Жениться он собрался? Отрасти сначала то, что для женитьбы нужно. А к Аньке близко не подходи, а то я найду на тебя управу, посажу, она еще малолетка!
Аня не стала дальше слушать перепалку матери с Серегой, ушла домой, легла на кровать и разрыдалась. Плакала так горько, так отчаянно, что у волчицы от жалости душа бы разорвалась, только не у Зинаиды. Ей все равно, она-то знает, слезы девичьи – вода. Пусть ревет, меньше в туалет будет бегать.
Сережа тоже получил разгон от матери с отцом. Он не стал скрывать от родителей, что всю ночь гулял с Анютой возле реки. Те были в ярости, особенно бушевал отец
- Ты, с дочерью этой пья ницы гулял? С дочерью потас.ухи, которая в свое время весь совхоз обслуживала? Позор! Позорище! Лучше бы ты с Райкой безносой ночь провел!
- Пап! Аня не виновата, что ее мама пьет. Она хорошая, знаешь, какая она? Весь их дом на ней держится.
- При чем тут это? Зинка что ли безрукая? Не в этом дело, не связывайся с ней, привыкнешь, тяжело будет отвыкать. Анька эта будет точно такая, как мать, гулящая! Уже сейчас на лбу у нее крупными буквами написано, чего она хочет.
- А ты, отец, не заглядывайся на молоденьких девушек, тогда не увидишь то, чего и не писано.
- Ах ты, щенок! Как ты с отцом разговариваешь?
Федор схватился за ремень, но жена, Люба, вцепилась в его локоть
- Не смей парня трогать! Ты сам знаешь, почему Сережа с тобой так разговаривает.
- А, ну пойдем, пойдем, поговорим с тобой. А ты, герой, ступай спать на сеновал, нечего наши с матерью разговоры слушать.
Говорили, вернее орали оба. Люба напомнила мужу все его грехи
- Забыл, как ты сам бегал к Зинке? Я сама вытаскивала тебя из ее постели. Думаешь, сын глухой? Тогда весь совхоз гудел, а он, думаешь, не слыхал? Теперь получай, он с тобой так и будет разговаривать.
- Да, это ты первая начала. Как ты на ярмарке с Васькой выплясывала? А как с ним танцевала, обнималась? Забыла? Я-то все помню, вся перед ним расстелиться готова была. Ладно, что я был рядом, увел. Я тебе назло к Зинке тогда пошел.
- Выдумываешь все! Мало ли кто с кем не танцует?
- Мало! Теперь нечего вспоминать то, что сто лет назад было, надо парня надо спасать. А как? Уезжать он не хочет.
- Я сама с Аней поговорю. Она, хоть и Зинкина дочь, а спесивая, гордыни в ней хватает. Узнает, что мы против, не станет она с Сережкой гулять. Дело еще недалеко зашло, первый вечер вместе были. Мало ли кто, кого проводил один раз?
Продолжение Глава 13