Корабль поколений - замечательный пример "бумажной архитектуры", справедливо стоящий в одном ряду с космическим лифтом и сферой Дайсона. Означенный лифт позволял бы нам сильно экономить при выводе грузов на орбиту, если бы нашёлся достаточно прочный материал для троса. Такого нет, но учёные ищут. Сфера Дайсона наделяет цивилизацию источником энергии и местом для расселения на многие тысячи лет - если только найдётся способ не позволить этой махине сжаться в шарик под собственным весом (ну или не дать её компонентам посшибать друг друга с орбит, если речь идёт о рое Дайсона).
Смотреть предыдущую часть.
С кораблём поколений ситуация похожая, хотя мы и ощущаем её хуже. У нас нет институтов, которые могут существовать неизменными хотя бы три поколения (цикл Ибн Хальдуна), а мы собираемся тысячелетия лететь к звёздам. Самое интересное, что проблема эта была давно осознана и разработана именитыми фантастами в произведениях, которые прославили их на весь мир. Название книги Роберта Хайнлайна "Пасынки Вселенной" стало нарицательным. Там пассажиры корабля "Авангард" забыли о цели своего путешествия и постепенно погружаются в варварство. Только чудо позволяет кучке главных героев спастись, эвакуировавшись на подходящую для жизни планету. Остальной же экипаж продолжил движение в пустоту к неминуемой гибели.
Даже когда организованности, созданные основателями проекта, вроде бы, сохраняются, у людей их составляющих, могут слегка измениться цели - так, чтобы продлить привычное состояние полёта до бесконечности. Гарри Гаррисону, чтобы выйти из этой ловушки в повести "Пленная вселенная", пришлось придумывать целый план Б с генетическим скрещиванием и рождением избранного. План, заметим, сработал не совсем так, как ожидали основатели проекта, то есть, опять же, помогло чудо.
А если чуда не будет? Как тогда довести проект до конца? Сам мэтр Хайнлайн даёт подсказку. В одном из его последующих романов, "Достаточно времени для любви", люди будущего, потомки удачной волны эмиграции в иные миры, обсуждают судьбу обитателей "Авангарда":
"Судя по состоянию корабля, их предки приземлились, не прихватив с собой ничего или почти ничего. С голыми руками и полной шляпой невежества. В этом случае могли выжить только самые способные и самые умные. Джастин, пассажиры «Авангарда» по уровню интеллекта превосходили говардианцев, собравшихся на «Нью Фронтирс»; их подбирали по уму. А нас, говардианцев, — по возрасту".
Именно долгожители-говардианцы, выведенные в результате многолетней селекции, оказались способны освоить Галактику (их историю писатель изложил в романе "Дети Мафусаила"). Их полёты продолжались десятки и сотни лет. Если же в силу каких-либо обстоятельств путешествие продлится ещё дольше, в игру вступает её величество эволюция.
На просторах океанов и континентов результатом эволюции становится прогресс. Однако на ограниченной территории (предположительно, размером с крупный остров) она приводит к стазису. На борту крохотного корабля поколений наиболее вероятным ожидаемым результатом будет откровенная деградация. Новозеландский мастер космического ужаса Скотт Бэйз, рассказывающий в коротеньких - по формату Инстаграмма - комиксах пугающие и заставляющие задуматься истории, повествует в своей работе "Куда ведёт река" ("River's end") о судьбе пассажиров одного такого корабля. Не буду пересказывать, просто приглашаю посмотреть.
Экстремальные сроки требуют экстремальных долгожителей. Герои повести Стивена Бакстера "Мэйфлауэр II" обитают на планетоиде где-то в поясе Койпера. Когда их мир оказывается под угрозой завоевания со стороны жестокой диктатуры, правящей во внутренних областях системы, они отправляют пару десятков заранее заготовленных кораблей поколений по различным маршрутам. Большинство летит к соседним звёздам, но один отправляется поперёк галактического диска в карликовую галактику-спутник Млечного пути. За ситуацией на борту должны следить руководители экспедиции, которые, благодаря самым совершенным медицинским технологиям, могут жить практически вечно.
Но человеческое сознание плохо справляется с вызовом вечности. Уже через два-три века главный герой остаётся один. Писатель показывает, как по мере старения и замещения органов его тела он фактически превращается в машину и постепенно сливается с кораблём, как по ходу этого превращения у него изменяется психология и восприятие времени. По прошествии тысячелетий он лишь изредка просыпается ото сна — большего его психика выдержать неспособна — и с изумлением смотрит на дикую и кровавую жизнь, которые ведут потомки его товарищей. В финале корабль посещают люди, которые смогли обустроить жизнь на Земле и открыли секрет сверхсветовых путешествий. Они забирают его обитателей в большой, лучший мир, но сам главный герой уже стал неотделимой частью корабля и вынужден продолжать путешествие в одиночестве.
В помощь каналу и для мотивации автору: карта 2202200715599278
Есть, однако, в фантастике проекты, по сравнению с которыми "Мэйфлауэр II" выглядит воплощением быстроты и целеустремлённости. Возьмём цикл "Подсолнухи" Питера Уоттса, состоящий из повести "Революция в стоп-кадрах" и связанных с ней по сюжету рассказов. Несётся по галактическому диску корабль "Эриофора". Уже многие миллионы лет он делает оборот за оборотом на скорости в десятки процентов от световой и ставит у всех сколь-нибудь интересных звёзд гиперпространственные ворота. Ни одного сообщения сквозь эти ворота не поступает, ни один человек не прошёл сквозь них. Находящиеся на корабле не знают, сохранилась ли вообще человеческая цивилизация, предполагая, что, скорее всего нет. Однако члены экипажа всё ещё помнят Землю, потому что они родились на ней.
Всеми делами на корабле управляет искусственный интеллект, Шимп. Лишь крайне редко, при установке особо сложных ворот или в случае иных нестандартных ситуаций он пробуждает от анабиоза несколько человек из тридцатитысячного экипажа и передаёт им командование. Таким образом, за миллион лет полёта каждый отдельный человек бодрствует считанные месяцы. Помимо Шимпа и космонавтов на корабле, выточенном в глубине астероида, есть масса машин, подчинённых ИИ, а также несколько разновидностей грибов и тенелюбивых растений, растущих в импровизированном саду. И — самое главное — эта ситуация остаётся неизменной.
Первую половину повести это обстоятельство очень мешало мне поверить в изображаемый мир. Почему на борту "Эриофоры" за срок, равный тому, что прошёл с вымирания динозавров (автор подчёркивает это!), не поменялось ничего? Допустим, люди будущего научились так строить защиту материалов от космических лучей и квантовых эффектов, что ни аппаратура, ни замороженные люди не теряют функциональности. Но Уоттс всё-таки биолог по профессии, он не может не знать, что эволюционные изменения, хотя бы среди корабельной машинерии, неизбежны! А потом картинка сложилась.
Известно, что изменчивость необходима для эволюции в целом, но репродуктивный успех конкретного индивида, как правило, снижает. Потому с древних времён отбор подхватывал свойства и механизмы, позволяющие изменчивость уменьшить. Вместо РНК носителем наследственности стала более стабильная ДНК. Молекулы ДНК приобрели белковую оболочку и оказались сосредоточены в ядре, отделённом мембраной от бурных биохимических процессов, протекающих в клетке. Появился целый ряд механизмов восстановления повреждённой ДНК. Так же и в социоэволюции: важнейшие общественные процессы кристаллизовывались в институтах, а письменность позволяла сохранять ключевую информацию и доносить её в точности до широких масс людей. Так вот: в "Эриофоре" все эти тенденции получили новое развитие.
Какие стабилизирующие механизмы мы видим в текстах Уоттса?
- Всеми процессами на корабле управляет ИИ Шимп. Он активно уклоняется от приобретения нового опыта, при всякой нестандартной ситуации призывая людей. Даже столкнувшись поневоле с новой ситуацией (заговором на корабле), он действует шаблонно. Похоже, он в принципе неспособен накапливать опыт и изменяет своё поведение, только если его впрямую об этом попросить. (Кстати, благодаря этому свойству Шимп не страдает от переполнения памяти, которое мы описывали в предыдущей части.)
- Когда в системах корабля накапливается слишком много искажений, Шимп может восстановить изначальные настройки согласно бэкапу, записанному на сверхпрочных кристаллах (экипаж называет его "остров Пасхи").
- Экипаж большую часть времени находится в анабиозе. Космонавты пробуждаются через огромные и нерегулярные промежутки времени, а во время бодрствования плотно заняты текущими задачами и постоянно находятся под наблюдением Шимпа.
- На случай конфликта экипажа и бортового компьютера на борту, судя по всему, имеется ещё одна, дополнительная система, объединяющая всеприсутствие Шимпа и инициативность людей. Но памяти эта система лишена полностью или практически полностью. О природе этого стабилизатора говорится мало, противоречиво и через очень ненадёжных рассказчиков — так что будем ждать продолжения цикла.
- Специализированных систем для контроля над обитателями сада в повести не описано, но, учитывая быстродействие Шимпа, шансы сада как-то повлиять на среду представляются нулевыми.
Однако даже в этот филиал буддийского ада проникают изменения: в последнем (по внутренней хронологии) рассказе цикла, на борту появляется мальчик-подросток. Автор не раскрывает в деталях ни подробностей его взросления (очень нетривиального на наш земной взгляд), ни причин, которые побудили Шимпа обеспечить его рождение. Остаётся надеяться, что потенциал иного, заключённый в этом герое, сработает в должной степени в последующих произведениях цикла, если таковые будут написаны.
***
Обзор героев-долгожителей был бы неполон без тральфамадорцев, представленных в некоторых произведения Курта Воннегута. Эти инопланетяне способны воспринимать пространство-время целиком. Жизнь отдельного человека или история всей Вселенной предстают перед ними сразу как цельный завершённый сюжет. С точки зрения автора, такой способ восприятия делает их по-философски спокойными и бесстрастным. На мой взгляд, он делает их скорее безжалостными.
Такие дела!
