Население Америки было культурно изолировано от всего остального мира настолько долго, что можно сказать, что культурных контактов, например, с Европой, у коренных американцев до Колумба не было никогда — у них даже культуры каменного века от культур как сапиенсов, так и неандертальцев отличаются радикально.
Не удивительно, что некоторые обычаи индейцев кажутся как европейцам, так и азиатам, по меньшей мере, странными. Но даже у одной из самых загадочных индейских культур — майя, можно найти культурные практики, подозрительно напоминающие европейские, причём самого недавнего прошлого.
Наивысший расцвет майянской культуры, называемый обычно «золотым веком майя», продлился совсем не долго по историческим меркам с VIIпо IXвека, а за ним последовал внезапный и резкий упадок. По какой-то причине люди внезапно ушли из ранее процветавших городов, которые просто разрушились и заросли джунглями.
Гипотез насчёт причин упадка майя несколько. Большинство авторов связывают его с катастрофическими засухами, обрушившимися на Мезоамерику в начале IX века, но есть версии и об эпидемиях и набегах завоевателей. Правда, непонятно, что это могли быть за завоеватели, откуда они взялись и почему, собственно, не воспользовались плодами своих завоеваний.
Но это, как говорится, средняя температура по больнице. А вот небольшое государство на самом юге страны майя, К’анвицнал, после 800 года как раз наоборот, весьма и весьма процветало. И началось это процветание, как обнаружили археологи, с событий довольно странных и загадочных.
То место, где находился К’анвицнал, сейчас называется Уканаль, и там вот уже долгие годы идут археологические раскопки. В ходе этих раскопок учёные нашли пирамиду довольно изрядных размеров — 45 метров в высоту в завершённом состоянии. Причём прежде, чем закончить пирамиду, строители перекрыли её нижний уровень плитами из известняка.
А вот под плитами и нашлось нечто странное. Всё выглядит так, будто в основание пирамиды положили остатки некогда весьма богатого, но потом осквернённого и разграбленного кладбища. На нижнем уровне нашлись обугленные кости четырёх человек, и они были перемешаны с обломками нефритовой маски, кусками более чем полутора тысяч нефритовых же подвесок и примерно десятка тысяч бусин из раковин.
Такой инвентарь вполне обычен для царских захоронений майя, но эти останки были не захоронены, а сожжены, причём при довольно высокой температуре, более 800 °C, перемешаны и как будто выброшены на салку, и эту свалку после ещё и закрыли сверху каменными плитами. Вообще-то кремация для майя ничего особенного собой не представляла, она могла входить и в обряд почитания мертвецов. Необычно именно то, как с останками обошлись после кремации — вся картина представляет собой разрушение захоронения и попытку избавиться от остатков.
Этот необычный обряд явно связан со сменой даже не правящей династии, а самой формы власти. Как раз в то время, которым датируется сожжение останков, к власти в К’анвицнале пришёл новый правитель — Папмалил. Такое имя для майя с юга совершенно не характерно, похоже, что он пришёл из каких-то других мест.
При этом царём Папмалила ни в одной из майянских надписей не называют, а именуют титулом, примерно соответствующим современному европейскому званию генерала или древнеримского Dux bellorum.
Причём захватив власть и, по-видимому, свергнув царскую династию, Папмалил стал весьма уважаемым человеком не только в подвластном ему К’анвицнале, но среди соседних правителей. Так, он примирился с правителем Караколя, который с прежними царями К’анвицнала сильно не ладил, причём в новом союзе играл скорее главенствующую роль. Папмалила даже пригласили руководить коронацией правителя другого соседнего государства — Наранхо.
Несмотря на силовой, по всей видимости, приход к власти и иноземное происхождение, Папмалил оказался весьма успешным правителем. При нём в К’анвицнале не только отремонтировали старые и ветхие общественные здания, но и вели новое строительство — построили множество домов, оросительную систему и развлекательное сооружение — площадку для игры в мяч, и немаленькую.
По предположению историков, такие успехи на фоне всеобщего упадка были вызваны именно решительностью нового правителя. Демонстративно расправившись с прежней царской династией, Папмалил как бы продемонстрировал разрыв с изрядно, надо полагать, опостылевшим его новым подданным прошлым, чем и привлёк их на свою сторону.
