Начало Глава 1
Альфия готова была сквозь землю провалиться. Каусария, бессовестная, вот зачем она зазывала. Однако, взглянув на мужчину успокоилась. Наверно, просто сосед. Не стала бы Каусария сватать ее за такого молодого мужчину. Ему от силы лет пятьдесят.
Осень кое-как пережили. С находками, потерями, с хлопотами. Развод Альбины затянулся надолго. Михаил то на суд не являлся, то находил уважительные причины, чтобы отложить заседание суда.
Альбина предполагала, Михаил не отдаст просто так бизнес, который, как он считает, построил сам. Понятно же, он все спланировал, он направлял, Альбина была лишь банальным исполнителем. Если бы не его голова, она сама ничего бы не сумела сделать.
Миша хотел получить отступные, Альбина не любила отдавать свое. Миша хотел забрать один из автомобилей, Альбине нужны обе машины, на чем-то она должна передвигаться по городу. Поэтому свою десятку она не отдаст, а буханка нужна ей, чтобы товар возить.
Альбина знала, если делить имущество по суду, то придется отдавать один из автомобилей. Михаил знал, если он по суду заберет машину, Альбина не откажется от алиментов.
В конце концов им удалось договориться. Все обошлось малой кровью. Альбина отдала Михаилу энную сумму денег, на которую можно приобрести подержанную машину, и они благополучно развелись.
За все это время Михаил всего три раза встречался с сыном, и то, приходя к Альбине чтобы выносить ей мозги с разводом. Удивительно, но Глеб не скучал по бабушке, не просился к ней погостить. Он был очень занят. Школа, спортивная школа, занятия в кружке юных изобретателей.
Мальчишке понравилось быть самостоятельным и помогать маме, вернее сказать, работать вместе с ней. Альбина брала его с собой, когда ездила проводить ревизию на своих торговых точках или развозила товар.
Помощь Глеба была на самом деле заметной. Он быстро сообразил, как делается ревизия. Считал товар, записывая аккуратно в ведомость, сразу подсчитывая суммарно и подводя итог на каждой странице ведомости.
Нравится Глебу размещать товар, красивыми цифрами писать ценники, оформлять витрины. Конечно, в связи с его работой, случаются у Глеба пропуски в школе, и спортом он занимается не серьезно, но учителя смотрят на это сквозь пальцы, учится-то парень на отлично. И вообще, парень стал более ответственным
Конечно, Глеб повзрослел. Он теперь глава семьи. Мама без его совета ничего не делает. Кроме того, что у него есть свои, заработанные деньги, Глеб распоряжается и деньгами, отложенными на питание.
Альбина купит мяса, круп, муки, сахару, то, что берется сразу в большом объеме. А ежедневные покупки на ответственности Глеба. Он ведет учет расходов, подводя итоги каждую неделю. Очень сокрушается, если не удалось уложиться в лимит. Выходит, никудышный он хозяин.
Так они и живут. По выходным ездят к бабушке Альфие, где у Глеба собственная большая светлая комната в два окна, не то что закуток у другой бабушки. Магазин тоже его собственный, так бабушка Альфия говорит. Он хозяин этого магазина и этого дома, потому что он единственный внук, внучки не в счет. Он сам слышал, как в последний их приезд бабушка говорила маме
- Альбина, дело идет к старости, пожалуй, нужно написать завещание. Не хочу, чтобы дом, который мой Халим строил с такой любовью, достался кому-попало. Буду писать завещание на Глеба. Он мой единственный внук.
- Мама, как же единственный, Алия может на тебя обидеться, Азалия тоже твоя внучка.
- Азалия? Неизвестно за кого она замуж выйдет, не хочу, чтобы чужой человек командовал в моем дворе. А у Глеба хватка твоя, видно, он хозяин жизни. Я уж не повторю ошибку свекрови. Что наделала, оставила дом прохвосту. Пустует теперь. А дом пустым стоять не может, он погибает.
- Сколько, говоришь, Денису дали?
- Вроде бы восемь. Не знаю, может еще пересмотрят, Каусария считает, что его просто подставили. По телефону много не наговоришь, а приехать они сейчас никак не могут. Оба устроились на работу, пенсию-то зарабатывать надо, не молодеют оба.
Каусария в гости зовет, сколько раз звонила, говорит приезжай хоть на недельку. Скучает очень, привыкла здесь общаться с народом. Сама знаешь, сколько знакомых, когда работаешь в магазине. В Екатеринбурге она работает на заправочной станции. Коллектив три человека, и те мужчины, даже поговорить не с кем.
- Мама, а ты возьми и поезжай! А чего? Ты еще молодая здоровая женщина, сколько можно сидеть и киснуть на одном месте? Как ты думаешь, можно на Ирину магазин оставить? Она девушка серьезная?
- Да, очень серьезная. Я считаю, повезло мне с продавцом. С улицы взяла, по наитию, понравилась и все. Умница, а не девка, в товаре разбирается, к людям приветливая. Ну и образование бухгалтерское у нее, учет сама взялась вести. Я при ней, как пристяжная.
- А не слишком резво она взялась? Тебя не беспокоит ее чрезмерное старание?
- Какая ты недоверчивая, Альбина! Старается, а как же. Ира считает, что ей сильно повезло. Сидит в тепле, ничего фасовать, взвешивать не нужно, очередь за товаром не толкается, пьяные мужики не ходят, не треплют нервы. Сама посуди, или капустой да селедкой торговать, или женским бельем, да детскими трусиками.
- Может быть, может быть! Мам! А кто у нее родители? Я их знаю?
- Не здешняя она. Мама где-то в деревне живет, отца нет. А что?
- Да, так просто спросила. Хочется, чтобы ты отдохнула, правда! Но сама не могу остаться здесь, работа, да и Глебу учиться надо. Может ничего, справится Ира. Поезжай, мам, к тете Каусарие, развеешься хоть.
- Поехала бы, дом как без присмотра оставлю? Печи топить надо, зима скоро.
- Вот и поезжай, пока нет зимы. Неужели Тетя Римма раз в три дня не протопит, температура на улице от силы минус два.
- Ой, как-то страшновато с места трогаться.
- Чего тут страшного, мама? Звони Каусария-апа, чтобы встретила тебя послезавтра, а завтра вечером мы с Глебом посадим тебя на поезд, после домой уедем.
- Как-то с наскоку получается, надо все обдумать сначала.
- Чего обдумывать-то? Звони, мама, Каусарие-апа!
Вот так, не думая, не гадая, Альфия оказалась в купе вагона. Сидя у окна, опираясь локтем о столик, она вспоминала, как ездила в Свердловск с Халимом и с дочками. Какая она тогда была молодая и счастливая! Если подумать, и теперь нельзя сказать, что несчастна. Вдова она, но от судьбы не уйдешь, смирилась уже.
На вокзале ее встретил Селим, обнял по-родственному, тепло от него прошло по всему телу. Как хорошо, что он женился не на чужой женщине, а на ее сестренке. Пусть не мужем стал, зато близким родственником.
- Здравствуй, Селим! Спасибо, что встретил! Каусария, наверно, на работе.
- Здравствуй, Альфия! Нет, конечно, не на работе, отгулы взяла. Она печет пироги, хочет тебя удивить какой-то новой начинкой. Ты же знаешь, какая она мастерица по пирогам.
- Знаю, а ты разве не работаешь?
- Работаю, в эту неделю у меня вторая смена. Как доехала, не холодно было?
- Нет, топили хорошо. Ехала, вспоминала, как с Халимом к вам приезжали. Как долго мы живем, есть, что вспомнить.
- Стареем. Я часто мучаюсь бессонницей, вспоминаю родную деревню, свой дом, школу, родителей и тебя, совсем девчонку. Все думаю, если бы подошел к тебе до Армии, наша с тобой жизнь сложилась совсем иначе. Если бы я тогда попросил тебя ждать, ты бы меня из Армии ждала?
- Селим, ты на самом деле стареешь. Зачем думать о том, чего не было? Откуда теперь знать, ждала бы, не ждала бы? Судьба мне дала в мужья Халима, я была с ним счастлива. Твоя судьба – Каусария. Вы ведь тоже хорошо живете, вот и вспоминай ее молодую и радуйся, благодари Всевышнего, что не остался один, жена рядом.
- Это ты правильно сказала, Альфия, хорошо живем. Я доволен своей жизнью. Только иногда чувствую себя птицей, которой обещан был полет, да кто-то подрезал крыло, не дав подняться в небо.
- Селим! Это все твоя бессонница! Прохладно, может поедем уже?
- Заболтал я тебя, это от радости, поедем на такси.
Каусария встретила сестренку, прямо как самую дорогую, самую желанную гостью.
- Альфия! Сестра моя! Как я по тебе соскучилась! Давай, хоть обнимемся! Я ведь уж не верила, что ты когда-нибудь к нам приедешь. Спасибо тебе, спасибо!
- Здравствуй, Каусария! Я тоже рада, что смогла выбраться к вам. Не собиралась, Альбина едва ли не силой вытолкнула. Я вам гостинцев с нашего огорода привезла.
Альфиия выставила на стол банки, баночки, свертки пастилы. Каусария только охнула
- Как ты это тащила, Альфия? Это же неподъемно.
- Я и не таскала. Альбина с Глебом на поезд посадили, Селим встретил.
- Ой, спасибо тебе! Такую вкуснотищу не то что в магазине, на рынке не купишь. Ну, переодевайся, умывайся, будем за стол садиться. Сейчас мясной пирог будет готов, сладкий еще вчера состряпала.
Пока Альфия приводила себя в порядок, Каусария с Селимом накрыли на стол. Выложили соленые помидоры, красные, с чесночком и укропом. Каусария порезала огурцы и, не удержавшись схрумкала пару штук. Грибы! Альфия не любитель собирать грибы, наверно Римма послала.
Тут и пирог поспел, такой дух пошел по квартире, у Альфии заурчало в животе, с вчерашнего дня маковой росинки во рту не было. Каусария порезала поджаристый пирог с хрустящей корочкой на аккуратные куски
- Альфия, ты готова, иди к столу! Мясной пирог хорош, пока горячий! Селим, ты, кажется, обещал соседа на пирог пригласить, не забыл?
- Ага, обещал! Сейчас схожу, я мигом.
Альфия насторожилась, что еще за сосед?
- Каусария, вижу по твоим плутоватым глазам ты чего-то задумала. Что за сосед?
- Ничего не задумала, просто человек одинокий, зовем его иногда на чай, да на пироги. Очень хороший мужчина, жену полтора года, как похоронил, а до сих пор один. Дочка замужем, где-то в области живет. Отца совсем забыла, пару раз всего приезжала. Вот и они!
Наиль, молодец, что зашел! А у нас гостья, сестра моя, Альфия. Альфия, знакомься, Наиль, наш сосед.
Альфия готова была сквозь землю провалиться. Каусария, бессовестная, вот зачем она зазывала. Однако, взглянув на мужчину успокоилась. Наверно, просто сосед. Не стала бы Каусария сватать ее за такого молодого мужчину. Ему от силы лет пятьдесят.
Хорошо посидели, весело. Альфия, решив, что Наиль не может иметь на нее виды, расслабилась. Вспоминали детство, трудное оно было, но ведь было в детстве и хорошее. Гусей пасли у реки, купались в пруду, за ягодами бегали.
Наиль рассказывал о своем селе, расположенном на берегу Камы, о рыбалке, о пароходе, на котором в юности ходил до самой Волги.
Каусария радуется тихонько. Все идет, как надо. Альфия не догадывается, что сейчас как раз идут смотрины. Если она понравится Наилю, он пригласит их к себе на чай. Так договорились. Не понравилась, значит, просто попрощается и уйдет.
Наиль не разглядывал в упор Альфию, дабы не смущать ее. Но и без пристального разглядывания видно, хороша женщина. Со всех сторон приятная, и внешность и манера общаться, не подумаешь, что была продавщицей. Прощаясь, Наиль протянул Альфие руку, хотя знает, не должен мужчина делать этого. Но ему очень захотелось почувствовать ее прикосновение, поэтому решил быть невоспитанным.
Альфия улыбнулась кончиками полноватых губ, взглянула насмешливо в карие глаза мужчины, подала свою ладонь и тут же отняла.
- До свидания, приятно было с Вами познакомиться.
- Очень, очень приятно, жаль прощаться, но боюсь показаться Вам назойливым соседом. Еще мне не хочется, чтобы Вы подумали, будто в нашем городе живут невежливые люди. У нас принято отвечать приглашением на приглашение.
Я пирогов печь не умею, зато знаю кондитерскую, где выпекают чудесные торты. Прошу завтра всех ко мне на торт.
Каусария не дала Альфие шанса отказаться от приглашения.
- Спасибо, Наиль! Обязательно придем. Я до сих пор помню вкус того шоколадного торта, что мы ели в твой День рождения.
- Намек понял, уважаемая Каусария. Будет именно такой торт.
Лишь только за соседом захлопнулась дверь, Альфия устроила сестре допрос с пристрастием
- Каусария! Ты чего удумала? Ты хочешь свести меня с этим мужчиной?
- А что тут такого, некоторые по несколько раз выходят замуж. Разве я не вижу, как тебе тошно одной? Сколько лет можно хранить верность?
- Ты головой повредилась? Наиль этот молодой совсем, мне пятьдесят шестой год, я пожилая женщина. Может, если бы посватался какой-нибудь бабай, я и сошлась бы с ним. На самом деле тошно одной в пустом доме, особенно зимой, когда ветер в печных трубах воет.
- На что тебе бабай? Слушать вечные жалобы о его хворях? Наиль только выглядит молодо, на самом деле, ему скоро пятьдесят три. Хорошо сохранился, потому что военный, потому что спортсмен, не пьет, летом так бегает, зимой на лыжах.
- Если он такой замечательный, почему его до сих пор никто к рукам не прибрал?
- Селим говорит, пыталась одна, караулила у подъезда, только Наиль не поддался. Ему нужна не вертихвостка на время, он хочет женщину, с которой проживет остаток жизни.
- Тогда я ему не подхожу. На старости лет не собираюсь уезжать из своего дома. И вообще, не понравился мне ваш сосед, и в гости я к нему не пойду. На тебя, Каусария, я рассердилась. Так бы и сказала, что соседа своего всучить мне хочешь. А то звонит и врет мне, что скучает. Бессовестная!
Продолжение Глава 121