Reitende Artillerie-Abteilung 1. Insterburg
Автор — Хайнц Мейер (Heinz Meyer)
Перевод — Евгений А. Стюарт (Eugene A. Stewart), 2020
Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 7
После нескольких недель напряжённых занятий по управлению конной упряжкой мы переходили к огневой подготовке, для чего отправлялись на стрельбы. Это означало, что артиллерийская батарея наконец вступала в дело. Первые занятия проводились прямо на плацу, но затем батареи развёртывались в ближних и дальних городских окрестностях.
Пик этих тренировок приходился на лето, когда дивизион выдвигался на артиллерийский полигон. В Восточной Пруссии таковых было два — Арис (ныне Ожиш в Польше) на юго-востоке в районе Йоханнесбурга и Штаблак около Прейсиш-Эйлау (Багратионовск). Пребывание на стрельбище означало для нас начало «лагерной жизни». Нужно сказать, что тренировочные лагеря обычно не пользовались популярностью среди солдат. Там проливалось очень много пота и нарушался привычный темп гарнизонной службы. Ночь превращалась в день, а день в ночь. Штаблак и Арис, в этом отношении, ничем не отличались от прочих тренировочных лагерей Рейха.
Но что делало Арис привлекательным, так это его великолепный Мазурский пейзаж. Этот маленький городок, в который, наверное, хотя бы раз в своей жизни попадал каждый восточно-прусский солдат, находился на краю Йоханнесбургской пущи, посреди голубых озёр и дремучих лесов. Сколь радостно после изнуряюще жарких дней было окунуться в кристально чистые воды озера Арис, которое очень любили и лошади. Столь же чудесно было и в Шлагакруге, лагере к югу от Ариса. Мы ходили купаться и на озеро Кемпнио, в окрестностях которого буйно росла черника и земляника.
Лагерь в Шлагакруге был торжественно открыт в 1936 году именно 1-м конно-артиллерийским дивизионом. Он стал первым его постояльцем и был тепло встречен местных населением. Открытие нового лагеря началось с утреннего воскресного богослужения, проводившегося прямо в открытом поле. На большом открытом участке у опушки леса, прямо возле дороги в Йоханнесбург, вместе с нашим дивизионом выстроились 1-й конный полк из Инстербурга, 2-й конный полк из Ангербурга, 4-й кавалерийский полк из Алленштайна и 1-й самокатный дивизион из Тильзита. С целью сообщить о прибытии генерала и священника на дорогу был отправлен ординарец на велосипеде. То, что случилось потом, произвело на всех неизгладимое впечатление.
Дабы доложиться по всей форме о прибытии высокопоставленных гостей ординарец поехал прямо через заросли, в направлении самого старшего из наших офицеров, совершенно не догадываясь о том, что в траве его поджидала предательская кроличья нора. В неё и попало переднее колесо его велосипеда, вследствие чего ординарец проделал классическое сальто через руль и приземлился лицом вниз прямиком перед полковником. Все разразились громким хохотом, после чего приступили к проповеди.
Однако случались в Арисе дни, когда всем было не до смеха, а именно тренировочные стрельбы. Перед ними всегда отрабатывалась боевая обстановка, во время которой нам приходилось преодолевать большие расстояния. Выступали мы ещё ночью, и только на рассвете оказывались в нужной точке. Первые выстрелы из орудий производились точно в срок. Всё, что заучивалось и отрабатывалось в течение долгого года, теперь нужно было применить на практике. От всех требовалась полная самоотдача. Батареи должны были произвести не менее трёх залпов, один из которых бризантными (осколочными — Е.С.) снарядами, что было весьма опасно.
По завершении стрельб наступал долгожданный отпуск. Однако светил он одновременно далеко не всем, поскольку лошади требовали постоянного ухода и кому-то нужно было с ними оставаться. Впрочем в промежутке между стрельбами и манёврами отгулять его успевали все. Я с довольным видом собирал чемоданы и на время прощался с казармой и своими товарищами. Мне предстоял долгий путь к себе на родину, в Нижнюю Саксонию, до которой было 1000 километров или 13 часов пути на поезде. Такие поездки всегда были довольно интересными, потому как приходилось пересекать Польский коридор. Многие же мои товарищи выбирали себе путь по Балтийскому морю, воспользовавшись услугами «Морской службы Восточной Пруссии». Но этот маршрут, в отличие от железной дороги, был не особенно популярен из-за беспокойного характера Данцигского залива.
В августе начинались манёвры. Восточная Пруссия оживала. Повсюду приходили в движение полки, дивизии и прочие боевые части, поделённые на красных и синих. Пожалуй ни одно другое подразделение не забиралось так далеко, как 1-я кавалерийская бригада. Едва ли можно было отыскать хотя бы один город или деревушку, через которые не прошли бы кавалеристы, или озеро или реку, в которых они не поили бы своих лошадей. Сколько скрытых красот они видели? Мы часто расквартировывались у местных жителей. Среди них встречались как богатые, так и бедные семьи. Артиллеристам особенно нравилось останавливаться именно у малообеспеченных обитателей Мазурского края. Если они что-то нам и давали, то делали это от чистого сердца. Ни один солдат не остался у них голодным. Так уж исторически сложилось, что радушие к военнослужащим было в Восточной Пруссии поистине в крови. Многие наши хозяева специально даже резали свой скот для солдат. Иногда мы являлись настолько неожиданно, что хозяйка дома впадала в страшное смущение от того, что не знала, чем накормить голодных защитников Отечества. Впрочем фрикадельки с кислым соусом всегда вызывали неизменную радость у кавалеристов. За радушное гостеприимство, если предоставлялась такая возможность, мы всегда с благодарностью исполняли несколько песен для хозяев.
Однако во время проведения манёвров мы не только ели и пили. Нам ведь ещё нужно было время от времени бороться с «противником». Случались дни, когда мы вообще не успевали поесть. Мы находились в пути, невзирая на день и ночь, на палящее солнце или проливной дождь. Кавалерия должна была поспевать везде и всюду. Километры были не в счёт. Помнится, один из переходов начинался возле Рагнита (Неман), затем через три дня мы были уже в Ангербурге (ныне Венгожево в Польше), а остановились лишь в поместье Тарпутшен (пос. Лужки, Озёрский р-он). Другой переход стартовал в Просткене (ныне Простки в Польше) и имел целью Хейльсберг (Ли́дзбарк-Варми́ньски, Польша), после чего бригаде предстоял ещё и обратный путь. После бригадных манёвров начинались манёвры в составе корпуса. Как же было здорово, когда с холмов, наконец, раздавался сигнал горна «Всем стой!». Мы идём домой! Кто был этому более рад, чем те артиллеристы, которые вслед за этим отправлялись в запас?
Ежегодно для резервистов в Штадтхалле устраивался праздничный вечер, который благодаря своей яркой развлекательной программе вызывал неизменный аншлаг. Однажды участие в нём принимала команда гимнастов на брусьях, затем фокусник. Ещё был настоящий хор Инстерских казаков, выступавший в оригинальных исторических костюмах. В другой раз проводился боксёрский поединок, в конце которого распорядитель пришёл в неописуемую ярость от того, что в результате оного пострадали сцена и раздевалка. Затем на сцене в качестве статиста, во время декламирования стихотворения, выступал наш «Сатана», а драгуны рысью на детских коняшках, звеня медалями, сделанными из банок из под обувного крема, пронеслись по всему залу. Все роли и декорации создавались самостоятельно. Громогласные аплодисменты гостей воодушевляли устроителей на последующие свершения. Венчавший всё это торжество бал длился до самого утра, а командир батареи до полудня отменял дежурства.
В последующие дни резервисты преображались. С тростью и флягой резервиста (дембельские сувениры на память — Е.С.) они покидали казармы, возвращаясь к гражданской жизни. За эти годы они обрели необходимый опыт и теперь их связывало крепкое товарищество. Едва казармы пустели, многие тайные обиды вмиг испарялись. Со временем они сменились тёплыми воспоминаниями о военной службе.
Автор — Хайнц Мейер (Heinz Meyer)
Перевод — Евгений А. Стюарт (Eugene A. Stewart), 2020
При перепечатке или копировании материала ссылка на данную страницу обязательна. С уважением, Е. А. Стюарт