В предыдущей части:
События закручиваются с необычайной быстротой: в одно утро Юрика успевает узнать от подруги Рин, что Мики всё ещё живёт в Токио и открыла маникюрный салон; затем через Инстаграм с Юрикой связалась мать Оды и сообщила, что сын умер полгода назад, Юрика и госпожа Ода договорились встретиться; сейчас же в гости к Юрике заявилась Мики.
Бывшие подруги помирились.
Встреча с матерью Оды пошла не по плану: Юрика начала жаловаться ей на свою жизнь и госпожа Ода отнеслась к этому с пониманием. И внезапно Юрика вновь оказалась в саду светлячков, вернувшись во времени на 5 лет назад.
***
Юрика растерянно огляделась. Ночной сад был полон людей. Яркие фонари разбегались по многочисленным дорожкам. Перед нею с Одой по другую сторону ресторанной стойки шеф-повар сосредоточенно хлопотал над двумя порциями хияси удона. А в руках у неё чашка, и в ней всё ещё плавает заветная тябасира.
– Это знак! Я же говорил, что всё будет хорошо! – ободряюще прокомментировал Ода, немного смущённый странной реакцией Юрики, словно пропустившей его слова мимо ушей.
Но всё же он решил заговорить о том, что, видимо, волновало его по-настоящему:
– Знаешь? Хочу сказать,..
Юрика поспешила перебить его:
– Постой-постой, я сейчас что-то видела... Как будто... Подожди! Ты хотел сказать, что благодарен за вечер, несмотря на то, что продолжения не будет, хотя ты и надеялся, да?
– Ты верно догадалась, – разочарованно протянул Ода и опустил взгляд.
– Подожди-подожди! А звездопад? Звездопад был?
– Какой звездопад? – теперь настала очередь Оды растеряться.
– У тебя в детстве. С братом. И вы на крыше. И бабушка запрещала. Да?
– Ты знаешь? Откуда,.. – пораженный до глубины души, Ода лишь расширил глаза и больше не нашёлся, что сказать.
– Извини! Извини меня, Ода! – Юрика внезапно соскочила с высокого стула на землю, скинула неудобные дзори и, захватив их собой, неожиданно чмокнула парня в щёку. – Извини и прощай!
И понеслась босиком обратно в сад.
***
Юрика проводила задумчивым взглядом свою стремительно удаляющуюся фигуру и нерешительно посмотрела на Оду. Тот всё еще пребывал в немом замешательстве.
– Ты же сам мне рассказал! Забыл? Ещё в клубе, – первая заговорила Юрика.
– Забыл, – искренне признался Ода.
– Не удивительно, ты был такой странный в тот вечер. Я даже подумала, что ты что-то принял.
– Нет-нет, – рассмеялся парень. – Просто переволновался. Рин мне ещё не рассказала тогда обо всём, то есть о тебе и о...
– О Кохэе, – охотно продолжила Юрика каким-то нарочито безразличным тоном. – И что?
– Я принял твоё настроение на свой счёт. И не знал, что делаю неправильно. В общем, меня накрыло. К тому же ты мне сразу понравилась. Извини!
– Нет-нет, – теперь уже рассмеялась Юрика. – Ты всё верно говоришь. Я вела себя как бука. И ты мне, признаться, сначала жутко не понравился. Я такая привереда!
– Сначала? – осторожно переспросил её Ода.
– Ну да! Но мы ведь можем продолжить и посмотреть, что из этого выйдет, да? – задорно отозвалась она.
– Ну да... – тихо повторил он и, снова опустив глаза, спрятал волнение за лёгкой улыбкой.
Повар со смачным стуком поставил перед ними чашки готового удона.
– Наконец-то! Приятного аппетита[1]! – с воодушевлением воскликнула Юрика, поднимая палочки для еды, и, взглянув на сияющего тайной радостью Оду, принялась за лапшу.
***
Юрика одним духом добежала до развилки: один указатель «Водопад. Летняя иллюминация», другой – «Поляна светлячков».
«Так! Куда теперь? – стараясь успокоить бешено колотящееся сердце, задумалась она. – Можно, конечно, позвонить, но он, скорее всего, не ответит. Тем более в присутствии Мики. Так! Была не была – не встретимся, значит, не судьба!»
И Юрика отчаянно свернула к светлячкам.
Какое счастье, что Мики так разоделась! Даже в темноте её юката маячило броским розовым пятном. Юрика, тяжело и прерывисто дыша, остановилась в метрах трёх от них. Она не стала ждать, когда нервная дрожь в теле окончательно стихнет, а дыхание выровняется.
– Кохэй! Прости меня! Я не хочу тебя терять! – срывающимся голосом прокричала она в спины любовно прижавшейся друг к другу плечами парочке.
Какие-то люди озадаченно повернулись в сторону Юрики, но она проигнорировала любопытные взгляды случайных прохожих и снова позвала:
– Кохэй! Я вела себя глупо! Прости!
И Кохэй двинулся к ней. Розовое юката дёрнулось было, но сейчас же застыло на месте. Юрика прижала, внезапно похолодевшие пальцы к губам, словно боялась лишним словом всё испортить. А Кохэй между тем подошёл совсем близко. Ей стал различим очерк его лица и мягкий блеск глаз. Она готова была поклясться, что он сейчас улыбался ей так, как умел только он: улыбался одними глазами. Он почти упёрся грудью в её грудь и, отняв от губ, осторожно взял в ладони её руки.
– Ты дрожишь, – нежно прошептал он.
***
Ресторан, сияющий мрамором и золотом в переливах хрустальных огней, степенно разливает по залу умиротворяющую фортепианную музыку. Респектабельная публика неторопливо ужинает за немногочисленными белоснежными столиками и выпивает у бара. Юрика с детским восторгом наблюдает, как официант искусно извлекает пробку из бутылки розового шампанского. И когда Кохэй жестом великодушно позволяет наполнить плоские бокалы, она, даже немного похлопывает в ладоши, то ли в нетерпении, то ли в радостном возбуждении.
Дзинь!
– Вот и год! – торжественно объявляет Кохэй.
– Вообще-то пять! – поправляет Юрика, но не особенно настаивает.
***
Волна, сбивая пену, с характерным шелестящим звуком набегает на прибрежную гальку, крикливые чайки пестрят чёрно-белыми мазками над рябью уходящего за горизонт моря. Ода тянет Юрику в воду:
– Ты что! Это Окинава[2]! Надо обязательно! Хотя бы ноги промочить! А то не вернёмся!
– Итиро! У меня босоножки развалятся! Это же море – солёная вода! В следующий раз! – изо всех сил отбиваясь, со смехом возражает она.
Ода падает ничком прямо на гальку и принимается снимать с подруги обувь. Та хохочет во всё горло и в конце концов сама скидывает босоножки. Но тут Ода великодушно подхватывает её на руки и так вбегает в стремительно приближающийся зеленовато-бирюзовый прибой. И они приникают друг к другу в долгом поцелуе.
– Неужели целый год прошел?! – риторически вопрошает Юрика, любуясь далёкими яхтами, бегущими по серебристому простору волн.
***
Мать одобрительно похлопывает Юрику по плечу и бросает любовный взгляд на Кохэя.
Старинный сельский дом полон гостей, что наперебой спешат поздороваться с парочкой.
Тётя Ако тянет влюблённых в свою мастерскую: а там стены под самый потолок уставлены полками с глиняной утварью. Парочка получает в подарок чайный набор. Юрика скромно улыбается, а Кохэй горячо благодарит хозяйку и с искусными комплиментами выпрашивает ещё чашек и тарелок. Набирается целый ящик. Кохэй молодцевато подхватывает дарёное, но тут же охает и вцепляется руками в поясницу.
Юрика пытается массажем размять своему парню мышцы на спине. Кохэей сокрушается над вожделенными подарками, которые никак нельзя сейчас же унести.
***
Ода, слегка тушуясь, поднимается на ноги.
Гости за столом и мать Юрики, снующая из кухни в столовую и обратно, устремляют на парня пытливые взгляды. А он со сценически выверенной жестикуляцией запевает «Я стану тысячей ветров»[3]. Публика ахает, замирает в очаровании, а затем, поддавшись магии музыки, начинают петь вместе с Одой. Юрика самодовольно оглядывает двоюродных и троюродных сестёр.
Тётя Ако, низко кланяясь, презентует парочке необыкновенно голубую в зеленоватых разводах вазу. Ода на все лады восхищается подарком. Юрика тепло чмокает тётю в щёку.
***
Серый холодный день веет прозрачными снежинками в окно.
Юрика лениво потягивается в постели и одним глазом пытается рассмотреть время на часах. Рядом мирно посапывает Кохэй, и она с тяжёлым вздохом откидывает одеяло и опускает голые ноги на холодные плитки ламината.
На обеденном столе красуется искусно сервированный завтрак с алой розочкой в стакане.
«С днем рождения, любимая!» – гласит каллиграфически выведенная записка.
Юрика прячет смущённую, но счастливую улыбку в ворот пушистой пижамы, а тихонько подкравшийся со спины Кохэй заключает именинницу в ласковые объятия.
***
Юрика озабоченно заглядывает в холодильник: на полках лишь баночки энергетика и одинокое алое яблоко, которое она обречённо извлекает на свет. Ода ловко отбирает его у подруги и начинает жонглировать им и собственными трусами. Юрика сердится, пытается отобрать хотя бы что-то, чтобы прекратить этот балаган. Но Ода ловко уворачивается, пятясь к входной двери. В конце концов он выскакивает на лестничную площадку, а за его спиной дружный хор, возглавляемый Рин, нараспев скандирует: «Happy Birthday to You![4]» Юрика подскакивает, кричит «А!» и заполошно бросается назад в квартиру. Она ведь выбежала наружу в одной лишь пижаме!
***
Юрика уныло натирает очередную тарелку и угрюмо оглядывает гостиную, где вальяжно расположившиеся вокруг Кохэя приятели потягивают пиво и грызут «каки но танэ»[5].
Глубоко вздохнув, словно набираясь терпения, Юрика идет к гостям с подносом, заполненным новой порцией закусок к пиву.
Кохэй тем временем щедро раздаривает своим знакомым продукцию мастерской тёти Ако.
Юрика берётся пояснить, что и как изготовлено.
Кохэй с гордым видом приобнимает её за плечи. Увлечённые гости не сводят с пары глаз.
***
Ода ставит в глиняную вазу тёти Ако нарядный букетик и начинает настраивать гитару.
– Так значит, Мики всё-таки не придёт? – с некоторым осуждением в голосе уточняет Рин и поудобнее устраивает на коленях малыша Рю.
Сидящая рядом Юрика просто угукает в ответ и отпивает из стакана пару глотков колы.
– Этот её салон – хуже ребёнка! Мой Рю хотя бы через десяток-другой станет самостоятельным! – выговаривает гостья.
– Ага! Надейся! – вставляет Юрика и бросает укоризненный взгляд на своего парня.
Тот принахмуривается и начинает перебирать аккорды. Юрика многозначительно прочищает горло, а её друг демонстративно находит в вазочке на журнальном столике беруши.
Юрика в притворном гневе бросается на него. Они затевают шумную кутерьму, которая перевозбуждает Рю, и тот начинает громко протестовать. Парочка переключается на него: они изо всех сил пытаются вернуть ему хорошее настроение и классическим «Где? Где? Ку-ку!»[6], и с трудом припоминаемыми песенками Ампанмана[7], и танцами с улюлюканьем и притопываниями.
Веселье прерывает звонок в дверь.
На пороге разгневанный полусонный мужчина, видимо, сосед. Юрика и Ода наперебой извиняются, но никак не могут удержаться от распирающего их смеха. А из-за их спин доносится возмущенные крики Рю.
***
Юрика хмурится и надменно молчит в ответ на осторожные вопросы Кохэя. Она делает вид, что чрезвычайно увлечена новой серией дорамы. На экране Рюноскэ Камики что-то жарко обсуждает с Масаки Судой[8]. Кохэй кладет руку на локоть подруги, но та неприязненно сбрасывает её и передергивает плечами. Кохэй удручённо сглатывает и утыкается в телефон. Начинается реклама. Кохэй снова подступается к сурово настроенной Юрике, но в этот раз начинает с демонстрации экрана телефона и показательно удаляет из альбома фото за фото: на них мелькает в разных позах и ракурсах девушка с высветленными волосами.
Юрика вроде бы и не смотрит, но начинает слегка улыбаться. И вдруг удивлённо расширяет глаза и сама вцепляется в телефон. Очередное фото на удаление представляет собой снимок какого-то документа. Кохэй с лукавой усмешкой вопросительно приподнимает брови: «Ну как тебе?»
– Мальдивы[9]? Кохэй, правда, Мальдивы? – не веря своим глазам всё повторяет Юрика.
– Три года как никак! Можем позволить себе праздник! – откликается довольный исходом дела Кохэй.
– А разве не семь? – уточняет Юрика, но сейчас же благодарно прижимается к Кохэю и одаривает его горячим поцелуем.
***
Ода выключает телевизор и подхватывает с дивана лёгкую куртку.
– Пойдём?
Юрика медлит, перебирая вещи на высокой тумбочке:
– Где ключи? У тебя вечный беспорядок!
– Да где-то там.
Юрика раздраженно открывает дверцу тумбочки, на пол водопадом осыпается ворох бумаг и грохается какой-то железный ящичек.
– Ох! – расстроенно восклицает Ода, подскакивает к Юрике и принимается судорожно устранять последствия неожиданного оползня, торопливо и без разбора заталкивая всё рассыпавшееся назад.
– Погоди! Это счета?
– Не знаю. Кажется, нет, – невнятно бубнит Ода, стараясь не смотреть на подругу.
– Погоди! Это же из налоговой! – возмущается она, с ужасом рассматривая даже не распечатанный конверт.
– Да ерунда какая-то, – Ода безуспешно пытается забрать документ в то время, как неуклюже прячет за спиной железной ящичек, чем невольно привлекает внимание Юрики.
– Ясно! Сплошной бардак и кавардак! И зачем среди документов столярка?
– Это не столярка.
– А что?
Ода мнётся.
Юрика требовательно вскидывает брови.
Ода упорно держит ящичек за спиной и молчит, опустив взгляд.
– Вот теперь понимаешь, почему я не переезжаю к тебе!
– Хорошо! Но ты испортила сюрприз. Я хотел на годовщину подарить, – смиряется Ода и протягивает вещицу подруге.
Та мгновенно сменяет гнев на милость:
– Ого! На три года! – и с азартом заглядывает внутрь.
На лице Юрики отображается смешанное выражение: то ли изумление, то ли восторг.
– Не волнуйся! Он только для резиновых пуль[10], – на всякий случай поясняет Ода.
Юрика медленно извлекает из ящичка и любовно рассматривает небольшой травматический пистолет[11]:
– Да ты романтик! Запомнил, как я мишени выбиваю, да?
– И тремя выстрелами 5 мишеней – три мельницы и два сердца! – отвешивает Ода изысканный комплимент.
Видно, это было частью заготовленной поздравительной речи.
– Подожди-ка, Итиро! – вдруг принимает серьёзный вид Юрика. – А как ты достал?..
– Секрет! – не даёт ей договорить он.
– Ну да,.. – хмурится она. – Ты смотри там с такими секретами!
– Ни о чём не беспокойся! Там – всё в полном порядке! – беззаботно заявляет Ода и добавляет: – И вообще, храниться он будет здесь!
– Это же подарок! – наигранно возмущается подруга.
– Подарок на СОВМЕСТНУЮ годовщину! Понимаешь намёк?
– Это не намёк, это шантаж! – со смешком отзывается Юрика и перепрятывает ящичек с оружием в шкаф, стоящий у холодильника.
***
Кохэй и Юрика, время от времени поправляя на лице медицинские маски[12], сидят перед банковским окошком и внимательно изучают поданный им лист договора.
Спустя неисчислимое множество томительных секунд, Юрика наконец достает свою именную печать и делает на документе красную отметку в нужном месте. Кохэй смотрит на неё исполненным благодарности влажным взглядом. Она в ответ пожимает ему руку.
Выходя из банка и поспешно раскрывая над подругой зонт – снаружи беснуется неукротимый летний ливень, Кохэй сдержанно покашливает и осторожно замечает:
– Не расстраивайся! Ну не вышло в этот раз с Мальдивами. Зато нам кредит дали! Это же класс! А?
– И всё же жаль. Можно было хотя бы на Окинаву съездить, – вздыхает в ответ Юрика.
– Да ну её! На эту Окинаву все нищеброды едут!
– Что?
– Ничего... Неважно, – конфузится Кохэй, но сейчас же добавляет. – Так я говорю, классно. Сейчас я наконец развернусь!
– Возьмёшь меня в бизнес? – всё ещё слегка удручённая, отзывается подруга.
– Ну у тебя же есть работа. Чего ты? Если, конечно, понадобиться помощь, то я буду иметь тебя в виду.
И Кохэй, достав из рюкзака, подсовывает Юрике яркий листок с надписью «Рекламное агентство Мацумото».
– Ну не красота?!
Она согласно кивает и изо всех сил охами и ахами старается изобразить искреннее восхищение.
***
Юрика и Ода попеременно жмут на кнопку дверного звонка. Типичные «пин-пон» звуки перекрывают заунывный шум дождя. А между тем на звонок никто не отзывается.
Но только лишь незадачливые посетители разворачиваются, чтобы уйти, как на лестничную площадку выскакивает нервно настроенный сосед. Подготовленная Юрика сразу же вручает ему приличных размеров блюдо с домашним пирогом. Сосед смущается, чешет голову и подёргиванием плеча приглашает парочку войти.
У него в квартире катастрофа: рухнувшее крепление для сушки белья пробило стекло, в комнату с балкона щедро заливается дождевая вода. Мужчина почему-то решил, что кипы макулатуры, выставленные у окна на балконе, предотвратят наводнение.
Юрика вдруг исчезает и через минуту возвращается с клеёнкой.
Все трое дружно подхватывают мотки скотча и принимаются залеплять дыру.
Сосед, устало утирая висящим на шее полотенцем лоб, передает баночки пива нежданным гостям и себе открывает одну. Юрика и Ода, расположившиеся на полу возле клеёнчатого заслона, облегченно отпивают по глотку и обмениваются довольными улыбками.
– И всё-таки вы, ребятки, больно шумные. Иногда, – всё же не удерживается от упрёка сосед и виновато потирает короткую щетину на макушке.
– А Вы не стесняйтесь! Как что, так сразу и заходите! Накладывайте взыскание! – вроде бы со смешком, но и с особым нажимом советует Юрика.
– Да! Точно! А то вдруг у нас там что незаконное творится! – считая сказанное шуткой, поддерживает подругу Ода.
Но сосед, кажется, не воспринимает их слова с юмором – он с серьёзным видом кивает, а красноречивым подмигиванием даёт понять, что запомнил разговор.
***
– Ты чего спать не идешь? – Кохэй осторожно заглядывает через плечо Юрики в экран ноутбука.
– Помнишь, ты просил немного помочь с налогами? Я подумала, что многим бы понадобилась простая и понятная справка. Доступным языком. И я сделала справочный сайт. Смотри!
Кохэй хмыкает и целует подругу в шею, убрав в сторону её длинные волосы.
– А я уж испугался, что ты на сайте знакомств сидишь.
– Эй! Тебе не интересно? – Юрика слегка отстраняется.
– Интересно-интересно! Ты большая умница! – Кохэй устало чмокает её в макушку и заботливо прибавляет: – Не засиживайся допоздна, ладно!
И тут у него дребезжит телефон. Юрика напряженно смотрит в экран, но на самом деле краем глаза следит, как её парень увлеченно пишет кому-то сообщение.
Она прикусывает губу.
– Я – спать! – не отрываясь от телефона бросает Кохэй и уходит.
***
– Когда ты уже ко мне переедешь? Я специально и ноут помощнее купил, думал тебя это заманит, – Ода любовно перебирает в руках женские перчатки и шарф, пока Юрика натягивает сапожки.
Они стоят в тесной прихожей у слегка приоткрытой двери.
– Ну вот! Опять тратишься! Перееду, когда возьмёшься за голову, и мне не нужно будет разгребать за тобой бардак, – назидательно выговаривает Юрика и забирает шарф.
– Спасибо, что помогла разобраться с налогами! – виновато отзывается Ода и добавляет: – А я видел твой сайт про налоги. Очень разумно сделано, доходчиво. Буду всем коллегам советовать!
– Ладно! Не подлизывайся!
Юрика заглядывает в зеркало и, удовлетворённая тем, как лежит шарф, забирает и натягивает перчатки.
– Сумочку! – сухо командует она.
– Может, передумаешь? Погода – жуть! – нудит Ода.
– Итиро! Подай, пожалуйста, сумку! – нетерпеливо повторяет Юрика. – И вообще, у тебя телефон звонит. Не слышишь?
– Да ну этого Рё! Надоел! – парень обречённо выполняет просьбу и, достав из кармана домашних штанов вибрирующий телефон, сбрасывает звонок.
На экране исчезает иконка с рыжеволосой девицей.
– О! Так это Рё? Угу! – с некоторым возмущением реагирует Юрика.
– Ревнуешь? – обрадованно восклицает Ода и лукаво прищуривается. – Целый день мне названивает!
– Так кто это? Рё или Рёко? – делая вид, что спрашивает из одного лишь любопытства, хмурясь, интересуется Юрика.
– На самом деле, не знаю. После того, как он начал гормональную терапию[13]... Наверное, надо уже звать его Рёко.
– Ах! Это тот твой коллега по клубу! Вот видишь! Даже он накопил денег на свою мечту! – снова начинает поучать Юрика. – А у тебя куда деньги утекают? Так ты никогда альбом не запишешь!
– Запишу! И деньги будут! Главное – ты в меня веришь, – примирительно говорит Ода и грустным поцелуем прощается с подругой.
***
– Привет! Слышала обалденную новость? – Юрика с телефоном стоит на балконе и, кутаясь в шерстяную парку, всматривается в вечереющий пейзаж и оживленный двор.
– Вы с Кохэем женитесь?
– Несмешная шутка, Рин!
– Извини! Так ты о чём? Бросаешь свое агентство?
– Что у тебя сегодня за фантазии? Нет! С чего бы?
– Ну не знаю. Тебе же никогда эта работа особо не нравилась, а если вы поженитесь, то...
– Да не женимся мы!
– Хорошо-хорошо! Так какая обалденная новость?
– Ёнэдзу[14] сменил причёску!
– Чего?
– Теперь всё лицо видно – он красавчик!
– С чего это тебе Ёнэдзу вдруг полюбился, что ты так радуешься?
– Почему это вдруг? Мне он всегда нравился – «Лимон» там, «Паприка»[15]... И вообще, кто Ёнэдзу не любит? У того сердца нет!
– Ладно! Считай, у меня сердца нет! Мне эта новость ровно параллельна! Вот ты лучше скажи: у тебя этот приступ меломании случайно не связан с Одой? Он в своём блоге дебютный альбом к осени обещал. Следишь за ним? Жалеешь, что тогда выбрала Кохэя?
– Ну вот ещё! Это ты следишь, похоже. А мне с Кохэем хорошо.
– Да, оно и видно. Потому снова на балконе его выслеживаешь?
– С чего ты взяла?
– Слышу, что ты на балконе. И зачем?
– Просто проветриваюсь.
– Ну-ну!
– Кто бы говорил! Если бы не ты, я бы об Оде и не вспомнила сегодня! – запальчиво начинает Юрика, и вдруг осекается, и даже отворачивается от улицы к балконному окну, словно пытается сосредоточиться, а вид снаружи её отвлекает.
– Подожди! Пять лет ведь скоро?.. – почему-то медленно и озадаченно спрашивает она.
– Вот и я о том же! С того случая скоро пять, а если с университета считать, то и все девять выйдет. Юбилея ждёте?
– Нет-нет! Подожди! Сейчас ведь март? Середина марта?
– Ну да. Можно сказать. Ты чего вдруг?
– Извини! Пока! Я перезвоню! – Юрика, оборвав разговор, судорожно выискивает в контактах номер и жмёт вызов – на иконке появляется Ода, гордо держащий у самого лица пару чупа-чупсов.
– Ответь! Ответь! Ответь! – нервно приговаривает она и машинально вертится на месте.
Её взгляд падает на двор внизу, и Юрика угрюмо замирает, отняв от уха телефон и, похоже, даже забыв об исходящем звонке. К дому не спеша приближается парочка: Кохэй с какой-то молодой и стройной женщиной. Они оба в строгих деловых костюмах, так что, вероятно, спутница – это просто коллега. Но больно уж активно жестикулирует Кохэй и больно уж заливисто смеётся она. Юрика прижимается к перилам, чтобы не упускать парочку из вида и даже перегибается через перекладину. Но тут Кохэй и его собеседница останавливаются, он взглядывает наверх, и Юрика, вздрогнув от неожиданности, роняет с балкона телефон.
Кохэй входит без звонка и с порога швыряет найденный телефон Юрики на диван.
А она, насупившись, проверяет его работоспособность.
– Я дома, милая! Ничего мне не хочешь сказать?
Юрика прячет телефон и становится мрачнее тучи:
– А ты?
– Я? – несколько преувеличенно возмущается Кохэй и пропадает за дверью платяного шкафа. – Разве Я сейчас звонил своей бывшей? Это моя ДЕВУШКА звонила своему бывшему парню. Я ничего не путаю?
– Он никогда не был моим парнем. Ты это прекрасно знаешь! Хватит меня попрекать одной единственной ошибкой пятилетней давности!
– Ах! Единственная ошибка! – Кохэй выныривает из шкафа уже переодетый в домашний спортивный костюм FILA[16]. – А сегодня что? Работа над ошибками? Этот твой ведь так и не удаляет твое фото из своего Инстаграма.
– Что ты цепляешься за это фото? Думаешь, я не знаю, что ты до сих пор подписан на Мики и в Инсте, и в Твиттере? Зачем, а?
– Это по работе, – начинает бормотать Кохэй, явно не ожидавший такого поворота.
– Что за чушь? Какая у тебя с ней работа? Ты её салон продвигаешь? Что-то я не замечала рекламных роликов! – язвительно напирает Юрика.
– Нет, не в этом смысле. Но поверь, всё исключительно официально, – юлит Кохэй.
– Я ведь и у неё спросить могу!
– Послушай! Не сердись только. Она мне одолжила денег. На бизнес. Всё только по работе, – каким-то особенно умоляющим тоном говорит Кохэй.
А Юрика взрывается:
– Что?! Ты же уговорил меня взять этот дурацкий кредит! Ты что, издеваешься?
– Те деньги пошли на другое. Извини!
– Как это на другое? Что за враньё? Ты мне мозги пудришь уже 9 лет! Все смеются надо мной! И за моей спиной продолжаешь делишки с Мики, хотя знаешь, что мне это будет неприятно. Так ещё и с деньгами обманываешь! Как это понимать?
– Это не обман. Ты же согласилась отдать деньги мне. Какая разница, на что? – пытается обелить себя Кохэй.
– Не обман?! Какая разница?! Ты меня вообще ни во что не ставишь? Только твои потребности важны. А что думаю и хочу я, неважно, да? – Юрика вдруг, словно успокоившись, начинает говорит ледяным тоном.
– А что ты хочешь? – несколько пренебрежительно отзывается Кохэй, видимо, ошибочно приняв её спокойный тон за раскаяние. – Что ты хочешь, вообще? Что ты хочешь от меня? Я и так всё делаю!
– Ты прав! Больше мне от тебя ничего не нужно! – отрезает Юрика и, подхватив со стула сумочку, направляется в коридор.
– Ты что? – Кохэй ошарашенно преграждает ей путь.
– Кто я для тебя, Кохэй? Что я, по-твоему, хочу? – с каким-то тихим отчаянием спрашивает она.
– Не знаю... Ты... Я думал...
– Вот и я не знаю. Пропусти!
И Кохэй отступает. Хлопает дверь, Кохэй вздрагивает и угрюмо идёт умываться.
***
Поёживаясь на всё ещё довольно холодном мартовском ветру, Юрика начинает отпирать ключом входную дверь, но понимает, что она и не была заперта на замок. Неодобрительно вздохнув, она входит в тёмный коридорчик и кричит в сторону ярко освещённой комнаты:
– Привет! Я здесь! Почему дверь не закрыта? Вот не зря ты хочешь, чтобы я к тебе переехала. Сам скоро и голову свою потеряешь!
Разувшись, Юрика проходит в глубь квартиры и озадаченно замирает у входа в тесную гостиную.
– Здрасте! – бормочет она и впивается вопрошающим взглядом в Оду, который сидит на диване, неестественно вытянувшись в струнку, а рядом с ним обретается какой-то до безобразия худой тип в спортивном костюме и бейсболке.
Второй такой же подозрительный субъект стоит над диваном.
Юрику неприятно поражает вид уличной обуви у гостей на ногах.
– Это мои старые приятели! – облизнув губы, принужденно выговаривает Ода. – Случайно в городе оказались – вот и заскочили. Извини, что не предупредил!
– Ничего! – успокоенно выдыхает Юрика и повыше поднимает пластиковый пакет с покупками. – Я как чувствовала! Вот сейчас выпьем за встречу! Пиво любите, ребята?
Незнакомцы настороженно переглядываются.
Юрика уже шуршит на кухне.
– Не представишь своих друзей?
Скрипит дверь кухонного шкафа. Гости мнутся и тревожно шепчут друг другу: «Что? Что?»
Вдруг напряжённую атмосферу разрывает телефонный звонок. На журнальном столике, надоедливо дребезжа о стеклянную полку, подрагивает мобильник Оды, воспроизводя однообразно зацикленную мелодию. Все три парня невольно устремляют взгляд на экран. Телефон неумолимо наезжает на глиняную, нежно-голубую в зелёных разводах вазочку, рискуя столкнуть ее на пол.
И тут с неожиданно резким хлопком вазочка наоборот подскакивает и, лопнув, рассыпается на части.
– Следующая – твоя голова! – грубо кричит Юрика и в ярости наставляет на сидящего типа пистолет.
Слова действуют мгновенно. Незнакомцы сейчас же ретируются из гостиной и находят дорогу к выходу, осторожно пятясь в коридор и не сводя взгляда с наведенного на них дула. Потолкавшись и потоптавшись у порога, они без единого слова, но с оглушительным грохотом оставляют квартиру.
А телефон всё звонит. Ода начинает медленно оседать и сползать по спинке дивана, словно что-то в нём внезапно сломалось и перестало держать изнутри его тело.
Лязгает входная дверь.
– Я дико извиняюсь! Но что тут у вас происходит?
Нервный сосед проходит из коридора в комнату, где всё ещё трезвонит телефон. Юрика, сидящая на полу, держит на коленях голову странно моргающего, словно ослепшего Оды и пытается перекричать звонок, вызывая по своему мобильнику скорую помощь.
– Скорее! Вызовите полицию! – кричит она вошедшему мужчине и тот сразу же достает свой телефон.
Продолжение следует.
Читайте часть VI здесь.
Примечания.
[1] «Прия́тного аппети́та!» – аналог этикетной фразы «Итадакимáсу!» (яп. いただきます «смиренно принимаю»), которую японцы обычно произносят перед тем, как приступить к еде. Фраза выражает благодарность всем причастным к готовой трапезе: и повару, и фермеру, и существам, ставшим частью еды.
[2] «Окинáва» (яп. 沖縄本島 «окинáва-хóнто») – самый крупный остров японского архипелага Рюкю, расположенный приблизительно посередине между Кюсю и Тайванем. Площадь острова равна 1207 км². Является самым большим островом в префектуре Окинава, Япония.
А также самая южная префектура Японии (яп. 沖縄県 «окинáва-кэн», на окинавском языке – «утина-кэн»), которая состоит из сотен малых островов, образующих архипелаг Рюкю протяженностью более 1000 км. Площадь префектуры составляет 2276,49 км², население – 1 411 964 человека (1 августа 2014), плотность населения – 620,24 чел./км². Административный центр – город Наха (312,539 жителей).
[3] «Я стáну ты́сячей ветрóв» (яп. 千の風になって «сэн но кáдзэ ни наттэ́») – сингл 2006 года японского исполнителя Масафуми Акикавы. Песня написана японским композитором Маном Араи с использованием японского перевода англоязычного стихотворения «Бессмертие» Клэр Харнер. Содержание представляет собой размышление о посмертном состоянии и веру в то, что люди в итоге становятся частью окружающего мира.
[4] «Happy Birthday to You!» (с англ. «С днём рождения тебя») – речь идёт о песне, исполняющейся как приветственное поздравление в день рождения. Переведена на многие языки, хотя часто исполняется на английском языке даже в тех странах, где английский не является основным языком, в том числе и в Японии. Книга рекордов Гиннесса называет «Happy Birthday to You» самой известной песней на английском языке, после которой идёт «For He’s a Jolly Good Fellow» («Он – весёлый парень»).
Мелодия «Happy Birthday to You» происходит от песни «Good Morning to All» (англ. «Доброе утро всем»). Считается, что мелодию до 1893 года сочинили сёстры Пэтти и Милдред Хилл. Но авторство сестёр Хилл иногда оспаривается.
В июне 2016 года песня была юридически признана достоянием общественности.
[5] «Кáки но тáнэ» (яп. 柿の種 «семена хурмы») – популярная в Японии разновидность сэмбэй, то есть миниатюрные рисовые крекеры, формой и размером имитирующие семена хурмы. Являются обычной закуской к пиву.
Изготавливаются, как и все сэмбэй, из клейкого пропаренного риса. Непосредственно перед готовностью крекеры покрываются соевым соусом, отчего готовый продукт приобретает характерный оранжевый цвет.
[6] «Где? Где? Ку-ку!» (яп. いないいないばあ «инáй инáй бáа») – речь идёт о популярной во многих странах (в том числе и в Японии) детской игре «Ку-ку», в которую родители часто играют с малышами. Родитель на глазах ребёнка прячется на несколько секунд за какой-нибудь преградой (шкаф, подушка), а затем показывается с восклицанием: «Ку-ку!». Не обязательно прятаться целиком: зачастую лишь закрывают лицо руками. Конечно, играть может не только родитель и даже не обязательно человек: нередко прячут, а затем показывают игрушку. Как правило, дети проявляют интерес к игре с нескольких месяцев жизни.
В Японии игра называется «инай инай баа» (дословно «меня нет, нет, вот я») и отличается тем, что на время, когда ведущий прячется (обычно прячется только лицо, за ладонями), он привлекает внимание ребенка к этому факту словами «инай инай» («меня нет, нет»), а при появление восклицает «баа» («вот я»).
[7] «Ампанмáн» (яп. アンパンマン «человек-булочка») – персонаж одноименной серии детских книг Янасэ Такаси, впервые опубликованных в 1968 году, и одноимённого популярного японского детского анимэ, выходящего с 1988 года по сей день.
[8] «Масáки Су́да» (яп. 菅田 将暉) – псевдоним японского актёра и певца 1993 года рождения. Настоящее имя – Тайсё Су́го (яп. 菅生 大将). Как актёр дебютировал в 2009 году в сериале «Камен Райдер Дабл». Снимается как в телесериалах, так и в кино. На данный момент в его активе около 50-ти работ в кино и более 30-ти работ в сериалах, среди них стоит отметить роли в сериалах «Школьный дебют» (2011), «Класс убийц. Выпускной» (2016), «Сказка начинается» (2021), «Не говори тайна» (2022-23). Среди наиболее значимых ролей в кино – работы в фильмах «Заводь» (2013), «Девушка на солнце» (2013), «Ох, дикость» (2017), «Отец Галактической железной дороги» (2023). Как выдающаяся критиками также называется озвучка персонажа в анимационном фильме «Мальчик и птица» (2023).
За свои роли на телевидении и в кино Суда уже получил более 30-ти наград. Среди них стоит отметить первую – в 2014 году от Японской киноакадемии в номинации «Прорыв года» за фильм «Заводь», в 2018 от Японской киноакадемии в номинации «Лучший актёр года» за фильм «Ох, дикость» и в 2022 году награду от Японской телеакадемии в номинации «Лучший актёр года» за телесериал «Не говори тайна».
С Рюноскэ Камики (см. примечание 4 к части II) Суда снимался в сериале 2021 года «Сказка начинается» (яп. コントが始まる «ко́нто га хадзи́мару»), который посвящен молодым людям, пытающимся пробиться на комическую сцену.
Как певец Суда дебютировал в музыкальном фильме «Кисеки» (2017), рассказывающем о творческом пути японской поп-группы «GreeeeN». На данный момент (2024 год) у него вышло 4 студийных альбома, 8 CD-синглов и 8 цифровых синглов. В его активе музыкальная премия Space Shower Music Awards 2018 года в номинации «Лучшая коллаборация года» за совместную с Ёнэдзу Кэнси (см. примечание 14) песню «Цвет серый и синий».
Суда регулярно присутствует во всякого рода рейтингах привлекательных мужчин Японии. Например, по данным первой половины 2024 года от портала Ciatr (яп. シアター), среди самых красивых японцев Суда занимает 4-е место.
[9] «Мальди́вы» (мальд. ދިވެހިރާއްޖެ [d̪iʋehi ɾaːd͡ʒːʒe]), официальное название – Мальди́вская Респу́блика (мальд. ދިވެހިރާއްޖޭގެ ޖުމުހޫރިއްޔާ [d̪iʋehi ɾaːd͡ʒːʒeːge d͡ʒumhuːɾijjaː] Дивехи Раджжеге Джумхурийя), – островное государство в Южной Азии, располагающееся на группе атоллов к югу от полуострова Индостан на стыке Аравийского и Лаккадивского морей Индийского океана. Крупнейшее в мире «коралловое» государство и наименьшее по площади государство Азии. Столица – город Мале. Население – 402 071 человек. Основная сфера экономики – обслуживание туристов (28 % ВВП).
Мальдивы популярны среди туристов из-за своей природной красоты, которую формируют белые пляжи, океан, чистый воздух и круглогодичная комфортная погода.
[10] «Рези́новая пу́ля» – пуля, изготовленная из резины и предназначенная для временного выведения из строя людей, как правило, без нанесения смертельных ранений. Является поражающим элементом патронов для огнестрельного оружия ограниченного поражения (см. примечание 11). На малых расстояниях и при попадании в голову представляет угрозу для жизни. Патроны с резиновыми пулями применяются в полицейском и гражданском оружии.
[11] «Травмати́ческий пистоле́т» – ручное короткоствольное огнестрельное или газовое травматическое оружие, предназначенное обычно для самообороны на небольшом расстоянии (до 3-5 метров). Травматические пистолеты могут быть гладкоствольными как без ограничителей внутри канала ствола (служебные, спецсредства), так и с ограничителями (газовое оружие с возможностью стрельбы патроном с резиновой пулей), препятствующими выстрелу неэластичной пулей.
Травматическое оружие, как и патроны к нему (например, с резиновыми пулями – см. примечание 10) в Японии не поступают в свободный оборот, а выпускаются только для полиции и вооружённых сил и применяются для тренировок личного состава.
Наличие у персонажа возможности приобрести травматическое оружие недвусмысленно свидетельствует о его связях с криминальным миром.
[12] «Медици́нская мáска» – в Японии достаточно развита культура ношения медицинских масок как в качестве защитного средства в сезоны цветения аллергенных растений и эпидемий гриппа, так и в качестве элемента имиджа. Однако в данном случае речь идёт о поголовном ношении масок в период пандемии COVID-19, представлявшей (по решению ВОЗ) мировую чрезвычайную угрозу в сфере здравоохранения в период с 30 января 2020 года по 5 мая 2023 года.
[13] «Гормонáльная терапи́я» – речь идёт о гормональной терапии при трансгендерности. Это заместительная гормональная терапия с целью изменения половых признаков трансгендерных людей в желаемую сторону. Осуществляется посредством приёма гормональных препаратов, относится к комплексу процедур по коррекции пола. Заместительная гормонотерапия у лиц с гендерным несоответствием обычно длится всю жизнь.
[14] Ёнэдзу (яп. 米津) – речь идёт о японском певце и музыканте Кэ́нси Ёнэдзу (яп. 米津 玄師) 1991 года рождения. Карьеру начал в 2009 году под псевдонимом «Хáти» (яп. ハチ) в качестве продюсера песен для программы Vocaloid, представляющей собой синтезатор голоса. Как певец дебютировал в 2013 году. Работает в жанрах поп, синт-поп, поп-рок. Из значимых работ можно отметить синглы «Лимон» (см. примечание 15 к части III), «Паприка», (см. примечание 15) и совместный с Дайки Цунэтой сингл «Отскок» (англ. KICK BACK), послуживший открывающей песней к анимационному сериалу «Человек-бензопила» (2022) и в 2023 году впервые за последние 70 лет завоевавший японоязычной песне золотой сертификат Американской ассоциации звукозаписывающих компаний. На момент 2024 года в активе Ёнэдзу 7 студийных альбомов (2 под именем Хати) и 21 сингл.
До марта 2023 года отличительной чертой имиджа Ёнэдзу была прическа с длинной чёлкой, закрывающей правую половину лица.
В том же 2023 году, по данным портала «Goo Ranking» (яп. Gooランキング), Ёнэдзу занял первое место в рейтинге самых привлекательных знаменитостей ростом выше 180 см в возрасте старше 30 лет.
[15] «Пáприка» (яп. パプリカ «папури́ка») – сингл 2019 года автора и исполнителя Кэнси Ёнэдзу (см. примечание 14), который он спродюсировал для детского коллектива Foorin. Был написан по заказу японского телеканала NHK как приветственная песня к Летним Олимпийским Играм 2020 года в Токио. Композиция имеет англоязычную версию, а также в 2020 году Ёнэдзу выпустил запись «Паприки» в собственном исполнении. Сингл завоевал гран-при 61-ой Японской премии звукозаписи (англ. Japan Record Awards), присуждаемой Союзом композиторов Японии.
Содержание песни рассказывает о погожем летнем дне, когда друзья веселятся вместе на природе и мечтают о светлом будущем.
[16] «FILA» – южнокорейская компания, производитель и поставщик спортивной одежды, обуви и спортивных аксессуаров.