В Тюменском государственном университете стартовала акция «Стена памяти» в рамках гражданско-патриотического движения «Бессмертный полк России». Историческое полотно Победы разместили на сайте вуза.
Участие в его подготовке приняли студенты и сотрудники ТюмГУ. Они рассказали о членах своей семьи, которые стали свидетелями событий Великой Отечественной войны на фронте или в тылу.
Историей Дмитрия Литвинова делится доцент Финансово-экономического института Светлана Иванова
Дмитрий Никитович родился 6 ноября 1925 года в селе Яблочное Воронежской области. Окончил Тюменское высшее военно-инженерное командное училище им. Маршала инженерных войск А. И. Прошлякова.
Во время Великой Отечественной войны он служил в инженерных войсках в звании младшего лейтенанта.
Дмитрий Николаевич Литвинов воевал на разных направлениях:
* 1943 г. — I Украинский фронт, истребитель танков;
* 1944 г. — I Белорусский фронт, сапёр;
* 1945 г. — учёба на курсах офицеров;
* 1945 г. — командир штурмового сапёрного взвода в Берлине.
Был ранен в январе 1944 г. на I Украинском фронте.
Награждён:
* медалями «За взятие Берлина», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»;
* орденам «Красная звезда», «Отечественная война» I степени, «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени;
* благодарностью от Верховного Главнокомандующего за освобождение Бреста, за взятие Берлина.
Дмитрий Николаевич также писал стихи о войне, службе в армии и Тюмени.
СЕДЫЕ МОИ ВЕТЕРАНЫ
«Когда аплодируют, стоя,
Героям Великой войны,
Душевых волнений не скрою,
И очи слезами полны.
Как много они пережили,
Страну защищая свою.
В окопах, под бомбами жили,
Со смертью встречались в бою.
Седые мои ветераны,
Как вам благодарен народ!
Хоть часто болят ваши раны,
Но все вы стремитесь вперед.
Как будто по красной ракете
Готовы вперед вы идти.
И нет такой силы на свете,
Чтоб сбить вас с прямого пути».
ОБЕД В БЕРЛИНЕ
Представьте такую картину:
Затихли бои, наконец,
И шел во весь рост no Берлину
Наш смелый советский боец.
С трудом обходя баррикады,
На вражеский город глядел:
Дымились дома, автострады,
Но дым постепенно редел.
И пушки, и танки молчали,
Стояли, как будто в тылах,
И белые флаги торчали
На всех уцелевших домах.
Он шел, про себя отмечая
Как пленных фашистов ведут,
Как те, наших русских встречая,
Твердили, что «Гитлер капут».
Когда же замедленным шагом
Пошел, оглядевшись устало,
Увидел: над самым рейхстагом
Победное знамя пылало.
И радостно сердце забилось,
Глаза заблестели слезами.
Он с гордостью думал: «Свершилось!
Победа! Победа за нами!»
Боец наш до кухни добрался,
До ротной, походной, своей,
Уже об обеде справлялся,
И тут он увидел детей.
В сторонке от кухни держались
Какие-то дети толпой.
В них годы войны отражались
Прозрачной своей худобой.
С посудой стояли и ждали,
С опаской смотрели на нас.
За кухней же так наблюдали,
Что мне не забыть этих глаз!
У кухни бойцы собирались,
Иные в кровавых бинтах,
Увидев друзей, улыбались
Со словом «живой» на устах.
О мире они говорили,
О том, что кончалась война,
О том, что фашисты творили
И как получили сполна.
А кухня уже не дымилась,
Приятно манила солдат,
В ней пшенная каша сварилась,
И повар надел свой халат.
Надел и спокойно сказал,
Что будет обед выдавать.
Боец вещмешок развязал
И стал котелок доставать.
Потом посмотрел на детишек
И спрятал назад котелок,
А повару вымолвил: «Гриша,
А может, потерпим, милок.
Забудем на время о норме –
Обеды от нас не уйдут.
Давай-ка, детишек накормим,
А то ведь детишки помрут.
В войне не они виноваты,
Давай, им обед, не жалей!»
И вдруг …расступились солдаты,
Вперед пропуская детей…
Солдатского хлеба буханки
Лежали на детских руках…
В ответ лишь негромкое «Danke»,
Да слезы на бледных щеках.
И кашей они обжигались,
Боясь, что назад заберут.
Поев, почти все улыбались
И тихо шептали: «Sehr gut!».
Голодной осталась вся рота,
Все повар детишкам отдал,
А рядом задумчиво кто-то
Как будто с собой рассуждал:
«Моих-то детишек сгубили
Фашисты два года назад,
А мы вот детей накормили –
Пусть помнят советских солдат!»
Тут немец-старик появился
И вежливо всем поклонился
Потом на детей указал,
На ломаном русском сказал:
«Родитель у них коммунисты,
Их всех расстреляли фашисты,
Они без родитель живут
И могут от голод умрут».
А сам он в концлагере сидел,
Состарился там, поседел.
Хоть жил и немало годов
И русским на помощь готов.
Те дети давно повзрослели,
Не знаю, забыли иль нет,
Как кашу солдатскую ели,
Про майский берлинский обед.
А я не забыл сорок пятый
И мая второе число,
Детей, что кормили солдаты,
В боях победившие зло…
Совсем не случайно, ребята,
В Берлине солдат наш стоит,
Не зря на руках у солдата
Спасенный ребенок сидит.
Напечатано в «Тюменской правде», май 1980 г.
