"Таёжными тропами" 9
Тимофей был рад помочь племяннице, отвлечься немного от тяжелых дум и невыносимого состояния, когда душа рвалась на части. Он не понимал, зачем надо было так поступать с двумя пожилыми людьми. Родители не были врагами советской власти, и никакого вредительства от них тоже не было. Конечно, отец мог поговорить, высказывая недовольство, но во имя спасения семьи и ее спокойствия, он бы всё отдал, всем пожертвовал. По сути, он же смирился с тем, что Тимофей встал в ряды красных и строил новую жизнь. Возможно, он не сразу с этим согласился, но в итоге принял выбор сына.
Тимофею нужно было возвращаться. Они разошлись с племянницей в разные стороны. Она пошла за отцом, чтобы вместе перенести вещи, а он заспешил вновь к родительскому дому. Здесь пока никого не было. Он легко залез через окно внутрь, сам не зная, зачем это делает.
Тимофей стоял посредине комнаты и оглядывал стены, в которых родился, вырос, возмужал. Он прощался с ними. Прощался с тем, что его еще связывало с его прежней жизнью. Тимофей поднял стул, который лежал на полу. Видимо в ходе сборов, Настя уронила его. Аккуратно поставил его к столу. С каждой вещью здесь была связана своя история. Тимофей горько вздохнул. Глаза увидели веретено, валяющееся на полу. Поднял. Именно его маманя часто держала в руках, когда пряла пряжу. Он обрадовался этой вещице, положил во внутренний карман ближе к сердцу. Вылез на улицу. Аккуратно закрыл створки, и быстрыми крупными шагами пошел к себе домой.
- Ты чего как долго домой не шла? – встретила запыхавшуюся дочь Феня. – Вечером прогуляла, а сегодня до обеда спала? Жалеют тебя дед с бабкой. Скажу отцу, чтоб боле тебя не пускал, здесь дел полно.
- Мамань, а их увезли.
Феня застыла: «Как увезли? Когда? Кто?»
- А вот как дядя Тимофей сказал, так и вышло. Ладно мы успели уехать, а то бы и нас - на телегу , - Настя вновь расплакалась. Произошедшее настолько потрясло ее, что она вновь и вновь проживала расставание с дорогими людьми и совсем не понимала, почему с ними такое сделали.
Феня крикнула Кузьму. Тот, увидав дочь, стазу понял, что случилось непоправимое.
- Маманю с тятей забрали, увезли, - плакала Феня. Кузьма застыл на месте: «Чертов братец со своей красной властью».
- Не ругай его, он мне помог, и деда с бабкой жалеет, - вступилась за дядьку Настя.
- Жалеет он. Пожалел волк овцу. Знать его не хочу, - в сердцах говорил Кузьма.
- Не надо так. Брат всё же родной, - Феня пыталась успокоить мужа.
- А мне всё едино. Вражина он мне, а не брат. Никогда ему маманю с батей не прощу, - у Кузьмы голос дрожал.
- Это же не он виноват. Не он придумал и не он сделал. Он нас предупредил. Благодаря ему, мы здесь остались, никто нас не тронул, - Феня приводила доводы.
- Да погоди еще. Не конец. Может, и нас заберут.
Феня начала креститься, от этой мысли становилось плохо.
- Я в доме вещи все собрала. Дядя Тимофей помог мне их до дола отнести. Надо сходить забрать, - проговорила Настя.
- Пойдем, - Феня была готова.
- И тятю надо, там много, - Настя посмотрела на отца.
Пошли втроем. Действительно, добра было много. Но оно не радовало. Новость о родителях делала жизнь серой, безрадостной, тоскливой.
Привыкали жить по новому. Обустраивая дом, Кузьма испытывал нужду то в одном, то в другом. Покупал только самое необходимое. Тех денег, что оставили родители, было не так много. Других взять было неоткуда.
- Дед говорил, что за пчелами надо смотреть. Они мед дадут, его продать можно, - вспомнила Настя. Кузьма с ними дело никогда не имел. Не привлекали они его, да и времени не было, отец один обходился. Да разве что Настю с собой брал. Вот сейчас она и учила отца тому, что сама знала.
Настя стала родителям первой помощницей во всем. Отец с матерью всё лето пилили лес. Кузьме хотелось успеть до зимы сделать пристрой. Лесная избушка была мала. Огромные ветки Феня с Настей готовили на дрова. Зимы стояли лютые, дров требовалось много. Благо были они под рукой, лес обступал со всех сторон.
Авторские права на произведение охраняются законом Российской Федерации.
Единый номер депонирования литературного произведения в реестре: 224052301615.