Таисия Цыплакова с детства хотела быть такой же сильной личностью, как ее мать, и презирала отца, которого считала неудачником и подкаблучником. Однако идеалы девушки разрушились, когда раскрылась тайна усыновления ее старшего брата Ивана. Парень разыскал своего биологического отца Олега, который был двоюродным братом его законной матери, и узнал, что за рулем машины в аварии, после которой его настоящая мать умерла от преждевременных родов, была Ирина.
Испугавшись, женщина уговорила родственника взять вину на себя, после чего Олег отправился в тюрьму, а ей пришлось воспитывать его ребенка. Поняв, что своим эгоизмом мать сломала жизни мужа, кузена и сына и разрушила их семью, Иван и Тая решили порвать отношения с матерью и общаться только с отцом.
***
Когда вернувшийся из продуктового магазина Юрий узнал, что произошло в его отсутствии, то он пришел в ужас. Таисия и Иван, считавшие, что всего лишь восстановили справедливость и защитили отца, были в недоумении от такой реакции Цыплакова-старшего, что возмутило его еще больше.
— Пап, ты что от нас хочешь, скажи? — спросила Таисия. Они с Иваном сидели на диване, пребывая в неких раздумьях, как им жить дальше.
— Хочу, чтобы вы человечность проявили, понимание. Вы же взрослыми себя считаете, — ответил отец.
— Так, слушай, пап, если ты это к тому, что я сейчас должен побежать и у матери прощения попросить, встать на колени, умоляя вернуться, то я пас, — серьезно сказал Иван. — Знаешь, она у меня прощения не просила. Ни когда мою мать убила, считай, ни когда твою жизнь исковеркала, ни когда на меня забила, не просила.
Молодой человек говорил это в сердцах, на эмоциях, и отец это видел.
— Иван, Иван, ну пойми ты, ну... Всё в жизни всегда чёрное или белое, пойми ты, ну... Бывают обстоятельства, разные обстоятельства.
— Какие?! Какие обстоятельства могут всё это оправдать?!
Тогда Юрий обратился к дочери:
— Тась, я тебя умоляю, поговори с матерью.
— Ладно, пап, но только ради тебя, — сжалившись, ответила Таисия. — И никакого прощения, просто поговорим и всё.
— Хорошо. Она в офисе сейчас, наверное. Я провожу...
— Не надо. Меня вон Ванька пусть проводит. Вань, вызови такси.
Брат, посмотрев на сестру, не стал спорить, а полез в карман за смартфоном.
Тасе стало очень жаль свою развалившуюся по вине матери семью. Она видела, как всё это очень важно для их отца. И в этот момент девушка просто восхищалась им, его каким-то благородством, добротой, широтой его души и способностью любить всех их, таких разных, таких сложных. Исключительно за уважение к нему она и решила поговорить с матерью.
***
Спустя полчаса Таисия онда сидела в кафе неподалеку от офиса, где работала их мать. Иван предпочел остаться дома. Ирина подошла чуть позднее.
Мать призналась, что совершила много ошибок, которые не может себе простить. Но уверяла, что всё не совсем так, как представляется детям.
— Ты хочешь сказать, что Олег наврал нам с Ванькой, и тебя не было в той проклятой машине? — резонно спросила Таисия.
— Да была я там, была. И самое ужасное, что я была за рулём, — не стала юлить Ирина. — Ну, понимаешь, я тогда пошла к Олегу спросить, когда он мне машину вернёт. А они с Алькой вдвоём сидят пьяные там и продолжают пить, что характерно. Ну, я испугалась.
— Кошмар какой. Это же могло навредить её ребёнку, Ване. — Таисия недоумевала, как некоторые женщины могут так безответственно подходить к здоровью будущего ребенка и своего, в том числе.
— Могло. Они могли вообще в аварию попасть, разбиться. Ну, вот я испугалась, поэтому предложила их подвезти. Думаю, доеду потихоньку как-нибудь.
— И что?
— А этот орёт, толкается, песни какие-то кричит. Как толкнул меня, я с управлением не справилась и — в кювет. Ну, Алька тут начала кричать, рожаю, рожаю. Думала, родит. Я ж не знала, что из этого выйдет. Попросила Олега сказать, что это он был за рулем. Ну, у меня прав-то не было.
— Ужас просто.
— Вот с этим ужасом я живу всю жизнь, Тася.
— Слушай, мам, ну если бы ты так переживала, ты бы сейчас, что ли, как-то бережнее стала к людям относиться, — сделала вывод дочь.
— А я стала. Я вон Ваньку усыновила. И ничего не побоялась. Замуж-то не очень выйдешь с ребёнком, а я всё равно его усыновила.
— А папа? Папа-то тебя полюбил с ребёнком, а ты с ним как поступила?
— Как?
— Приватизировала его изобретение, а его куда? На помойку?
— Да на какую помойку, Тась? Ты что? Что ты там себе в голову вбила? Я ж с ним четверть века уже прожила. А бизнес... Ну, Юре никогда не нравилось заниматься бизнесом. Он с радостью разрешил мне, чтобы я делами занималась.
— Да, а потом попрекала его каждый раз заработанной на нём копейкой, да?
— Тась, ты не права. Так не всегда было. Вначале, когда фирма начала приносить доходы, я ему все деньги отдавала. Все! Чтобы он изобретал в своё удовольствие.
— Ага. В своей лаборатории, да, мам? Которой у него нет.
— И про лабораторию ты тоже знаешь, я смотрю. Тась, он пристрастился к казино. Понимаешь? Он все деньги проиграл тогда. И даже те, которые мы на лабораторию отложили.
— Да, про казино я уже тоже знаю, — с горечью произнесла Таисия.
— Да я не снимаю с себя вины. Я прекрасно понимаю, что я задавила папу своим авторитарным характером, всю его инициативу задавила.
— Неужели тебе его не жалко?
— Да жалко. И отца жалко, и Ваньку жалко. Я помню, как он на гитаре играл. Песню какую-то дурацкую орал, патлами тряс. Я у него гитару отобрала, а он говорит, мам, это ж я тебе посвятил. А ты? Помнишь, в цирк как просилась? А я тебя заставила к Олимпиаде готовиться.
Тася улыбнулась. Конечно, она все это помнила.
— Да, я тогда первое место заняла.
— Господи, Тась, я... я порой плачу по ночам от нежности к вам. А вслух сказать этого не могу, ну, не в моём же стиле, понимаешь? Я же должна не нежничать, а тащить вас всех на себе.
— Мам... — Тася уже не держала на мать зла. Она поняла ее.
— Ты прости меня, девочка. Прости, если сможешь.
Некоторое время мать и дочь сидели молча.
— Что-нибудь будете заказывать? — услышали они голос молодого человека. Тася повернула голову в его сторону. Это был черноволосый официант с вытянутым лицом. Он терпеливо ожидал ответа посетительниц.
— Нет, нет, спасибо. Мне ничего не нужно, — ответила ему Ирина. — Она обратилась к дочери: — Я пойду, а то там проходную закроют. Не достучишься потом.
— Мам... — Таисия положила свою ладонь на ладонь матери.
— Что?
— Пошли домой.
В ответ Ирина улыбнулась. Ведь на работе ей делать в этот день было совершенно нечего.
Таисия была даже рада, что их семье выпали все эти испытания. Иначе она, наверное, очарованная маминой манерой поведения, выросла бы, конченной эгоисткой — так она всегда считала и считает до сих пор. И не разглядела бы лучшие мамины качества. И не поняла бы, как важно уметь разглядеть со стороны себя и прощать других.
В результате всех этих потрясений Тася поняла, наверное, самое главное: для того, чтобы сохранить свою семью, надо уметь любить родных. И не за какие-то там достижения, а просто потому, что они самое близкое, что у нас есть в жизни.